***
Люси была одним целым с тенью. Из мрака в мрак скользила она, скрываясь во мгле деревьев. Легким дуновением ветерка неслась через лес. Ни один зверь не шелохнулся ей в ответ, промчавшейся мимо. Ни одна земляная песчинка не сохранила ее следов. Она — беззвучность. Она — невидимость. Она сама Королева Скрытности… — Люси? Королева Скрытности взвизгнула, запнулась и повалилась наземь. Она настолько увлеклась своими скрытными телодвижениями, что не заметила мужчину, который, прислонившись к близстоящему дереву, взирал на нее насмешливо еще до ее нелепого падения. — Чем ты вообще занимаешься? — изумился Зереф. — А вы как думаете, на что это похоже? — огрызнулась Люси, покраснев. Он склонил голову, пристально посмотрел на ее замотанные руки и на ее лицо, пока Люси, шатаясь, вставала и отряхивалась. — Очень похоже, что хочешь избежать с кем-то встречи. А поскольку я единственный человек поблизости, можно сделать вывод, что избежать ты пытаешься меня. — Нет, — принялась было отрицать Люси, но потом добавила со вздохом: — Ну, хорошо, это так, но не так, как вы себе там надумали… Просто на пару часиков быть может… — Ясно, — раздалось подозрительно. — Обычно я не против бросать тебя, но ждать, пока ты закончишь свои похождения, нам не с руки, когда мы все еще должны добраться до Голубого Пегаса до конца дня… Люси уставилась на Зерефа. Зереф уставился на Люси. — Ох, нет, Люси! — Мне правда очень жаль, — простонала она. — Послушайте, я тоже очень хочу до него дойти, но кое-что произошло, и ждать это не может! — Нет, может! Мы несколько дней пытаемся добраться до Голубого Пегаса! Ты срываешь нашу миссию?! — Конечно нет! Именно из-за его характера ей не хотелось встречаться с ним. Почему он не хочет ее слышать? — Неужели? — вымолвил он в ответ на ее чрезмерно громкое и эмоциональное негодование таким тоном, словно где-то разлили бочку с жидким азотом. — Потому что, захоти я неявно отказаться от этих поисков, я бы поступил именно так. — Это не какой-то тайный заговор, Зереф! Джерар и Эрза дали мне работу, и она не может ждать! — У тебя уже есть работа, Люси! Моя! Я твой работодатель, и поэтому запрещаю тебе брать иную работу… — Вы не имеете права! — выпалила она. — И вы мне никакой не работодатель! За вашу работу я назвала цену, а вы отказываетесь ее платить, так что мы, в лучшем случае, два незнакомца, иногда идущих одной дорогой! И сегодня вечером наши дорожки разойдутся! — О? — протянул он с угрозой, мелодией приближающего шторма зазвучавшего в обледеневшем голосе. — И какую же великую и ужасную цену ты вымогала у Джерара ради его мелкого дельца? — Я ничего у него не вымогала! Он не обязан мне ничего, потому что он и Эрза сегодня утром мне жизнь спасли вообще-то, вмешавшись в бой, от которого ТЫ ПРОСТО УШЕЛ! Вспомнив об утре, Люси поморщилась от еще более сильной боли, снова обхватившей конечности. Она судорожно вздохнула, попытавшись унять гнев. — Понимаю, вам правда не следует встречаться с Сорано и Макбетом. И вы правда могли не брать меня с собой, когда уходили, потому что, не будь меня там… Сделав еще один глубокий вдох, Люси постаралась успокоиться, вот только втянутый ею кислород, казалось, еще больше разжег огонь в руках. И вообще, у нее руки больше никогда не станут прежними, почему она должна тревожиться еще о его нежном сердце? — Но вы бросили меня, а друзья так не поступают! Ти-ши-на. И в ответ: — Может, теперь ты наконец-то поймешь, что я не был и никогда не буду твоим другом. — Но почему? — вопросила Люси. — И не надо нести всякую чушь, что мы станем врагами первого сентября. До этого еще далеко, но сейчас мы в настоящем! Мне не противно с вами путешествовать! Черт, да вы совершенно мне не противны! Ну почему вы такой непонятливый? — Мы не можем стать друзьями, Люси. — Глупости! — завопила она в ответ сквозь удивление и все более нестерпимую боль. — Ради друзей я на все пойду! Если они в беде, я бегу им на помощь! Бросаю все, лишь бы выполнить их просьбу! И, хочу отметить, сделаю тоже самое ради