Федерация

Ты, царь, царь царей, которому Бог небесный даровал царство, власть, силу и славу, и всех сынов человеческих, где бы они ни жили, зверей земных и птиц небесных. Он отдал в твои руки и поставил тебя владыкою над всеми ими. Ты — это золотая голова. Книга Пророка Даниила. Глава 2. Стих 37. *** А ведь это отличная возможность! И почему в книгах попаданцы вечно ноют и истерят? Хотя, наверное, их можно понять. Обычно они перерождаются в детей или в бедняков или еще худший вариант — в детей бедняков. А тут какая удача — целый президент. Когда еще мне могло так повезти? Главное — не нервничать и действовать, для начала… — Владислав Николаевич! — меня кто-то резко окликнул сбоку, сразу вырвав из царства грез. — Владислав Николаевич, с вами всё хорошо? Позвать доктора? — глядел на меня молодой парень. Мой помощник, кажется. — Нет, эм, Аркадий? Да, Аркадий. Всё хорошо, не беспокойся, продолжай, — сказал я, чуть нервно улыбнувшись. — Тогда разрешите продолжить отчет? — спросил меня мой без пяти минут помощник. — Да, конечно, Аркадий Степанович, продолжай, извини за заминку, — сказал я, постаравшись естественно и непринужденно сесть в кресле. Мой помощник кивнул и продолжил. — Ну, в принципе, я почти закончил. Если подводить конечный итог, то дела наши не очень: экономика в крайне плачевном состоянии, госдолг в районе ста миллиардов (цифры неточные из-за набирания новых кредитов, поэтому она периодически растет), инфляция достигла около двух тысяч с половиной процентных пунктов. На общефедеральном рынке не хватает ряда товаров первой необходимости, в ряде регионов веерные отключения электроэнергии. Многие объекты социального значения на автономном энергообеспечении, и это в лучшем случае. Страна под угрозой нового голода. Это то, что касается экономики. — Поправив очки, он перевернул следующий лист. — По поводу приоритетных и не менее важных направлений — это отчет министерства внутренних дел, а именно отчет о повышении криминальной активности в целом по стране на тридцать процентных пунктов, а в отдельно взятых регионах, таких как Москва, Санкт-Петербург и территории Северо-Кавказского Федерального Округа, этот показатель достигает пятидесяти процентов. Активно создается и уже закрепилась организованная преступность. По отчетам, дополнительно присланным центральным аппаратом МВД, в крупнейших городах Федерации наблюдается сращивание государственных структур и организованного преступного элемента. Также есть сепаратистские тенденции. Наши агенты достоверно зафиксировали активность фундаменталистского подполья и ячеек ряда секретных служб сопредельных стран в Чеченской и Дагестанской республиках и в ряде республик Приволжского Федерального Округа. Ситуация пока под контролем, но в любой момент может рвануть. Вот пока всё, как вы и просили, Владислав Николаевич, самые актуальные и острые вопросы, как говорится, на злобу дня, — закончил отчет помощник. — Спасибо, Аркадий, можешь пойти и позвать моего секретаря ко мне, — сказал я своему помощнику, вставая из кресла и подходя к двери ванной комнаты моего кабинета. Помощник кивнул и вышел в приемную, дверь за ним закрылась. Я облегченно выдохнул и вошел в комнату. Закрыв дверь за собой, повернувшись, нахожу взглядом раковину. Подхожу к ней и, включив воду, уже в который раз смотрю в зеркало на свое лицо, пытаясь привыкнуть. Ну что я могу сказать, лицо самое непримечательное. Если бы вы меня встретили на улице, вы бы даже не обратили на меня внимания: блеклые серые глаза, коротко стриженные русые волосы. Впрочем, нос вполне себе красивый и прямой, но на этом, пожалуй, достоинства этого лица заканчиваются. Рост выше среднего, примерно один метр восемьдесят — восемьдесят два сантиметра, телосложение вполне спортивное, что неудивительно, учитывая мой возраст — тридцать восемь лет — и бывший род занятий. А профессия у меня была самая нетривиальная — агент секретной службы в звании майора в стране под названием Союз Советских Социалистических Республик, которой уже год как не существует. Так, по порядку нужно всё уложить в голове по полочкам. Сейчас пятое февраля тысяча девятьсот девяносто второго года, я нахожусь на территории СССР, вернее, уже его осколка — Российской Федерации, и конкретно в городе Москве, в Кремле, в Сенатском дворце, кабинет номер сорок семь. Зовут меня Владислав Николаевич Железняков-Котлинский. Я холост и не имею вредных привычек. Вроде бы всё, ничего, дюжину раз