Федерация

Серый пасмурный день, грязные грозовые тучи нависали над небольшим немецким городком. На узкой улице, по тротуару шли немецкие граждане. Вдоль дороги в обратную и противоположную сторону двигались редкие автомобили. По улочке пронёсся звон велосипедных колокольчиков. Подростки, громко шумя, на велосипедах пересекли улицу, исчезнув за переулком. Высокий немец преклонных лет шёл по улице, одет он был в серый плащ и чёрную фетровую шляпу. Сквозь толстые линзы своих очков мужчина иногда поглядывал вокруг, одаривая окружающих одновременно цепким, но в то же время тёплым и вполне дружелюбным взглядом. Хотя знающие люди, которых трудно было отвлечь парочкой таких простых ужимок, которыми пользовался этот мужчина, понимали, что это просто хорошее мастерство лицедейства. Мужчина не был так прост. Он явно не хотел привлекать лишнее внимание к себе. Обычные люди по неопытности думают, что шпионы или разведчики — это такие серьёзные персонажи в тёмных очках или с газетой, посередине которой была бы дырочка, с помощью которой он бы за всеми «коварно» подсматривал. Отнюдь, настоящие разведчики выглядели как раз как этот мужчина: ничем не примечательные, с абсолютно не запоминающейся внешностью, неброским стилем в одежде, а самое главное — доброжелательность. Разведчик не будет никогда вам грубить, вообще никак не будет вызывать у вас отрицательных эмоций, если он хороший разведчик, конечно же. Обычно очень обходительны, крайне вежливы и максимально пытаются располагать к себе. Ведь многие секреты можно вытащить с помощью обыкновенного вежливого разговора. Впрочем, ситуации бывают разные, тут уж как карта ляжет. Вот и сейчас мужчина шёл по улице и с довольно правдоподобной, но всё же дежурной улыбкой здоровался с прохожими. Наконец, дойдя до местной церкви, мужчина показательно перекрестился и крайний раз, как будто невзначай, прошёлся цепким взглядом по окружающему его городскому пейзажу. Затем, повернувшись, он пошёл дальше в сторону церкви, проходя мимо ящичка для пожертвований, он пошарился по карману и скинул внутрь щели несколько монет. Пошёл дальше, к воротам. Зайдя внутрь через массивные арки, которые были обрамлены не менее массивными воротами, которые были украшены искусной деревянной резьбой, на воротах была изображена жизнь святых, также похождения некоторых немецких и европейских монархов, которые в тот или иной момент истории многое сделали для церкви или совершили нечто эпическое. Пройдя сквозь дверь, которая была встроена в ворота, мужчина очутился в красивом зале. Высокие потолки были обрамлены извечным камнем темновато-кремового цвета. Помещение освещали огромные люстры искусной работы, которую сделали явно много веков назад. Древние немецкие кузнецы, известные своим мастерством. Чуть ниже высокого потолка вниз шли массивные стены, сделанные из более тяжёлых пород камня. Огромные оконные отверстия обрамляли разноцветные витражи. На них были изображены с величайшей точностью самые известные библейские сюжеты: распятие Христа, великий потоп, Адам и Ева в райском саду, падение Вавилонской башни и многие другие сюжеты, которые обычно не так часто изображали, особенно на фасадах западных храмов, посвящённых христианскому Богу. Пройдя мимо многочисленных рядов храмовых скамеек для прихожан, мужчина приблизился к алтарю. Ему навстречу вышел молодой служка. — Вам что-то нужно, господин? — Вежливо и обходительно молодой послушник обратился к нежданному гостю. — Отличная погода, не так ли, солнце в это время года очень жаркое. — Начал говорить гость, немного не в тему, ведь погода снаружи явно не была такой уж и солнечной. Ещё немного, и снаружи бы пошёл ливень. Впрочем, молодого послушника это не сильно удивило. Напротив, только что безмятежное лицо, секунду назад бывшее вполне дружелюбным, сейчас стало крайне серьёзным и непроницаемым для посторонних эмоций. Чуть-чуть подождав, молодой мужчина начал говорить. — Да, действительно, погода снаружи очень хорошая, но, пожалуй, вам нужно исповедаться. — Сказав это, парень показал рукой на небольшую двухместную будку, стоявшую вплотную к стене. Она была разделена небольшой