Однажды в Эль-Конохе

Не бывает более приятного звука, скажем, после дня проведенного в тяжких трудах и заботах, чем звук фишек, небрежно кинутых на стол после сделанной ставки, и не бывает ничего приятней, чем выигрышная комбинация в покере. Да, именно ты выиграл и сорвал куш. А остальным просто не повезло, по крайней мере, в эту раздачу. Ну так не теряй времени счастливчик — радуйся победе, ибо она капризна в этой до костей капиталистической игре! Именно в этой игре и сошлись четверо отчаянных игроков. В прокуренном помещении, где одна единственная лампа, свисая над столом, освещает своим ярким лучом все перипетии жарких покерных битв. — Чего мы вечно без света сидим? — задумчиво глядя на появляющийся флоп, спросил Грей Фулбастер. — Ну, может потому что это камера Айзена, — недовольно ответил Саске. — По крайней мере, нет вопросов, где нам собираться, — пожал плечами узник Айзен Соуске. — Ага. Только у меня чувство, что меня посадили на двадцать тысяч лет, — снова недовольно оповестил Саске. — Тебе-то что? У тебя всё равно глаз-то нет, — парировал Айзен. И правда, Саске сидел за столом с напрочь завязанными глазами. — Да ты остряк просто! Что, отражение в твоем треснувшем зеркале не смеётся над твоими искромётными шутками? — съязвил Саске в ответ Айзену. — Вашу мать! Я пожру ваши души и сделаю из ваших грёбанных языков струны для своей чумовой гитары, если не заткнётесь и не вернётесь в игру! - рявкнул Краузер-сан, сгребая очередной выигрыш к себе. — Ладно вам ржать над "мстителем". Чувак, вон, старается, — усмехнулся Грей. — Мне даже глаз не надо, что бы сказать, что ты голый извращенец, — заметил Саске. Грей и правда играл в одних шортах. Правда заметил он это только после того, как ему об этом сказал Учиха. — Как же я вас ненавижу всех, грязные капиталистические свиньи! — прыгнув на стол, оповестил Краузер, сделав "козу". — Угомонись. Иначе "мститель" найдет, за что мстить тебе, — снова подколол Саске Айзен. Иоанн Краузер Второй, показав неприличный жест Айзену, уселся на место в ожидании новой раздачи карт. — Мстить тоже уметь надо, — Грей быстро осмотрел карты на руке с раздачи. — А что там уметь-то? Знай себе — кроши врагов, — пожал плечами Айзен. — Ну, не скажи, — протянул Саске. — Месть — это блюдо, которое нужно подавать холодным, — сумничал Грей. — Это у тебя все холодное, отморозок, - Саске нащупывал карты руками по столу. - А у меня оно подается с соусом Табаско. — Мачо ты наш, — усмехнулся Айзен. — Месть есть месть, всегда одно и то же. — Вообще-то, мотив мести — это важно, — не согласился Саске. — Не важно. Все равно прольётся кровь, — Айзен скинул последнюю ставку, уровняв сумму, поставленную Краузером. — Ну, тогда есть резон рассказать вам историю мстителя одиночки, где не всё так однозначно, как ты говоришь, — ответил Саске. — Стрит до туза! Жуйте морковки, с*ки! — Краузер снова сгреб выигранное... Дверцы салуна "Святой Мадара" распахнулись, и человек с Шаринганом оглядел внутреннее пространство помещения.