Золотой песок

- Евгения Павловна, зайдите ко мне, - голос начальника в телефонной трубке звучал мягко. Он не приказывал, а просил. Сидевший в кресле напротив начальника мужчина приподнялся, приветствуя вошедшую. - Знакомьтесь, Дубов Сергей Петрович, отец Егорки, того самого, что ты нашла на вокзале. Пришел поблагодарить. Мужчина искренне сказал несколько теплых слов Жене. Затем,вздохнув, он рассказал свою историю. Десять лет назад он заканчивал аспирантуру в институте морского и речного транспорта, готовился к защите кандидатской диссертации. Женился. В положенное время родился сын. Все шло хорошо. Но в три года у Егорки обнаружилось заболевание сердца. Срочно требовалась платная операция. В поисках денег молодые люди набрали кредитов. Недостающую сумму дала теща. Она продала свою квартиру и переехала к ним жить. Операция прошла успешно, но требовалась длительная реабилитация, которая тоже стоила немалых денег. Измученный постоянной нуждой, попреками тещи, а вскоре и жены, Дубов бросил науку и подписал контракт на работу моряком на торговое судно. Его жизнь кардинально изменилась. Теперь дома он бывал несколько месяцев в году. Денег привозил достаточно, но их почему-то всегда не хватало. Он заметил, как переменилась жена. Они с тещей увлеклись модными диетами, питались исключительно растительной пищей, ходили на собрания какой-то группы, пропагандирующей здоровый образ жизни, возвращение к природной сути человека. В свой последний приезд домой Дубов заметил, что жена не просто похудела, а истощала, с ее психикой происходило что-то неладное. Она постоянно твердила о гибели человечества, погрязшего в грехах, и о спасении в праведной жизни на природе за пределами цивилизации. Теща во всем поддерживала дочь и экзальтированно восклицала о пришествии мессии и об их служении ему. Не обнаружив в доме никакой еды, кроме проростков пшеницы, мужчина закатил своим домочадцам грандиозный скандал. Но жена с тещей проявили твердость в отстаивании своих убеждений, а похудевший Егорка выглядел таким несчастным, что Дубов плюнул на все, покинул дом, а вскоре ушел в рейс на полгода. Вернувшись, не застал дома никого. Квартира выглядела нежилой, вещей и личных предметов не было. А через неделю он с изумлением узнал, что квартира выставлена на продажу. Обратился за помощью к юристам и те довольно быстро узнали, что его жилье продает та самая группа здорового образа жизни «Свет радости», в которой состояли жена и теща. Квартира им отошла по дарственной, оформленной год назад без ведома Сергея и без его подписи. Дубову удалось отстоять свою жилплощадь в суде. Тогда же он подал заявление в полицию о пропаже жены и сына. Розыскные мероприятия не дали результата и о судьбе родных он ничего не знал, и что случилось с Егоркой, даже не мог предположить. - Как сейчас Егор себя чувствует? – поинтересовалась Женя. - Есть положительные сдвиги, - вздохнул Дубов. – Он уже узнает меня, радуется, когда видит. Но до полного выздоровления еще далеко. Заберу домой сразу, как врачи позволят. С флота я ушел, таксистом пока работаю. Буду сына поднимать, виноват я перед ним, нельзя было на мать оставлять. Ведь видел, что она не в себе. Я еще спросить хотел: стоит мне заявление в прокуратуру писать на розыск тех, кто с Егоркой такое сотворил? Не повредит это мальчику? Есть ли смысл в этом розыске? Сомов и Майорова переглянулись. Этому человеку и так будет нелегко, а дополнительные хлопоты еще больше осложнят жизнь. Но с другой стороны – сколько еще покалеченных судеб стоят за теми, кто зомбировал Егорку! - Подавайте, - решительно сказал Сомов. – Я помогу составить заявление и позвоню своему знакомому, чтоб вас приняли в прокуратуре. Мужчины углубились в составление бумаг, и Майорова тихонько выскользнула из кабинета. Ей было очень жалко семейство Дубовых. Чья-то злая воля непонятно зачем разрушила эти судьбы. Найти и наказать этих людей по закону – разве не в этом смысл ее работы. Вернувшись из министерства, Рогозина собрала подчиненных: - По «золотому» делу создана межведомственная группа под руководством генерала Султанова. От нашей службы в ее состав вошли майор Лисицын и майор Майский. Отправляйтесь в распоряжение генерала. Скорее всего, группе придется выехать на место и там решать поставленные задачи. Майоры посерьезнели и покинули кабинет. Через три часа Лисицын собирался дома. У него не оставалось времени на встречу с Женей, и он набрал ее номер: - Солнышко, наша встреча вечером отменяется. Уезжаю в командировку куда-то в Сибирь. Надеюсь, ненадолго. Как вернусь – позвоню. Выслушав ее сожаления и пожелания, заверил, что это безопасно и выключил телефон. Странно, почему то Юлю ему никогда не хотелось называть ласковыми именами. Он просто не представлял выражение ее лица, скажи он ей «солнышко», «лапочка», «детка». А Женю постоянно хотелось называть нежно и ласково, хотелось дарить