Отторжение

Я понятия не имела, где находится Оленье озеро, но по ощущениям почему-то была уверена, что мы уже в Британской Колумбии, потому что ехали не менее пяти часов. Солнце уже перевалило на западную часть небосвода, а вокруг не кончался густой хвойный лес. То и дело виднелись белоснежные пики гор, зеркальные озёра и горные речушки. Но при этом не пропадал запах океана, значит мы ехали в сторону Канады вдоль побережья, хотя берега я так ни разу и не заметила. К диким красотам добавлялись лоси, много лосей, словно все эти рогатые парнокопытные вдруг решили мигрировать на западное побережье. Я подумала, что наверняка тут сплошь и рядом встречаются горные львы и медведи. И с чего мама решила, что со старшим Блэком я буду в безопасности? У Сэма был большой современный пикап с пассажирским сидением, почти вездеход. В моём распоряжении был целый диван на три места, но я притулилась за водительским сидением и почти не отрывала взгляда от окна, заставляя себя забыть о старшем Блэке на переднем кресле. Мне было неловко, страшно и неуютно. И я не собиралась делать вид, что всё нормально. Беседа не заладилась с самого начала поездки. Сэм не был разговорчив, а Билли сперва пытался что-то рассказывать о месте, куда мы направлялись, но его голос заставлял мои мысли разбегаться в разные стороны не хуже пуганных косуль. Так что диалога никак не получалось, и в конце концов Сэм просто поставил диск с музыкой. Ближе к вечеру мы завернули на еле видную тропу и завиляли между вековых деревьев. Ветки то и дело лупили по дверцам и царапались о крышу. Это продолжалось ещё час, и в конце концов мы выехали к низенькому, крепкому домику из цельных брёвен, с покатой крышей. У стен с обеих сторон стояли огромные бочки, переполненные дождевой водой. Лестница и пандус были обильно усыпаны сухими иглами, листьями и шишками. Чуть дальше, у берега огромного озера, находилась традиционная индейская парна́я, а рядом вверх дном примостились несколько лодок и каноэ, покрытые брезентом. — Здесь нет электричества, центрального отопления, интернета и водопровода, — обрадовал меня Билли Блэк, которому Сэм уже помог пересесть в кресло. — И ни души на сотню миль вокруг. — А туалет тут есть? — скорбно спросила я, оглядываясь по сторонам и уже скучая по благам цивилизации. Здесь было намного прохладнее, или же мне просто так показалось из-за вида снежных пиков за озером. Да, красоту этого места, кажется, можно было пощупать и вдохнуть, если бы не ряд объективных причин, мешавших мне в полной мере насладиться видом. — За домом, — кивнул Билли, перехватывая на колени одну из сумок и направляясь по мощённой досками дорожке к дому. — Там есть что-то типа сарая с дровами и инструментами. Внутри отдельная кабинка. Без особых удобств, но в последний раз мы с Чарли Своном приделали сидение с крышкой. Только прежде, чем садиться, проверь, нет ли гнезда. — Какого гнезда? — не поняла я, отрываясь от разглядывания местности. — Осиного, — невозмутимо бросил через плечо Билли, заезжая на крыльцо и отпирая дверь. — Они любят темные и теплые местечки для зимовки. Там должен быть спрей от насекомых. Я тебе потом покажу. — Блеск просто, — буркнула я, стараясь сдержать эмоции и не начать умолять Сэма отвезти меня назад к маме. — Всё будет нормально, — прошептал Сэм, уже держащий в руках сумку с продуктами, переносный холодильник и мою спортивную сумку с вещами. Он как-будто почувствовал моё состояние и всем своим видом излучал поддержку. Мне бы его оптимизм. Внутри дома была всего одна спальня. Вообще дом был малюсеньким. Прихожей не было. Входная дверь открывалась сразу в гостиную, которая по совместительству была ещё и кухней, библиотекой, складом и столовой. Здесь ютился самодельный буфет, вплотную стоял книжный шкаф и самый настоящий сундук со всяким барахлом. Ни холодильника, ни плиты здесь не было. Зато была чугунная печка, обложенная каминной кладкой. Эта кладка продолжалась в спальне, видимо для того, чтобы там тоже было тепло, когда топится печь. Две узкие кровати стояли по разные