Искры

Холодные порывы остывшего ночного ветра блуждали по пустынному школьному двору. Днём такой людный и шумный, наполненный разговорами и веселым смехом, сейчас он превратился в меланхоличное пространство освещённое лишь бледным светом уличных фонарей, которые с минуты на минуту должны были на время прикрыть свои очи. Тогда даже бурые мотыльки получат свою свободу; устремятся навстречу лунному диску, их истинному ночному светилу. Немного поёжившись, Аня повела плечами, желая немного размять затёкшую шею. Ее взгляд устремлён к горящим золотом окнам верхних этажей величественного школьного здания, в которых порой появлялись чёрные тени, держащие в руках бокалы с импортным вином, ведущие беседы недоступные для ушей низших сословий, обменивающиеся с друг-другом кокетливыми взглядами и ложными улыбками. Если бы ей удалось собрать все восемь звёздочек до сегодняшнего дня, то там наверняка могли были бы быть и она со своим отцом. Но ничего не поделаешь. Звёздочек было семь, ровно также, как и молний. Весьма типичная ситуация для нее — в очередной раз находиться на самой грани между болезненным поражением, в виде исключения и лучезарной победой. Но ничего! Усмехнувшись про себя, Аня проследила глазами за растворяющимся в воздухе серым облачком, что сорвалось с ее губ. На следующем вот таком вот собрании она наверняка сможет присутствовать! Точно точно! У нее есть еще два года для того, чтобы достичь цели и она непременно с ней справиться. Сможет тоже стоять там, вверху, в золочённой зале с живой музыкой и нарядными платьями... Она не была уверена в честь чего проводилось данное торжество. Бекки лишь сказала, что на него будут приглашены самые важные лица аристократического круга, а также ученики, которые достигли звания стипендиатов. Возможно день рождения кого-то очень важного. Но это не самое главное. Взгляд девушки устремился в иссиня-чёрное небо с раскинувшейся в нем звездной сетью. Бекки сказала, что сегодня будет фейерверк. Аня ответила, что уже видела его, когда была с родителями на лайнере, но подруга в ответ лишь мотнула головой, мечтательно опустив при этом ресницы — такого фейерверка ей точно еще не доводилось видеть. Такое событие даже для «Эдема» было крайне не типичным, по большей части по причине безопасности. Тем более раз уж Бекки, ярый ценитель эстетики о нем заговорила. Неужели это будет настолько красиво? Аня снова поежилась. Поскорее бы, а то она совсем продрогнет. — Уж не знаю, как на это реагировать, но смотрится достаточно жутко, знаешь ли. Ночную тишину разорвал знакомый несколько заносчивый голос. Высокая тень, отделилась от пустынного пейзажа и сверкнули серебром золотисто-карие глаза. — Си-он? Что ты тут делаешь? Разве ты не должен быть там, наверху? — Должен. Но мне было очень уж любопытно, почему моя непутевая одноклассница одна, ночью стоит под окнами нашей школы. Не буду скрывать, со стороны это выглядело достаточно своеобразно. — Оу, прости, я не подумала об этом. Неловко вышло. Стоило найти другое место для созерцания. Склонив голову набок, Дэмиан задумчиво смерил глазами одноклассницу, которая нервно озиралась по сторонам, будто бы беспокоясь о том, что кто-то помимо него появится на горизонте. Стоило ли говорить, как сжалось его сердце, когда он увидел эту хрупкую фигурку где-то далеко внизу; одиноко бросающую взгляды куда-то вверх, периодически потирая замёрзшие руки и переминаясь с ноги на ногу. Такая маленькая и беззащитная. Если бы не его терзающая сердце гордость, он бы уже давно прижал к себе этот источник постоянных забот, уткнулся бы лицом в эти вьющиеся нежно-розовые пряди, что со времён начальной школы успели так сильно отрасти. Позабыл бы обо всем на свете. Глаза девушки смущенно скользнули по его лицу, заставив парня встрепенуться. Черт, порой ему казалось, что она видит его насквозь, даже несмотря на всю его притворную грубость. Одернув подол своей мантии, отличительного знака любого стипендиата, Дэмиан немного нахмурился. — Э-Эм, как бы то ни было, что ты вообще тут делаешь? — Я, да, так, просто решила немного подышать свежим воздухом. — Ты правда