Его одежда была в пыли, выдавая проделанный им дальний путь. За столиками сидели редкие завсегдатаи, плеская текилу в рюмки и хвастая перед друг другом своими подвигами. В салуне было пыльно, дымно от сигаретного дыма и нечеловечески несло крепким алкоголем. Одинокий герой поморщился и словно нехотя переступил порог этого своеобразного царства. Он не обращая внимания на копошащуюся вокруг жизнь проследовал прямиком к бармену, что протирал стакан и уже давно заприметил гостя, прищурившись наблюдая за ним. Герой, приблизившись к барной стойке, кивнул бармену: — Плесни-ка мне чего-нибудь с дороги — горло промочить. Бармен с недоверием отложил свое занятие и потянулся за стаканом под стойкой и бутылкой какой-то странной жидкости. — Шел бы ты отсюда побыстрее. Здесь туристов не любят. — А чего так? — облокотился на стойку странник, показательно откинув полу куртки под которой на бедре в уютной кобуре располагался грозный револьвер. — А с того что девчонок в селении мало и на тебя никто не рассчитывал - недовольно произнес седовласый старик бармен. — Не понял? — опешил Саске. — Чего тут не понятного? Все девчонки мои, усёк? - бармен кивнул на стену, где в обрамлении среди пыли висела начищенная табличка грамота "Извращенцу, первому бармену дожившему до своей старости и первому парню всея Эль-Конохи — Джирайе!" — Ааа, — протянул Саске, но спрашивать ничего не стал. - Да не, я по другому вопросу. Бармен облегченно выдохнул и поставил перед посетителем пойло: — Ну и? — Говорят, этот парень здесь, — Саске достал из внутреннего кармана своей потертой путешествиями куртки старую фотографию. — Ты по пацанам, что ли, угораешь? — ужаснулся бармен. — Дурак, что ли?! — схватил бармена за ворот Саске. — Я просто ищу его, что бы прикончить! В таверне повисла тишина. Те, кто еще минуту назад что-то рассказывал пьяным голосом собеседнику или играл в нарды, доказывая другим, что ход был правильный, теперь молча наблюдали за сценой у барной стойки. — А, ну так бы и сказал сразу, — обиделся бармен. Саске, успокоившись, хлопнул стакан поставленный барменом: — Где он? — Крутой Данзо? Он тебе не по зубам, парень, — покачал головой бармен. — Мой верный кольт разберётся, — выдохнул после крепкого алкоголя Саске. — Просто скажи, где. — Крутой Данзо обитает в подземном казино Эль-Конохи, — чуть ли не на ухо поведал бармен. — Только я тебе ничего не говорил. Он тут весь город держит. И на тёлочек, что по праву мои, засматривается. — Ну ты и извращенец, — хмуро заметил Саске, бросив монету в счет уплаты напитка. — Эро-бармен, я бы попросил, — назидательно бросил в след уходящему Саске Джирайя. - И вход в казино через здание мэрии. — Ага. Но пойло у тебя все равно отстой, — уже проходя створки бара "Святой Мадара", попрощался Саске. Он тут же направился к зданию мэрии города, отметив про себя, что жителей на улицах городка среди белого дня — кот наплакал. Те редкие обыватели, что встречались ему по дороге со страхом в глазах предпочитали как можно скорее скрыться из виду в близлежащих зданиях или, занимаясь своим ремеслом, не обращали на путника никакого внимания. Так Саске и шёл один по широкой центральной улице Эль-Конохи к обители азарта. Однако у самой двери мэрии его неожиданно встречала целая делегация. — Чертов бармен, — процедил Саске, — хоть бы подождал пока я выйду, что ли, для приличия. Люди на ступеньках мэрии держали Саске на прицелах своих ружей, готовые в любой момент превратить его в сито. Парень в зелёном с горшкоподобной прической и не хилыми бровями, что до этого выделялся разве что своим внешним видом, спустился со ступенек, поманив к себе рукой Саске, явно приглашая его подойти. — Прочь с дороги, мне нужен лишь Данзо! — выкрикнул Саске встречающим. — Ну, так пройди, если сможешь, — ответил бровастый. — Мы оценим силу твоей юности! — Чё? — словно не расслышал Саске. — Меня зовут Рок "Стремительная Бровь" Ли! И я самый быстрый стрелок в Эль-Конохе, — Рок Ли тут же мастерски крутанул в руках невесть откуда взявшиеся револьверы. — И