Грёзы

Внезапный звонок телефона резко вырывает меня из тёплых объятий сна. В голове сразу же пронеслась мысль о том, что я безбожно проспала. Тут же подорвавшись с подушки, схватила смартфон и взглянула на экран. С облегчением медленно выдохнула, успокаивая быстрое сердцебиение. Это звонок не по нашей теме. Падаю обратно на белоснежные простыни, так как в запасе еще есть два часа. Прямо-таки подарок небес, не иначе. Но вот вопрос: кто все-таки звонил? Опять поднеся телефон к лицу, нахожу пропущенный вызов по WhatsApp. Внимательно рассматриваю фотографию звонившего. Не уверена на сто процентов, но изображенный на картинке парень похож на Сашку Дмитриева, моего старинного приятеля. Когда-то давно мы с ним очень тепло общались, главным образом на тему сотен прочитанных книжек. Интересно, что же ему могло понадобиться-то... И еще более интересно, откуда у него мой новый номер? Сейчас я имею работу, о которой могла только мечтать каждая девчонка в конце 80-х, да и сейчас тоже. Личный ассистент самого Юры Шатунова! С тех самых пор, как я стала частью этой большой и дружной команды, на меня обрушился более чем ощутимый поток разных просьб с той или иной стороны родственников, друзей, просто знакомых и так далее. Прислать фотографию, непременно с личным пожеланием и автографом от Юры, видео-привет от Юры, мнение Юры по поводу Тик Тока. В общем, я уже стала ощущать себя не иначе как волшебной феей по исполнению желаний, но этот водопад подобных запросов меня основательно утомил. Да и перед самим начальником уже стало по-настоящему неудобно. К тому же, он и так достаточно уделяет внимания поклонникам в соц. сетях. Поэтому-то теперь мой номер знают только несколько самых близких человек. Вот что бывает, когда на тебя падает отблеск славы звезды. Нет, я сразу знала, на что шла, однако не представляла все же, что на меня свалится столько... "счастья". Возвращаясь в реальность, на ум приходит мысль, что, наверное, Сашка каким-то хитрым образом выудил номер у моей мамы. Она ведь никогда не могла устоять перед обаянием человека, цитировавшего наизусть "Войну и Мир". В очередной раз смотрю на часы. Есть еще немного времени до первой утренней чашки кофе Юрия Васильевича, которую я варю и отношу ему в номер, а после мы обсуждаем дела на грядущий день. Накрыв лицо одеялом, не особо как-то желая вылезать из уютной постели, принимаюсь думать над тем, стоит ли перезванивать старому другу, так внезапно объявившемуся. Раздумья мои длятся не так уж и долго, после чего я набираю его номер. Прикладываю смартфон к уху с надеждой в душе, что ему не нужно от меня чего-то такого, что я могла бы исполнить только обратившись за помощью к Юрию. — Т/И, здравствуй! — почти сразу радостно зазвучал в трубке знакомый мелодичный голос. — Я уже и не надеялся, что ты перезвонишь. У меня к тебе дело есть на миллион. Ты же в Рязани сейчас? Я точно знаю, что да, ведь у Шатунова завтра концерт здесь. И ты тоже, конечно же, тут. Я смотрю на солнечные лучи, пробивающиеся сквозь прозрачные шторы, на медленно разгорающийся летний день. Распрямив левую ногу и вытянувшись на мягком матрасе, думаю, что Сашке все-таки нужен видео-привет или ещё чего веселее. Дослушав быстрый поток слов парня, который даже не дал мне возможности поздороваться нормально, прерываю своё секундное молчание. — Привет. Да, завтра у нас концерт. — Мне очень нужно с тобой встретиться сегодня вечером. Я как раз в Рязани, так уж получилось, что... — Саш, ты извини, но у нас вечером репетиция, а мне обязательно необходимо быть там. Этот вопрос не потерпит до моего возвращения домой? — Нет, Т/И, дело крайне важное. Пожалуйста. Когда ты