повторить — и запомню. Так, вдох-выдох, всё будет хорошо. Никто ничего не заподозрит, тем более память реципиента передалась мне почти в полном объеме — это несомненный керамитовый плюс. Так что еще из плюсов? Ну, я относительно молод и я член пси-корпуса — самой тайной службы во всей Земной Федерации. Я был в той части корпуса, которая занималась дознаниями. Я обрабатывал не совсем пропащих предателей, чтобы они снова выходили на службу. Проще говоря, я был штатным экстрасенсом, переманивал людей на сторону Федерации. Ну и самое главное, моя тушка занимает должность временно исполняющего обязанности президента России. А вышло так, потому что предыдущему президенту объявили импичмент. Неудачник не хотел уходить, подговорил нескольких высокопоставленных вояк и хотел распустить парламент с помощью танков и щепотки фугаса. Вот тогда-то и вмешались российские спецслужбы. Мудака взорвали прямо на даче высокоточной ракетой, затем его сообщников зачистили буквально. Но помимо них в стране было очень много просто его сторонников, и многие из них просто затаились до поры до времени. Впрочем, я отвлекся. Когда вся катавасия улеглась, силовикам и новоиспеченным российским элитам понадобился новый президент, который бы всех устроил. Компромиссная фигура, можно так сказать, и выбор пал на меня. Честно говоря, выбор с точки зрения компромисса действительно отличный. Моя личность, во всех отношениях ничем не примечательная до сегодняшнего дня, конечно, представляла из себя идеальную марионетку для серых кардиналов современной российской политики. Хотя сейчас я бы сказал, что они несколько ошиблись в своих расчетах, что в общем и целом не является, конечно же, их виной. Ведь они не могли предвидеть появления другой личности в голове своей горячо любимой марионетки, а это, на минутку, совершенно другая переменная. Тем временем, пока я крутил эти мысли в голове, мое тело на автомате совершило все нужные мне процедуры. Я посмотрел на часы и понял, что нужно уже выходить из туалетной комнаты, так как скоро подойдет секретарь. Я вышел и уселся в свое кресло. В эту же секунду в мою дверь постучались. — Входите, — сказал я, разглаживая выбившиеся пряди волос. В кабинет зашла женщина, ей было хорошо за шестьдесят, Мария Ивановна, и, несмотря на возраст, по памяти моего реципиента, я знал, что это был максимально собранный, внимательный секретарь-референт. В отличие от современных клуш, которые были пригодны лишь для постельных утех, эта пожилая дама ещё помнила, для чего на самом деле были нужны секретари. Даже жаль, что в этом году она вроде как уходила на пенсию. — Мария Ивановна, во сколько встреча с ведущими предпринимателями и молодыми бизнесменами? — спросил я, копаясь в своем столе и ища нужные бумаги для встречи с дельцами. Скорее для проформы, чем для какой-либо реальной пользы. Ведь для моего разговора с этими акулами дикого капитализма в самой своей звериной форме мне понадобятся аргументы иного необычного характера, а не вот эти писульки на дешевой бумаге. — Через пятнадцать минут, Владислав Николаевич, — ответила секретарь, посмотрев в блокнот и сделав только ей известные пометки своим карандашом. — Отлично, выдвигаемся, — кивнув секретарю, я отправился в большой зал для совещаний. Пока мы шли по коридорам дворца, я снова погрузился в свои мысли. Итак, молодые предприниматели и ведущие бизнесмены. «Лучшие» люди города, самые богатые, самые влиятельные. Ирония заключается в том, что все это просто шайка олигархов, а некоторые и вовсе были откровенные уголовники. Эта мразь стремительно пожирает свою страну, всех ее жителей, и глазом моргнуть не успеют, как через десять лет или того меньше от страны ничего не останется, лишь отдельные князьки и своеобразная феодальная вольница. Казалось бы, какая мне разница? Это не моя страна и не мой народ. Но, как бы это банально ни звучало, память. Память моего реципиента не даёт мне просто уйти и спрятаться, живя в своё удовольствие. И как бы мне ни хотелось этого отрицать, но я уже не тот, кем был раньше. Плюс, даже если я убегу, что меня ждёт? Судьба президента в изгнании? Политического заложника? А если меня депортируют обратно, а власть в стране займут враги этого тела, меня просто посадят или убьют. Нет, на это я не согласен. В конце концов, я офицер Федерации, и сейчас, имея возможность и желание, мой долг — помочь человечеству снова выйти к звёздам. За всеми этими измышлениями я и не заметил, как