Созерцание любопрыгов

      Гарри шёл, едва ли не по колено проваливаясь в рыхлый снег, и подгонял себя, пока следы, по которым он ориентировался, окончательно не занесло. Да уж, погодка сегодня под стать его лучшей подруге, необычайно взбалмошной, непредсказуемой и до скрежета в зубах раздражающей в этом учебному году! «Вот какого чёрта её понесло непонятно куда среди ночи, когда от метели, бушующей за окном, было некомфортно даже в замке?!» — размышлял Поттер, ежась от холода и прикрывая лицо рукой, чтобы ветер поменьше дул прямо в лицо. Нет, действительно, могла бы хотя бы сказать, что ей куда-то срочно надо. Или она думает, что раз их отношения в этом году подпортились, он бы ей не помог, как она не хочет помогать ему с Малфоем? Конечно, помог бы. Да за кого она его вообще принимает?       Хорошо, хоть Луна, которая дожидалась Джинни у входа в гостиную Гриффиндора, когда он возвращался после отработки у Снейпа, попросила его передать Гермионе, что сегодня она не сможет пойти с ней на поляну любопрыгов в Запретном лесу, и выразила надежду, что Грейнджер ещё не ушла одна. Гарри насторожился — с каких это пор Гермиона настолько близко общается с Луной, что готова идти с ней в Запретный лес среди ночи, чтобы созерцать любопрыгов в такое ненастье. Впрочем, от Лавгуд он вразумительного ответа не добился, поэтому решил наконец-то припереть подругу к стенке и выяснить, почему она ведёт себя в этом году так… так… так не по-гермионовски!       Впрочем, в гостиной Гермионы не нашлось, и Гарри, поднявшись в спальню мальчиков, развернул Карту Мародёров, моля Мерлина, чтобы она оказалась в женской спальне или в библиотеке. Но её там не было. Следы на пергаменте с заветным именем «Гермиона Грейнджер» приближались к опушке Запретного леса — и исчезли. Проклятье! Значит, девушка вышла за пределы действия Карты.       Гарри быстро оделся, накинул мантию-невидимку, чтобы другие студенты не интересовались, куда он собирается. В гостиной на секунду остановился, размышляя, стоит ли позвать Рона, но, чтобы оторвать того от познания внутреннего мира Лаванды прямо на одном из диванов общей комнаты, пришлось бы приложить усилия и тем самым потерять драгоценное время. «Да и чёрт с ним!» — махнул рукой Гарри и выскочил из гостиной, хорошо, что в это время как раз открылся проём и внутрь проскочил Кормак Маклагген. Гарри поморщился. Не нравилось ему, что этот верзила проявляет такое внимание к его подруге. Он даже краем уха слышал, что Гермиона подумывает пригласить его на вечеринку Слагхорна. Серьёзно? Из всех парней Хогвартса она выбирает его? Нет, Гарри точно никогда не поймёт этих девчонок…       Когда он вышел из замка, то заметил дорожку петляющих следов на белоснежном сверкающем снегу, которые уже начинало потихоньку заносить. Это значило, что следовало поторопиться, не хватало ещё потерять последнюю возможность быстро найти подругу в этом треклятом лесу! Нет, серьёзно, какая нелегкая её туда понесла? Гермиона же прекрасно знает, как опасно ночью в Запретном лесу. Ладно, на первом курсе их отправили туда на отработку, в прошлом году она хотела запутать Амбридж. Кстати, касательно последней. Не может же Гермиона не знать, какие слухи ходят о том, что кентавры сотворили с Розовой Жабой. Поэтому у Грейнджер должна быть более весомая причина переться в этот лес, чем созерцание непонятно кого.       Злость на подругу и страх за неё подгоняли гнали, и вот он уже в Запретном лесу, проламывается сквозь замерзшие и запорошённые снегом ветки прямо как его патронус. Следы девушки уводили все глубже в лес. На какую она там поляну собралась? Не помнит он никаких полян в этой стороне. Впрочем, в такую погоду да с таким зрением крайне сложно ориентироваться в этих зарослях. Нет, сегодня он ей точно всё выскажет. За такими мыслями Гарри не сразу заметил, что двигаться становилось легче, потому что деревья постепенно расступались, а буря будто по мановению волшебной палочки стихла. Парень снял запотевшие очки, протёр их и водрузил обратно на нос. Теперь действительно можно было различить небольшую поляну, заливаемую лунным светом, в центре которой угадывалась сидящая человеческая фигура. «Хорошо, хоть сегодня не полнолуние», — с облегчением подумал Поттер. Он уже хотел было позвать подругу, но подумал, что стоит подойти поближе, чтобы точно убедиться в том, что это она. Он даже удивился, почему девушка (если это правда она) до сих пор не обернулась на его шаги. Он же, должно быть, с таким треском продирался сквозь злосчастные ветки.       