The Brightest

Май 1973 г. Гермиона была в стрессе от приближающихся экзаменов. После всей истории с василиском в её первом втором курсе не было экзаменов, так что она была менее готова, чем год назад. Даже тогда она заставляла себя относиться к этому в основном спокойно. Она позволила Джеймсу и Сириусу вытащить её из библиотеки с ворчанием и запихнуть на кухню, чтобы она поела. У неё были дни молчания, которые часто вызывали стресс, и она справлялась с ними. После её разговора с Ремусом они возобновили совместную работу в библиотеке. Первые две недели казалось, шли хорошо. Она должна была выучить всё. День начался с того, что она проснулась испуганной и мокрой от пота, что могло означать только то, что ей приснился кошмар. Она не могла его вспомнить, но чувство страха всё ещё глубоко укоренилось в её костях. Её руки дрожали, и она была рада, что не знает точной причины такого состояния. Что бы это ни было, оно казалось плохим. Она спустилась в гостиную и нашла там Сириуса с раскрытой книгой на коленях. У него была палочка между пальцами, и он крутил её. Гермиона посмотрела на него с нижней ступеньки лестницы и улыбнулась. Он был настолько сосредоточен на том, что читал, что даже не заметил, как она подошла к дивану, на котором он сидел. Когда она, наконец, позволила себе упасть рядом с ним, он так испугался, что вскрикнул и выронил и книгу, и палочку. Она фыркнула на него и в итоге рассмеялась, когда он издал обиженный звук. "Что за чёрт?" — почти закричал он. Она насмешливо улыбнулась — "Доброе утро, Сириус" "Ты чуть не довела меня до сердечного приступа" — сказал он, драматично схватившись за грудь. Она издала ещё один короткий смешок, и он швырнул в неё подушкой — "Перестань надо мной смеяться" "Что ты читаешь?" — спросила она, всё ещё дёргая губами. Несколько мгновений он смотрел на неё, прищурившись, прежде чем закрыть книгу и показать ей обложку — "Ремус одолжил её мне" — это была одна из книг, с которыми Ремус познакомил Гермиону. Она удивлённо подняла брови. Она не представляла, что Сириусу понравятся такие книги, но, может быть, это было просто потому, что она не могла представить, чтобы он, взрослый, любил такие книги. "Тебе нравится?" — спросила она. Он пожал плечами — "Это круто, но я не знаю, моё ли это" "Ремус одолжил её мне в прошлом году, и она мне очень понравилась" — сказала она ему — "Серия этой книги самая лучшая" "Тогда я должен буду прочитать её и убедиться, что она мне понравится" — она фыркнула и толкнула его в плечо, пока он смеялся. Они провели время, которое у них было, пока другие мальчики не спустились, когда они читали. Сириус, хотя и сказал, что книга не для него, казался таким же погруженным в историю, как и тогда, когда она впервые спустилась по лестнице. Гермиона, с другой стороны, читала о растительных ядах и о том, как они могут реагировать на тёмную магию. Мальчики выглядели сбитыми с толку, когда увидели, что она таскает с собой эту книгу, но без проблем приняли её оправдание любопытством. Это было шокирующе, что день, который начался так хорошо, закончился тем, что комендантский час был перенесён, и ученикам посоветовали ходить группами по три или более человек. Это было в разгар Защиты от тёмных искусств, когда профессор МакГонагалл подошла к столу профессора Флитвика, пока они читали, готовясь к уроку. Что бы она ему ни сказала, волшебник побледнел. Гермиона сразу поняла, что что-то не так. Происходило что-то плохое. Она помнила мрачные лица учителей, когда в Хогвартсе случалось что-то плохое. Они закончили урок, и никто ничего не сказал, поэтому они пошли на свой последний урок в этот день. От внимания Гермионы не ускользнуло то, что у профессора такое же лицо, как у Флитвика. Она слышала, как люди шептали множество слухов, которые были очень неправдоподобны. "Что по-твоему происходит?" — спросил Джеймс шёпотом. Они, как обычно, сидели вместе, и предполагалось, что они будут работать молча, но до них доносился устойчивый шёпот, что профессор Мьель ничего не предпринимает. "Не знаю" — ответила Гермиона — "Ничего хорошего." "Ага, ты видела лицо Флитвика?" "Трудно было не заметить" Когда урок закончился, они, как обычно, были предоставлены