моя сила юности сильнее твоей. — Клевые пушки, — кивнул Саске. — Зелёные такие, ага. Пистолеты Ли действительно отличались уже тем, что они были напрочь зелеными. — На рукоятках бровей нет? — начал издеваться Саске. — Давай так, потратим по одной пуле, кто останется стоять, у того и сила юности круче. — Идет, — согласился Ли. - Тебе конец. Стреляем как только монета упадет на землю. Один из людей Ли, стоя на ступеньках, достал из кармана монету, на которой был изображен еще один человек с бровями и на которой имелась надпись "Гай Стремительная Бровь". Оба противника спокойно ждали сигнала к началу действа. Ждали и их голодные на урожай смерти револьверы, все еще скованные "броней" кобуры. Но вот монета уже в воздухе. Саске отлично видел все фазы ее полета своим Шаринганом. Бровастый разматывал бинты у себя на руках, и казалось, ему и дела нет до подброшенной монеты. И вот монета повинуясь силе земного притяжения своим ребром коснулась поверхности земли издав характерный звук. Прогремел один единственный выстрел, но оба противника продолжали стоять на местах. — Я победил, — известил Ли. — Я самый быстрый. — Ты даже не выстрелил, — заметил Саске, глядя своими красными глазами с вращающимися томоэ на противника. — Да что ты несешь? Мои "стремительные пули Юности" приобретают дополнительную скорость и пробивную силу. Люди просто не чувствуют попаданий, а через пару секунд разваливаются на кровавые кус... Ли пошатнулся, а на его зеленая одежда потемнела от крови в районе груди. — Ты не мог... — Ли оседал на землю с полным непониманием случившегося. — Моя... сила... юности... — Твоя сила юности ничто по сравнению с моей силой мести, — пояснил Саске. — К тому же, я отлично видел твои движения, каким бы быстрым ты ни был, мне хватило банально повторить твою скорость, ведь ты был уверен, что быстрее меня, а потому "не торопился". Ли повалился на землю, а его люди, увидав такое, быстренько ретировались внутрь. Саске не теряя времени направился за ними, но его остановила рука Ли схватившая его за ногу. — Твои глаза не спасут тебя от Крутого Данзо, — из последних сил выговорил Ли. — А я не глазами стреляю, — ответил Саске. — Глаза лишь помогли мне скопировать твои движения и технику стрельбы, вот и все. Саске нагнулся к лежащему рядом зеленому револьверу Ли и вынул из барабана «бровастую» пулю: — Я компенсирую затраченное на тебя. Саске тут же поднялся по ступенькам здания мэрии и отворил массивные двери ударом с ноги. Как раз вовремя, чтобы заметить, как последний из людей Ли скрылся в секретной двери в одной из стен коридора мэрии, очевидно, ведущего к подземному казино. Не став тянуть кота за известное место, мститель направился именно туда. Крутые ступеньки вели вниз, и по мере приближения к цели, шум и гам, несущиеся снизу, становились все отчётливей. И вот глазам Саске открылась чарующая картина подземного казино Эль-Конохи. Повсюду были столы с рулеткой, Блек Джеком и покером. Убранство казино впечатляло своим богатством, всюду было золото и благородные камни, а полы устилали роскошные персидские ковры. Было шумно, ставки, азарт, выпивка — всё, что надо, чтобы весело и незаконно провести вечер после тяжёлого трудового дня в Эль-Конохе. А там в самых роскошных креслах и диванах, в своеобразной ВИП-комнате, располагался «кабинет» управляющего всем этим безобразием. Так что Саске не пришлось долго рыскать в поисках цели, и он направился прямиком туда. Впрочем, там его уже ждали. Крутой Данзо лично приветствовал его в