услышишь, о чем я говорю, то все поймешь. Давай увидимся сегодня в караоке-клубе "Sherri", часов в восемь вечера, прошу. Пинаю одну из десяти подушек, в изобилии валяющихся рядом, и проклинаю свой мягкий характер. — Ладно, давай, если такая срочность. Только не больше часа, хорошо? — Да, конечно. Просто огромное тебе спасибо. До встречи, обнимаю, — парень отключается, оставляя меня в легкой растерянности и злости на саму себя. Спустя некоторое время я стучу в дверь Юрия Васильевича с подносом в руках. Переминаюсь с ноги на ногу и размышляю теперь о том, как же мне отпроситься у него на этот вечер. В принципе, репетиция должна будет уже закончиться, но я не знаю, где ещё может понадобиться моё присутствие. Мало ли какой форс-мажор приключится... Чуть вздрагиваю, когда дверь наконец-то распахивается и во всей своей красе передо мной предстает мой босс. — " Чуть свет — уж на ногах! И я у ваших ног", да, Т/И? — бодро приветствует меня Шатунов, одаривая своей очаровательной улыбкой. — Да, Юрий Васильевич. Вы, как всегда, шутите. — Конечно, а как же иначе. Подмигнув мне, мужчина забирает у меня из рук поднос и несет его в сторону низкого кофейного столика, стоящего у симпатичного дивана синего цвета, и плавно опускает его на стеклянную поверхность. Я же каждый раз не устаю поражаться простоте и душевности своего, во всех смыслах идеального, начальника. А еще тому, с какой легкой непринужденностью он носит самые простые вещи и выглядит в них по-настоящему ослепительно. Вот и сейчас Юрий одет в простую белую майку, чёрные спортивные штаны и так им полюбившиеся чёрные кроксы. Садится на диван и приглашает меня присесть рядом. — Ну что, Т/И, давай быстро пробежимся по нашему списку дел, — забирает у меня из рук и принесенную с собой записную книжку. Внимательно вчитывается и указывает пальцем на одну из строчек. — Ага. К этому времени закажешь мне такси на радио, а водитель наш пусть отдохнёт. Потом жду тебя, как всегда, с кофе внизу. Так, еще это и это... Взяв шариковую ручку, он ставит галочки, зачеркивает и исправляет некоторые пункты, а я сижу, скрестив руки на груди, и стараюсь держать спину прямо, дабы не завалиться в огромные подушки, находящиеся позади нас. Наблюдая за тем, как Шатунов уверенно орудует в моей рабочей книжке, я опять поймала себя на мысли, что не могу перестать любоваться его руками, ловкостью пальцев и быстротой, с какой он делает что-либо. Как... как, спросите вы, можно общаться с Юрой Шатуновым каждый день и не поддаться его обаянию? Очень сложно, на самом деле. Просто нужно понимать, что то, как он очаровывает всех вокруг мимоходом и искрометно юморит — это просто его способ общения с миром. И как мантру твердить в своей голове лихорадочное, но такое необходимое мне правило: он счастливо женат, двое детей, счастливо женат, двое детей. Стыдливо отведя взгляд, словно бы Шатунов мог прочитать мои неподобающие мысли, я чуть дергаюсь, когда он заканчивает ставить галочки и произносит: — Итак, репетиция у нас закончится в половине восьмого, и я хотел бы показать тебе "Грибы с глазами". Забавная штука, местная экзотика. Памятник грибам. Во времена, когда были набеги ордынцев, местным нельзя было их собирать. А увидев собранные и потоптанные грибы, вычисляли места, где прошёл чужак. Такая вот давняя история. Что скажешь, Т/И, заслуживает твоего внимания? Мужчина широко улыбнулся, словно бы предвкушая интересную и крайне увлекательную экскурсию, о которой с таким запалом мне только что поведал. — Юрочка Васильевич, тут такое дело... Конечно, мне хотелось посмотреть на этот любопытный памятник с Юрием и Игорем, а не тащиться в караоке-клуб, где меня явно