В то, что посреди злосчастной поляны на предположительно наколдованном покрывале сидит действительно Гермиона, стало понятно, когда, приблизившись, Гарри заметил голубоватый огонёк, над которым девушка грела руки. Правда, она до сих пор так и не обернулась. Да что за безалаберность? Чтобы Гермиона так безответственно себя вела? «А вдруг её заколдовали?» — осенило Поттера, и он молнией бросился к подруге. Окрикнул. Никакой реакции. Приблизился почти вплотную и тронул девушку за плечо.       — Ааа! — резво подскочила та на ноги, выхватывая палочку из-под мантии и направляя её на предполагаемого противника. — Гар-ри? — заикаясь, выдавила она и тут же включила режим «Правильная Гермиона Грейнджер»: — Что ты здесь делаешь?       — Тебя ищу. Что же ещё? — произнёс он, будто это что-то само собой разумеющееся. — А вот что ты здесь делаешь, я бы с удовольствием послушал. И давай только без этих любопрыгов или как их там. Никогда не поверю, что ты веришь в тех неведомых зверушек, которых якобы видит Луна.       — Откуда ты? — начала она, но была прервана другом.       — От Луны. Она встретила меня у входа в гостиную и попросила передать тебе, что не сможет пойти с тобой созерцать каких-то любопрыгов.       — Луна, значит… — Гермиона прищурилась и села обратно на покрывало.       Гарри такое поведение девушки разозлило окончательно, он схватил её за плечо, разворачивая к себе.       — Чёрт возьми, Гермиона, что с тобой такое происходит?! Я вообще тебя не узнаю! То учебник, то Малфой, то канарейки, то Маклагген! Теперь ты зачем-то среди ночи пошла в Запретный лес и сидишь тут, ничего не замечая! А если бы это был не я, а кто-то другой?! Ты хоть понимаешь, что я подумал, когда ты не услышала как я тебя зову?!       — Хватит на меня орать, Гарри! — ощетинилась Грейнджер, скидывая его руку со своего плеча. — Не помню, чтобы я просила тебя за мной идти! Какое тебе вообще до меня дело?!       — Какое дело? — Гарри устало плюхнулся рядом с девушкой. — Мы друзья, Гермиона… Вроде как… — тихо произнёс парень.       После того, как он наконец-то высказался, на него накатила какая-то усталость, перемешенная одновременно с облегчением и безразличием.       — Друзья… — повторила вслед за ним девушка. — Да, наверное, стоит тебе действительно всё рассказать. Но предупреждаю сразу, это долгая история. Может, пойдем в замок?       — Ну уж нет! — отрезал Гарри. — Рассказывай сейчас. Я заодно немного передохну, а то продираться сквозь Запретный лес среди ночи весьма утомительно, знаешь ли.       — В общем, — Гермиона поднесла руки к огоньку, думая, с чего стоит начать.       Гарри заметил, что стало гораздо теплее. Видимо, девушка наложила какие-то чары, чтобы не замерзнуть.       — Во всём виновата Луна! — выпалила Грейнджер.       — Эм… Луна? Не замечал, чтобы вы много общались, — потёр затылок Поттер.       — Мы и не общаемся… Не общались… В общем, всё началось после Отдела тайн, — от девушки не укрылось, как юноша болезненно поморщился. — Тогда, когда меня ранили. Я… Я была зла на тебя… Я ведь предупреждала, а ты не послушал. Нет, я понимаю, что ты не мог поступить иначе, — прервала она возможные возражения, — но мне всё равно было обидно. А высказать я тебе всё не могла, потому что… — она осеклась, боясь упоминать смерть Сириуса. — И ещё ты долго не приходил навещать меня в больничном крыле, и я знаю, это эгоистично, ведь ты тогда… — она не договорила и перескочила на следующую мысль: — Но я подумала, что тебе нет до меня никакого дела, пока тебе не нужна моя помощь.       — Мне всегда есть до тебя дело! — огрызнулся Гарри.       — Я была злая… И я понимаю, что винила тебя зря. Прости, но вот такая я. И как-то ко мне пришла Луна, и я ей всё выложила как на духу. Знаешь, она ведь не просто странная, она хороший психолог и умеет поддерживать людей. Она сказала, что я ошибаюсь, и ты на самом деле меня ценишь, а когда я с ней не согласилась, то предложила мне пари.       — Пари? — удивлению Гарри не было предела.       — Да, пари. Я должна вести себя с тобой и с Роном так, как обычно себя не веду. Поэтому я не стала помогать тебе с Малфоем и решила не изучать учебник Принца-Полукровки. Я хотела проверить, будешь ли ты меня ценить, если я не буду с тобой во всём соглашаться.       — А как будто до этого ты всегда соглашалась, — возразил Гарри. — Знаешь, всё это звучит чертовски глупо. Особенно применительно к тебе.       — Я знаю! Но это пари. Магическое пари, Гарри. А с магией не шутят, ты же помнишь, что случилось с Мариеттой в прошлом году?       Поттер кивнул.       — А канарейки и Маглагген — тоже пари? — уточнил он.       — Угу, — кивнула девушка. — Ещё Луна сказала, что я должна изображать ревность к Рону и стараться вызвать ответную ревность, чтобы посмотреть, с кем из нас двоих ты будешь общаться.       — Да уж, вызвала так вызвала, — прокомментировал Гарри, имея в виду вовсе не Рона. — Впрочем, это так и не объясняет, что ты делаешь здесь и при чём тут любопрыги…       — Ну, — девушка замялась. Было видно, что она сильно смущена. — Тут такое дело… Эм… Короче… Так получилось… В общем, Луна сказала, что мне надо сделать ещё кое-что, и если у меня не получится, я должна буду ночью пойти в лес посмотреть на любопрыгов…       — Так что, говоришь, ты должна была сделать? — после недолгого молчания поинтересовался Поттер.       — Это неважно, — отмахнулась она.       — А я думаю, очень важно, раз уж ты выбрала пойти в лес. Скажи, а заглушающие чары зачем наложила, чтобы оборотни тебя сожрали?       — Луна сказала, что любопрыгов может спугнуть даже звук дыхания или сердцебиения. И нет тут оборотней… Наверное, — поёжилась она обхватывая себя за плечи.       — Тогда, видимо, мне стоит прояснить этот вопрос с Луной, — нашёл Гарри логичное решение.       — Даже не вздумай! — испугалась она.       — Слушай, Гермиона, — Гарри взял руку девушки в свою, отмечая, что несмотря на согревающие чары она довольно холодная. — Я чертовски устал. Устал от твоего поведения. Устал от этой «прогулки», — парень изобразил пальцами кавычки, — по лесу. И мне тоже обидно, что ты считаешь, будто нужна мне только для помощи.       — И вовсе я так не считаю! Теперь, во всяком случае! Не после того, как ты пришёл один за мной ночью в лес. И веду себя так, потому что боюсь тебя потерять! Неужели непонятно?       — Нет, — коротко ответил Гарри. — Но хватит уводить разговор в сторону. Что ты должна была сделать, чтобы не идти сюда?       Девушка тяжело вздохнула, сдаваясь:       — Только обещай, что не будешь злиться.       — Обещаю.       — В общем я должна была поцеловать тебя. Вот!       Наступило молчание. Парень никак не комментировал слова девушки, чем сильно её пугал. Лучше бы он орал…       — Гарри? — позвала она. — Ты обиделся?       — Нет, я не обиделся, — наконец ожил парень. — Я просто думаю, неужели поцелуй со мной так страшен, что ты готова пойти ночью в Запретный лес? Крам и Маклагген, конечно же, лучше, да?       — И вовсе нет! И вообще-то не целовалась я ни с Крамом, ни с Маглаггеном! Просто я боялась, что ты всё не так поймёшь, и это разрушит нашу дружбу!       — Не так, это вдруг я подумаю, что могу быть интересен тебе не просто как друг? — горько усмехнувшись, уточнил он.       — Нет! Я боялась, что ты так не подумаешь! — выпалила она.       — Гермиона, — Гарри устало потёр виски. — Я окончательно перестал что-либо понимать…       — Какой же ты тугодум, Гарри! Ты для меня давно больше, чем друг! Нет, серьёзно, неужели непонятно, что с просто друзьями себя так не ведут!       — Так — это как? — задал он очередной вопрос.       — Как-как! Не стараются вызвать ревность! Обратить на себя внимание!       — Я думал, это спор с Луной, а ревность для Рона.       — Да… Нет… Не совсем… Изначально это и было спором, а потом усложнилось… — обняв коленки, ответила Грейнджер.       — И нет, Гермиона, парню непонятно, что, если его подруга вдруг начинает вести себя так, как ей вовсе не свойственно, это значит, будто он ей нравится. Что мешало сказать прямо? Гриффиндорка ты или нет?       — Да? И что бы ты мне ответил? — насупилась она. — Гермиона, прости, но ты мне как сестра?       — Нет. Я бы сказал, что ты мне тоже нравишься.       — Что ты сейчас сказал? — не веря своим ушам, переспросила она.       — Что ты мне нравишься, — повторил Поттер.       — Да? И что же мешало тебе сказать раньше? Гриффиндорец ты или нет? — ответила его же словами.       — Ну, ты сейчас чертовски верно описала все мои сомнения, — признался Гарри. — Знаешь, Гермиона, я тут подумал… Может, мне тоже последовать совету Луны и начать делать то, что мне не свойственно? — и, не дожидаясь ответа, поцеловал девушку.

