Городские ведьмы

      Удар лопатой по прогнившей черепушке в ночи над кладбищем звучит чуть тише, чем удар оной по дереву. С таким же треском. Сара шëпотом выматерилась и покрутила черенок лопаты в руках, но тот выдержал оба испытания с честью. Мертвяк упал ровно в могилу, из которой попытался вылезти. Минуту помедитировав на самостоятельно вырастающий холмик, она завистливо вздохнула, но двинулась дальше.  — О, насяльника! Я в этот раз честно не при чëм, они сами пришли!  — У тебя всегда сами, СанСаныч. Ну неужели было сложно пугнуть, как только эти чëртовы сатанисты на кладбище ступили? — Обречëнно поинтересовалась Сара. Мужик развëл руки в стороны и по привычке поправил картуз на просвечивающей сквозь рëбра печени.  — Так они не в первый раз пришли. Раньше тихо сидели, свечки жгли, страшилки травили, смешные, я пару раз сам послушать подходил даже, хе-хе. Они меня мясом угощали, Тузику понравилось. Ну, я думал, как обычно посидят и уйдут, а детки решили развлечься, — СанСаныч поскрëб череп рукой больше по привычке, волос и кожи, которая могла бы чесаться, там не было уже года два. — Развлеклись, — согласилась мрачная Сара, втыкая лопату в разрытую землю рядом с характерной прямоугольной ямой и стареньким надгробием со звездой, фотография и буквы с которого стëрлись за годы под дождëм и снегом. Могилка была неприметная, в закутке, под низко клонящейся к земле ивой, так что без проводника еë было найти почти нереально. СанСаныч ковырнул зеленоватым ногтем ржавчину на звезде, отколупывая остатки красной краски.  — Ну, зато они точно теперь обрели незабываемый опыт.  — Общения с полицией, сидения в обезьяннике и доказательства родителям, что больше такого не повторится? Ложитесь, прикопаю вас, а то до конца ночи провозитесь, — вздохнула Сара, упираясь ногой в уступ и складывая руки на черенке. Лич одобрительно заскрипел и засвистел воздухом в остатках лёгких, сноровисто укладываясь на своë законное место и складывая руки на груди.       Деревья отразили красно-синие отблески уезжающей полиции. Некромант проводила их долгим взглядом и приступила к работе. Шкворчания о «молодëшши» уже почти не было слышно, а работа близилась к завершению, когда Сара услышала шаги за спиной. Продолжая махать лопатой, как-будто ничего не слышит, она отсчитала про себя. Три, два, один.        В этот раз просвистевшая лопата издала громкий, мелодичный звон хорошего металла о прочные кости. Молодая девушка с кучей подвесок в виде луны на руках, шее и голове закатила глаза и красиво раскинулась на припорошеной чернозьмом крапиве. Чёрные длинные волосы разметались как на картинке, а на нежном розовом лице застыла приветливая, чуть напряжённая улыбка. — На днях похоронили, чтоли? Даже сложно поверить, что мëртвая, — удивилась вслух Сара, чтобы разрядить обстановку, перехватила лопату поудобнее. Но больше никто погулять в полнолуние не вышел и девушка приободрилась, приближаясь по дуге к лежащей. Она постояла над душой, держа лопату черенком вверх. Попыталась вспомнить хоть одну молитву (больше трëх первых строк, традиционно безуспешно), посмотрела с тоской на уже почивающего СанСаныча. В этот момент она очень сильно ему завидовала, но сочувствия могла дождаться разве что от печально качающей ветвями ивы, так что нагнулась и провела тремя пальцами по шее.        Кожа была тëплая, а кровь текла по венам ровно и бесперебойно, как и полагается, когда человек жив. И лежит в отключке после удара лопатой. Сара подняла голову и сказала благосклонно слушающим небесам и стучащей по плечам ветвями иве всë, что думает о ночных гуляках по кладбищу.       Телефон в сумке нашëлся с третьей попытки, между которыми она попыталась привести девушку в чувство похлопываниями по щекам и брызганьем водой на лицо и поднять еë. Тело, в стоячем состоянии превышающее Сару на целую голову, приходить в чувство или тащиться до дома между оградок на радость прохожим и соседям отказывалось. К счастью, голос с той стороны раздался уже после второго гудка.  — Помощь нужна, подходи к могиле СанСаныча!  ***       Еë разбудило солнце. Мягко колыщущиеся лучи лениво ползали по леопардовому пледу, создавая новый неповторимый узор света и тени. Диван был для девушки узковат, но компенсировал это своей мягкостью. Она всегда закрывала шторы в доме, а спать предпочитала на жëсткой, по заверениям редких гостей — деревянной, кровати, так что это определëнно был не еë дом. А ещë тут не было ни одного духа. Даже маленького шарика с глазами, пахнущего малиной, не было видно, хотя он всегда летал за ней. Ярко пахло полынью, мятной настойкой и жасмином.        С кухонки за стеной слышались шепотки и тихий смех, шипение недавно скипевшего чайника, перезвон ложки, которой размешивают сахар в чае.  — Ты хотя бы попробуй, сахар ведь забивает весь вкус настоящего чая… Наша гостья проснулась, доброе утро, — худощавый мужчина с длинной, слабо заплетëнной косой обернулся и ласково улыбнулся девушке, поправляя съехавшие на кончик носа очки. Из-за него выглянула девчушка, сидящая с ногами на стуле.  — Как ты? Голова не кружится, болит? — Ей можно было дать лет двадцать на первый взгляд, в основном из-за рыжего каре, кучи фенечек на запястьях и небольшого роста, но девушка видела по глазам — куда больше. Шрам через всю щеку до брови между ярких веснушек так же добавлял возраста.  — Сойдëт, — решила девушка, плюхаясь на табуретку между ними. Под ногами что-то прошуршало, ногу задело тëплое и чешуйчатое, на что девушка решила пока не смотреть. Сначала нужно поговорить с хозяевами, а потом знакомиться с питомцами. Первой начала девчушка, теребя одну из серëжек в ухе.  — Ты прости меня. Я не хотела тебя… Лопатой. Просто не ожила, что со спины подойдëшь.  — Ты тоже прости. И за то, что напугала, и за то, что подумала… Всякое, — девушка замялась под заинтересованными взглядами новых знакомых.  — Какое?  — Ну, что ты гробокопатель и решила ордена снять с деда, который там закопан, — неуверенно пробубнила девушка, глядя на сцеживающего смешки в кружку парня. За стеклами очков ей показалось, что глаза у него ярко-жëлтые.  — Я некромант. За деньги упокаиваю всë, что требуется, — с мрачным юмором улыбнулась девчушка, почесав шрам на щеке и тут же получив по руке от парня.  — А я ведьма. С духами говорю. За деньги проклинаю и снимаю. — Лапшу с ушей и деньги с карточки? — оскалился парень, выразительно грозя пальцем подруге. Та так же показательно надулась.  — И это тоже. Ада, — девушка протянула руку для знакомства, решив, что лучшего момента уже не будет.  — Сара. А это мой… Моя змея подколодная, Ван Сяомин. Будем знакомы.