будут просить о каком-то хитром пособничестве, но раз дала обещание, то нужно его сдержать. — Когда в ход идет "Юрочка Васильевич", значит опять кому-то нужен видео-привет. Если мне не изменяет память, мы это уже обсуждали. После того, как где-то всплывает очередной такой привет, мой инстаграм разрывается от подобных просьб. И таких девчонок много у него, всех любить не сможет, ты пойми его, — с той же улыбкой на лице пропел он строчки собственной песни и вдруг накрыл мою руку своей ладонью. Для него это ничто иное, как дружеский способ смягчить свой отказ. Для меня же каждый раз нечто подобное становится таким волнующим ощущением, от которого сердце начинает биться так, будто я пробежала марафон. И вот сейчас я сижу рядом с ним, застыв и задержав дыхание на несколько секунд. Но не отдергивать же руку в самом деле, это выглядело бы странно. — Мне нужно будет уйти в семь часов. Один старый приятель сейчас здесь, в Рязани, и у него очень срочное дело ко мне, — быстро тараторю с вопросительным выражением на лице, задержав взгляд на внимательных глазах моего потрясающего начальника. В них отчего-то танцевали смеющиеся чертята. — Так, так, так, Т/И, что это такие за дела у тебя? У нас тур сейчас, ты же знаешь, и мне может понадобиться твоя помощь. Кто же будет говорить в микрофон: три-два-раз и три-два-два? Эту почетную обязанность мы с Игорем делегировали тебе. Сегодня Шатунов, судя по всему, был в отличном настроении и откровенно забавлялся, наблюдая за моим смущением. — Юрочка Васильевич, только час, пожалуйста. Я уже пообещала, а Вы же знаете, что обещания свои нужно сдерживать. Повернувшись к нему всем телом и сложив руки в молитвенном жесте, я посмотрела на Юрия взглядом распахнутых глаз кота из "Шрека". Мужчина перестал смеяться и вдруг вернул мне такой же взгляд, как у этого умилительного кота из мультфильма. И, по-моему, слегка смутившись, сказал: — Ладно, Т/И, хорошо. Час. А то дела... Плавали, знаем мы эти дела, — хмыкнул он и, вставая с дивана, добавил: — Давай, быстро допиваем кофе и уже пора собираться на интервью. Взглянув теперь на меня сверху вниз, Юрий хитро прищурился и как-то странно оглядел меня с головы до ног, заставив смутиться еще больше. — И в чем же ты пойдёшь на это свое свидание? У тебя же, насколько я знаю, одни джинсы, кеды и толстовки. Никаких платьишек и каблучков. После этих слов я оказываюсь совершенно сбита с толку. Он что, обращает внимание на содержимое моего гардероба? Не представляя, как к этому отнестись, отвечаю несколько возмущенно: — Юрий Васильевич! Какие платьишки и каблучки! За Вами разве угонишься на каблуках? Как обычно я буду выглядеть, прямо с репетиции и поеду. Шатунов удовлетворенно кивает, словно бы только что я выполнила одно из его пожеланий. — Вот и хорошо. Не надо никому давать ложных надежд. Не хочу, чтобы тебя что-то отвлекало от работы. Смесь удивления, недоумения и странной радости волной прокатилась по всему телу, и от переизбытка эмоций я, не успев подумать, резко выпалила: — Юрочка Васильевич... — пауза. — Вы как-то странно реагируете. Неужто ревнуете? Шатунов снова, но на этот раз как-то особенно пристально взглянул на меня, криво усмехнулся и потер пальцами нос. Затем внезапно крутанулся на месте и, всплеснув руками, как он делает это почти на каждом концерте, начиная очередную песню, бросил напоследок: — Иди, Т/И, встретимся внизу. Я отпущу тебя ровно в семь. Все еще смотря на мужчину немало удивленным и чрезмерно застенчивым взором, я покинула его номер, на ходу размышляя о том, что же это все могло значить. А еще бурно ругаясь сама на себя за неумение порой держать язык за зубами. *** Наполненный