Современный Декамерон

Весна на Сицилии была уже в самом разгаре. Разноцветные азалии гроздьями свисали через заборы палисадников, опьяняющий запах цветущих персиков витал в воздухе, а глицинии фиолетовыми лианами обвивали специально установленные железные арки. Но буйная весна контрастом отражалась в умах населения Италии. В стране месяц назад объявили карантин, и, судя по резкому скачку числа заболевших, его не только не ослабят, а даже продлят. Участникам "Il Volo" пришлось в срочном порядке прервать тур по Америке и вернуться домой, для собственной же безопасности. Неделя проходила за неделей, дни слились в одно смазанное пятно, а изменений в ближайшем будущем не предвиделось вовсе. Пьеро от скуки уже не знал, чем бы заняться этим вечером. Он появился на балконе с чашкой ромашкового чая в одной руке и ноутбуком в другой. Усевшись поудобней, Пьеро открыл ноутбук и нажал вызов в общей группе. Каждый вечер "Il Volo" звонили друг другу в скайпе, чтобы развеять смертельную скуку мужской болтовней. Раз видеться запрещено, так хотя бы потрещать с пацанами было бы неплохо. Справа от Пьеро красовался всем известный лимон, а слева - кружка с чаем, белёсые клубы от которой были подсвечены тёплым закатным апрельским солнцем. - Здорово, Пье, - послышался из динамиков знакомый голос Иньи. - Что нового? - Да ты издеваешься, - пробурчал Пьеро. - Что я тебе отвечу? Изменил маршрут в доме? Теперь я хожу не из кухни в гостиную, а в кухню из спальни? - Хей, народ, - Джанлука появился в общей беседе. - Зацените, что я сегодня отрепетировал. Звуки простенькой, но трогательно-меланхоличной мелодии мягкой волной полились от рояля, и на минуту разговоры оборвались. - Браво, Джан, - преувеличенно восторженно захлопал в ладоши Инья после того, как утихли последние аккорды.- Браво, маэстро! Это шедевр! Он схватил одноразовый бумажный платок и театрально промокнул глаза, охая, точно наседка на жерди. - Инь, - нахмурил брови Пьеро, видя, как Джанлука уже завёлся с пол-оборота, - завязывай. Джан, неплохо, только отработай конец, в одном месте ты все-таки запнулся. Пьеро поправил скользнувшие с носа очки на переносице. Он едва подавил в себе укол ревности. "Завтра же начну играть на фортепиано", пронеслось у него в голове. По своей натуре Пьеро был честолюбив, глубоко в сердце он просто не мог принять тот факт, что кто-то мог бы превзойти его в игре, когда он столько лет потратил на это занятие. Не мог Джан, этот неопытный младший товарищ, когда-нибудь обойти его в мастерстве. Нет, Пьеро не допустит этого, ни в коем случае. - Ну скууууууучно мне, понимаешь. Скууууууучно, - Иньяцио взъерошил и без того лохматые волосы. - Даже родных нельзя навестить. Пьеро интуитивно угадал, что за напускной беспечностью Инья скрывал нешуточную тревогу за здоровье близких. Сердце Иньи было размером с Тихий океан, он очень чутко воспринимал как свою, так и чужую боль особенно в эти тяжёлые времена. Никто не знал, что ждёт их впереди, оставалось лишь надеяться на ум и упорство учёных в создании вакцины либо лекарства. Как и любой участник трио, он жил отдельно от семьи, и встречи с ними были под строжайшим запретом. Надо было что-то предпринять, придумать, как отвлечь лучшего друга. - Так, мужики, мне пришла в голову идея. Каждый вечер кто-то из нас будет рассказывать историю, а остальные пусть угадывают, правда это или нет. Кто не угадал, тот должен исполнить желание рассказчика. Но не простые истории, а самые сокровенные, за которые нам стыдно и о которых никто не знает. - Неплохо, Пьеро, я за. Джан? - Мне нравится, напоминает декамерон, но в нашем случае тримерон 21 века. - Ой, стопэ умничать, философ. - А ты бы книжки почаще открывал, буквы бы знакомые увидел. - А был бы ты счас рядом со мной, то читать бы разучился. - Так, все, заканчиваем, - отчеканил Пьеро. - Джан, завтра ты первым начинаешь. Всем пока, до завтра. Пьеро поскорее остановил нескончаемую перепалку, готовую разрастись до очередного скандала. И почему эти двое никак не могли найти общий язык друг с другом? Уже лёжа в постели, в полудреме, ему явился сначала такой расплывчатый, такой нечёткий образ брюнетки, но который обретал всё более знакомые очертания. Он вспомнил о той, которую вычеркнул из своей жизни уже давно, но которую не в силах был забыть спустя даже столько лет. Нелепая игра, что он затеял, вернула с живостью близкий сердцу образ. " Сокровенная история, о которой никто не знает"... И дёрнуло его ляпнуть подобное. Но Пьеро уже провалился в глубокий сон, прежде чем воспоминания завладели им полностью.