стороны от печной стены. Напротив был шкаф. Тоже самодельный на вид. А ещё под окном стояла скамья, на которую Сэм сгрузил мои вещи. Огромные потолочные балки были ничем не прикрыты, что создавало впечатление какой-то незаконченности и дикости. С них свешивались пучки сухих трав и ленты от мух. Сразу за входной дверью в стену были вбиты гвозди, на которых висела два дождевика, под ними стояли резиновые сапоги и небольшая скамейка, точно такая же, как в спальне. Когда я открыла шкаф, на меня свалились спальные мешки, рыболовные сети, спиннинги и удочки разных размеров и веса. — Сэм, придвинь стол к стене, — начал раздавать указания Билли, — и переставь одну кровать в гостиную. Я сперва подумала, что Сэму не удастся в одиночку перетащить громоздкую, хоть и узкую, кровать, но он меня удивил. Парень довольно быстро управился с заданием, и теперь в гостиной стало совсем тесно. Зато спальня стала выглядеть уютнее. — Если я больше не нужен, то я пойду, — сказал Сэм. — Машину на всякий случай оставляю. Будем проверять вас каждые два дня и забирать список с необходимым. — Оставишь машину? — удивилась я, выйдя с ним на крыльцо. — А как ты доберёшься?.. А, ну да… Парень скинул футболку, собираясь обратиться. Когда он начал стягивать свои шорты, я отвернулась, и тут же услышала хруст костей. Повернув голову, я успела увидеть убегающего черного волка. Одежды нигде не было. Видимо, он прихватил её с собой в пасти. — Поможешь растопить печь? — услышала я голос за спиной и вздохнула. Поперёк горла встал огромный ком, а сердце бешенно заколотилось в груди. Я молча закидала в печь дрова, которые ровными рядами высились почти до потолка тут же, недалеко от печки. Засунула щепки, газетный лист и шишки и подожгла зажигалкой, которую нашла на полке над печкой. Подождав, пока разгорится огонь, я открыла нижнюю створку и закрыла верхнюю. Так делала мама. Я не была уверена, что всё повторила правильно, но надеялась, что не ошиблась. Когда огонь разгорелся, я вздохнула с облегчением — с первым заданием я справилась и сумела не уронить лицо в грязь. Краем глаза я наблюдала, как Билли снимает куртку и вешает её на спинку одного из трёх стульев. Его движения были спокойными и точными, словно его не сковывало стеснение или неловкость, которая должна быть у незнакомых людей, оказавшихся с глазу на глаз в замкнутом пространстве. Или же он умело скрывал своё состояние. А может, для него я была всего лишь ребёнком. И вот эта последняя мысль была неприятной и колющей. — Что хочешь на ужин: крекеры с сыром или хлебцы с холодным мясом? — спросил Билли, расстёгивая сумку с едой. — Есть ещё консервированный тунец, бобы, сырные палочки… можно запечь картофель в печи с сухими травами. В переносном холодильнике есть сэндвичи с индейкой, молоко, огурцы… — Да, спасибо, — быстро проговорила я, не оборачиваясь. — То есть… мне всё равно. Я могу съесть что угодно. — Завтра с утра отправимся на рыбалку, поймаем себе обед, — продолжил этот неловкий разговор Билли. — Ты когда-нибудь ела жаренную на костре рыбу? — Да… то есть, нет, не ела, — я усердно терла ладони друг о дружку и протягивала к печи, потому что меня вдруг начал бить озноб, но не от холода, а от напряжения, которое я ощущала из-за этого мужчины. Он действовал на меня словно шокер. Я ощущала каждое его движение, каждый вздох, каждый поворот головы. Его голос не был просто голосом, он был патокой, сиропом, чистым мёдом, который хотелось смаковать без остановки. Это было странное и пугающее чувство блаженства и ужаса. — Ты боишься, — голос прозвучал совсем близко. Краем глаза я увидела блестящую перекладину инвалидного кресла совсем рядом с собой. — И нервничаешь. Его рука вдруг накрыла мои дрожащие ладони, и я замерла, покрывшись мурашками, которые вдруг превратились в теплую волну удовольствия. Твою ж мать! Это не может быть настолько приятно! Вернее, не должно быть! — Я сделаю всё, что смогу, — его низкий, мелодичный голос растёкся по моим венам, усыпляя и убаюкивая. — Я расскажу тебе всё, что знаю сам. Я научу тебя