суетой и беготней день нашёл свой покой на репетиции. Я смотрю на наручные часы и вижу, что время близится к семи. Уже пора выдвигаться в путь. И все-таки, несмотря на эти мысли, продолжаю сидеть в одном из многочисленных кресел огромного концертного зала, сбросив кеды и любуясь узором на своих серых носках. Улыбаюсь сама себе при созерцании забавных пандочек, оборачивающихся назад с возмущением на мордочке. Категорически не хочу никуда идти, а мечтаю только о том, как бы добраться до гостиницы и погрузиться с головой в облако пушистой пены в ванне, после чего отправиться прямиком в объятия моих десяти подушек. Отвлекаюсь от собственных размышлений и устремляю взор на сцену, где Юрий весело о чем-то спорит с Игорем. Словно почувствовав мой взгляд, Шатунов поворачивается и весело кричит мне: — Ну что, Т/И, пришло время для срочного дела твоего старинного приятеля. Я обещал — я отпускаю, — широко разводит руки в стороны, но замечает мою кислую физиономию и тоже чуть хмурится. Снова говорит что-то негромко Игорю, а затем спрыгивает со сцены. Миновав два ряда, приближается ко мне, а я замечаю, что его небесные глаза искрятся каким-то непонятным мне весельем, как и сегодня утром. Мужчина останавливается рядом и смотрит на мой поникший вид, словно бы убеждаясь в том, что из меня действительно не прет радостное предвкушение встречи с другом. Удивлённо присвистывает. — Что такое, Т/И, чего нос повесила? Не хочешь идти? А вдруг это судьба опять связала вас? — опустив сидение, присаживается в соседнее кресло. Закатываю глаза от подобного предположения, не имея возможности даже на секунду представить, что нас с Сашкой могут связывать романтические отношения. — Да нет, всё в порядке, просто я немного устала, — нагло вру ему, не смотря в глаза. Не хочу, чтобы Юрий Васильевич прочитал по моему лицу все то, что я сейчас ощущаю и переживаю внутри себя. Не скажу ведь вот так прямо, что в самом деле не горю желанием куда-либо идти. Подумает еще, что я какая-то ветреная и непостоянная. Встряхнув волосами, прогоняя прочь навалившуюся на меня хандру, наклоняюсь, обуваюсь и зашнуровываю свои красные кеды. Хватаю лежащий рядом рюкзак и поворачиваюсь, чтобы встать и уйти, но тут вдруг ощущаю теплое прикосновение мужской руки на своем плече. — Т/И? — мягко окликает меня, заставляя обернуться. Его чудесные глаза в прямом смысле слова согревают меня, а сам Юрий улыбается мне своей особенно милой улыбкой. — Позвони мне если что, ага? А то отпускаю тебя в незнакомом тебе городе. Вдруг что пойдёт не так. Странно, но усталость моя заметно уменьшается, а в груди уже знакомо порхают пресловутые бабочки, так приятно щекочущие меня изнутри своими крылышками. На душе, будто по взмаху волшебной палочки, вновь царит покой и лёгкость. — Хорошо, Юрий Васильевич, обязательно, — улыбаюсь в ответ и бодро бегу к выходу, ловко обойдя сидения. — А мы с Игорёхой пойдём на свидание к глазастым грибам. И тоже хорошо проведём время, — доносится мне в спину бархатистый голос начальника. Закрывая за собой дверь, слышу его задорный смех. Первое, что мне бросается в глаза, когда я захожу в зал караоке-клуба — это неестественно парадный Сашка. Он ведь в жизни никогда так не одевался. Белоснежная футболка, чёрный костюм и сам весь он какой-то очень уж благоухающий. На миг мне становится слегка неловко за свои серые джинсы и белую толстовку с чёрной надписью " You got it". Но только на миг. В конце концов, я на работе и шла сюда уж точно не на свидание, пусть даже Юрий Васильевич думает иначе. А на работе я выгляжу так, как мне удобно. — Давай, Сашка, выкладывай, что у тебя! Если честно, я так устала, что боюсь, не