don’t afraid

— У нас есть ровно два часа до приезда детей, так что можем особо не торопиться, — глянув на часы, сказал Олли. Мы вышли из вожатского корпуса и неторопливым шагом направились по выложенной камнями дорожке. — Говоришь, с детьми раньше не работала? На кого вообще учишься? — На специалиста страхового дела, но хоть учусь хорошо, это все не очень мне интересно, если быть честной, — призналась я. — А ты где работаешь помимо лагеря? — Вообще я из Оулу, медбрат в госпитале. Матела ненадолго замолчал, поднимая взор на тянущиеся к небу сосны, а затем добавил: — Также я басист в рок-группе, но мы пока только начинаем. — Так это твоя гитара лежала в корпусе? — поинтересовалась я, и Олли кивнул. — Я тоже ходила в музыкальную школу, хотела пойти дальше, заняться музыкой, стать певицей, но реалии быстро развили все мечты. Матела чуть смутился от моих слов, но будто решил не расспрашивать меня об этом дальше. Дорожка привела нас к вытянутому деревянному зданию с большими окнами, в которых виднелись длинные столы, за каждым из которых по первому взгляду уместились бы 6 человек это точно. Столы стояли в 3 ряда, ровно под количество отрядов. — Собственно, столовая. Иногда собираемся здесь ночью составом, пьём чай, просто отдыхаем. — У вас есть время ночью? Я просто наслышана, что вожатые очень мало спят, или порой не спят вовсе целую ночь, заняты подготовкой к мероприятиям или ещё чем-то. — Такого не будет случаться, если грамотно распределять время, а в нашем случае если мы будем помогать друг другу. Следующее здание было прямо следом за столовой. Двухэтажное, со стороны оно было даже чуть покрупнее столовой. Окна в нем были занавешены шторами, поэтому я не сумела разглядеть, что там внутри. — Это актовый зал? — предположила я, ссылаясь на размеры здания. — Верно. Можно сказать, сердце лагеря. Именно здесь проводятся все мероприятия, награждения, конкурсы, и любимые всеми детьми дискотеки. — А мы на них должны просто приглядывать за детьми, или же можем отрываться вместе с ними. — А ты любительница такого? — Матела улыбнулся, глядя на меня. — Вообще мы должны следить, но если очень хочется, можно и потанцевать. Так, теперь к детским корпусам. Олли вывел меня на тропинку между актовым залом и столовой, за которыми я увидела те самые фиолетовые и голубые домики. Тоже, как раз под счёт отрядов. 3 отряда — 3 двухэтажных домика, которые стояли прямо в линию. Самый правый фиолетовый домик, который был дальше всех от забора и чуть углублён в лес, и был корпусом нашего отряда, поэтому Олли повёл меня к нему. — Я видела, в нашем отряде будет 15 человек? Это вроде всего ничего для отряда? — Ага, бывают смены и побольше, но в этот раз почему-то вот так. Но это хорошо для тебя, будет проще учиться и легче уследить за ними. Когда мы зашли в корпус, первое, что я почувствовала, это запах моющего средства, запах свежести. Видно была тщательная подготовка к заезду детей. Детский корпус был очень похож на вожатский. В прихожей то же большое пространство с диванами и лестница на второй этаж, а по сторонам коридоры. Олли показал на пробковую доску прямо напротив входной двери. — Здесь будут плакаты, грамоты, расписание и график дежурств нашего отряда. Как раз насчёт графика, это твое задание на вечер, я всё объясню позже. Будешь смотреть комнаты? — Конечно, мне интересно! Мы зашли в самую ближайшую комнату справа по коридору. По бокам комнаты стояли две двуспальные кровати, на матрасе каждой лежало аккуратно сложённое чистое белье. Так же в комнате был небольшой деревянный круглый столик и шкаф. — Прямо как в детстве! — оглядывая и проникаясь атмосферой, сказала я. — Когда я был маленький, я каждое лето ездил в лагерь. И каждая смена здесь возвращает в детство. — Я раньше мечтала стать вожатой, — я опёрлась головой на деревянную балку кровати, смотря на Олли. — И вот я здесь. — Могу тебя поздравить с исполнением мечты? — Ещё рано, — я засмеялась и отвернулась в окно, смотря на то, как сосны чуть прогибаются от ветра. — В общем-то, я тебе