проводить ритуал. У тебя получится, я уверен в этом. Мне бы его невозмутимость и уверенность! Я повернула голову и встретилась с его мягким взглядом, полным тепла и поддержки. В ушах зазвенело и голова пошла кругом. Мой мир сузился до этих глаз, время перестало существовать, и только бешено колотящееся сердце всё ещё напоминало мне о реальности. Я должна оторвать взгляд от него! Я должна чем-то занять свои руки и мысли! Я должна бежать!.. Но зачем? Ведь он — мой мир. Без него мне не найди себе места, даже и пытаться не стоит. Я почувствовала, как руки Блэка соскользнули с моих, забирая с собой подаренное минутой назад тепло. По позвоночнику скатилась капелька пота. Я сглотнула и опустила глаза, чувствуя себя полной дурой. Малолетка влюбилась во взрослого мужчину, как в каком-нибудь третьесортном романе. Но отчего-то мне не хотелось терять это чувство. Оно было сладостным и всепоглощающем, несмотря на свою неправильность и болезненность. — Хотите… чаю? — выдавила я непослушные слова, стараясь встать со скамейки как можно медленнее и расслабленнее. — Где вы набираете воду? — Дыхание сбивалось, словно я только что пробежала шесть лестничных пролётов без передышки. — Как выйдешь из дома, слева за углом будет колонка, — пояснил Блэк, задучиво вглядываясь в моё лицо, но тут же перевёл взгляд на печь. — Возьми ведро, — он кивнул в угол, где под столом стояло алюминиевое ведро. — А я пока разберу сумки с провизией и найду чай и кофе. Мне стоило немалых усилий выйти из дома обычным шагом, а не позорным бегом. Щёки горели огнём. И только оказавшись вне стен дома, я ощутила облегчение, почувствовав вечерний морозец на коже. Солнце клонилось к закату, окрашивая верхушки сосен в рыжее золото. В этом месте мир казался совсем другим — необъятным и глубоким, словно таил в себе важную тайну. Он настолько же восхищал, насколько пугал. Шорохи и всплески со стороны озера разносились эхом над землёй, заставляя ощущать себя маленькой, словно муравей в огромной вселенной. Мои лёгкие наполнились морозным воздухом, запахи хвои кружили голову и нагоняли аппетит. Я поймала себя на том, что безгранично счастлива. В нескольких шагах от меня находится тот, мысли о котором заставляли сердце колотиться чаще. Мир вокруг был прекрасен до слёз. Но тут в животе заурчало, и такой заурядный звук вернул меня в реальность. Нельзя было расслабляться. Надо собраться с силами и сделать вид, что ничего не происходит, что всё в порядке, что я не собираюсь выть на луну в сладостной тоске и преследовать взрослого мужчину. Надо выглядеть обычной девушкой, а не малолетней дурочкой. Ведь это же просто какой-то всплеск гормонов. У подростков же бывает такое? Это пройдёт. Или нет? »…что бывает у подростков?..» — голоса бесцеременно ворвались в мою голову, словно рой саранчи, стоило мне потерять контроль над своими эмоциями. «…прыщи…» «…Чилли Чил, у тебя прыщи?..» «…она нервничает…» «…она не просто нервничает. Она в панике…» «…Чилли Чил, ты паникуешь?..» «…из-за прыщей?..» «…идиот!..» «…сам ты идиот. Прыщи — это серьёзно…» «…уймись. Может, она в опасности…» «…а там водятся дикие звери?..» «…если только считать диким зверем белок…» «…Чилли Чил, тебя напугала белка?..» «…я однажды испугался белки. Но мне было четыре года…» «…никому не интересна твоя биография, Эмбри…» «…идиотская затея…» «…у тебя, Пол, есть идеи получше?..» «…не начинайте, парни…» «…Чилли Чил, ты как?..» «…ты как? ты как? ты как?..» — Сгиньте, — рыкнула я и вцепилась в ручку колонки, прокачивая ржавую воду. Колонка жалобно скрипела и с трудом поддавалась, а ладони скользили от конденсата. »…она сказала «сгиньте»?..» «…что это за слово такое?..» «…оно означает «исчезните»…» «…я знаю, что оно означает…» «…а я не знал…» «…архаизм какой-то…» «…что такое «архаизм»?..» «…серьёзно?..» «…вы заткнётесь когда-нибудь? Чил не слышно…» «…не думаю, что её это расстроит…» Я стиснула зубы и ущипнула себя. Голоса исчезли, оставив после себя головную боль и злобу. Я не могу постоянно истязать себя, чтобы контролировать это! Наверное, всё-таки