сами себе. Только после обеда они узнали, что происходит. Казалось, что большинство студентов поняли, что что-то не так, а те, кто не понял, теперь были в лучшем месте, чтобы услышать все слухи. Гермиона слышала самые дикие вещи, пока ела курицу. Во-первых, она услышала, что у какой-то ученицы седьмого курса в замке родился ребёнок. Затем она услышала, что кто-то смог пройти сквозь защиту. Затем, что кто-то пропал. Затем, что кто-то что-то украл. До неё даже доходили слухи о Тайной комнате. Это заставило её сердце болезненно сжаться в груди. Она знала, что это маловероятно, но одна только мысль об этом пронзила её волнами страха. "Студенты Хогвартса" — наконец сказал Дамблдор. Его голоса было достаточно, чтобы заглушить гул голосов, который не прекращался с тех пор, как все сели за стол. Атмосфера вокруг него выдавала, насколько серьёзным было дело. Гермиона нахмурилась и внимательно прислушалась — "Сегодня на двух студентов напали" — раздался коллективный вздох. Сама Гермиона была одной из них — "Хогвартс всегда был безопасным местом для тех, кто обладает магическими способностями, и так будет и дальше. Пока этот вопрос не будет решён, после ужина каждый студент пойдёт в свою комнату. Вы будете ходить парами или группами" — он бродил по залу глазами. Гермионе казалось, что они обожжены, и она задавалась вопросом, каково это было бы тому, кто на самом деле сделал это. После этого было жутко тихо. Гермиона и мальчики уже выходили из комнаты, когда к ней подошёл Эван Фэйрбут. Она увидела, мгновенную реакцию Джеймса, Сириуса, Ремуса и Питера. Было ясно, что их охватило напряжение. "Забавно, как ему захотелось сказать, что Хогвартс - безопасное место, а?" — сказал он с хитрой ухмылкой и слизеринским видом. Она посмотрела на него на мгновение — "Думаю, он не хотел бы, чтобы мы чувствовали себя в опасности" "Скорее, он не хочет, чтобы наши родители забрали нас домой" — поправил он. Затем он фыркнул. — "Впрочем, это не имеет значения. Если только ты не магглорождённая" И это было позорно, но она не осознавала до конца, что ходила в школу с кучкой Пожирателей Смерти, пока Фейрбут не указал на это. "Что это должно означать?" — Сириус подпрыгнул, его лицо было глубоко нахмурено, а руки сжаты в кулаки. Он выглядел готовым ударить слизеринца прямо в лицо. Фэйрбут никак не отреагировал на угрозу, исходившую от Сириуса. Может быть, потому что это не было большой угрозой. Фэйрбут был выше его, и хотя они были ещё молоды, он был шире. "Сандра Фунал, пятикурсница Хаффлпаффа и Сабаа Араин семикурсница когтевранка. Обе магглорождённые". Бескорыстный фасад, который всегда носил Фэйрбут, всё ещё был на месте. Однако в его плечах чувствовалось определённое напряжение, которое Гермиона не упустила из виду — "Они сказали, что это Круциатус" "Нет" — вздох вырвался из её груди, заставив затаить дыхание и запаниковать, как будто её ударили. "Хотя это может быть ложью" "И ты знаешь, кто это сделал?" — в голосе Джеймса был обвинительный оттенок, что её не удивило. Однако слизеринец лишь пожал плечами. "Я могу предположить. Разве ты не можешь?" И после этого он ушёл. Странно похлопав Гермиону по плечу, она не знала, как это понять. Потом ребята немного поссорились. Было ясно, что им не нравился Эван Фэйрбут, но Гермиона подозревала, что это больше связано с тем, что он был слизеринцем, чем с тем, квот он был парень. Хотя его легкомысленное отношение, вероятно, не помогло. Сама Гермиона не была уверена, как к нему относиться. Он казался достаточно милым, но всё это могло быть игрой, слизеринцы были такими. Дни после нападения были напряжёнными для всех. Ходили слухи, что две девочки были магглорождёнными, что заставило большинство людей думать, что это как-то связано с чистотой крови. Гермиона была в этом уверена. В то время она не была известна как магглорождённая, не после того, как Плейдвуды привезли её к себе. Большинство людей даже не знали, что её удочерили, а те, кто знал, думали, что её родители волшебники. Это означало, что она не станет мишенью, но это знание очень мало помогло успокоить её нервы и помочь её разрывающемуся сердцу. Ночные кошмары вернулись, поэтому она спала очень мало, и