решёткой по середине, так называемая исповедальня. Благодарно кивнув послушнику, мужчина пошёл в сторону будки. Поскольку это была Германия, порядок был везде. Сверху над дверцами были надписи с указаниями: одна для прихожан, другая для священника. Открыв дверцу, мужчина вошёл в будку и уселся на средней паршивости кресло. Так было сделано специально, человек на исповеди не должен был чувствовать себя комфортно, поскольку он исповедуется в грехах. Расслабление тут было бы излишним. Тем не менее, «поудобнее» устроившись в кресле, мужчина принялся ждать. Ожидание было недолгим. Через несколько десятков секунд в соседнюю кабинку вошёл неизвестный мужчина, после послышался хлопок дверцей. Затем заслонка на решётке плаваю раскрылась. Внутри соседней кабинки сидел местный настоятель. — Руководство вообще следит за событиями в мире, я с вестями из Британии. Русским удалось это сделать, скоро новость о поражении коалиционных войск доберётся до широких масс. Возможно, в скором времени расклады в мире могут очень сильно поменяться. — Неожиданно не совсем в тему, мужчина начал говорить со священником не совсем о вопросах греха или о том, сколько нужно молиться в день. Впрочем, от этих вопросов священнослужитель не был сильно удивлён, а наоборот, как ни в чем не бывало, начал отвечать. — Это точно? — Переспросил пожилой священник. Он был одет в типичную одежду католического священника, на нём был красный головной убор, очки с круглым и толстым окуляром и чёрная длинная ряса. — Да, мы собираемся хоть как-то на это реагировать? — Голос гостя был более взволнованным, чем обычно. — Даже так? — Тихим голосом ответил священник. — Надо известить остальные ячейки. Впрочем, мне кажется, что остальные тоже в курсе. — Нужно действовать, реагировать как можно скорее. Возможно, это будет наш единственный шанс вернуть себе возможность вершить судьбу Германии. Наших ячеек с каждым годом становится всё меньше. Бэндэшники давят нам на пятки, наших оперативников становится меньше и меньше. В прошлом месяце они накрыли крупную ячейку в Дрездене. Хорошо, что хоть они ничего не знали об остальных, но даже так удар был серьёзный. Если дело пойдёт так дальше, к двухтысячному году мы серьёзно ослабнем, нам придётся выходить из страны, на старые базы в Азии. — Разгоряченный собеседник «священника» говорил чуть-чуть громче, чем обычно. Посторонний человек и не понял бы, что он на самом деле был очень сильно разгорячён. А «священнику» это было хорошо видно. Поэтому он отвечал с присущей для него спокойствием и лёгкой доброжелательностью. — Что же вы предлагаете? — Спросив, мужчина поудобнее уселся на диван. — Надо выйти с русскими на связь. В конце концов, хоть они нас и предали, но вполне очевидно, что во всём в ответе бывшее партийное руководство. Судя по последним сведениям, сами русские это понимают и очистили верхушку от предателей. — И вы предлагаете снова выйти с ними на связь? Но вы же понимаете, что нынешнее наше положение — это всё полностью ответственность русских. Это они нанесли нам удар в спину, это они продали нас западникам фактически за бесценок, в обмен только получив похлопывание по плечу. Впервые на безмятежном лице обычно спокойного «священника» отразились отголоски сильных внутренних эмоций. — Это тупая свинья Горбатов, — имя последнего советского руководителя священник буквально выплюнул изо рта. — Продал всех нас, а вместе с ним и все остальные проститутки из КПСС. Они продали весь наш блок, продали нас, продали своих. Я не отрицаю, возможно, новый президент Железняков и неплохой политик, даром что буржуазный, но я понимаю ваши чаяния, товарищ. Нам сейчас как никогда нужна помощь. Но опять-таки, у меня, и я могу вас удивить, и других членов других ячеек, нету абсолютно никакого доверия к русским. У них семь пятниц на неделе. Сегодня они за тебя, а завтра у них новый царь, который всё продаст. — Я понимаю, осознаю ваши страхи. Откровенно признаться, я тоже этого боюсь. Но русские — ближайшие наши потенциальные союзники. Коммунистический Китай пока ещё слаб, слишком слаб. Они не смогут в открытую противостоять мировой буржуазии. А русские