прибыл в большой зал для совещаний. Дверь открывалась, и я видел коблу нынешних хозяев жизни — всех подонков и нуворишей, которых так ненавидит и презирает народ этой некогда великой, но умирающей страны. — Мария Ивановна, спасибо, вы свободны, — сказал я, когда секретарь зашла и закрыла за собой дверь. Я направился к своему месту, в то время как меня объявлял диктор. Подходя к креслу, я ощущал на себе взгляды десятков жадных и злых глаз. Интересно, о чем они думают? О том, насколько они конкретно лично умнее, богаче, хитрее? Или, может быть, просто лучше? Хотя какая разница? Скоро вся эта мразь будет думать только по моему приказу, и это отнюдь не игра слов. Всё должно быть чётко и быстро — в темпе вальса. *** Спать охота, на кой я вообще согласился? Подумаешь, первая встреча с новоиспеченным президентиком, на фига вообще приехал? Один хер, страна и так наша, а этот типок в пиджачке ничего не решает. Всё, баста, заводики совков наши или скоро будут наши: шахты, лесопилки, пароходы и дороги, всё наше. Ну разве ради приличия послушать, покивать, типа «да, всё понимаем, тяжелые времена», кинуть котлету баксов на нужды «родины» и съебаться, звучит нормально. Сколько там времени? Посмотрел на золотые котлы, где его черти носят. Я — человек занятой, бизнесмен как-никак, с недавних пор. Блин, точняк лоханулся. Тут в основном московские пацаны сидят, немного питерских и так по мелочи. Что-то нагнали про встречу со всеми предпринимателями, много кто не пришел. Просто болт положили. Ну ладно, пофиг, хоть посмотрю, как он вживую выглядит. А то я во время январских свистоплясок с импичментом в Таджикистане вопросики решал по поводу транспортировки «хмурого» в нашу богоспасаемую, и поэтому момент назначения проманал. О, вот, дверь открылась, заходит кто-то. Хм, наверное, это он. Да, он. Диктор объявляет. Ну, присмотримся. М-да, выглядит, конечно, никак, хотя здоровый. Лицо так себе, как бы сказать, никакое, незапоминающееся. Да и хер с ним, не ебать же его. Странно, а где мордовороты из президентской охраны? Даже этих клоунов из президентского полка не видать. Необычно, конечно, но, думаю, подляны ожидать не стоит. Во-первых, зассут, потому как в этой блядской стране мы власть. Во-вторых, шпикам и воякам, которые стоят за этим презиком, невыгодно с нами противостоять. Никому не нужна гражданская война. В-третьих… В-третьих? Что происходит… Почему… Что такое… Я… Я… Бля-я-ять, как больнооооо… Мамаааа… Гхааааа… Голова… Раскалывается… *** Весь огромный зал выглядел как палата для неизлечимых психически больных пациентов, которым вкололи большие дозы тяжелых транквилизаторов. Некоторых из них вырубило, другие лежали на полу с мокрыми пятнами в характерных местах. Занятное зрелище. Но главное, я достиг своей цели — они все теперь мои. Сейчас они опомнятся и, как ни в чем не бывало, разойдутся по домам уже в качестве моих агентов, полностью преданных мне. Одной проблемой меньше — с помощью этих «людей» я смогу потихоньку начать решать многие проблемы этой страны, которые, кстати, они и создали. Нужно только время — и все будет нормально. Да, тут, конечно, как я понял, не все олигархи собрались, но, думаю, при поддержке большинства никто и слова дурного мне не скажет — побоятся. А сейчас я хочу принять душ и поспать. Я сильно истощился, возможно, сегодня я отдал пять лет своей жизни, но такова цена. Это было необходимо, я надеюсь. *** Эфир российской новостной программы. Ведущий в очках и с пышными усами, одетый в костюм синего цвета, пристально смотрел в камеру и периодически, заглядывая в лист бумаги с подсказками, зачитывал новости, утоляя жажду зрителей в желании узнать что-то новое. — Добрый вечер, уважаемые дамы и господа. Это еженедельная вечерняя передача «Пис Чак», и с вами я, её ведущий Владислав Листов. Сегодня в нашей передаче приглашённый гость, известный политический активист и писатель Эдуард Апельсинов. — Здравствуйте, Эдуард. — Фокус камер с лица ведущего переключился на общий план, снимая уже гостя вместе с ведущим. — Здравствуйте, Владислав. — Кивнул головой сухопарый мужчина с немного всклокоченной причёской. — Сегодня в нашей передаче мы подводим итоги двухлетнего правления новой демократической власти в России, и наша редакция решила пригласить вас на программу как ярого противника нового курса, курса, который был поставлен новой властью. Что вы можете сказать о нынешней ситуации, скажем так, по промежуточным итогам? — задал