Моментом скованные

      Женщина с красивыми длинными белокурыми волосами быстро расставила перед детьми тарелки с рисом, рыбой, приготовленной на гриле, и овощи. Её движения были резкими и быстрыми, а сама она мельтешила между обеденным и разделочным столом со скоростью молнии, желая поскорее покинуть квартиру и с той же скоростью добежать до работы.       — Так, — Сен оценивающим взглядом пробежалась по столу, затем повернула голову к плите и удовлетворённо вздохнула. — Как поедите, поставьте посуду в мойку. Что ещё? М-м-м… Одежду на завтра я вам приготовила, сумки собраны… Кажется, всё.       Она обошла каждого из детей, поцеловала их в щёчки и потрепала по головам.       — Я убегаю, а вы тут не шалите! Ран, ты за главного. Если что — звоните!       Женщина пулей вылетела в коридор, взяла лопатку и быстро наделала старые поношенные кроссовки, которые с годами словно приклеились к ногам. Ран, Риндо и Рен унылыми взглядами проводили мать, вытянув шеи в коридор, наперебой крича слова прощания. Сен, взявшись одной рукой за дверную ручку, послала воздушный поцелуй и сделала шаг в подъезд, но тут её брови взметнулись вверх, а глаза озарились и чуть расширились.       — Дети! Если что, в коричневой баночке на ванне налита краска для волос! Её не трогайте! Ран, если будешь мыть голову, бери фиолетовую, которая на полочке стоит, понял меня?       — Да-а-а, — послышалось ленивое, протяжное из кухни.       Сен наконец-то выбежала в коридор, заперла за собой дверь и метнулась по лестнице вниз.       Дети Хайтани остались в квартире втроём. Ран медленно ковырял рис в тарелке, через каждые несколько минут стряхивая косички за спину, чтобы не мешались, Риндо молча потягивал рыбу, вздыхая, а Рен жевала овощи, поглядывая на гнездо, в котором ютилась птичка с маленькими пищащими птенчиками.       Время тянулось слишком долго, как будто его отмеряли не стрелки настенных часов, а улитка или черепаха, неторопливо ползущие куда-то по своим делам. Когда тарелки были опустошены, Риндо и Рен переставили все грязные тарелки в раковину, а Ран, деловито закатав рукава, принялся начищать посуду, не жалея моющего средства.       Рен перешла из кухни в зал и ленивым моржом упала на мягкий диван. Маленькая ручка потянулась к пульту от телевизора и включила чёрный экран. На нём через несколько секунд появился мужчина в строгом костюме, который рассказывал новости и показывал разные сюжеты из разных уголков Японии. Рен нажала на кнопку, и канал сменился. Скучные научные программы, концерты, развлекательные телепередачи… Девочка вновь нажала на кнопку и остановилась на канале, на котором показывали «Мой сосед Тоторо». Большой лесной серый дух с огромным животом как-то сразу поднял настроение. Рен отложила пульт в сторону, устроилась в удобную позу на диване и начала смотреть со всей внимательностью. Хоть она видела этот фильм не один раз, он до сих пор притягивал к себе внимание.       Вскоре появился Риндо. Брат устроился рядом, обвил рукой сестру и запрокинул голову на спинку дивана, не сводя глаз с телевизора. Аниме только-только начиналось.       После подошёл Ран. Он лёг на диван впереди младших брата и сестры, сложил руки накрест и положил на них голову, словно несколько часов трудился на тяжёлой работе. Рен заметила как он закрыл глаза и замер. Глаза девочки сами собой опустились на светлые пряди старшего брата, заплетённые в две толстые косички. Именно она заплетала их сегодня утром, но тогда младшая Хайтани находила их обычными волосами, какие бывают у каждой девушки. Но сейчас… Рен взяла в пальцы свои светленькие волосёнки и с грустью поняла, что у неё не такие. К тому же жирные, некрасивые и какие-то тощие. У Рана были совсем другие. Да и у Риндо тоже. Хоть у него затылок почти был лысым, на макушке собранные в пучок волосы были пушистыми и блестящими. Рен сокрушённо вздохнула и вновь тоскливо посмотрела на лежащего Рана.       — Ран, — вдруг произнесла младшая Хайтани.       — М? — произнёс Ран и чуть дёрнулся, как будто ему пальцем ткнули в ребро.       — А ты можешь помыть мне волосы? Они у меня уже не такие красивые, как у тебя и Рина, — девочка надула губу и посмотрела сначала на Рана, потом на Риндо.       — Я вообще-то тоже могу помыть тебе голову, — отозвался Риндо.       — Нет, — тут же отрезал Ран и открыл один глаз, чуть повернувшись к брату и сестре. — У тебя всё время после мытья остаётся перхоть. Я её даже издалека могу увидеть.       Риндо поморщился и запустил пальцы в волосы. Волосы как волосы. Ничего обычного.       — Может быть, ты тогда знаешь, как мыть голову? — наигранно заговорил Риндо, сморщив нос.       — Да, — без промедления ответил Ран и встал с дивана. — Пошли, — старший Хайтани махнул рукой, приглашая следовать за ним.       