Корабли в моей гавани

«Беги, беги от дочери морей»… Кошмар привычный, повторяющийся, но от того не менее неприятный. Джайна кривится во сне, как от боли, но вырваться из сновидения не может, пока вдруг ее не будит громкое карканье ворон. Кричат они так, может, и не к добру, но Джайна им благодарна. Ее сны — ее проклятье, особенно после Терамора. После гибели Терамора. Корабли в ее гавани сгорели. Она никогда не вернется домой — у нее нет дома. Она потеряла Терамор и предала Кул-Тирас. Кто она теперь? Может ли она зваться леди Праудмур после предательства, когда позволила отцу погибнуть? Может ли она быть теперь дочерью морей? Какая она глупая, что доверилась Орде. Какая она глупая… Ей было интересно с Траллом — с другими не очень, а с ним — так интересно. Они поладили, они подружились, они… нет, они не могли полюбить друг друга. Теперь уже точно — нет. Теперь Джайна никого не сможет полюбить и никому не сможет доверять. Она видит, что тесная связь приносит боль. Она помнит, что прочные отношения ломаются с самым громким треском — с треском огня в Стратхольме и со взрывом мана-бомбы. Она горела вместе с Терамором, будто Гаррош спутал и поджег ее, а не ее город. — Джайна… Она не оборачивается, узнав голос и так. Знакомый голос. Ненавистный голос. — Тралл. Он не позволил ей уничтожить Оргриммар и совершить месть — правда, Джайна не знала, что на тот момент в столице Орды были Вариан, Андуин и прочие лидеры Альянса. Но если бы знала… она не была уверена, что ее бы это остановило. Что сделал Альянс, чтобы помочь Терамору? — Я хотел… — Мне плевать, чего ты хотел. Джайна поворачивается к нему. Ее волосы другие, и он вновь это замечает — вместо золота серебро, лишь одна прядь по-прежнему золотистая. И взгляд совсем другой. Наверное, нужно учесть, что она стала старше на жизнь. — Я хотел извиниться, — упрямо повторяет Тралл. — Правда? — хмыкает Джайна. — И что это изменит — твое извинение? Даже если я прощу тебя, то разве это вернет моих людей? Мой город? Мой дом? Тралл молчит — она права. — В моей гавани все равно есть и будут корабли, — говорит девушка. — Сколько бы вы их ни жгли. Ясно тебе? — Ясно. Джайна гордо выпрямляется. Она еще поплавает по своим морям — она осталась дочерью морей, этот титул у нее никто не отберет. В ее крови — море. Тралл поворачивается, чтобы уйти, и слышит, что леди Праудмур бросает ему вслед: — Я все равно тебе отомщу. — Я буду ждать, — отвечает он.