Ставок больше нет.

      Понедельник. Неужели Блэр выспалась в этот день. Она никуда не пошла, ей и некуда было. Вероятно, в университете все удивились, когда на привычных местах не обнаружили Уолдорф и Диккенс. Да и разумеется, вся свита была в недоумении, что говорить о преподавателях. Вот черт. Блэр только сейчас поняла, что они могут позвонить ее родителям. Хотя, что в этом плохого? Может, это будет единственный шанс выбраться из передряги, в которой так увязли девушки.       Шатенка лежала на белых простынях. Ее темные пряди волос разметались по всей поверхности красных подушек. Она лениво потянулась и слегка причмокнула губами. Вытянув руку на место Айви, она приоткрыла глаз и заметила, что на кровати одна. В комнате, по всей видимости, тоже. Насупив брови, она опустила ноги на мягкий ковер. Со стула она взяла черно-белый шелковый халат и накинула его на себя. Затем медленными шагами побрела к окну. За пределами отеля весьма дивная погода. В такое время она обычно ходила с Айви по магазинам, естественно, после учебы. Но не сегодня, не сейчас.       В дверь раздался стук. Не тот, которым стучала Айви, и не тот, которым стучал Чак. Совсем иной. И вообще, Диккенс никогда не стучала, так что ее можно было смело вычеркнуть из этого списка.       Не дожидаясь ответа, дверь легонько приоткрылась. С порога показалась белокурая голова Серены. Ее волосы были собраны в неаккуратный, растрепанный во все стороны пучок. К телу прилегало довольно короткое белое платье, а и так высокий рост подчеркивали леопардовые туфли. — О, ты уже встала? — проговорила девушка и тихо присела на стул, который стоял у небольшого окна. — Да. — она вновь оглядела пустую, еще скомканную кровать. — А где Айви? — Они все поехали за вещами. Завтра одно мероприятие, небольшое. Нужно кое-к кому наведаться. — девушка тоже смотрела в окно и проговаривала это, как заученную роль. — Ладно. — она поднялась и подошла к двери. — Одевайся, через полчаса зайду, пойдем позавтракаем. Если ты, конечно, не объявила голодовку. — блондинка приподняла уголки губ и вышла, оставив Блэр в одиночестве.       Зайдя в белоснежную ванную, девушка скинула с себя ненужные, липкие шмотки и залезла под струи прохладной воды. Даже от этого комната наполнялась паром. Выйдя и укутавшись в махровое полотенце, она провела рукой по запотевшему стеклу и принялась расчесывать темные волосы, которые тяжелым грузом спускались на ее еще влажные плечи, изредка завиваясь.       Приведя себя в порядок, она подошла к шкафу и распахнула металлические створки, где хранилась вся драгоценность дорогой одежды. Выбрав оттуда чуть мешковатое платье непонятной переливающейся расцветки, девушка положила его на кровать. Затем скинула с себя влажное полотенце, надела черный комплект белья от Виктории Сикрет и отправилась сушить волосы. Уложив волосы и чуть подкрасив глаза и губы, она вновь вышла в спальню, где нацепила на себя наряд. Добавив по капельки парфюма на руки и шею, девушка не успела обернуться, как за ее спиной уже стояла Эс. — Чудно выглядишь. — добавила она. — Идем, машина уже приехала.       Уолдорф неуверенными, но гордыми шагами направилась к выходу. Они спустились на лифте вниз, сели в автомобиль и поехали в самый дорогой ресторан Рио-де-Жанейро «PALACE».       В заведении, обстановка показалась довольно милой и уютной. Огромное панорамное окно расстилалось вдоль стены, открывая вид на весь океан. Каждая достопримечательность города была видна из этого окна. Как же там было красиво! Дух захватывало только от вида этого неописуемого превосходства. — Серена Ван дер Вудсен. — проговорила блондинка одному из официантов, и он покорно проводил их за столик, который был как раз напротив всего мира. Если бы не было этой тонкой перегородки между клеткой и полетом, Блэр бы, не задумываясь, вылетела бы оттуда. Но увы, ей не был предоставлен этот шанс.       