Пять лет радости и нежности

      Аиде не составило труда понять, что с ней. Вот только осознавать это всё равно было волнительно. Впервые в жизни ей было так радостно. Ребёнок. У неё будет малыш от замечательного человека. Женщина поймала себя на том, что её мысли слишком наивные. Она богиня, а расчувствовалась как героиня мелодрамы. Но со своими эмоциями она впервые в жизни ничего не могла сделать. Вместо этого она уже несколько минут прижимала обе руки к животу. Люди говорят о долгожданной беременности «Благословение богов», но что говорить ей? Она не особо думала, что её любовь даст какие-то плоды. Она богиня Царства мёртвых. В её ли праве давать жизнь?       Муж несколько минут кружил её по комнате. Счастливый и любящий. Глаза вот-вот заискрятся от переполняющих его положительных эмоций. Аида никогда не сомневалась в нём. Только больно сдавливало сердце в груди, когда на замечания супруга, что у них родится принц, она не могла ему сказать, что у них действительно родится принц. Но так безопаснее для любимого мужчины и их ребёнка.       Мир стал мгновенно прекраснее, едва Аида услышала первый крик долгожданного сына. Когда же ей положили его на грудь, мир словно замер. Это самые сильные и незабываемые чувства, которые она прежде не испытывала. Она, смеясь и нежно поглаживая малыша по влажной головке, понимала, что сейчас похожа на так раздражающих её дам из мыльных опер, которые они иногда от нечего делать посматривали с мужем. С рождением Эдриана Аида впервые в жизни узнала сколько в ней любви и нежности. И это ни на грамм не делало её слабее. Материнский инстинкт наоборот сделал её гораздо сильнее и внимательнее. В один момент она поймала себя на том, что была готова помолиться, лишь бы её ребёнок и муж никогда не столкнулись с прошлой частью её жизни. Ей было хорошо известно понятие «ответственность». С появлением в её жизни сына практически вся ответственность была за него: за его смех, улыбку, за его здоровье. Аида не была этакой курицей-наседкой. Просто впервые у неё был человек, который пришёл в этот мир благодаря ей. Когда Эдриан впервые сказал «мама» Аида забыла как дышать. В казалось бы таком простом, обыденном, близком многим людям на земле слове, скрывалось столько прекрасного, столько было заложено доверия и любви от ребёнка к матери. Иногда Аида ловила себя на мысли, что всё происходящее — только в её воображении. Что никто не обхватывает её лицо тёплыми мягкими ладошками и не улыбается ей искренней улыбкой. Никто не приносит ей цветок со словами «Мамочка! Это тебе!» Но затем звонкий смех сына вновь напоминает ей, что её нынешняя жизнь — реальность.       Смотреть как муж катает их ребёнка на плечах или на спине, изображая из себя лошадку, как он подкидывает и ловит сынишку в воздухе — всё это Аиде искренне нравилось. И плевать ей было на имидж и тёмную славу. Она обрела семью там, где не ожидала. Мужчина, подаривший ей наследника, был безоговорочно лучше, надёжнее и великодушнее любого из знакомых ей богов. Аида всегда с гордостью принимала комплименты от супруга, в которых он говорил как сильно их мальчик похож на свою маму. Это была ещё одна её личная радость. Никто никогда не посмеет сказать, что Эдриан не её сын. Может это и было несколько эгоистично, но факт что ребёнок похож на неё делал Аиду ну очень довольной. Потому как она смогла. Она дала миру кого-то настолько похожего на неё внешне, но при этом не очернённого тем, что ей самой пришлось пережить. Её отличие от большинства богов было в том, что она ощущала себя больше матерью, чем богиней. Её божественная сущность плавно отошла на второе место.       Пять счастливых лет навсегда оставшихся в памяти мисс (ещё совсем недавно звавшейся миссис) Ньюман. А потом незнание как сказать маленькому сыну, что любимый папа больше не придёт и не обнимет. Невозможность, при большом желании, унять свою печаль и боль ребёнка. Осознание, что пришло время объяснять Эдриану кто она такая и кто на самом деле он сам, когда его сила начала проявляться. Непонимание, но доверие маме в глазах сына и впервые в них же чувство обиды, когда к ним переехала Кора. Отмалчивание Эдриана в обнимку с любимым плюшевым волчонком — подарком его папы. Ненавистные слёзы в глазах её сыночка, когда Кора, разозлившись на ревность ребёнка по отношению к его маме, бросила ему слова «Смирись со смертью, мальчик. Смертные часто умирают. Это их участь!» и ярость самой Аиды последовавшая за таким заявлением. Ребёнок в пять лет должен играть и веселиться, а не плакать из-за потери отца или злых слов чужой ему женщины. Но отослать Кору Аида не могла. Сердце всё-таки тянулось к ней. Единственным и самым важным условием было никогда не говорить ничего плохого про её погибшего супруга и отца Эдриана. Это запретная тема. Постепенно всё наладилось в их с сыном жизни. Или так казалось? Аида не могла дать себе точный ответ. Только фотографии мужа с ней и Эдрианом, взгляд и характер сына, так отчётливо напоминавшие ей её любимого мужчину — это она могла сказать с полной уверенностью, не давали ей ни на минуту забыть о времени, которое навечно будет храниться в её памяти как лучшие годы в её очень долгой жизни.