Чужая война

      После целого дня в горах, полных всяких странных штуковин и прочего неудобного для перемещения ландшафта, кроме голода и усталости меня терзало также и несколько вопросов касаемо следующего места, которое нам предстояло посетить. Мой интерес становился особенно острым на фоне близящегося к завершению дня.       — А нет ли смысла подождать до завтра? — поинтересовался я у Кейла. — Если уж вы так боитесь темноты в этом «Могильнике»?       — Думаете, что после голодной ночи на холодной скале вам будет двигаться сильно легче?       Звучало как всегда логично и обоснованно, даже не придерёшься, но у меня имелись и другие вопросы:       — Что из себя представляет Могильник?       — Это совсем небольшая долина. При желании её можно пройти минут за двадцать, — подумав, ответил Ресс. — Если идти по прямой. Но там почти всегда стоит густой туман, такой, что не видно даже солнца. В нём очень легко заблудиться, особенно ночью.       Звучало жутковато, а выглядело, наверное, и того хуже.       — Популярностью это место не пользуется, да?       — Вы правы. Другие, хм, следопыты его стараются избегать.       — С таким-то маршрутом… — я указал назад, намекая на предшествующий путь. — Да и название явно не располагает.       — Дело не в названии или сложности пути сюда. В этих горах в принципе нет безопасных или простых путей, — объяснил Ресс и, сделав паузу, добавил полушёпотом: — считается, что Могильник проклят.       — И только? — уточнил я с намёком. — Кейл, пора бы уже сказать, чего вы так боитесь.       Мне казалось очевидным, что в месте, где такое количество различной магии, как на «Играх», существует целый список «проклятых», «святых» и иных несомненно важных мест.       — В этом тумане пропадают люди, — рассказал Ресс.       — В смысле?       — Без смысла. Мой друг отправился туда один и не вернулся. Просто исчез посреди бела дня, хотя эти горы знал так, что мне и не снилось.       И тут до меня дошло, с чем связано внимание Кейла к тому странному дереву, что мы встретили ранее:       — Это тот, который сорвал костяной амулет?       — Да, — нехотя подтвердил Ресс. — И знаете, что странно...       — Вы вновь видели этот амулет на дереве, — угадал я без проблем. Тут даже думать нечего было, впрочем, Кейла моя догадливость всё равно удивила, поэтому пришлось объяснять. — Тогда, у дерева, видел, как вы внимательно смотрите на амулеты, словно что-то ищете.       — Вы правы. После пропажи моего друга мне удалось увидеть тот самый амулет. Один раз, — Ресс потупился, словно его поймали за руку за чем-то постыдным. — Он выглядел почти так же, как в тот день: та же кость, тот же рисунок, только снизу новое, небольшое пятнышко — знак, вроде тех что мы оставляли на скалах, чтобы потом знать, куда идти.       — Думаете, если найдёте амулет, сможете его вернуть? Друга, в смысле.       — Нет, не верну. Думаю, это место просто показало мне, что бывает с воришками, — с уверенностью обречённого ответил Кейл. — Я каждый год бываю возле дерева, но амулет видел лишь один раз, сразу после того как… как Рейонд пропал.       — Подождите, как его зовут? Рейонд? — Мне это имя показалось знакомым.       — Да почти тёзка…       — Нет-нет, я не про это. Просто сына Лоя Ноктима зовут, кхм, звали так же.       Только меня успело удивить такое совпадение, как Ресс сам объяснил, что никаких совпадений и нет:       — Это он и есть. Мы с ним знакомы практически с самого детства. Рейонд просто обожал эти горы, хотел разгадать все их секреты. Пожалуй, это единственный человек, которого я мог бы назвать другом. — Кейл грустно вздохнул, слегка кривясь, как от давней боли. — Я — Шпион, а до того — следопыт. И то, и то подлая и неблагодарная работа, но нужная. Знаете, как золотарь, только тот может сходить в баню, а мне не отмыться вовек.       Это не прозвучало для меня каким-то откровением. Подобное было до определённых пор и на Земле. Однако это всё лирика. Мне казалось странным и подозрительным совсем иное. Ведь Лой Ноктим, похоже, имел совсем другую версию событий, касавшихся гибели своего сына.       — Его отец думает, что сын погиб, взбираясь на какой-то пик.       — Потому что я ему так сказал, — не стал врать Кейл. — Придумал историю про Пик Орла, он действительно тут неподалёку.       — Но зачем? — Вопрос был идиотским, и Кейл не забыл отразить это на лице.       — Как вы себе представляете этот разговор? «Ваш сын сорвал со странного дерева костяной амулет и исчез в тумане»? Меньше всего мне в тот момент хотелось, чтобы вслед за моим лучшим другом пропал ещё и его отец.       — По-моему, вы просто сбежали от ответственности, — заметил я спокойно. — Ведь расскажи правду, Лой непременно спросил бы, как так произошло, что Рейонда никто не остановил.       — Это вы говорите мне про ответственность?! — вспыхнул, как стог сена, политый бензином, Ресс. — Вы не имеете ни малейшего понятия, что тогда произошло, но смеете меня судить?!       — Я смею заявлять вам, что скрывать правду от Лоя — мерзко.       — Неужели? — Кейл аж остановился, упершись в меня своим взглядом. — Вам нужна правда? Держите: его сынок, не слушая меня, помчался к Могильнику в поисках нового пути через эти горы, которым смогла бы воспользоваться армия на следующих Играх! Это-то мне следовало сказать скорбящему отцу? Или то, что его сын бросился в проклятую долину вопреки всем моим советам, м?       Мне на секунду показалось, что ещё чуть-чуть — и Ресс набросится на меня с оружием. Настолько он был зол. Это сильно контрастировало с его обычным спокойствием вплоть до безразличия. Оставалось только догадываться, что Кейл испытывал на самом деле, если даже спустя столько лет то происшествие так мучило его.       — Пройдём Могильник, и затем наши пути навсегда разойдутся, — решительно заявил Ресс.       У меня были определённые сомнения на этот счёт, но я решил промолчать. Похоже, о том, насколько сложно разговаривать с теми, кто находился в плену собственных иллюзий, Ресс знал по собственному опыту.       Да, мне не были известны подробности пропажи Рейонда Ноктима, и уж точно я лишь приблизительно мог представить, что испытывал в тот момент Кейл. Однако могло ли что-то из этого оправдать такую гнусную ложь? Нет. Это был не более чем страх ответственности, основанный на осознании размаха собственной ошибки.       Я вспомнил, что за всё время, пока Кейл был в составе моей армии, мне ни разу не удалось увидеть прямого общения между ним и Лоем. Значит, вся эта неприятная история тянулась и по сей день.       

***

             О том, что мы подходим к Могильнику, стало понятно заранее. Небо до того практически идеально ясное оказалось затянуто серой дымкой. Стих, а затем и вовсе пропал ветер. В воздухе же появился странный, едва уловимый запах, усиливающийся по мере приближения к долине. Я никогда не сталкивался с ним прежде, но с лёгкостью на уровне инстинкта понял, что это запах смерти.       Появился и обещанный туман, сначала в виде лёгкой дымки стелящийся у ног, а затем и вполне плотный, постепенно окутавший нас с Кейлом. Он съедал все звуки, попутно делал окружение непонятным, загадочным и даже слегка пугающим.       — Это и есть Могильник? — уточнил просто на всякий случай я, надеясь на лучшее: может, это просто внеплановый смог или какое-то иное место с высокой степенью задымления.       — Да, — к сожалению, подтвердил худшие опасения Ресс. — Нам нельзя терять друг друга из вида.       — Понял. А куда тут идти-то?       — Прямо.       Я осмотрелся, пытаясь понять, где здесь это самое «прямо». Уверен, стоило мне закрыть глаза и сделать поворот — и его направление бы кардинально изменилось. Ориентироваться в этом тумане было невозможно.       — Могильник сам решит, когда нас выпустить, до тех пор мы его игрушка, — сообщил Кейл.       — Я не хочу быть чьей-то игрушкой. Хочу к маме, овсяной кашки и банан.       Ни туман, ни тем более Ресс мою шутку не оценили. Оно и неудивительно: один был холодным, как лёд, а другой вообще газообразной водой.       