Маргоша - 4. Черная луна.

1. Редакция «М&Ж». Борис Наумович Егоров, явившись на работу, сразу заглядывает в директорский кабинет и, не обнаружив там Марго, отправляется к Гоше: - А где? - А-а-а…, завтра будет… У нее мама заболела, скорую пришлось вызывать… Выяснив, что отсутствие директора имеет уважительную причину, Наумыч смягчается: - Мама, это святое. Но чтоб завтра как штык! - А что такое? Есть подозрение, что Константин Петрович Лазарев ведет свою игру и это выводит шефа из себя: - Она у нас директор или кто? Мне Лазарев уже плешь проел! Стучит и стучит дятел лысый… Того и гляди сюда Гальяно вытащит! 2. После встречи с Гошей у Андрея буквально все валится из рук и фотосессия совершенно не идет - модели кажутся напряженными, свет в студии блеклый, антураж примитивный. Свою депрессию Калугин перекладывает на окружающих, постоянно придираясь к моделям: - Девочки, пожалуйста, хоть немножко жизни! Даже, когда они пытаются угодить: - Вот, так? - Не так. Все не так! И зачем я сюда только приехал… Наконец, ему надоедают бессмысленные попытки найти вдохновение, и он прерывает съемку, обращаясь к помощнице: - Света, отнесите камеру Паше, пусть скинет материалы на компьютер и попробует что-нибудь из этого вытащить. Я потом посмотрю. Та показывает на часы на руке: - Андрей Николаевич, у моделей время еще на два часа зарезервировано. - И что? - Так может, я Павла позову, и он продолжит? - Делай, что хочешь… Сегодня все равно какая-то лабуда выходит. 3. Следующий визит Егорова к Зимовскому – наверняка у этого пройдохи есть сведения о том, что происходит. Наумыч подходит к двери кабинета, дергает за ручку - закрыто. Он недовольно ворчит: - Черт знает что, когда нужно никого не найдешь. Решительным шагом Егоров направляется к Люсе, застывшей посредине холла: - Зимовский сегодня был? - Так он у себя. И вроде не выходил - Уверена? Ну как не выходил, когда я... Егоров поворачивается к зашторенной стенке и натыкается на сосредоточенный взгляд Антона в щели между двумя полосками жалюзи. Шеф переходит на шепот, вспомнив о психиатрическом приступе, из-за которого в прошлом году пришлось вызывать к Зимовскому санитаров: - И давно он так? - С утра! - Похоже, у него теперь не ведьмы в мозгах, а шпионы. Борис Наумович качает головой, и, прикрикнув на снующих сотрудников, отправляется к себе. Спустя минуту шеф тоже закрывает жалюзи стеклянной стенки своего кабинета и начинает через щелку наблюдать за Антоном. Когда тот приоткрывает дверь и крадучись отправляется в сторону комнаты отдыха, Егоров выскальзывает из кабинета и почти на цыпочках следует за ним: - Антон, с этим нужно что-то делать! Зимовский от неожиданности подпрыгивает и роняет чашку с кофе, обливая себе брюки: - Господи, Борис Наумыч! Я весь мокрый! В голосе шефа сочувствие и жалость: - Мне кажется, тебе пора обследоваться. Что-то ты мне не нравишься последнее время. Пойди, смени подгузник. 4. Квартира Ребровых. Маргарита сидит в спальне, иногда присматривая сквозь приоткрытую дверь за больной на диване в гостиной. Сомова звонит на мобильник как раз тогда, когда Вера Михайловна, успокоившись, прикорнула. В трубке слышится Анин голос: - Алло, Марго! Ну как там у вас? - Кажется, угомонилась. - Я утром с Гошей разговаривала и так поняла, что все разрешилось? А все ли? Маргарита отвечает неуверенно: - Не знаю, Ань. У меня из головы слова Миланы не вылезают. Марго уже озабочена другой проблемой - колдунья предупреждала об угрозе, нависшей над Игорем, но не успела тогда ничего рассказать из-за плохой связи. Сомова переспрашивает: - Какие слова? - Ну, то, что Гоше опасность грозит. - А-а-а… И что ты хочешь делать? По мнению Маргариты, нужно ехать в медвежий угол к шаманам, где Милана засела, и все разведать на месте: - Я звонила Милане в офис и мне дали адрес, где и как ее найти. В трубке слышится возмущенный окрик: - С ума сошла? В твоем-то положении, куда-то ехать! Марго успокаивает подругу: - На самом деле это недалеко, просто там мобильной связи нет. Если на пару дней смотаюсь, никто в офисе и не заметит. - Ну, смотри. А как Вера Михайловна? - Спит. Она меня своими вопросами и воспоминаниями уже уморила. Быстрее бы выздоравливала и валила домой! 