ей конфеты и мягкие игрушки. А ведь она старше Юли на два года! «Девочка, славная, милая девочка» - продолжал улыбаться Костя, вспоминая последнюю совместную прогулку. Женя очень любит ходить по бордюру. Тогда она шла, балансируя и рассказывая о чем-то забавном. Майор поддерживал ее за руку и любовался грацией и изяществом девушки. Дойдя до края бордюра, она спрыгнула и, неожиданно шагнув по тротуару, восторженно ахнула: - Смотри какой! За витриной магазина сидел большой плюшевый медведь с милой мордашкой. Он был так хорош, что даже Костя умилился. - Давай купим, - предложил он. - Ты что, дорого, - вздохнула Женя. – Просто он такой милый, так и хочется потискать. Лисицын застегнул сумку: «Вернусь, куплю ей этого медведя». Твердо решил он. И вообще, пора определяться, что делать дальше: ждать появиться ли Юля или связать свою жизнь с Женей. «Вот вернусь и все устрою». Самолет военно-транспортной авиации пересек огромное пространство страны за три часа и приземлился на военном аэродроме Иркутска. Группа крепких мужчин организованно пересела в вертолет и уже через два часа высадилась в таежном поселке. Растерянный председатель местного поссовета был откровенно не рад таким гостям. Разместив отряд по домам жителей, он уединился с руководителем группы генералом Бойко и обрисовал ситуацию в поселке. В советское время прииск «Дальний» давал незначительное количество очень качественного золотого песка. Промышленная эксплуатация продолжалась до 1996 года. Затем прииск законсервировали, объявив его полностью выработанным. Многие жители поселка, работавшие на прииске, вынуждены были уехать. Жизнь в этом захолустье медленно затухала, когда в 2008 году на прииске появилась экспедиция и расконсервировала объект. Местные воспряли духом – знакомая, хорошо оплачиваемая работа, перспектива, надежды. Но все пошло по-другому. Восстановлением и новым строительством на прииске занимались привезенные откуда-то люди, которые не заходили в поселок даже за самым необходимым. Зато к главе администрации пожаловал солидный мужчина, и предъявив какие-то непонятные бумаги со множеством печатей, потребовал, чтобы на территории прииска не появлялся никто из местных. Якобы это объект особой секретности и обслуживать его будут приезжие специалисты. А вскоре начались большие странности. Раз в неделю около жилого сектора прииска приземлялся вертолет, из него выходил с десяток странных людей и исчезали в недрах барака. Несколько крепких парней выгружали из вертолета одни ящики, загружали другие. И вертолет исчезал в голубых далях. Сам же жилой комплекс больше напоминал концлагерь: два ряда колючей проволоки, вышки охраны, прожекторы. Кто там жил? Что там творилось? После того как двое любопытных таежников не вернулись в поселок, желание интересоваться жизнью прииска у местных жителей пропало. Так и жили, осознавая, что рядом происходит что-то страшное, но стараясь не обращать внимание на это. Генерал дождался возвращения разведгруппы, которую послал к прииску сразу же по прибытию. Выслушал доклад, отметил на карте диспозицию и связался с Москвой. После короткого совещания, на котором было решено зачистить незаконное предприятие, засел за разработку операции. Лисицын с Майским разместились на окраине поселка у одинокого мужичка отрекомендовавшегося как Михеич. Все попытки разговорить хитроватого хозяина, окончились провалом. Он охотно обсуждал виды на урожай картошки и лука, но стоило заговорить о прииске, как прикидывался простачком и делал вид, что не понимает о чем речь. Оставив бесполезное занятие, майоры отправились спать. - Костя, ты никак жить начал, Юльку забыл? – завел разговор Майский. – Девушку завел. Влюбился наконец-то? - Не знаю, - задумчиво произнес Лисицын, вытягиваясь на кровати и начиная изучать потолок. – Я был уверен, что люблю Юлю и дождусь ее сколько бы времени не прошло. А тут вдруг Женя…. В ней есть все, что я бы хотел видеть в своей женщине. Знаешь, я ловлю себя на том, что постоянно сравниваю их. Честно, даже не знаю что лучше: Юлина резкость или Женина мягкость, Юлина упертость или Женина открытость, Юлина бескомпромиссность или Женина доверчивость. Ты только не думай, что Женя такая уж мягкая и пушистая. Стержень у нее ого-го-го, стальной. Если говорит «нет», то это НЕТ. И не сломить. Я ее «огненным цветком» называю. - Да ты романтик, камрад, - захихикал Сергей. – А вдруг Юлька вернется, что делать будешь? - Не знаю, - Костя сел на кровати. – Я даже думать об этом не хочу. Боюсь я этого выбора. - А придется выбирать, - совершенно серьезно сказал Майский. – И не затягивай с этим. Нехорошо это – девочке мозги пудрить. Не по-мужски. - Знаю, - отрывисто бросил Костя. – Только я без Жени уже не могу, думаю о ней постоянно. Сложно все. Запутался я. Он снова лег и отвернулся к стене. Но заснуть так и не смог. То ли разница во времени, то ли тяжелые мысли не дали.