окружении своих АНБУ. — Добро пожаловать, мистер Мститель, в мой личный рай на этой грешной земле, — Данзо жестом пригласил Саске сесть в мягкое кресло. — Я тут с тобой не чаи пришёл распивать, — ответил на приветствие Саске. — Данзо, ты обвиняешься в заговоре против клана Учиха и в соучастии в его жестоком истреблении! И посему приговорен к смерти от моей руки! — Вот именно такую речь я от тебя и представлял, — зааплодировал Данзо. — Только ты вломился в мои владения и явно не сознаешь, что перевес сил не в твою сторону. Ты один. И толку от твоей мести в данной ситуации. Сыграй в казино, выпей текилы, расслабься лучше. — Я сделаю это после того, как отправлю тебя в Ад, — Саске положил руку на рукоять своего револьвера. Крутой Данзо лишь рассмеялся на это и подал знак своим АНБУ прикончить наглеца. Однако не успели бойцы Данзо сделать и шаг, как были сражены меткими выстрелами Мстителя. Теперь вокруг Данзо лежали только пораженные свинцом тела, которые весело и задорно пускали кровавые ручейки на шикарный персидский ковер. От звуков выстрелов в казино, где до этого царила обстановка праздника, поднялась паника, и народ начал спешно покидать подземный рай, прихватывая на ходу фишки и свои и чужие, а некоторые даже пытались уволочь с собой золотые канделябры и другие ценные вещи. Редкая охрана из головорезов Крутого Данзо не справлялась с паникующей толпой, которая хотела жить. — Ты расстроил меня, мститель, — произнес Крутой Данзо, даже не моргнув глазом, когда его бойцы полегли. — Ты пришел портить мой рай только из-за того, что тебе приспичило отмстить за свой клан? А ты подумал о людях? Людях, что получили благодаря моему бизнесу свои рабочие места, людях, которым нужны развлечения, чтобы забыться от своих жизненных проблем, людях, которые так или иначе пострадают от твоей прихоти отомстить? — Да мне плевать, — произнес Саске. — Я твердо решил прикончить тебя. — Ты ужасный эгоист, Учиха, — Крутой Данзо неожиданно метнулся в сторону дивана и, кувыркнувшись за него, показался оттуда с внушительного размерами пулеметом Гатлинга. — Ты достоин порицания! БУГАГАГАГАГА! Футон — Ветряное опустошение! И в тот же момент воздух наполнился множеством свистящих пуль разрывающих все на своем пути. Саске с трудом удалось укрыться за мраморной колонной, которую тут же изрешетило сотни пуль. Некоторым из посетителей, все еще покидавшим «рай» Крутого Данзо, пришлось остаться в этом раю навсегда. Пули не щадят никого, будь ты работяга, строивший Эль-Коноху и пришедший поглазеть на блеск другой жизни, или будь ты банкир, просаживающий пару миллионов в рулетку и на женщин. А Крутой Данзо щедро поливал Ветряными пулями округу, превращая великолепие своего казино в изрешечённый пулями хлам. Саске выругался, ведь огневая мощь явно была не сопоставима. — Ну что Учиха?! Где же ты? Где же твоя месть сейчас?! — прокричал Крутой Данзо сквозь рокот Гатлинга. Саске рискуя шкурой перебрался за следующую колонну и выжидал момент. — Данзо, а старина револьвер у тебя уже не в почёте? — выкрикнул из-за укрытия Саске, провоцируя противника. — Вот почему меня назвали Крутым, — ответил Данзо, — крутая пушка, крутые пули, крутая жизнь! БУГАГАГА! — Ты обычный подонок, не обольщайся, — Саске сосредоточился, приготовив свой револьвер, на белой сандаловой рукояти которого красовалась эмблема клана Учиха. Недолго думая он достал из патронташа на поясе пулю бровастого Ли и зарядил ее в барабан своего Смит-Вессона 629 модели со стволом во все 152 мм. — Сила юности