вас, если вы перестанете вести себя так, словно конец света наступит, если мы станем добрее друг к другу! Он молчал, но глаза его были полны враждебности. — Замечательно. Отвернувшись от него, Люси помассировала забинтованную руку ладонью другой. Боль ничуть не уменьшилась, но хотя бы немного сосредоточилась в одном месте. — Просто замечательно. Вы проблемный, понимаю. Но мои конечности чертовски ноют, потому что никакие целительные примочки мне не помогли, и я не хочу сейчас с вами иметь дел. Так что, давайте вы, как всегда, пропадете, а я, как успокоюсь, потом к вам вернусь. И, более не смотря на него, Люси прислонилась спиной к крепкому на вид дереву. Какой-то круг наказания, в самом деле — чем больше она думала о руках, тем сильнее те ныли. Чертовски хотелось расплакаться: чтобы лились злые слезы от осознания собственной немощности; чтобы плакалось так горько, ведь это было так несправедливо. Она страстно желала, чтобы Зереф ушел, потому что хотела лить слезы без стыда. Однако он не уходил. Сел рядом, зашуршав своим балахоном. Подтянул к груди колени, обхватив их руками, и засверлил глазами окружавший их лес. Ни гнева, ни холода, в которые Люси могла охотно поверить. Просто он, полный спокойного участия. Быть может, оттого слезы так и не полились ручьем. Наконец, не желая нарушать установившееся перемирие, Зереф тихо спросил: — Что случилось с твоими руками? Пересилив себя, она ответила: — Все из-за человека, магию которого вы не могли ощутить тогда, в закусочной. Казалось, его клинок сжигал волшебство. Я отразила клинками Рака его атаку, но он их сжег и… после случилось это. Все еще жжется. Ничего не помогает. — Понятно, — только и вымолвил он. Говорить, похоже, он больше ничего не собирался, и Люси отважилась поинтересоваться: — Сделать, я так понимаю, вы со всем этим ничего не можете?.. — Вероятно, просить о таком ты должна была перед тем, как на меня наорала, Люси. — О, ну конечно, — с губ, задрожавших от боли, сорвался горький смешок. — Надо было догадаться. Что вы, конечно, разозлитесь. — Дело не в этом, — ответил он с резкостью. — Я помог бы, если бы мог. Но я тебя предупреждал — безопасно применять целительное волшебство я могу только из корыстных побуждений. А теперь, после всего, что с тобой случилось, я чувствую себя слишком плохо, и это рискованно. — Ох… — тяжко вздохнув, Люси снова уставилась на деревья. Смотреть там было решительно нечего, но смотреть на Зерефа не хотелось вовсе. — Ну и ладно. Вы все равно не сможете меня вылечить. — С чего ты взяла? — Да вы и в глаза-то таких ран не видели. Знаете, наверно, не больше Джерара. Даже меньше. — О? — он сузил глаза. — Четыреста лет опыта, минимум три из которых — сплошные дежурства в отделении неотложки. Ты правда думаешь, что заполучила какую-то там царапину, которую я в глаза не видел? — Угу… погодите, вы работали в больнице? — Стажировался в госпитале при Академии, да. — Зачем? — Жизнь завораживает. Хватит об этом, показывай руки. — Ладно-ладно. Но все вы равно тратите время попусту. Люси зажмурилась, пока он снимал бинты. Смотреть на них — значит признать проблему. А признание проблемы делает все реальнее и необратимее. Марля была сплошь черной от засохшей крови. Сожженная кожа лоснилась. Искореженная, болезненная, нечеловеческая. Не ее. Не могла быть ее. Она со слабостью в голосе, такой ей не свойственной, спросила: — Видите? — Хмм… Все еще болит? — Жжет, — поправила она. Зереф бережно провел по ее руке указательным пальцем. — Больно, когда прикасаюсь? — Не очень. — Любопытно. Он молчал некоторое время. Затем перевернул руку, проведя большим пальцем по выпуклой венке, словно змейка, ползшей по предплечью. Скорее неосознанно, Люси прикрыла веки, однако мучительная боль не наступила. Легкие прикосновения его пальцев онемелые конечности чувствовали с большим трудом. — Странно, — призналась Люси, вдруг почувствовав себя на приеме врача, а не легендарного темного волшебника. — Было больно, когда Мереди прикасалась. И больно, когда я трогала