сразу ведущий длинный и развёрнутый вопрос, как бы давая понять, что с самого начала передачи будет набран быстрый темп. — Нас убивают, вот что я могу сказать. — Спокойно ответил гость, не проявив ни единой нотки эмоции или волнения. Страшные слова были брошены с таким непоколебимым выражением, что подобный контраст на секунду поразил ведущего, заставив того ненадолго замолчать, прежде чем задать следующий вопрос. — Простите, Эдуард, но поясните, что вы имеете в виду? — спросил ведущий немного озадаченным голосом. — Извольте. Сейчас поясню, но то, что вы не понимаете, о чем я говорю, это, конечно, скверно. — Уже более эмоционально начал говорить гость. — Я вчера приехал из Вологды, знаете, что я там делал? — Нет. — Коротко ответил ведущий. — Освещал место страшной трагедии. Семья сгорела в доме. Семь человек живьем сожрал огонь. Мать, три сына и три дочки, самой младшей девочке было пять лет. Русская семья. Знаете, как это случилось? — Ведущий отрицательно покачал головой. — Родители работали в колхозе местном, но недавно он закрылся, как и всё теперь в нашей стране, в общем, работы не стало. Отец же семейства уехал на заработки в город, и знаете, что с ним случилось? — Задал риторический вопрос гость. — Он пропал без вести, потом милиция нашла его труп в овраге за городом, обчистили и убили какие-то местные бандиты. Семья осталась одна, мама и шестеро детей. И росли бы дети, да тяжело, да трудно, да с лишениями, но они бы выросли. Но и тут не вышло, дело в том, что колхоз купил местный банк, он ему был нужен, вернее, земля колхозная, поэтому колхоз быстро обанкротили и купили за бесценок, а колхозникам, которые там жили, в том числе семье, сказали убраться с этой земли. Но куда им идти, это же их единственный дом, люди отказались уходить. И тогда начали гореть их дома. Банк просто послал своих мордоворотов, и те принялись поджигать дома, и вот итог. Маленькие дети сгорели, естественно, весь колхоз взбунтовался, соседние колхозы и села тоже поддержали их. Мордоворотов поймали, хотели их всех самосудом. — И как? Смогли? — поинтересовался ведущий. — Нет, приехала милиция и смогла отбить бандитов, не допустили самосуда. Якобы на суд повезли. — с явным сарказмом и с издевательскими нотками процедил гость. — Ну так это же хорошо, самосуд — это всё-таки противоправные действия, как бы ни были правы люди, а тут я поддерживаю их гнев, но всё-таки всё должно быть по закону. — высказал свою точку зрения ведущий. — Их отпустили. Не было никакого суда. — ответил гость. — Однако. Как же так? — удивился ведущий. — Милиция объявила, что доказательств недостаточно, и бандитов отпустили. Хотя все доказательства были, и следы бензина на их одежде, свидетельство нескольких десятков людей, несколько бандитов даже признались в преступлениях. Но милицию это не устроило, было объявлено, что все улики были выбиты под давлением. Вот такие вот дела, такая вот ситуация, она творится везде по стране, по всему бывшему Союзу. Когда я уезжал из Вологды, начали уже пропадать свидетели, а милиция начала ловить самых рьяных «самосудчиков». — резюмировал безрадостные итоги гость. — Я так понимаю, что спрашивать, довольны ли вы правлением новой власти, не стоит? — спросил ведущий, чтобы хоть как-то перевести тему и разбавить разговор. — Конечно, нет. Чему быть довольным? — Махнул рукой гость. — Послушайте, я сам был недоволен многими вещами в Советском Союзе, но из-за этого точно не надо было разваливать страну. Многие земли, за которые проливали кровь наши предки, за которые умирали наши деды и страдали наши отцы, мы их просто потеряли по щелчку пальца. — Гость синхронно щёлкнул пальцами. — Миллионы русских людей фактически остались на чужой земле. Представляете, вчера вот они были дома, а сейчас превратились в чужаков. Понимаете это? А мы им ничем не можем помочь, потому что даже здесь, у себя в России, не можем защитить своих людей. Вся промышленность сдохла, миллионы людей остались без работы и нищенствуют. Не сегодня, так завтра все эти люди умрут от голода и холода. Миллионы русских и других людей. Мы своими же руками разрушили то, что строили наши предки тысячу лет. Своими руками сделали то, чего не смогли сделать немцы! Страна умирает, и если сейчас немедленно не придёт человек, который это остановит, поверьте мне, последствия будут ужасные, и наши потомки ещё столетиями будут расхлебывать эти последствия. Если ещё будут, конечно, русские люди…