Когда я впервые услышал про Могильник, мне казалось, что это будет что-то вроде жуткого древнего кладбища, где лучше никого не хоронить, особенно домашних питомцев. Однако реальность по большей части состояла исключительно из тумана, в котором ничего не было видно. Даже земля и та проступала из тумана какими-то пятнами. Поэтому о реальном внешнем виде этого места приходилось только догадываться.       Оттого вдвойне жутко стало, когда в тумане показался сгорбленный силуэт, словно размахивающий кривыми тонкими руками. Впрочем, мой испуг длился недолго.       — Ну, банально же — старое дерево… — договорить я не успел, так как в тумане отчаянно закричали несколько голосов наперебой:       — Помогите!!!       — Богов ради, на помощь!!!       — Оно здесь, среди теней!!!       Мы с Кейлом разом вздрогнули от страха, принявшись озираться. Из-за обступившего нас со всех сторон тумана источник звука определить не представлялось возможным. Казалось, что кричали отовсюду одновременно.       — Каков шанс, что сюда всё же кто-то забрёл? — спросил я шёпотом.       — Ноль, — уверенно ответил Кейл. — По пути нигде не было ни следа людей как минимум за последние несколько недель.       — Тогда откуда эти голоса?       Ответа на этот вопрос у него не было, у меня, впрочем, тоже. Только идеи, одна другой хуже. Подумать и обсудить хоть одну из них нам не не позволили, раздался новый голос:       — Картошка! Домашняя, свежая, разваристая!!!       Пожалуй, это объявление пугало даже сильнее, чем крики о помощи. Их-то в подобном месте как раз ожидаешь услышать, а рекламу варёной картошки — нет.       — Нельзя сбиваться с пути, что бы там ни вопили, это место просто играет с нами, — нерешительно заметил Кейл Ресс, который, как мне показалось, скорее подбадривал самого себя.       Опасливо озираясь по сторонам, мы продолжили медленно двигаться вперед. Из тумана тем временем донёсся неразборчивый голос, словно кто-то оставил в соседней комнате включенный телевизор, по которому транслировали чью-то речь:       — Добро пожаловать! Добро пожаловать в мхмхмхм... его выбрали за вас, это лучший... мхмхмх... из оставшихся...       Идти под подобные речи посреди густого тумана было действительно жутковато. К тому же я не мог не заметить, что начинало темнеть.       Таинственного силуэта, который встречал нас, раскинув руки, мы достигли довольно быстро. Им и вправду оказалось всего-навсего дерево, пускай и жутко странное: никогда прежде я таких пород не видел. Вдобавок оно ещё и было увешано костяными амулетами, очень похожими на те, что мы сегодня уже видели. Они, треща, мерно раскачивались на ветру, которого здесь не было и в помине.       — Какая прелесть, — буркнул я, — всего минут пять, а мне уже так нравится это место, что хочется никогда бы больше в нём не появляться.       — Идёмте, чем быстрее выйдем отсюда, тем лучше, — поторопил меня Кейл, пока на фоне продолжали бормотать.       — Я… мхмххм… что решил разместить… хмхмхмх… заботливо предоставленной… хххх... горжусь тем, что называю… хцхцхцх... собираетесь ли вы остаться здесь… хмхмхмх... добро… хмхмххм... Здесь безопасно.       — С последним можно по… — не успел я договорить, как споткнулся о внезапно появившийся у меня под ногами некий предмет.       К сожалению, я неосторожно отфутболил его куда-то в туман и выяснять, что же это такое было, желанием не горел от слова «совсем». Мне удалось заметить лишь красную, вполне современную для Земли этикетку и какую-то белую надпись на ней. Из-за этого происшествия мы с Кейлом не сразу заметили, что голос, до этого заунывно бубнящий на фоне, умолк. Повисла странная, звенящая тишина.       Вдруг Кейл замер и жестом приказал остановиться и мне.       — К нам что-то приближается, — почти одними губами сообщил он.       Прислушавшись, я тоже это услышал: странный, очень ровный звук: «шух-шух», словно бежал кто-то в синтетических спортивных штанах. Наконец, после неимоверно долгих мгновений ожидания в тумане показался силуэт. Понять, что это за точка, было решительно невозможно, но она уверенно и главное быстро приближалась к нам.       