раздражение, которое она чувствовала, заставляло её хвататься за самые маленькие вещи. За две недели после нападения у неё было больше дней молчания, чем за последние пять месяцев. "Ты действительно думаешь, что это из-за того, что они были магглорождёнными?" — спросил Питер однажды в гостиной. Он сказал это шёпотом, словно не был уверен, что сможет высказать своё мнение. Гермиона пожалела, что он не оставил его при себе. "Больше у них нет ничего общего" — ответил Джеймс. "Я просто говорю, что, возможно, это были отдельные атаки" — настаивал мальчик. "Может быть, они смотрят на это с неправильной идеей" Гермиона почувствовала, как огонь в её животе выходит из-под контроля — "И ты скажешь это Дамблдору, Питер?" — отрезала она. Мальчик немного сжался, может быть, потому, что тон её голоса был холодным, может быть, потому, что её глаза выдавали, сколько гнева она чувствовала. — "Ты расскажешь Альбусу Дамблдору, что на этих двух девушек, напавших с непростительным проклятием, которое большинство волшебников даже не способны наложить, в якобы самом безопасном месте в Англии, напали одновременно и по совпадению?" — ей хотелось плюнуть ему в лицо, ударить его, назвать крысой, которой он был — "Просто совпадение, потому что волшебный мир ничего не имеет против магглорожденных, верно?" Она бы продолжала ругать его, но Сириус положил руку ей на плечо. Когда она посмотрела на него, он нахмурился. Ей было всё равно, из-за неё это или из-за Питера — "Мы все нервничаем, но давай не будем поворачиваться друг к другу спиной, хорошо?" — Гермионе хотелось рассмеяться. Все они, конечно, нервничали, но ни один из мальчиков не стал мишенью. Она посмотрела на Питера, который смотрел на свою руку и выглядел жалким. Он выглядел так, будто вот-вот расплачется, и Гермиона могла думать только о «хорошем». Она чувствовала, что огонь становится всё громче, чем больше она смотрела на него, поэтому она встала и ушла, прежде чем ударить его. Никто из мальчиков не последовал за ней, и она была рада этому. Войдя в спальню, она резко открыла дверь и увидела, что Мэри и Лили в изумлении смотрят на неё. Мэри выглядела несколько расстроенной, и Гермиона подумала, не случилось ли чего, но прежде чем она успела спросить, ведьма заговорила — "Не могла бы ты уйти?" — спросила она. В её голосе не было язвительности, было видно, что она не пыталась нагрубить, но её слова всё равно беспокоили её — "Лили и я говорим о чём-то… личном" — две ведьмы быстро переглянулись. "Как угодно" — она резко повернулась и пошла к лестнице. Она никак не могла вернуться в гостиную. В конце концов она ударит Питера или сделает что-нибудь похуже. Она не могла выйти из-за комендантского часа, поэтому подошла к лестнице и села там, пошатываясь. Наконец кто-то поднялся по лестнице. Она планировала игнорировать, кто бы это ни был, но девушка заговорила с ней. "Что ты здесь делаешь?" Гермиона огляделась и признала, что да, может быть, было странно болтаться на лестнице. Она пожала плечами. "Мои соседки по комнате сплетничают и не хотят, чтобы я слышала" "И ты не спускаешься в гостиную?" "То, что находится в общей комнате, делает лестницу лучшей идеей" Девушка хмыкнула — "Да, я слышала, ты на кого-то кричала. Гермиона Плейдвуд, верно?" — она кивнула, удивлённая тем, что старшая ведьма знала её — "Я Элис Фортескью" Гермиона с интересом посмотрела на ведьму. Она была примерно её роста, у неё были светлые волосы, круглое лицо и карие глаза. Она была так похожа на своего сына, что Гермиона начала тосковать по дому. "Как насчёт того, чтобы пойти со мной в мою комнату?" — спросила она — "Мы с подругой Федрой собирались сыграть в Exploding Snaps". Гермиона намгновение заколебалась. Затем кивнула. В поведении Алисы было немного от Невилла, но она хотела провести время с матерью своего друга, хотела посмотреть, сколько различий между матерью и сыном. Прошло несколько часов после того, как она, наконец, пошла спать в свою комнату. Марлен и Джулия были там, а Лили и Мэри уже спали. "Где ты была?" — спросила Лили шёпотом — "Мы пошли искать тебя в гостиной, когда закончили, но тебя там не было" "Меня там не было" — подтвердила она, прежде чем задёрнуть полог кровати.