это неплохая идея согласиться на эту безумную поездку. Вдруг у меня получится прекратить это безумие? — Тебе не удастся прекратить это, — с жалостью в голосе сказал Билли, когда мы ждали, когда закипит вода в огромном медном чайнике с примятым боком, и пытались беседовать. Чайник был такой большой, что едва умещался на поверхности печки. — Тогда зачем всё это? — спросила я, сидя за столом и водя ногтём по деревянному узору столешницы, чтобы отвлечь себя и прекратить пялиться на мужчину, который словно занял всё пространство в этом небольшом доме. — Если твой дух освободится, если ты перестанешь сопротивлятся ему, вы сольётесь в единое целое, — попытался объяснить мне Билли. — Ты станешь такой, как Сэм, Пол, Джаред и Эмбри. Сможешь обращаться в волка. — А если я не хочу, — спросила я. — Это то, чем ты являешься, Зимняя Птаха, — в глазах мужчины была грусть, словно он жалел о чём-то. — Ты должна принять себя такой, какая ты есть. Это спасёт твои разум и душу от разрушения. — И я буду продолжать слышать их? — мне не удалось скрыть тяжёлый вздох. — Ты будешь слышать их, потому что ты в стае Сэма. Он твой вожак, твой альфа, его стая — твоя семья. — А если я не хочу быть в его стае? — В одиночестве нет ничего хорошего, девочка. Стая — твоя сила, надёжная защита, семья, — сказал Билли таким голосом, словно знал, о чём говорит. Но он же старейшина, в его жилах течёт та же кровь, что и в оборотнях. — Чайник закипел, — прервал он мою задумчивость. Давай-ка пить чай. Ужинали мы в тишине. Я была рада, что мой рот и руки заняты сэндвичем. И пусть каждое моё движение было вымученным, так было проще скрывать своё нездоровое состояние. Но в то же время мне было так хорошо, как никогда в жизни. Всё было так, как должно быть. Чашки и руки пришлось мыть в алюминиевом тазу, поливая друг другу ковшиком. Мои руки пару раз дрогнули, когда я помогала Блэку, и вода залила его рубашку, но он ничего не сказал, а на мои сбивчатые извинения лишь мягко улыбнулся и покачал головой, от чего я и вовсе чуть не выронила ковш. Мы сидели возле печки. Билли рассказывал заново легенды квилетов, и теперь я старалась слушать внимательно. Он говорил о хладных или вампирах, о древней магии племени, о Таха Аки, чьи сыновья погибли, защищая племя. Он рассказывал мне о договоре с Каленами, семьёй вампиров, которые поклялись никогда не питаться человеческой кровью, поэтому им позволили жить на этой земле. Истории, наполненные запахом древесины и треском поленьев, словно оживали перед моими глазами, а в груди царапалась беспредельная, голодная тоска по тому миру, в котором меня никогда не было до сегодняшнего дня, и частью которого я вдруг стала. Мне было спокойно и хорошо. Сосредоточенное лицо Билли Блэка, его плотно сжатые губы и острый взгляд заставляли все мои инстинкты визжать о желании всегда быть рядом с этим мужчиной, быть для него всем, ни с кем не делить его и навсегда остаться наедине в этой глуши. А ещё мне до безумия хотелось, чтобы он снова коснулся меня. Мне хотелось прижаться к нему, положить голову на его плечо, почувствовать его руку, обнимающую меня. В какой-то момент я поймала себя на том, что беспардонно пялюсь на Блэка, а он смотрит в ответ с толикой грусти в глазах. — Наверное, стоит отдохнуть перед завтрашним днём, — сказал он, откатываясь на своей коляске от печки. — Тебе надо выспаться, а мне — выпить мои лекарства и подготовиться к ритуалу. — Да, конечно, — тут же согласилась я, ощущая жуткую неловкость от того, что он поймал меня на разглядывании его. — Спокойной ночи, мистер Блэк. — И тебе, Чилали. Я поднялась и, стараясь не смотреть больше на Билли, отправилась в единственную спальню. — Веду себя, как идиотка! — прошептала я, зажмуриваясь и пытаясь сдержать стон. В комнате уже было тепло от натопленной печи. Оконное стекло слегка запотело. На кровати был сложен плед и одеяло, которые мы привезли с собой. Надо было разобрать вещи, убрать что-то в шкаф, книги сложить на видном месте, чтобы не забывать об учёбе и не лениться. Надо было проверить масляную