смогут противостоять. Хоть это всё, конечно, в рамках буржуазной большой политики и к противостоянию идеологии не имеет большого отношения, но тем не менее попробовать стоит. Пожалуйста, передайте моё мнение верхушке Штази. Больше нам, боюсь, союзников искать негде. *** На дворе стоял душный вечер. Молодой мужчина латинской наружности, бритый налысо, покрытый татуировками с ног до головы. Он сидел внутри небольшого офиса, посматривая на окно, усевшись за столом и закинув ногу за ногу. Позади него стояли его подручные, такие же разтатуированные, как и он, причём, если приглядеться, татуировки были непростые. Обычный человек, возможно, даже и не поймёт, но знающие люди, например служащие американской службы наркоконтроля, сразу бы приметили по рисункам рядовых и не очень членов одного из влиятельных наркокартелей Колумбии и Латинской Америки. В кабинете были не только они, перед ними стоял и дрожал директор местного порта, колумбийского города Буэнавентура. Мимо окон кабинета передвигались натурально толпы одетых в военную форму людей, помимо живой силы на площадку перед грузовыми кораблями завозили и прочую военную и не очень технику. Причём, что странно, хоть порт и был колумбийский, и бегущие мимо солдаты должны были говорить либо на испанском, либо на английском. На испанском, это если бы были местные военные, на английском, если бы это был очередной американский экспедиционный корпус. Но эти военные кричали и раздавали приказы на немецком языке, причём на восточном его варианте. — Запомни, ты ничего не видел, понятно? Если ты кому проболтаешься, мы узнаем об этом и убьем тебя и всю твою семью. Ты понимаешь? — спокойным голосом начал угрожать татуированный, не сводя глаз с понуро стоявшего директора грузового порта. — Да, сеньор, понимаю, — не поднимая головы, быстро ответил мужчина. — Молодец, — улыбнулся мужчина. Внезапно в комнату вошёл пожилой, но всё ещё крепкий немецкий офицер в потертой восточно-германской военной форме, его сопровождало несколько солдат. Также рядом стоял переводчик, державший чемодан двумя руками, именно он первым начал говорить. — Полковник Крюгер благодарит вас и вашу организацию за помощь и сотрудничество, — сказав это на хорошем колумбийском варианте испанского, переводчик положил на стол чемоданчик. Поняв, что сейчас будет происходить, бандит отослал директора порта из кабинета. Когда он вышел, переводчик открыл чемодан, в нём валялось несколько слитков с золотом. — Вот вторая часть вашей оплаты, надеюсь, вы сдержите слово, и корабли доставят до точки адресата. Бандит, как только увидел содержимое чемодана, как будто загипнотизированный продолжал смотреть на него. — С вами приятно иметь дело, — наконец-то оторвавшись от созерцания презренного металла, бандит ответил на слова переводчика. — Вас доставят до порта Владивостока, будьте в этом уверены, наш картель держит слово, а там уже разбирайтесь дальше, примут вас русские или нет, — дав напутствие, колумбиец пожал плечами. — Спасибо, мы разберёмся, до свидания, — переведя слова латиноса полковнику на немецкий, переводчик попрощался. Когда военные вышли прочь, латинос посмотрел в окно и вздохнул. — Вот дерьмо, наконец-то эти коммуняки смоются отсюда, — сказав это, бандит потянулся к слиткам и взял одну штучку в свои руки. — Надо отправить золото домой в Кали, босс давно его ждёт, — повернувшись к своим людям, латинос начал пояснять задачу. — Босс, а вдруг это подделка? Может, надо проверить? — задал вопрос один из приспешников. — Заткнись, Хулио! — для профилактики главарь вдарил крепкого леща своему подчинённому. — Всё там в порядке! Иди и выполняй, болван! Если бы ты, вместо того чтобы жрать всякую дрянь, внимательно слушал старших, то знал бы, что это наше золото! В обмен на него мы согласились помочь красным уплыть прочь из наших краёв! Болван! Идите все вон, раздражаете меня! *** Я вернулся или не вернулся? Кто я или что я? Мне удалось отделить старые воспоминания и успешно сохранить свою синтезированную человеческую личность. Но старые воспоминания, память могучего фаэрона влияла на меня. Миллионы лет, десятки тысяч битв, бесчисленные