сама себя. Но все хорошо, когда трогаете вы. Он поднял на нее глаза. Искрившиеся, любопытные. Было неприятно осознавать, что таким взглядом он глазел на ее ожоги, и еще неприятнее — делал Зереф это без злого умысла. Ведь все остальное не имеет значения, когда перед тобой такая захватывающая загадка… — О, кажется, понимаю. А если сделать вот так… Отстранив от нее правую руку, Зереф покачал ладонью, рассеивая во все стороны черные сполохи, и возвратил свои пальцы на прежнее положение. Рот его шевельнулся в очередном вопросе, который Люси не расслышала, невольно вскрикнув оттого, что в руке словно прокрутили нож из жидкого металла. Она вырвалась из его хватки, отчего боль сразу же прошла, пусть под кожей до сих пор зудело. Она забормотала: — Извините. — Любопытно, — протянул Зереф безразлично. — Вот почему лечебные мази не подействовали. Если применить магию прямым образом, то… хорошо. Он склонился к ней, сжав ее руки в своих. И пусть от его прикосновений теперь не становилось больно, Люси все равно вздрогнула. Удивление было совершенно уместной реакцией на Черного Волшебника, держащего ее руки… Пока он не прервал ее, сказав невозмутимо: — Лучше обопрись о дерево. — Что? Зачем? — Потому что ты почти наверняка упадешь в обморок. — Стойте, что вы?..***
Похоже, потеряла сознание она всего на пару секунд, потому что, придя в себя, натолкнулась на его пристальный немигающий взгляд. Мозг просто отключился, не выдержав над собой такого издевательства. Может и к лучшему, потому что последние десять секунд ее жизни были сплошной сумбурщиной. Но что еще лучше — пока Люси валялась в отключке, боли дали строгий выговор, убрав оную от рычагов управления ее телом и запихав ее подальше в глубины разума. Руки вернулись к прежнему состоянию. Ни рубцов, ни ожогов. Только кожа, без единого пятнышка. Люси, не веря в свое счастье, зашевелила пальцами, и они гладенькие, живенькие, здоровенькие, — повиновались. Но более всего, конечно, улыбался Зереф, надувшись от гордости. — Говорил же, что разберусь. — Да, это было ожидаемо, — улыбнулась Люси в ответ. — Это больше не сработает, Люси. — Если честно, удивлена, что все получилось, — призналась она. Люси посчитала, что если вывернет все так, словно не он помогает ей этим лечением, а это она — помогает ему, предоставляя интересную загадку, все пройдет без запиночки. Но, учитывая невероятную проницательность Зерефа, на успех этого предприятия она особо не надеялась. — Значит вы поняли, что я вас провоцирую? — Естественно. Но, и я об этом неоднократно упоминал, я очень хорошо научился манипулировать проклятием за эти годы. Пока есть на то основания, я спокойно убеждаю его в одном, хотя действия мои направлены на другое. В твоем случае я смог выкрутиться с тем, что ты мне предоставила… правда, ты в открытую призналась, что подначивала меня, и теперь, в будущем, мне будет труднее использовать это в качестве оправдания. — Ясно, — ответила Люси, хотя ничего ясно как раз не было. Даже если он обманывает проклятие… разве он может обманывать самого себя? Люси понятия не имела, какими правдами и неправдами он контролирует реальное и нереальное в своем разуме. — Могу вас поблагодарить? — Мне без разницы. — А мне есть разница, так что спасибо. Пусть Зерефу это и не нравилось, но не отблагодарить его она не могла. Правда, почувствовав его неловкость, она перевела разговор на другое, более практического характера. — Так в чем была проблема? — Сила, сжигавшая магию, все еще пребывала в тебе. Она перестала быть живой без меча, так что не распространилась дальше по телу. Однако, питаясь от твоей магии, она циркулировала в твоих ожогах. Которые вспыхнули из-за магии Мереди, когда она трогала тебя. Однако, я полностью экранировал свое волшебство, и оттого ты ничего не ощутила. Полагаю, даже не сделай мы ничего, эффект все равно со временем пропал бы, правда, до этого времени все равно причиняя тебе боль и поглощая всякую магию, вступившую бы с тобой в контакт. Хоть целительную, хоть другую. — И как