смогу быть хорошим собеседником, — плюхаюсь в чёрное кресло напротив него, устраиваясь за вполне себе уютным столиком. Мимолетно оглядываюсь по сторонам и замечаю, что в самом заведении уже достаточно многолюдно и шумно, пусть даже на дворе время не очень-то и позднее. — И закажи мне ведро кофе, пожалуйста. Мне нужен кофеин и сахар. Много кофеина. Определенно удивленный моим нерадушным расположением духа, он наоборот выходит из-за стола и подходит ко мне. — Конечно, Т/И. Но позволь мне сначала тебя обнять, что ли. Мы же так давно не виделись. Парень терпеливо дожидается, когда я нехотя встану, после чего крепко стискивает меня в объятиях, заставляя задохнуться от нехватки кислорода. И все же улыбка сама собой расползается по моему лицу. Все эти его улыбочки Чеширского кота и ужимки Питера Пэна сразу вернули меня на несколько лет назад. Когда же он, наконец, отпускает меня и позволяет снова оказаться в сидящем положении, вдруг ныряет под стол. Я изумленно за этим наблюдаю. — Знаешь, у меня есть для тебя сюрприз, — вытаскивает оттуда огромную корзину... белых роз. У меня, честно говоря, падает челюсть. Молча смотрю на него в течение минуты, подняв бровь. — Саш, наверное, это надо Юрию Васильевичу передать, да? Давай уже, быстро говори, что у тебя, ведь явно ты захотел меня увидеть не по причине старых дружеских чувств. Опускаю голову и начинаю собирать маленькой ложечкой снежную пенку гигантского капучино, который так кстати уже появился на столе. Парень пристально смотрит мне в глаза, даже не собираясь доказывать обратное, а затем стремительно подаётся вперёд. Обхватывает мои руки своими и внимательно заглядывает в глаза. — Т/И, скажи, а какие у тебя отношения с Шатуновым? — ложка со стуком падает на стол, когда я оказываюсь застигнута врасплох. — Хорошие у меня с ним отношения. Рабочие, — невольно в голове начинают мелькать все улыбки, взгляды и движения Юрия. К собственному ужасу и смущению ловлю себя на дикой мысли, что хочется видеть именно его на месте Сашки. И чтобы это он держал сейчас мои ладони в своих теплых. — А к чему, собственно, такой вопрос?! Друг ещё сильней сжимает мои ладони. — Скажи, а ты можешь как-то повлиять на него, чтобы он послушал мою песню? Вдруг она ему подойдёт... Чуть отстранившись, он вытаскивает из нагрудного кармана флешку и кладет ее передо мной на стол. Я же смотрю на этот маленький прямоугольник, словно на противного таракана, внезапно осознав (а скорее, лишний раз убедившись), что всем сейчас нужны только мои связи и ничего более. Нет, я и не хотела, чтобы парень, которого я считаю своим другом, оказывал мне лично какие-либо романтические знаки внимания, однако все равно ведь обидно. И все же, взяв себя в руки, я натянула на лицо более-менее вежливое выражение и кивнула. Тут же перевела тему в другое русло, решив отвлечься от грустных мыслей и просто вспомнить былые времена. В итоге спустя полчаса мы уже вовсю болтали и общались как в старые добрые времена, делясь друг с другом новостями из жизни каждого из нас. Я рассказала в общих чертах о своей работе, а Сашка поведал о том, как его вообще занесло сюда из столицы. Одновременно с этим слушаем не очень качественное исполнение тех или иных популярных хитов, что лично мне немного режет слух, отдаваясь раздражением по всему телу. В один момент, видимо вдохновившись смелостью остальных посетителей клуба и достаточно захмелев от пары бокалов вина, парень вдруг встаёт. — Хочу тебе спеть. — Чего? — округляю глаза. — А почему бы и нет? Вспомни, как мы постоянно тусовались и с удовольствием пели, когда ты еще не была столь важной особой, работающей со звездой. Не дав мне и слова