дни, проведённые в качестве чужого иноземного правителя. Несмотря на то, что эти воспоминания были отгорожены в отдельный кластер, получалось так, что если бы у него были физические параметры, то он, этот кластер, был бы больше всех моих воспоминаний, скомпонованных из двух личностей. Невероятно, как вообще я не схожу с ума от столь сильного давления. Я помню, первой моей мыслью было снести всё на своём пути, сжечь планету, уничтожить всех наглых людишек, смеющих раздражать меня своим тупым, наглым, мерзким присутствием. Но чудом мне всё же удалось взять себя в руки, это было непросто. Всё-таки такая огромная разница между памятью древнего пришельца и памятью о двух выдающихся, но всё же смертных людях. Даже будучи запертыми, в силу своей грандиозности и громадности эти воспоминания влияли на меня. Поэтому первые несколько дней после пробуждения я провёл в долгих медитациях, не выходя из своих покоев, не пуская никого к себе. Много сил ушло на то, чтобы разобраться в себе и разобрать всё по полочкам. Привести свой разум в прежний порядок и опять медленно пересобрать себя. Можно сказать, мне повезло в плане того, что воспоминания некрона не были «живыми», то есть не могли действовать самостоятельно. Фактически, как и говорил до этого мой криптек, вся власть держалась на личности и памяти, если ты обладал памятью и, соответственно, личностью прежнего властителя, все, скорее всего, добровольно подчинятся тебе, в том числе и вся династия. В обществе некронов, так уж вышло с момента биопереноса, твои воспоминания и есть твоя личность. Не больше, не меньше. Так что после того, как я привёл себя более-менее в порядок, у меня теперь имелся фактически ключ и право на трон, поскольку память является ключевым идентификатором легитимности на правление. Причём это никак не обойти, сам разум или центральный компьютер гробницы внимательно следили за этим, каждый раз сверяясь с памятью фаэрона, повелителя династии и владельца гробницы. Сверх того, за порядком следили преторианцы, не подчинявшиеся никому в династии, являющиеся представителями центральной власти. Они также следили, чтобы все некроны соблюдали законы и древние обычаи своего народа. И им бы не понравилось, что целый правитель большой династии вдруг спятил и потерял память. Эксперимент по переносу сознания в живой носитель ещё куда ни шло, но если результат таких изысканий — это потеря памяти, тогда это уже другой вопрос, меня могли бы легко лишить власти, а потом по-коллективно разбирались, что же делать. Меня бы самого в лучшем случае отправили бы в отставку и принудительно посадили бы на домашний арест, пока бы они не разобрались, что вообще произошло. Но это в лучшем случае, думаю, скорее всего, меня бы просто убили. Наверное, поэтому мой криптек так нервничал, хорошо понимая все возможные варианты. В то время как я раньше, будучи незнакомым с этими традициями и обычаями, пребывал в блаженном невежестве. Впрочем, это всё разговор о прошлом, главное, что теперь опасность подобного сценария была минимальной. Сейчас главное — думать о будущем, а я его видел таким. Там власть над гробницей и династией фактически уже моя, поэтому до поры до времени я затаюсь, постараюсь не привлекать ненужного внимания людей. И хоть мне было очевидно, что мои возможности возросли во много раз, тем не менее, выставлять её наружу всем подряд не следовало. Единственное исключение — это рейд на территорию Англии, но в том случае я просто хотел выяснить для себя, как работают мои новые силы. Цели покрасоваться не было. Сейчас я пребывал в своих покоях, уже несколько дней после визита в Англию я продолжал свои медитации, лишний раз не будет, ещё раз поработать над тем, чтобы не потерять себя. Всё равно пока пока что я свои полномочия делегировал помощникам и своему личному аватару, который и исполнял обязанности президента Российской Федерации, был у всех на виду, так сказать. Причём аватар хорошо справлялся со своей работой, даром что андроид. Однако, к сожалению, через несколько дней меня всё-таки потревожили, в силу того, что появились проблемы, которые без моего участия решить почти невозможно.