говоришь? — спросил сам себя Саске наводя револьвер на колонну и проецируя для себя находящего за ней Крутого Данзо. — Посмотрим, на что способна Сила юной мести! Последовал выстрел, что в мгновение ока пробил огромную дыру в истерзанной ветряными пулями Данзо колонне, и пуля "Сила Юной Мести", оставляя за собой огненный шлейф в воздухе, вгрызлась в Гатлинг Данзо. Сила выстрела и вращающейся пули была столь велика что Данзо попросту начало сдвигать со своего места. Шаг за шагом он отступал под натиском вращающейся пули, что сверлила его Гатлинг с невероятной настойчивостью. — Что за черт?! — выпалил уже не помышляющий о стрельбе Крутой Данзо, и в тот самый момент вращающаяся пуля достигла своего предела возвестив об этом взрывом, после которого Данзо мощно впечатало в стену богатого казино. Саске был тут как тут, уже держа старика на мушке. Но загнанный в стену Данзо и не собирался отступать: — Да ладно? Что тебе эта месть? Я дам тебе деньги, куски золота, богатую и беззаботную жизнь, я дам тебе женщин, самых роскошных женщин, обладание которыми затмит твою жалкую месть! По рукам? — Учиха не торгуются, — только и вымолвил Саске нажимая на курок. — Чидори: Выстрел Казни! Пуля, вылетевшая в голову Крутого Данзо, заставила поплясать его тело под ударами ужасающих молний и истошно поорать от неописуемой боли, прежде чем оную разнесло к чертям. — Так, всем стоять мордой в пол, — прозвучал спокойный голос в опустевшем зале казино. — Департамент Шерифа. — Ну и кто так вламывается? — спросил более громкий и куда более несдержанный голос. — Ты же шериф! Рявкнул что-то наподобие: А ну, ублюдки, всем подобрать свои яйца, пока я их не оторвал, и подружить свои *бальники с асфальтом резко во славу Джашина-сама! — Ну, вот поэтому я шериф, а ты помощник шерифа, — все также спокойно произнес Шериф Какаши. — Кто тебя вообще шерифом сделал? — вопрошал помощник шерифа Хидан. — Автор, — пожал плечами Какаши. — Вам чего, клоуны? — осведомился Саске, убирая револьвер в кобуру. — Ты, мать твою, заканчивай народ направо и налево крошить! — завелся Хидан. — У нас, знаешь ли, демографический кризис и так! И вот тут раз, и появляешься ты — мудень мстительный, а нам разгребай! — Вас все равно давным-давно всех купили, — собираясь уходить бросил Саске. — И сюда вы заявились только потому, что Данзо мертв, а так бы не осмелились. — Я не понял? Это вызов, да? — не унимался Хидан. — Запомни, красноглазик, мы тут Закон! — Пусть идет, — остановил Хидана шериф Какаши. — Разве не видишь, парню неймётся умереть сегодня. Саске прошел вглубь казино. Широкие залы кончились, сменившись на разветвленные замысловатые коридоры, где почти не было освещения, в отличии от светлого и шумного зала казино. Мстителю пришлось изрядно поплутать, прежде чем он вышел из темного коридора на открытый воздух. Он попал то ли в небольшой сад, то ли в чью-то зону отдыха, где время и не чувствовалось вовсе, а была только природа, дуновение ветерка и пение птиц. Посреди этого пространства располагался огромный фонтан, совсем рядом с которым оказалось достаточно внушительное бархатное кресло, в котором, явно дожидаясь нашего гостя, кто-то сидел. — Добрался всё-таки, — поприветствовал человек. — И без единой царапины. Саске смотрел Шаринганом казалось сквозь само кресло, прожигая взглядом. — Ну, раз пришел, то позволь представиться, — человек неспешно встал с кресла. — Я... — Я знаю, кто ты, — перебил Саске, — Дон Итачи, что ради власти и денег и силы перебил родной клан! Дон Итачи, что