против вставить, Сашка выскакивает на сцену, удачно расположенную прямо перед нами. — Ну нет... — накрываю лицо ладонями, прекрасно понимая, что сейчас будет. Взяв микрофон, заказывает для себя песню, а уже через несколько секунд зал погружается в розово-серый полумрак, и я слышу первые аккорды "Седой ночи". Народ тут же отвечает довольными аплодисментами, однако, стоит Саше начать петь, как энтузиазм людей заметно убавляется. Да уж, мой друг точно не отличается красивым вокалом, как и я сама. С тоской слушаю такие знакомые уже наизусть слова этой песни и пью свой напиток. Ну, хотя бы кофе удачный и крайне вкусный, спасибо и за это. В очередной раз за текущий вечер задаюсь унылым вопросом: неужели теперь встретить искренний интерес именно к себе будет для меня большой редкостью? За такими, не особо позитивными размышлениями, я и пропускаю мимо ушей отличную песню в исполнении старого друга. Сашка очень старался, но я все равно не нашла в себе сил на то, чтобы как-то его поддержать. На мои плечи вновь опустилась усталость прошедшего дня с легкой примесью раздражения. Стало как-то по-настоящему за себя обидно. — Забавный парень, — слышу совсем рядом с собой знакомый смех, отчего сердце мое ускоряет ход. Оборачиваюсь и вижу перед собой... — Привет, — улыбается мне Шатунов, спрятав глаза за темными очками. — А я вот решил проверить, как у тебя дела. Подходит ближе, обходит столик и снимает чёрные очки, положив их на поверхность стола. Садится на Сашкино место. — А как же ваши грибы? — пытаюсь подавить радость, резко поднявшуюся из глубины моей души при виде него. — У Игоря возникли дела, а сам ехать я не захотел. Ты лучше скажи, где твой кавалер? — он осматривается по сторонам, а после внимательно глядит на меня. Замечает стоящие рядом со мной цветы. — О, целая корзина белых роз! И в этот раз не для меня. Класс! — На самом деле для Вас, Юрий Васильевич, — вздыхаю, ощутив какую-то неловкость. — Тот "забавный парень" со сцены и есть мой друг. Сашка же, явно не веря своим глазам, застыл на месте при виде того, кто именно занял его место рядом со мной за столом. Парень едва ли не прыгает от восторга, а по его глазам так и читается восторженное: "Мать моя женщина! Это ж сам Шатунов!" Юрий это тоже прекрасно видит и тихонечко смеется. Понимающая улыбка озаряет его лицо, когда он оборачивается обратно ко мне. — Бедная ты моя, Т/И. Что на этот раз? Автограф, фото, видео? — Нет, Юрочка Васильевич! Сегодня необычный запрос, — пододвигаю к нему флешку. — Супер хит для Вас! Взяв пластик и задумчиво покрутив его между пальцев, Шатунов кладёт флешку себе в карман и машет Сашке рукой, подзывая подойти. — Ладно, отдам Игорю и поглядим вместе, — подмигивает мне и весело добавляет: — Всё для тебя, Т/И. Саша в это время спускается со сцены, подходит к столику и все еще в легком шоке переводит взгляд с меня на Шатунова и обратно. Юрий Васильевич легко поднимается, оказываясь с ним на одном уровне. Они пожимают друг другу руки и обмениваются парочкой слов, большую часть которых я не слышу из-за музыки. Затем начальник слегка криво улыбается, опуская на меня свой взгляд, и вдруг заявляет: — Т/И, ты какая-то очень печальная. Давай, я тебе спою? Помню, это всегда помогает. Никогда не забуду твои ромашки. Смеётся, забирает у Сашки микрофон и легко выбегает на сцену, будто бы вмиг оказавшись перед своими преданными поклонниками. Подходит к явно ошалевшему визитом подобного гостя сотруднику уютного караоке-клуба и что-то ему говорит. Затем отходит обратно на середину сцены, ощупывая новый для себя микрофон. Розово-серый полумрак сохраняет таинственную атмосферу и, по-моему, никто из многочисленных