вы эту силу убрали? — Перенасытил своей магией. Как я уже говорил, эта сила отрезана от меча, оттого не смогла выдержать мою собственную величину и попросту сгорела. Тогда-то я получил свободу действий и вылечил нанесенные тебе повреждения, — говорил Зереф очень довольно и очень гордо, отчего улыбка снова вылезла на губах Люси. — Так вот, проживи проклятие еще… Интересно, смогло бы мое волшебство преодолеть его? Или для нет никакого предела? Было бы неплохо заполучить тот меч. — Конечно, еще одно смертоносное оружие в вашу коллекцию, — вздохнула Люси. — Кстати об этом. Вы не против, если расскажу Джерару и ребятам о вашем способе исцеления? Просто пострадала не только я, и если обычное лечение не поможет, пока проклятие не перенасытится магией… — Дерзай. Должно быть, она слишком сильно вытаращилась на него, потому что Зереф прибавил: — Я не совсем уж неразумный человек, Люси. Если Юкино с ними, передай ей сообщение через своих духов. Совет его звучал весьма разумно. Люси так и сделала. — Благодарю. Сорано и Макбету все равно придется долго выздоравливать без целительства, но, может, им это хотя бы чуть-чуть поможет, — поразмыслив как следует, Люси продолжила: — Лечебная магия, которую вы применяли. Впервые увидев ее, я подумала, что она чуточку схожа с волшебством убийц драконов. Венди, то есть… но теперь понимаю, что мыслила не в том направлении. Она не просто похожа на ее магию, она такая же. Ставлю всю свою месячную квартплату — вас двоих обучал один дракон. — Я не убийца драконов, — ответил Зереф резко. — И я это неоднократно говорил. Если твои приставучие вопросы — это все, получаемою мною в ответ, пока я из кожи вон лезу ради помощи тебе, то я больше не собираюсь в этом участвовать. — Извините, — пробормотала Люси, покраснев. И снова тишина. Какие-то вопросы были улажены, а какие-то — до сих пор казались той еще большой проблемой. Вот как слоны, отчего любой поглядевший на них точно бы подумал, что попал в какие-то непроходимые джунгли недопониманий. — Зереф, — начала она неловко. — Извините, что наговорила вам тогда всего. Правда. Я не обвиняю вас из-за закусочной, однако мне было плохо, и я была не в себе. Рука его пренебрежительно взвилась вверх. — Не так уж далеко от правды. Однако, лучше бы тебе перестать считать нас друзьями. «Ага, если бы ты еще соотносил свои слова со всем тем, что сделал ради меня» — подумалось Люси. — Попробую, — уже вслух проговорила она, надеясь, что голос прозвучит не слишком неуверенно. — Послушайте, Зереф. Понимаю, крюки вы не особо приветствуете. Правда понимаю. Но я пообещала Джерару и Эрзе. И это, кстати, почти связано с Хвостом Феи… Их глаза схлестнулись в немом поединке. Точно двое львов, оценивающих друг друга… — Делай что хочешь, — сквозь зубы процедил Зереф. — Но завтра утром мы точно отправимся в Голубой Пегас, даже если мне придется вырубить тебя и волочь туда за лодыжку. — Этого не потребуется, — поклялась Люси. — Уверюсь, когда окажемся на пороге гильдии, — он испустил усталый вздох. — Ну, говори. Что мы будем делать такого, что оказалось важнее моих поисков? Люси помрачнела. — Имя Аватар вам говорит о чем-нибудь? Он покачал головой. — Группа, в которой состоит мечник? — Думаем, да. Чей-то культ темной магии… Эрза считает, что вы с ним можете быть связаны. — Впервые о них слышу. — Ладно, — вздохнула Люси. — Ну, у них Нацу. И я собираюсь его спасти.***
Реакция Зерефа в ответ на ее слова была воистину ужасающая и ввергающая в ужас. Все было в нем ужасающим: переливы силы, ставшей сущим кошмаром, когда дамбу, сдерживавшую его магию, и его эмоции, наконец-то прорвало; шаги, настолько чеканенные, что листья с ветвей над его головой тут же опадали; ругательства и проклятия на языках, которые он только знал, и которые Люси совершенно нет; полные яда слова, перемежаемые снова бранью, хлещущиеся из него столь ненавистно, что точно прокляли кого-нибудь; чернильное пламя его следов и такое же — его рук, грубо и яростно метавших горстями темный огонь в каждое