старую лампу на пригодность и поискать свечи и спички в своей сумке на всякий случай. У меня ещё был фонарь и батарейки где-то. Надо было переодеться и вообще умыться и почистить зубы, но моё тело так устало от борьбы с самим собой, что я просто рухнула на кровать и закрыла глаза, а отрыла их уже ранно утром, когда Билли Блэк постучал в дверь спальни. — Я нагрел воду, — громко сказал он. — Вставай, Чилали. Уже утро. Жизнь проспишь и не заметишь. — Сейчас… я быстро… — проговорила я, потирая лоб и нехотя вставая с кровати. Во рту было противно, глаза отказывались открываться. В комнате царил полумрак, и я пожалела, что не удосужилась вчера узнать, как работает эта дурацкая лампа из прошлого века. И неужели теперь мне всегда придётся вставать ни свет ни заря?! Сколько сейчас время? Я выудила из рюкзака свои наручные часы с флуоресцентными стрелками. — Пять утра! Это даже хуже, чем школа! — простонала я и поплелась на выход, вооружившись зубной щёткой и полотенцем. Чтобы завалиться опять спать, не было и речи. Не хотелось разочаровывать Билли Блэка. — Рыбачить лучше всего на рассвете, — вместо доброго утра сказал Билли как бы в оправдание, оглядывая мой помятый вид. — Можешь взять чайник в сарай. И фонарь не забудь — вон, на столе. В сарае на стене увидишь ещё один таз. Защелки, правда, нет, но никто не войдет, здесь ведь ни души… кхм… разберёшься, — в его голосе впервые послышалось смущение. Билли уже переоделся в новую клетчатую рубашку, под которой виднелась чёрная футболка. Его длинные волосы спадали на плечи, руки покоились на ручках колёс, а глаза были устремлены на меня. И несмотря на то, что я возвышалась над ним, мне казалось, что он смотрит на меня сверху вниз. Я сглотнула, пытаясь смочить пересохшее вдруг горло. — Да, конечно… хорошо, спасибо, — промямлила я и подхватила чайник и фонарь, поспешив вырваться из плена его глаз. Солнце только-только начало окрашивать ржавыми полосами стволы деревьев с противоположной от озера стороны. На улице было морозно, и я поспешила к сараю, где включила фонарь и подвесила его на один из многочисленных гвоздей на стене. Там же висели сети, пилы, другие инструменты и алюминиевый таз, который я и сняла, чтобы умыться. Пришлось только снова выходить к колонке, чтобы разбавить кипяток. Но вот, наконец, я окатила себя водой, вздрагивая от каждого шороха и надеясь, что здесь нигде нет осиного гнезда. Да и вообще ничьего гнезда. Несмотря на то, что по совету Билли обрызгала всё вокруг спреем от насекомых, не факт, что те не выжили и не начнут мстить. Зато здесь я была наедине со своими мыслями. Здесь не надо было напрягаться, чтобы не смотреть на Билли, не надо было следить за словами и прятать смущение. Теплая вода успокаивала нервы, и я позволила себе немного забыться и расслабиться, внушая себе, что всё будет хорошо. Как вдруг дверь за моей спиной скрипнула, и я резко развернулась. — Подожди, Пол, там… — услышала я окрик Блэка, но было поздно. Пол замер, уставившись на то, как я поспешно хватаю полотенце, в безуспешной попытке прикрыться. Какого чёрта он здесь делает? Его взгляд скользнул по моему телу, остановился на лице. Лицо его окаменело, челюсти сжались, а глаза почернели. — Прости, — словно очнувшись, процедил он, быстро отворачиваясь и нервно проводя ладонью по волосам. — Блять, какого хрена, Чилли Чил? — Какого хрена? — взвилась я. — Серьёзно? Пошёл вон, Пол Лейхот! Но он и сам уже хлопнул дверью, оказавшись на улице. — Я за досками пришёл! Сэм просил сменить гнилые доски на пирсе, — послышался приглушенный голос. — Откуда мне было знать, что ты внутри? Я быстро оделась, связала мокрые волосы в пучок и схватила таз с водой. Какие к чёрту доски? Я толкнула дверь плечом и увидела, что он так и стоит тут, повернувшись спиной и заложив руки в карманы шорт. — Стучаться не учили? — спросила я зло. — Да ладно тебе, — обернулся он. — Да там и смотреть не на что было. — Идиот, — рыкнула я и окатила Пола мыльной водой из таза. — Бешенная! — завопил он, осткакивая, впрочем не очень удачно. — Я же