присутствующих не понимает, что на сцене сейчас стоит сам Юрий Шатунов. А сердечко мое, тем временем, плавится как мороженое на жарком солнце. Не сразу замечаю, как Сашка садится рядом и шепчет мне на ухо: — Так какие у вас с ним отношения, говоришь? — Рабочие, Саш, только рабочие, - а сама глупо улыбаюсь. Друг недоверчиво смеётся и отсаживается чуть в сторону, тоже устремляя взгляд в сторону сцены, на которой прямо сейчас находится самая настоящая звезда. — Запиши мой голос на кассету и запомни лето, наше лето. Запиши мой голос на кассету. Я тебя люблю. Я тебя люблю... Постепенно до всех остальных посетителей тоже наконец дошло, кто именно на этот раз взялся за микрофон. Народ стал подтягиваться со своих мест ближе к сцене, ликуя от радости и восторга. Все начинают подпевать, свистеть и танцевать, практически полностью закрыв мне обзор на Юрия, но я словно бы не замечаю их всех. Ловлю на себе ласковый взор голубых глаз и такую же очаровательную улыбку, после чего все мое недовольство этим вечером окончательно рассеивается. Когда же Юрий заканчивает петь, поскорее спешу забрать его со сцены, так как понимаю, что появилась явная угроза того, что на него насядет восторженный и возбужденный народ с просьбой продолжить этот импровизированный концерт. Оставаться и дальше тут больше нет необходимости, поэтому, прежде чем уйти, быстро прощаюсь с Сашкой, который почему-то провожает меня подозрительно хитрым взглядом. *** Уже в гостинице мы с Юрием затаскиваем огромную корзину роз в его номер, и я неловко спотыкаюсь, упав прямо в эти несчастные розы. При этом переживаю больше не за свои возможные травмы, а за целостность цветов, не предназначенных мне. Проклинаю свою врождённую неуклюжесть и слышу, как Юрий тихонько, но по доброму чертыхается. Быстро подходит и, бережно обняв меня за плечи, помогает встать. Обхватывает мои ладони и, опустив голову, оглядывает чуть покрасневшую кожу, которую я чуть оцарапала о ковёр при падении. Затем устремляет свой привычно пристальный взгляд на мои глаза. Смотрит неотрывно, нежно и как-то очень волнительно. — Т/И, знаешь, ты так смешно надувала губки, когда я пел тебе... Никак не могу заставить себя не думать об этом. Борюсь с собой, но... все-таки сделаю это... Обхватив меня за щеки и притянув к себе вплотную, мужчина быстрым, но крайне жарким прикосновением чмокнул меня прямо в губы. И если бы он не держал меня, клянусь, я бы вновь не устояла на собственных ногах, что вмиг ослабели и задрожали. — Юрий Васильевич, Вы... Вы же... — Счастливо женат и у меня двое детей? — приглушенно усмехнулся, все еще не давая мне возможности отстраниться. Я же застыла, просто пытаясь понять, что это такое только что было. Если бы не до сих пор горящий отпечаток на моих губах, оставленный его нежным прикосновением с привкусом кофе, то я бы точно списала это видение на проделки моего и так воспаленного воображения. — Я однажды случайно услышал, как ты тихонько бормотала эти слова себе под нос, не замечая моего присутствия. Не стал говорить об этом, ведь ты и так слишком часто смущаешься. Указательным пальцем вдруг невесомо проводит по моей предательски покрасневшей и горячей щеке, заставляя все мое тело покрыться мурашками с головы до ног. — Спокойной ночи, мой солнечный зайчик. Я пячусь назад, грозясь снова споткнуться на ровном месте, и нащупываю ручку двери за своей спиной. Со скоростью света выбегаю в коридор и почти мчусь в свой собственный номер. Щеки мои пылают ярче прежнего и, наверно, освещают собой темноту этой ночи. Забегаю к себе и падаю лицом в свои подушки, а в голове бьется только одна лихорадочная мысль: я подумаю об этом завтра.