всё показал. Но есть ещё кое-что, что я хотел бы обсудить до того, как мы начали работать с тобой. У меня есть три правила. Я оторвалась от окна и с любопытством посмотрела на Олли. — Первое правило - не опаздывать. Второе - не спорить и не перерекаться. Ну, и третье - никаких близких отношений. Если первые два я ещё смогла выслушать со спокойным лицом, то третье меня вовсе выбило. Неплохо он о себе думает! Мне даже трудно было подобрать слова, я просто удивлённо хлопала глазами. — А я будто планировала, — фыркнула я, а от моих слов он расплылся в улыбке. — Очень самоуверенно. — Прими эти правила, я не выношу, когда что-то идёт не по планам. Идём обратно? — Ага. Будучи в замешательстве от того, что он уже начал строить из себя начальника, я первая выскочила из комнаты, но моя нога задела порог, отчего я полетела лицом в стену, но благо успела выставить перед собой руки. — Для тебя придётся добавить четвёртое правило. Смотри под ноги, — услышала я голос за спиной, точно улыбается. Олли прошёл по коридору вперёд меня а я, недовольно выдохнув, направилась следом за ним. Всё так хорошо начиналось… Дорогу до вожатского корпуса мы провели в тишине. Олли шёл впереди меня и всю дорогу кому-то активно писал сообщения, иногда тихонько смеясь вслух. Я же плелась позади, теребя в руке бейджик и то рассматривая лес, то сверля взглядом спину моего наставника. Когда мы подходили к вожатскому корпусу, Олли наконец убрал телефон в карман и оповестил меня: — Все вожатые в сборе, сейчас и познакомишься с ними. Из открытого окна слышалось, как кто-то играет на гитаре, но играет так, будто взял инструмент в руки впервые. — Даже гадать не надо, кто это, — вздохнул Матела. — Я этому Олави сейчас… Олли любезно открыл мне дверь в корпус, а зайдя, я увидела помимо Эллины два новых лица. Брюнетка с прямым каре сидела на подлокотнике дивана, а заметив меня, ее голубые глаза сверкнули. Её черты лица были словно выточенные из камня, резкие, четко выраженные. Несмотря на, возможно, грубые черты лица она мне доброжелательно улыбнулась, в то время как молодой человек, держащий в руках гитару Олли, дернулся от испуга и резким движением отложил гитару рядом с собой. По всей видимости, это и был Олави. Задорная улыбка этого шатена, но при этом испуганные глаза, смотрящие на Олли заставили меня улыбнуться. — Олави, в следующий раз проверь, нет ли меня на горизонте, — строго глянув на коллегу, Матела взял свою гитару с дивана. — Хейди, знакомься, это Марта, — брюнетка помахала мне тонкой рукой, — и Олави, любитель помучать мою гитару. — Да ну, вредина ты, Матела! — буркнул Олави, а затем посмотрел на меня. — Плюхайся, красотка, не стой в проходе! — парниша похлопал по соседнему месту на диване. Ребята сразу приняли меня очень радушно. Все активно втягивали меня в беседу, много расспрашивали обо мне, рассказывали кучу историй с прошлых смен. Находясь в такой приятной компании, меня будто окутывало тепло. Редко такое бывает, что ты попадаешь в компанию и сразу понимаешь, что люди твои. Это был как раз такой случай! Пока мы сидели, я чувствовала себя настолько раскрепощенной. Кажется, мы с ребятами могли проболтать ещё час точно, но как только до приезда всей ребятни осталось пятнадцать минут, мы все вместе вышли из корпуса и направились к воротам лагеря. Мы встали ровно по отрядам. Первый отряд достанется Марте, самые младшие дети за эту смену, от 9 до 12 лет. Второй отряд нам с Олли, самый средний возраст 12-13 лет. Ну, и третий достанется Олави и Эллине, ребята старше 13 лет. Пока мы стояли и ожидали, я нервно ладонями похлопывала по ногам, то и дело поглядывая на время. — Не волнуйся. — А ты не волновался в свою первую смену? — хмыкнула я, поднимая глаза на Олли. — Волновался, — кивнул парень, поправляя солнцезащитные очки, — но потом понял, что зря. За воротами послышался шум колёс, а из-за забора уже виднелись крыши автобусов с детьми. Я скрестила пальцы, как я это делала в детстве и прикрыла глаза, раз за разом говоря про себя: «Всё будет хорошо.»