встречное дерево. Правда, когда весь этот ужас происходит велению человека, к несчастью, навечно застрявшего в теле подростка… ну, это было даже несколько мило. Безусловно, в своей внешности он менее опасным не становился, однако ни один пламенный всполох так и не коснулся ее, что вовсе не случайно. В конце концов, выливал он злость не на нее… и, подозревала Люси, не на Нацу. Так она и сидела, и ждала терпеливо. Наконец, истерика его окончилась, оставив Черного Мага стоять в центре начисто выжженной полянки, тяжело и хрипло дышавшего. Рычавшего. Зереф ясно дал понять — ни за что и никогда на эту миссию вместе с ней он не пойдет. И Люси, стоит подчеркнуть, даже не настаивала и не упрашивала. Зереф спалил еще пару деревьев. Потом заявил, что всего один волшебник из Аватара чуть не убил ее и всю ее компанию утром, так идти в одиночку на тайную базу, полную этих самых магов Аватара — верх безумия. На этом Люси перебила его, припомнив точно такой же спор с Джераром и Эрзой. Аватар следил за Грехом Ведьмы, поэтому гильдия не могла ввязаться в эту авантюру. А вот она — другое дело. И у нее есть все шансы избежать нежелательного внимания. Тем более, там находится не весь культ, лишь небольшая его часть, которая держит Нацу. И она до сих пор довольно здравомыслящий человек, не собирающийся вступать ни в какие драки. Так что, если все пойдет по плану, никто даже не поймет, что она туда влезла. Тем более, заверила Люси Зерефа, он все равно больше не придумает проблем, которые Эрза еще не подняла. Зереф пораскинул мозгами, а затем придумал то, чего Эрзе, по правде говоря, в голову так и не пришло: за всю свою историю Хвост Феи ни разу не завершал с успехом задания, требующие скрытности. То было дельное замечание, однако Люси стояла на своем — из всех хвостатых она единственная, способная справиться с этой секретной миссией. Хотя бы потому, что с ней не будет Нацу или кого-то еще, чуть менее буйного… Но, как снова справедливо заметил Зереф, Нацу будет на обратном пути. Ах, отбивалась она, но будь с ней Нацу, скрытность ей была бы вовсе не нужна. Зереф разрушил еще кусок ландшафта. Огромный дуб, под которым сидела Люси, оказался единственным деревом поблизости. На фоне всей этой пустоши лишь его коричневато-зеленая шапка вызывающе вздымалась к небу. То был не самый умный поступок в ее бренной жизни, но Люси принялась требовательно его расспрашивать, что он имеет против Нацу. Потому что, и она уверена в том на сто процентов, Зереф не станет вести себя подобным образом, потребуйся помощь Венди или Джувии. И он сказал, что против Нацу ничего не имеет. А она нисколечки не поверила, тут же данный факт в лицо ему и заявив. Деревьев, которые можно было спалить, в округе не осталось, так что Зереф просто принялся ходить туда-сюда. Лишенная жизни почва заглушала его шаги, но вот лихорадочный стук его сердца мироздание потушить не могло. Люси, волнуясь за лучшего друга, вновь обратилась к Зерефу с нижеследующим: на его страдания по Нацу ей плевать, и если на этом все, она пошла вытаскивать Нацу из вражеских лап, а какие-то личные вопросы Зерефа она лучше решит попозднее. И если сладить со своей головой он не может, то пусть сидит и ждет ее возвращения. Он остановился, повернулся и оглянулся на нее. — И что мне останется делать с наполовину собранным Хвостом Феи, когда ты помрешь на этом бесполезнейшем побочном задании? — вопросил он. — Одна ты не пойдешь. Не могу поверить, ты собиралась туда даже раненой… Нет, я с тобой. Зерефом было выдвинуто несколько условий. Во-первых, он оставлял за собой право исчезнуть в любой момент без предупреждения. Во-вторых, отказывался находиться с Нацу в одной комнате или любым способом взаимодействовать с ним. В-третьих, если Нацу спросит, как она добралась до него, Люси должна сказать, что проделала путь в одиночку… На этом моменте его самым наглым образом перебила Люси, крикнув, что если он не пошевелится, она уйдет без него. Именно таким было начало рейда на одну из ветвей Аватара леса Микаге.