всеми правдами и неправдами сколотил преступную империю на крови своей семьи и многих других людей! Дон Итачи, который умрет от моей руки, ибо я... — Мститель, — в свою очередь перебил Дон Итачи, — бла-бла-бла. Что я тебе говорил? Когда получишь такие же глаза, как у меня приходи, без них, как бы метко ты не стрелял, убить меня у тебя не выйдет. — Не недооценивай силу моей Мести, — Саске разминал пальцы, готовясь к дуэли. — Шутка в том, Саске, что месть никогда не бывает справедливой, — Дон Итачи наконец-то повернулся лицом к собеседнику. — У меня тут подарочек для тебя, — пропустил мимо ушей Саске, достав из патронташа пулю, находящуюся в отдельном слоте, — Эта пуля, что предназначалась в ту ночь мне, но осталась не израсходованной. — А, — понял Дон Итачи, — Значит, ты хранил ее все это время, чтобы убить ею меня? И как у тебя терпения хватило? — Сейчас, боюсь, оно кончится, — Саске, достав револьвер, крутанул барабан, освободив его разом от всех пуль, и зарядил в него ту самую, хранимую с ночи резни клана, — Она называется "Душа Мстителя", такая же темная, одинокая и вся горящая внутри чувством опустошительной мести и неиссякаемой ненависти! — Говорить ты мастак, а как стрелять? — Дон Итачи сдвинул полы своего плаща, явив взору Саске точно такой же револьвер, что и у него, — Узнал? Не думал что второй мой револьвер все это время был у тебя, я ведь обронил его в борьбе с отцом. И даже возвращался за ним позже, но очевидно, ты забрал его и в тот самый момент и решил мстить именно с его помощью. Как символично, Саске. А знаешь, почему я не убил тебя тогда? У меня банально патроны кончились, кто ж знал, что в утерянном револьвере оставалась пуля... — Сейчас я верну ее тебе, — Шаринган Саске пылал как никогда, а рука сама тянулась к рукояти вложенного в кобуру револьвера. Итачи спокойно выжидал, ничем не выдавая хоть какого-то беспокойства относительно исхода дела. Он был спокоен, словно вышел на вечернюю прогулку в пансионе. А вот Саске трясло от нетерпения, но останавливала вероятность слажать из-за спешки и преставиться, так и не осуществив цель многих-многих лет. Тишина была полной, казалось, противники могут слышать дыхание друг друга. Саске показалась слишком тяжелой капелька пота, что медленно стекала со лба от напряжения момента. Любой звук мог послужить сигналом к атаке. И выпрыгнувшая из воды в фонтане рыбка, сама того не зная, подала сигнал к финальной увертюре всего действа. Когда рыбка с всплеском ушла обратно в воду повисев воздухе лишь сотые доли секунды, все было уже кончено. Противники выстрелили одновременно, выхватив свои револьверы, и впервые секунды после совершенно невозможно было разобрать, что произошло. Звон стоял в ушах Саске, а в глазах троило. А потом словно вспышка, и он увидел себя со стороны в момент выстрела, что есть мочи прокричав: — Душа Мстителя: Выстрел Аматерасу! Зрение постепенно возвращалось к нему и он смог вполне отчетливо разглядеть языки пламени Аматерасу пожирающие лежащее тело Дона Итачи. — Я побе... — но Саске и сам был ранен, об этом говорило кровавое растекшееся пятно на его когда-то белой, а ныне запыленной и изношенной от путешествий рубахе под курткой. Но вырубило его не ранение, а удар чем-то тяжелым по голове. Отключаясь, он словно в тумане увидел образ какой-то женщины и услышал последние за сегодня слова: — Месть никогда не бывает справедливой. Минуту назад отомстил ты, а сейчас отомщу я. Ты стрелял в слепого, после этого и тебе, я так подозреваю, глаза не нужны...