Девушки заказали себе некоторые блюда и замолкли. Уолдорф не предоставляло удовольствия говорить с ней, но с ней было общаться куда свободнее, нежели с Чаком или его вечно-ручной Джорджи. — Тут ничего. — прошептала Эс, на что девушка беззвучно кивнула головой. — Я понимаю, тебе не нравится моя кампания, но я с этим ничего не могу поделать, это все приказы Басса. — Блэр кинула взгляд в сторону Вудсен и слегка приподняла бровь.       Им принесли напитки, блюда, и они начали, не спеша, поедать их. У Уолдорф вновь начинался легкий приступ булимии, что не радовало ее. На нее нагрянул резкий аппетит, и девушка знала, что последует следом. Тут она вспомнила про вчерашний разговор Нэйта, неожиданно даже для нее. Она прокрутила в голове каждое сказанное им словечко о Бассе и глубоко погрузилась в собственные мысли. Ее затуманенный взгляд заметила Серена. Она легонько кашлянула, но шатенка даже не обратила на это внимание. — Блэр, что-то случилось? — решила она нарушить тишину. — Ничего особенного. — девушка вновь начала перерезать листья салата. — Хотя… — она не знала, зачем добавила эту частицу, но раз она уже сказала «а», почему бы не сказать «б»? — Нэйт вчера кое-что рассказал мне о Чаке.       Блондинка медленно положила столовые приборы на тарелку, взяла салфетку и обмакнула ей губы. Она точно была уверена, что за этим предложением последует куча вопросов, которые придется разгребать ей. Затем она подтянулась, выдавая свое беспокойство. — В чем дело, что-то не так? — едко спросила Би. — Нет, все нормально. Продолжай. — на лице шатенки расцвела ядовитая улыбка. — Это правда, что Чак и Нэйт когда-то были друзьями? — уже первый вопрос заставил блондинку испугаться и разозлиться одновременно. — Правда. — пробормотала себе под нос та. — Что же случилось потом?       Серена невольно тяжело вздохнула, затем застучала длинными ногтями по белой скатерти стола. Уолдорф видела ее мучения. Но любопытство помогало смириться с жестокостью со своей стороны. — Они поругались из-за… — девушка прервалась. — Из-за кого? — Из-за девушки. — Кто она такая? — не унималась Би. — Понятия не имею. Это загадка даже для меня. — зло проговорила Ван дер Вудсен и сделала глоток кофе из небольшой чашки. — Ты что-то знаешь. — Нет. — девушка убрала прядь волос за ухо. — Я знаю, как тебе сейчас тяжело. Никому из нас не нелегко. Даже Чак где-то в глубине себя чувствует вину. Просто он этого не показывает, не выражает. — Эс достала из небольшого клатча телефон Блэр. — Откуда он у тебя? — удивилась шатенка, расширив глаза от злости и неожиданности. — Мы забрали его тогда, из полиции. Просто Чак беспокоился о нас и решил тебе его не отдавать. Но я вижу, как твои близкие пишут каждый день смс-ки или звонят, и не могу держать это в тайне от тебя. Поэтому забери его. Забери и спрячь. Только не говори это Чаку. Не сдавай нас. — блондинка сглотнула скорбь. — По приезду обратно, я обещаю, что помогу выбраться тебе отсюда. Я знаю о Йеле и других проблемах. Тебе нельзя здесь оставаться. Нельзя быть с нами. Это опасно. И я не хочу до конца жизни винить себя и своего брата, если с тобой что-то случилось. Поэтому я предлагаю тебе помощь, только молчи.       Уолдорф молчала весь монолог девушки, вслушиваясь в каждую фразу Серены. Ей казалось это странным, безусловно. Но в этом была правда. Ведь Эс, и вправду, не лгала. Она тоже боится за свою шкуру, как и все остальные, и в этом нет ничего страшного. — Идет. — монотонно проговорила она и забрала телефон, который блондинка неустойчиво держала в руке. — Спасибо за телефон. — блондинка приподняла уголки губ. — Нам нужно идти, пока Чак не начал искать нас. — Она встала и разгладила складки на платье. — О да, и еще одно. Ничего не говори Айви. Не стоит рисковать.       Блэр кивнула головой и поднялась следом за Сереной. Еще один план, не порвется ли он, как тоненькая ниточка, на этот раз? Все впереди.