***

      Два года спустя       — И зачем ты меня сюда привёл? — спросила Гермиона своего возлюбленного, когда они пришли на ту самую поляну.       — Знаешь, сегодня ведь ровно два года, как мы начали с тобой встречаться, — ответил тот, садясь на наколдованный плед. — И погода точь-в-точь, как тогда.       Гермиона присела с ним рядом, накинула на обоих согревающие чары — зима всё-таки — и наколдовала свой коронный голубой огонёк.       — Я решил, что это будет весьма символично, — Гарри сунул руку во внутренний карман тёплой мантии и извлёк какой-то небольшой предмет. — В общем, Гермиона, ты выйдешь за меня замуж?       В ответ девушка молча протянула ему левую руку, на безымянный палец которой Поттер надел кольцо, после чего притянул девушку к себе на колени и поцеловал. Поначалу этот поцелуй был таким же полуневинным, как и два года назад, но постепенно становился все более страстным, а когда руки парня потянулись к пуговицам мантии девушки, та неохотно оторвалась от его губ:       — Гарри, тебе не кажется, что это не совсем подходящее место для подобного?       — Почему? Наш первый раз вообще был в палатке посреди леса, когда мы то ли охотились за крестражами, то ли бежали от пожирателей. Помнится, тогда тебя ничего не смущало.       — Ну так в палатке! — возразила та. — А не в лесу на снегу, да и ещё в такой холод!       — Во-первых, не на снегу, а на покрывале. А во-вторых, ты сама наложила согревающие чары.       И не дожидаясь, пока Гермиона придумает новый аргумент, снова прижал её к себе и поцеловал. Поцеловал так, что все возражения, если они и были, мигом выветрились из головы девушки. Поцелуи Гарри всегда заставляли её чувствовать себя живой, любимой, желанной и защищённой. Ей нравилось забываться в этих мгновениях, не думать ни о чём, а только наслаждаться и чувствовать. Гарри будто вкладывал в эти поцелуи всё, через что им пришлось пойти вдвоём и не сломаться, остаться верными друг другу душой и телом. Порой язык тела способен сказать куда больше, чем простые слова.       Девушка не заметила, как пальцы Гарри вернулись к тому, от чего их то ли мгновение, то ли вечность назад оторвали — к пуговицам на её мантии. В реальность она вернулась, как прохладные пальцы скользнули под её свитер и проложили лёгкую дорожку вдоль позвоночника, вызывая мурашки. Она слегка поёжилась и крепче прижалась к парню, спрятав голову у него на груди и втянув такой знакомый аромат его тела, после чего начала осыпать его шею лёгкими поцелуями, под конец неожиданно прикусив её, потому что руки парня переместились со спины на живот девушки и продолжили свой путь наверх.       — Маленький вампирёнок, — с хрипловатым смешком прокомментировал её действия Гарри.       — Сам виноват, — прокомментировала она, продолжая покусывать его шею.       Гарри же ответил ей новой порцией ласк, в которых девушка растворялась, забывая обо всём плохом, что когда-либо происходило с ней. Он будто бы излечивал её раны, магическим образом воздействуя на неё. Настоящий волшебник способен творить чудеса и без волшебной палочки, одними руками, а Гарри был не просто настоящим волшебником, а великим волшебником, как она сама ему сказала ещё на первом курсе. Она же по мере возможностей отвечала ему тем же. И Мерлин свидетель, Поттер тоже считал её великой волшебницей.       И уже намного позже, когда она уставшая и обессиленная лежала у него на плече, Гарри с улыбкой:       — Знаешь, учитывая последний раз, я, кажется, понимаю, что Луна имела в виду под созерцанием любопрыгов.       Сил да и желания что-либо возразить на это у девушки не было, а спустя мгновение она провалилась в сон. Гарри же вздохнул, наколдовал одеяло, которым укрыл их обоих, и покрепче прижал к себе свою ведьму. Теперь она точно никуда от него не денется.