Кейл, не задумываясь, положил руку на один из своих клинков, готовясь к бою. Я повторил его жест, хотя от моей сабли если кто-то и мог погибнуть, то исключительно лопнув от смеха.       Силуэт, казалось, и не думал менять направление движения, двигаясь прямо на нас. Секунды ожидания тянулись одна за другой, а неизвестный приближался и приближался, продолжая шуметь штанами. При этом разобрать, человек ли это вообще, всё ещё было невозможно. В тот момент, когда силуэт должен был выскочить на нас, он неожиданно свернул и пробежал совсем рядом, метрах в трёх, так и не показавшись из тумана.       — Сегодня я буду первой! Первой! — донёсся радостный голос.       — Первый раз тут такое творится. Это всё из-за вас! — вытирая пот со лба, укоризненно заметил Кейл, когда силуэт исчез в тумане.       — Кошка бросила котят — это Рейланд виноват, да?       — Слушайте, я был здесь десятки раз и никогда…       Неожиданно совсем рядом раздался голос, необычайно разборчивый не только для густого тумана, но и вообще. Казалось, говоривший стоял у нас за спиной, буквально в считанных сантиметрах:       — Кейл, это ты? Я здесь, тут какая-то штука, она меня не отпускает!       Не нужно быть детективом или психологом, чтобы по реакции моего спутника понять, что голос принадлежал Рейонду Ноктиму. Кейл Ресс, приоткрыв рот от удивления, как завороженный повернулся по направлению к голосу, мгновенно позабыв про все свои предупреждения.       — Это не может быть он, — воскликнул я, пытаясь привлечь к себе внимание Ресса. — Столько лет прошло, здесь никого кроме нас нет!       — Кейл, чего ты стоишь, помоги мне! — повторил голос из тумана с нотками страха. — Она тянет меня вниз, в землю!       Я собирался повторить свои слова, но Ресс меня уже не слышал. Мне не оставалось ничего, кроме как попытаться схватить его за руку, но Кейл удивительно ловко для человека, который даже не смотрел в мою сторону, увернулся, а затем без предупреждения, хорошенько заехал мне кулаком в живот и, откинув, повалил на землю.       Пока я приходил в себя и поднимался на ноги, Кейл уже скрылся в тумане. Меньше всего на свете мне хотелось оставаться в такой ситуации одному. Однако моя отчаянная попытка нагнать его сначала быстрым шагом, а затем и бегом ни к чему не привела: силуэт Ресса, хоть и был хорошо различим в тумане, будто находился в считанных метрах, по отношению ко мне оставался неподвижен, несмотря ни на какое движение.       Зато вокруг творилась чертовщина, какую ещё поискать нужно было. В один момент из тумана вдруг без предупреждения на меня выехал самый настоящий автомобиль! У него работал двигатель, горели фары, шипело радио, но водителя при этом внутри не оказалось, как и ключа зажигания. Зато на левом крыле имелась надпись: «мне удалось напугать Ота Кохэку!».       — Тоже мне достижение, — фыркнул я. — Как житель двадцать первого века заявляю: для меня отсутствие интернета большее пяти секунд— вот это конец света! А вы меня тут машинками из тумана пугаете...       Миновав автомобиль, я снова направился к Кейлу, но вновь безрезультатно. Дело не сдвинулось ни на метр.       Зато в процессе по правую руку от меня показалось что-то здоровенное, метров эдак под сто в высоту. Как положено, я вначале испугался и лишь затем сообразил, что это такое, и фыркнул:       — Какая отвратительная архитектура! И маленький санузел!       Впереди высился мой дом в буквальном смысле — я даже мог разглядеть окно своей квартиры. Дверь подъезда призывно со скрипом приоткрылась, словно намекая, что меня ждали.       — Что, опять забыл внести плату за домофон? У меня есть оправдание: я попаданец!       В дом мне идти не хотелось. Слишком много я ужастиков видел на своём веку, чтобы не сомневаться, что меня там уже поджидало нечто, что будет счастливо чавкать моим трупом через десять натужных скримеров.       — Приве-е-е-т, Ота! — раздался как обычно за спиной хорошо знакомый мне голос.       Обернувшись, я увидел перед собой последнего человека, которого бы ожидал увидеть в месте, называющемся «Могильник», чёрт знает где, на другой планете — свою двоюродную сестру Рей. Миленькая девушка низкого роста с зелёными волосами, скрепленными неизменной синей заколкой и очень цепкими, внимательными, вечно горящими глазами. Такой я её и запомнил, хотя мы последний раз виделись за несколько месяцев до моего «путешествия».       — П-п-привет, — не без труда удалось выдавить мне.       — Что ты здесь делаешь? — осведомилась моя сестра. — Ты заблудился?       — Ещё как!       — Ничего страшного, все мы иногда теряемся, но потом обязательно находимся! Это самый незабываемый момент, не так ли?       — Эм…       Мне не удалось ответить что-то внятное. На самом деле, для Рей подобные разговоры были в порядке вещей: она была дико странным ребёнком с очень своеобразным мировосприятием даже по моим меркам. Однако контекст происходящего делал этот разговор особенно жутким.       — Ты боишься, верно? — спросила она, будто одного моего вида было недостаточно для точного диагноза. — Но ведь здесь нет ничего страшного!       — Правда, что ли?! — возмутился я, безмолвно указывая рукой на свой дом посреди густого тумана.       — Ну конечно! Это ведь всего лишь старое кладбище, окутанное туманом, — Рей нравоучительно подняла палец — ещё один её характерный жест. — Здесь нет монстров, нет пропавших друзей, твоего дома, даже меня здесь нет.       — И что же тогда здесь есть?       — Во-о-оот, ты уже на верном пути домой, — вместо прямого ответа сказала моя сестра, улыбнулась и растворилась в тумане.       Вместе с ней растворился и мой дом. Остановившись, я принялся думать, что делать. Один, посреди тумана, на фоне медленно наступающей ночи. Тут бы очень пригодился кто-нибудь вроде Миюми, которая наверняка знала, что тут происходило. Однако приходилось полагаться исключительно на свои собственные силы. Сражаться тут явно не с кем, а значит, оставался только ум.       — Всё происходящее нереально, магия это или нет, не важно, — принялся рассуждать я. — Туман играет со мной, старается запутать и отвлечь. От чего? Как сказал Кейл, ночь здесь опасна. Значит, туман ждёт, когда станет совсем темно!       «Страх — вот ключ ко всему» — дошло до меня. — «Если при свете дня это место умудрялось пугать до дрожи в коленках и испорченной одежды, то что творилось тут по ночам?»       — Хочешь, чтобы тебя боялись? Хрен тебе с редькой, а не страх! Я — Ота Кохэку, офисный менеджер, которого не повышали уже три года, и худшее со мной уже случилось!       В ответ из тумана раздался смутно знакомый смех. Вдали, помимо силуэта Кейла, появился ещё один, явно человеческий, с мечом наперевес, который достаточно целенаправленно приближался.       — Ха-ха-ха-ха!       — Мне не страшно! Только если чуть-чуть!       Незнакомец никак не отреагировал на мои слова, продолжая безумно смеяться.       — Ха-ха-ха-ха!       — Стой, не то…       Фраза застряла у меня в горле, оборвавшись на полуслове, когда из тумана ко мне вышел я сам. Выглядел я-он просто ужасно, и дело было даже не в растрёпанном внешнем виде. Что-то не так было во взгляде. И дело даже не в явном безумии, просто глаза эти были пустыми, как будто мёртвыми.       Я вспомнил, что в литературе подобное частенько называли глазами убийцы, и пожалуй, это было весьма точным сравнением. Особенно учитывая, что у «меня» в руках был меч, с которого капала кровь.       — Я победил, победил их всех! На моей стороне сами боги!       — Для победителя видок у тебя так себе.       — Это не важно, — на этот раз его ответ точно был адресован мне. — Идём со мной! Вместе мы построим новый, лучший мир!       Звучало, конечно, в определённой мере соблазнительно. Что может быть заманчивее, особенно для такого идеалиста как я, чем перспектива сделать мир лучше?       