думаешь, что я на это куплюсь? Мы же уже не первый год знакомы — врать ты не умеешь. Она обиженно надула губки, помолчала, после чего тихо произнесла: — Аня хотела посмотреть на фейерверк... — И всего то? Хотя можно было бы и предположить. Облегченный вздох растворился в холодном воздухе. В ответ Аня лишь робко кивнула, в очередной раз обратив лицо к небу. Дэмиан последовал ее примеру и в пришкольном парке вновь повисла тишина. Откуда-то издалека доносилась приглушённая музыка. — Но ведь тут деревья, крыши — вряд ли хорошо будет видно. — Но сколько-то будет. — А еще здесь очень холодно, а фейерверк будет длиться не пару секунд. — Мне не холодно. Тишина. — Вот же. Идём за мной. Не успела девушка опомниться, как его горячая ладонь обожгла ее руку, повлекла в сторону школьного здания. Она бы спросила, что парень задумал, однако уверенные шаги и столь новая для него искра авантюриста, что родилась за время их своеобразной дружбы, заставили ее покорно последовать за ним. Скрип двери, шаги по лестнице, поворот по коридору, снова какая-то комната, гомон разговоров где-то слева... Наконец, Дэмиан останавливается, коротко озирается по сторонам и толкает свободной рукой дверь, которая, поддавшись давлению послушно открывается. Перед удивленным взором девушки небольшой балкончик, под которым раскидывается пришкольный парк; над головой простирается неприкрытое ничем лишним чёрное небо. Внизу гаснут блеклые очи ночных фонарей. — Си-он, где мы?... — Ш-ш, подожди. Не успела она и выдохнуть, как ночное полотно с рокотом разразилось и осыпалось наземь тысячами сверкающим разными оттенками огнями. Искры со свистом вздымались вверх, собирались в цветастые букеты, стекали золотистым ливнем, взрывались алыми пламенными языками. Где-то высоко вверху. В неприкрытой ничем темноте, не разбавленной белесым светом ночных фонарей. Веселый треск. Огни. Как красиво! Захлебнувшись восторгом, желая поделится этой радостью, убедится, что не она одна видит это чудо, Аня восторженно взглянула на стоящего подле нее парня. Дэмиан. Немного приподняв голову, он тоже следил за веселыми искорками в своей спокойной манере человека не привыкшего к обильному выплеску своих эмоций. Но и в этот раз было что-то новое. Легкие порывы ветра играли с его спадающими на глаза тёмными волосами, в то время как яркие всполохи небесных огней освещали легкую улыбку. Такую мягкую и непринужденную. Так близко. Она была чуть ли не таким же чудом, как и сам фейерверк, на который они пришли посмотреть — только куда более особенным. Девушка почувствовала, как запнулось в своём беге ее сердце, когда дрогнули его длинные ресницы. Притянутый ее взглядом, парень несколько удивленно приподнял брови, обратив к ней свою улыбку. Справа все подлетали к небу огни, в то время, как свистящий треск их прыжков становился все тише и тише, под все учащающийся громоподобный галоп сердца. В золотисто-карих глазах плясали далёкие огоньки. Они рассыпались, собирались в кучу, сверкали, старались привлечь к себе всеобщее внимания, однако Аня чувствовала, как начинает забывать про весь тот мир, что окружает ее. Не осталось более ничего. Только они вдвоем на этом крохотном балкончике. Сказочная тишина, в которой мурлычет насмешливыми нотками его голос: — Дурочка, ты же специально ради этих огоньков сюда пришла. Вспыхнув, подобно тому же фейерверку, Аня поймал себя на мысли, что все еще ощущает в своей руке тепло его ладони. Такой широкой, наверное вдвое больше ее. И это тепло тянет ее ближе к глубокому золоту искрящихся глаз, утаскивая все глубже в смущающую бездну непривычной, но столь приятной близости. Под ее рукой его бьющиеся в сладостной агонии сердце, что сжигает непреодолимую стену гордости. И снова эта мягкая улыбка. Холод остался где-то далеко позади. В том же чёрном небе, которое продолжает плескаться в праздничных красках и жгучем запахе серы. Но это все где-то там. Далеко. Здесь же, на балкончике, остались только легкие отголоски огоньков в янтарных глазах и тепло долгих объятий. Жар дыхания, что слившись воедино, серой птицей взлетает к небу бесследно растворяясь в нем.