Рен с готовностью слезла с дивана и побежала следом за братом, Риндо поплёлся следом, обидчиво сложив руки на груди.       Хайтани вошли в небольшую комнатку, большую часть которой занимала вместительная белая ванна, над которой висел душ. Напротив него висело несколько полочек с косметическими средствами матери, шампунями, кремами и другими приспособлениями для ухода за собой.       — Сначала надо расчесаться, — объявил Ран, развернул сестру к себе спиной и принялся с серьёзным видом проводить расчёской по длинным волосам.       Рен смирно стояла перед зеркалом, прислушиваясь к ощущениям. Расчёска приятно касалась кожи головы.       — Теперь, — сделал паузу брат, — нагнись над ванной, чтобы волосы в ней были.       Рен послушно опустилась на колени, вытянув голову вперёд так, чтобы волосы упали в белоснежную глубину ванны, и положила руки на бортик. Она чувствовала себя сказочной героиней, над которой проводился особый ритуал.       Ран включил душ, настроил воду и намочил голову так, чтобы волосы стали похожи на светлые толстые сосульки. Когда волосы стали достаточно мокрыми, Хайтани выключил воду и распределил их на две половины, по пробору, предоставив вторую половину младшему брату. Через секунду небольшая баночка оказалась в руках Рана, и первые капли жидкости упали на волосы. Риндо заворожено смотрел на слишком серьёзное лицо старшего брата, который к такому простому делу относился как к сложным примерам по математике, к которым нужно подходить с особой внимательностью и подготовкой.       — Надо наносить от корней к кончикам, — комментировал свои действия старший Хайтани, массируя кожу сестры от лобной части, плавно переходя к кончиками.       Медленно проходили минуты, наполненные движениями пальцев старшего брата, а за это время вдруг светлые волосы начали приобретать всё более и более тёмный оттенок, пока не стали совсем чёрными, как акриловая краска из набора юного художника.       — Ой, — нарушило тишину маленькое, но такое значительное слово.       Риндо широко раскрыл глаза, видя почерневшие волосы младшей сестры, открыл рот, но ничего не мог сказать. Ран стоял с «краской» в руках, не понимая, каким образом блондинистая шевелюра сестры претерпела такие кардинальные изменения.       — Боже, что ты сделал?! — наконец-то смог произнести Риндо, осторожно, словно волосы могли обжечь, коснулся чёрных мокрых прядей. — Ран, ты испортил ей волосы!       Ран ничего не ответил на возглас Риндо, продолжая ошарашено смотреть то на свои руки, то на волосы. Только сейчас у него в памяти всколыхнулось сонное воспоминание, как мать перед уходом сказала, что баночка с шампунем стоит на полочке, а то, что на ванне, — краска для волос. Чёрная. Как волосы сестры.       — Я… я забыл, что это не шампунь, — с идиотской улыбкой ответил старший Хайтани, прикоснувшись к губам пальцем. — Может быть, это можно смыть?       Он тотчас же включил воду на всю мощность и снова намочил волосы. Но краска не смывалась, как бы Ран не старался. Чернота накрепко въелась в светлые волосы сестры, застряла в них.       Рен, почти убаюканная массажем старшего брата, очнулась только тогда, когда Ран повторно включил воду и запустил в её голову руки. Некоторое время она просто молчала, покорно принимая все манипуляции, нисколько не сомневаясь в способностях Рана, лишь под конец мурлыкнула:       — Ран, ну как? — и в ответ получила молчание.       — Рен, — после затяжного молчания старший Хайтани крепко прижался к ней и запричитал: — Я больше никогда не буду мыть тебе голову, я обещаю! — он чуть ли не заплакал.       — Почему? — расстроено произнесла девочка, думая, что её волосы настолько ужасны, что даже Ран не в состоянии с ними что-то сделать.       Ран продолжил причитания, не отрываясь от сестры. Риндо ничего не сказал. Не знал как реагировать на случившееся.       В конце концов, голова была всё-таки помыта нужным шампунем. И хоть отодрать чёрную краску от волос не получилось, длинная шевелюра сестры снова стала чистой и пышной. Риндо заботливо высушил волосы Рен, пока Ран продолжал сжимать сестру и молить её о прощении.       Когда голова была высушена, Рен непонимающе взглянула на своё отражение, увидев там девочку с разными волосами. Риндо стоял позади, опустив уголки губ вниз. Хайтани потрогала свою новую причёску, похлопала глазами, хмыкнула и улыбнулась.       — Я похожа на Стервеллу, — рассмеялась девочка, но через секунду вдруг спросила: — Меня так теперь будут называть?       — Нет, Рен, теперь все будут думать, что ты ходила в салон, — ответил Риндо, намекая на Рана, уткнувшегося в спину сестре.       После этого многие обращали внимание на преобразившиеся волосы Рен.       А Ран больше никогда не мыл сестре голову.