Глядя на своего «собеседника», я очень отчётливо понимал, в чём состояла опасность такого подхода. Переступить грань, отделяющую хорошее от плохого, очень просто, а вот вернуться обратно — невозможно. Только катиться дальше по накатанной дороге из благих намерений и правильных решений.       — Знаешь, как-то не хочется что-то строить на крови. Кстати, чья она?       — Предателя, который посмел встать у меня на пути!       — Страшное, наверное, преступление: встать у самого тебя на пути. И сколько таких «предателей» ты зарубил?       — Ради лучшего мира я готов сделать что угодно!       — Ради лучше мира нужно делать не что угодно, а вполне конкретные вещи, например, не убивать людей.       Мой двойник замер на мгновение, словно сказанное он уже где-то слышал.       — Ты ничем не лучше неё, такой же глупый и наивный! Вечно говорит, что мне делать. Вы оба слепы!       Интуиция подсказывала мне, что если кто-то и остался рядом с этим безумцем, то это такие же несостоявшиеся пациенты психиатра, как и он сам.       — Не знаю, о ком ты, но мы здесь с тобой одни.       — Ложь! Мои солдаты, моя армия — они здесь, со мной…       Двойник посмотрел куда-то вниз и, кажется, увидел там что-то, сильно его испугавшее. Окровавленный клинок выпал у него из рук, звякнув о камень.       Затем по «мне» прошла волна, изменившая облик до неузнаваемости. В этот раз представший передо мной человек оказался мне смутно знаком — я видел его много раз в своих снах. Это тот, кем мне уже не суждено было стать ни при каких обстоятельствах.       Среди тумана Могильника стоял старик, в котором с огромным трудом можно было опознать сильно постаревшего, минимум лет на пятьдесят, Рейланда Рора.       — Вау, что на этот раз со мной случилось плохого, что меня так потрепало? — шутливо спросил я.       — Долгая и счастливая семейная жизнь, — спокойно, с умиротворённой улыбкой ответили мне.       — Мда, больше похоже на Вьетнам. — На этот раз мне улыбнулись скорее из вежливости. — Я видел тебя во снах. Ты та версия меня, что решила остаться здесь, а не вернуться на Землю, не так ли?       — Земля? — Мой престарелый двойник сильно задумался. — А-а-а, точно! Это было так давно, что я уже и позабыл о ней. Да и зачем о ней помнить? Моё счастье здесь.       — И что, ты вправду был счастлив, лишившись своего дома? — лукаво уточнил я.       — Да, ведь я обрёл новый, — уверенно ответил двойник. — Хочешь, покажу?       У него за спиной в тумане появились очертания дома, послышался звон посуды, детский смех, потянуло чем-то свежеиспечённым.       — Опять дочка буянит, ну что за неугомонный ребёнок… Заглянешь на чай? Мы с Ноа будем рады.       Пожалуй, из всех трёх предложений от этого отказаться было наиболее сложно. Соблазн посмотреть, как сложилась моя судьба, если всё пойдёт хорошо, был просто до невозможности огромен. Но прежде интуиция подсказала мне уточнить один момент:       — Я смогу вернуться?       — Нет.       Это всё и решило. Подглядеть одним глазком как там всё — это одно дело, но застрять навсегда…       — Нет, но спасибо за предложение. Мой дом не здесь. Да и ты уже не я. Ты взаправду стал Рейландом Рором.       — Наверное, ты прав, хотя мне не понять, — он посмотрел в ту сторону, где среди тумана виднелся силуэт Кейла Ресса. — Ты должен спасти его. У нас этого не вышло.       — У меня есть сомнения насчёт того, заслуживает ли Кейл спасения.       — Это самый храбрый человек из тех, кого я когда-либо знал, — уверенно ответил мой двойник.       — Он задумал плохое, — напомнил я. — Уничтожение Саума станет катастрофой.       — Это если ты позволишь его уничтожить. А если нет? К тому же, если чужие убеждения тебе не нравятся — это не повод оставлять людей ЗДЕСЬ. Существуют другие способы свершить правосудие, — закончив говорить, престарелый «я» слегка поклонился, прощаясь. — Удачи тебе и прощай, Ота, спасибо за разговор.       Сказав это, мой двойник растворился в воздухе, оставив меня в полной растерянности. Было ли это взаправду или просто очередной обман тумана? Вряд ли кто-то на всём белом свете знал верный ответ. Так или иначе произошедшее придало мне уверенности и сил. Я намеревался выбраться отсюда во что бы то ни стало и заодно вытащить своего попутчика