5. Редакция «М&Ж». Когда Наумыч уходит из комнаты отдыха, Зимовский, чертыхаясь, наливает себе новую чашку кофе. Однако голос Игоря над ухом, заставляет его, чуть ли не присесть от испуга: - Ну что, гаденыш, еще не намылил веревку? На полусогнутых ногах Антон жалобно смотрит на Гошу: - Ну, что ты, Игорек?! Неужели два мужика не разберутся. А тот, оглядев согбенную фигуру в мокрых штанах, остается доволен осмотром и призывает в свидетели, подошедшего Кривошеина: - Валик, ты только взгляни на нашего технического редактора. Разве его вид не дискредитирует наше издательство? - Антон, ты чего? Ты не заболел? Зимовский отставляет чашку в сторону и плетется к себе… «Неужели придется писать заявление?» 6. Не дождавшись конца рабочего дня, Андрей собирается уезжать с работы, однако в холле его перехватывает Наташа: - Домой? - Да. Заскочу только в магазин купить чего-нибудь на ужин. Мама к себе поехала, так что будем хозяйничать с Алисой самостоятельно. Узнав о планах Калугина на вечер, Егорова с тайной надеждой в глазах предлагает: - Андрюш, а давай я тоже поеду…, помогу. Я конечно не навязываюсь. Но мне кажется, Алиса будет рада. Я ей про Борьку расскажу. Взгляд мужчины уплывает в сторону: - Наташ, не стоит… Из своего кабинета выходит Ребров с материалами последней съемки в руках, всего час назад ему их принесла Светочка и вот назрели вопросы: - Андрей, ты-то мне и нужен! Можешь сегодня задержаться? Нам нужно поговорить. Предложение задержаться на работе, наедине с «Марго» и «поговорить», пугает Калугина – напрягшись, он берет Наташу под руку: - М-м-м… Я уже все сказал тебе!… Я теперь с Наташей! И мы едем домой! - Что? Не давая открывшей от удивления рот Егоровой опомниться, Калугин разворачивается и тащит свою даму к лифту: - Пойдем, нам нужно еще успеть в магазин! Гоша недоуменно смотрит им вслед, продолжая крутить в руках фотографии, потом пожимает плечами: - Да хоть с Любимовой. Причем тут это? Завтра, так завтра. Мне тоже тут сидеть, не намазано. 7. Квартира Ребровых. Проснувшаяся Вера Михайловна оживает и уже по третьему разу рассказывала Марго, какой замечательной девочкой была Машенька в детстве: - А вот еще случай был. Ей лет пять исполнилось. Меряю шубу, а она мне говорит: «Мамочка! Какая ты в этой шубке красивая!», я-то обрадовалась: «Правда?», а она невинно глазками хлопает: «Да! Ты в ней на овчарку похожа!» - Смешная. Раздается входной звонок и Марго бросается к двери: - А вот и Гоша с работы вернулся. У меня как раз все готово к ужину. С надеждой, что это муж, который освободит ее от затянувшихся откровений. Распахнув дверь, она даже ойкает от удивления: - Ой! Папа?! На пороге родители, Тамара Ивановна и Семен Михайлович: - И мама! Дочка, ты нас впустишь, или мы так и будем стоять на пороге? Марго пропускает приехавших родителей внутрь квартиры и закрывает дверь. Совсем растерявшись, она пытается догадаться о причинах их приезда: - А вы чего…, без звонка? Семен Михайлович извлекает из кармана сложенную бумажку и протягивает невестке: - Марго, ну какие могут быть звонки после такой телеграммы? Сразу на поезд и сюда! - Какой телеграммы? Ничего не понимаю. Оказывается, они получили странную депешу о разводе Ребровых: - Опять двадцать пять… На! Читай. «Мы разводимся. Суд через три дня». Маргарита растерянно разворачивает листок и крутит его в руках: - Да не давали мы никакой телеграммы. Тамара Ивановна не верит: - Как не давали? А где Игорь? - Гоша на работе, я дома…, с мамой. - Ну, хоть это радует, со сватьей познакомимся! - Давайте, проходите. Вера Михайловна принимает на диване сидячее положение и радостно представляется: - Здравствуйте, я Машина мама, то есть Гошина…, то есть Марго. 8. Квартира Калугиных. Егорова споро накрывает на стол, успевая рассказывать Алисе о проделках маленького Бориски. Наконец садятся ужинать и разговор утихает. Андрей ест молча, погруженный в тяжелые мысли. Алиса вдруг интересуется у гостьи: - Наташа, а вы что с папой помирились? Егорова вопросительно смотрит на Андрея: - Мне кажется, да.