не специально! — Я тоже, — я прошла обратно в сарай, чтобы повесить таз на место и забрать чайник и фонарь. — Ни одному слову твоему не верю. Хотел поглазеть — поглазел. А теперь уходи. Видеть тебя не могу, извращуга! — Это я виноват, — послышался голос со стороны дома. На крыльцо выехал Блэк. — Надо было давно уже щеколду повесить. — Его вообще здесь не должно быть! — возмутилась я, сверля Пола рассерженным взглядом. — Да я уже сам жалею, что притащился сюда, — зло процедил Пол сквозь зубы. — Ну так и вали, — кивнула я в сторону леса. Пол стиснул зубы, его плечи напряглись. Мне даже показалось, что губы дрогнули в оскале, словно он еле сдерживал порыв броситься на меня. — Дети! — попытался успокоить нас Билли, съезжая с пандуса. — Чилали, Пол, успокойтесь оба. Ничего страшного не произошло. Просто недоразумение. — Да плевать! — Пол нервно повёл шеей и что-то вынул из заднего кармана шорт. — Вот, это, кажется твоё. Нашёл на утёсе и решил отдать. Думал, что тебе это важно… Я смотрела на складной ножик в его ладони и чувствовала, как ком подступает к горлу. Да, этот нож был важен для меня, но в то же время я его ненавидела всеми фибрами своей истерзанной души. С ним было связано слишком много боли. Не дожидаясь моей реакции, Пол сунул нож в мою ладонь. Я молча смотрела на свои сжатые пальцы. Рука начинала дрожать. Этот парень каждый раз умел вывести меня из себя. Нарочно он это делал или так получалось, я не знала. Но сейчас он снова сделал мне больно. Напомнил, что видел меня в самом неприглядом виде, знал мою позорную тайну, мою слабость. И я не могла простить ему этого, хотя понимала, что это было случайно, и по-сути он не виноват. Я посмотрела Полу в глаза, пытаясь понять его скрытый мотив. Хотел он сделать мне больно или действительно решил просто вернуть мне нож? Но в злом взгляде парня не было ни намёка на ответ. По его лицу всё ещё стекали капельки мыльной воды, а губы были сжаты в тонкую линию. — Пол, позавтракаешь с нами? — спросил Билли, который молча наблюдал за нами, пока мы с Полом сверлили друг друга взглядами. — Спасибо, мистер Блэк, — не отрывая от меня яростных глаз, сказал Пол. — Но мне надо назад. Я поменяю доски и сразу уйду. Послезавтра к вам забежит Джаред. Что-нибудь ещё надо? — У нас пока всего достаточно, но спасибо, — спокойно ответил Блэк. Пол кивнул и, проходя мимо меня, еле слышно рыкнул, обнажая в оскале острые клыки. Я еле сдержалась, чтобы не закатить глаза, и направилась в дом, сжимая до боли в пальцах отцовкий подарок. — Всё в порядке? — спросил меня Билли, заезжая следом за мной. — Прости, я должен был предупредить Пола, что ты в сарае. Видел, как он пришёл. Но не думал, что он туда пойдёт. Думал, у него сообщение от Сэма для нас… — Всё хорошо, — поспешила уверить я его. — Вы с ним не очень-то ладите, — сказал он. — Не сходимся характерами, — буркнула я, ставя чайник на подставку на полу возле печи. — Пол хороший парень, — сказал Блэк. — Он немного вспыльчив, но на него можно положиться. — Отлично. Буду иметь в виду, — равнодушно пожала я плечами. — Так что у нас на завтрак? — я решила сменить тему и оглядела стол, на котором стояла тарелка со вчерашними сэндвичами. — И что мы будем делать, кроме рыбалки? — Будем исцелять твой дух и попытаемся его освободить, — ответил Билли, доставая из наших запасов ветчину, сыр и сухой завтрак. Я посмотрела в окно, выходившее во двор. Пол нёс доски на плече. Он повернул голову в мою сторону, и я поспешила отвернуться. Может, я погорячилась? Может, не стоило накидываться на парня? Хотя его взгляд в сарае был слишком долгим и пристальным, чтобы быть случайным. Что бы произошло, если бы я была одна? Если бы Билли не было поблизости? Меня передёрнуло, и я поспешила заняться завтраком, чтобы отогнать дурные мысли. Пол — отстойный придурок. И я не буду о нём думать. К тому же проблем у меня хватает и без него. — А когда мы начнём ритуал? — спросила я, чтобы отвлечься. — Возможно, уже сегодня вечером, — сказал Билли. — Всё будет хорошо, Чилали. — Надеюсь, — вздохнула я.