***

      На этот раз силуэт Кейла Ресса взаправду становился ближе от каждого моего шага. Даже более того: моя решимость словно отталкивала туман вокруг, разгоняя тот, что позволяло лучше ориентироваться.       Страх — это то, чем питался Могильник. Пока у него выходило запугивать меня и Кейла, всё становилось только хуже. Однако теперь я не боялся. С худшим мне уже довелось повстречаться: с самим собой.       Ресс сидел на земле, ухватившись за выступавший из земли корень очередного кривого дерева, стоявшего неподалёку. Судя по разрытой земле, он уже некоторое время пытался вытащить его из земли, но пока безрезультатно.       Опасаясь его напугать — это серьёзно усугубило бы ситуацию — я осторожно к нему приблизился, стараясь привлечь к себе внимание. Удивительно, но мне это удалось. Услышав мои нарочито громкие шаги, Ресс поднял голову:       — Помогите, он застрял, и я не могу его вытащить!       «Вот оно что. Значит, туман убедил его, что эта коряга — Рейонд!»       На секунду меня посетила шальная мысль о том, что, может, это передо мной находилась иллюзия и здесь взаправду сын Лоя Ноктима. Как можно быстрее я отогнал эту мысль прочь. Худшее, что сейчас можно было сделать, это поддаться паранойе.       — Кейл, как, по-вашему, где вы и что делаете? — поинтересовался я осторожно.       — Да не стойте же вы! Вы что, не видите, как ему больно?! — в гневе прикрикнул Ресс, отчаянно цепляясь за корень.       — Сначала ответьте на мой вопрос.       — Я… я… не знаю, — он опустил голову, кажется, начиная понимать происходящее.       — Это тяжело, но вам пора бы смириться с тем, что Рейонда больше нет.       — Он мой друг, я должен найти его! Во чтобы то ни стало…       — Вы встретитесь однажды, но не сегодня. Отпустите корень и идёмте отсюда, пока окончательно не стемнело.       — Корень?! Ух… — Кейл удивлённо ахнул, поняв, что он держал в руках. С непередаваемым огорчением Ресс опустил руки. — Он был так близко, могу поклясться, что это точно был Рейонд!       — Мне можете не рассказывать, только что…       — Что? — удивлённо переспросил Ресс.       — Ну, как минимум поговорил двумя версиями себя самого, — рассказал я.       — И как?       — Это помогло мне кое-что понять: отсюда надо сваливать как можно быстрее.       — И почему вы не ушли? — мрачно, словно подозревая подвох, спросил Кейл.       Мне не оставалось ничего, кроме как ехидно поинтересоваться:       — И бросить вас здесь?       — Я заслужил это, — сказал Ресс мрачно.       — Нет. Не знаю, что тогда случилось, не одобряю лжи Лою, злых планов, но оставаться здесь в этом тумане, который бы питался вашим страхом и отчаянием, вы не заслужили. Никто не заслужил.       — Я бы не стал так сделать. Спасать вас в смысле.       Слышать такое было обидно, но особого удивления такие слова у меня не вызвали. Моё желание вытащить отсюда Кейла было вызвано совсем не надеждой на признательность.       По мере исчезновения страха туман Могильника редел, позволяя взглянуть на окрестности. Вокруг и вправду оказалось старое кладбище. Удивительно только, как мы столько блуждали здесь и умудрились не наткнуться ни на одну из могил.       — Значит, мне повезло не оказываться в ситуации, когда меня нужно было бы спасать, — проговорил я, думая совсем о другом. — Идёмте уже, пока туман опять не загустел.       Мы побрели куда-то, как мне хотелось надеяться, в сторону выхода из этого проклятого места. Кейл шёл, погрузившись в свои мысли, наверняка пытаясь понять причину, по которой его спасли. Мне это позволяло безнаказанно поглядывать на него, размышляя над тем, правильно ли я поступил.       Передо мной стояла извечная моральная дилемма, на которую мне хотелось бы найти ответ. Стоит ли спасения десятков тысяч, может быть, миллионов, одна, пока невинная жизнь?