Мое солнце

Снежно-белое, с черной отделкой платье. Черное и белое. Живое и мертвое. Все так просто и так сложно. Глаза цвета хмурого осеннего неба смотрят спокойно, но в их глубине страх, а еще надежда. И невыносимая теплая нежность. - Я сделаю все, что прикажет Айзен-сама Голос твердый, взгляд прямой. Она старается быть сильной, хотя, и подавлена, и сломлена…. Но даже сейчас, в бесконечном мраке отчаянья, она сияет нестерпимо ярким светом. Улькиорра с трудом отвел глаза, развернулся, не торопясь вышел. Иноуэ Орихиме. Человек с невероятными, поразительными способностями. Человек. Женщина. С чистыми, как горная вода, глазами. С волосами цвета хорошо начищенной меди. Женщина, в которой, казалось, заключено солнце. Иноуэ Орихиме. Безразличие было сломлено. Неизбежно. Окончательно. Навсегда. Иноуэ Орихиме - его солнце. Как же такое могло произойти с ним? Как он мог допустить это? Когда? Впервые заглянув ей в глаза? Коснувшись теплой оливковой кожи? Услышав этот робкий, мягкий голос? Она такая слабая и такая сильная. Удивительный человек. Женщина. - Ты нужна Айзену-сама, женщина. Ты нужна мне. Улькиорра остановился, прислушался. Он чувствовал сильную реяцу. Сильную и знакомую. - Вот как? - он усмехнулся и через мгновение исчез. * * * * * * * Рыжеволосый. Человек? Шинигами? Он бежал через пустой длинный зал. Торопился. Спешил помочь своим друзьям, спасти их. Пришел забрать солнце... Улькиорра мягко встал у него на пути, загородив проход. Удивлен? Я остановлю тебя. Остановлю, так же как остановили уже твою подругу. Маленькая и жалкая, она умирает теперь в одиночестве во мраке одного из залов Лас Ночес. Не веришь? Дурак! На что ты рассчитывал, придя сюда? Не будешь драться со мной? Дурак! Потому, что это я не буду драться с тобой, а просто убью. И это не займет много времени. Куросаки Ичиго. Взбешен? Хорошо, ярость плохой союзник. - Банкай!!! Банкай? Это еще что? Гетсуга Теньшоу??? Ну – ну… Улькиорра спокойно наблюдал, как рыжеволосый высвободил реяцу, и направил в него. Лишь в последний момент он лениво поднял руку, что бы остановить удар шинигами. Зеленые глаза его расширились. Быстр, но недостаточно! Силен, но я сильнее! Какая самонадеянность, Куросаки Ичиго. Теперь моя очередь. Ядовито-зеленое серо мгновенно сорвалось с его пальца и отбросило рыжеволосого, пробив стену. Невероятная живучесть, невероятное упрямство. Но все напрасно, солнце останется во тьме бесконечных ночей Хуэко Мундо. А теперь я покончу с тобой, Куросаки Ичиго! Ты оказался гораздо слабее, чем я думал. Умри! Стремительный, не различимый для глаз удар катаны. Нет, Куросаки Ичиго, я не позволю. Не отдам. Улькиорра смотрел на лежащего в проломе стены бездыханного шинигами. Даже если ты сейчас воскреснешь – я убью тебя! И еще и еще … раз за разом, я буду убивать тебя, пока ты окончательно не сдохнешь, или не сдохну я. * * * * * * Пустыня – бесконечная и бескрайняя, редкие корявые деревья, белые обглоданные кости. Насыщенно голубое, нереальное небо. Солнце льет на них ослепительно яркий, холодный свет. Слабый ветер трепет ее длинные волосы. Улькиорра чувствовал легкие запахи свежескошенной травы и нагретой земли, спелых апельсинов и корицы, липового меда и цветущих вересковых пустошей. Они сливались в один неповторимый, дурманящий аромат. Ее запах. Иноуэ Орихиме. Чужой, ненавистный для тебя мир. Тогда что же ты так смотришь? Наивно - восторженно, широко распахнув свои серые глаза? Улькиорра старался тоже смотреть прямо перед собой, но взгляд его все равно притягивал тонкий точеный профиль. Иноуэ Орихиме. Ты интересуешь меня женщина… Влечешь меня, мое солнце…. Даже стоя в стороне, Улькиорра чувствовал ее тепло. Даже далеко от нее, в другом измерении, он постоянно чувствовал это мягкое тепло. Оно внутри него, там, где раньше была пустота. Но этого мало, слишком мало….. Неожиданно резко он схватил ее за руку. Горячая, дрожащая, живая… Мое солнце. Она обжигает его удивленным взглядом. В глубине ее глаз столько чувств, непонятных ему. Смятение – вот то, что в серых глазах, смятение - вот то, что у него внутри….. Необъяснимое желание дотронутся до нее, почувствовать теплоту ее кожи. Необъяснимое желание, которое он тут же объяснил. - Не хочу, что бы ты сбежала, женщина. Как глупо. Сбежала? Куда? Они стоят на одной из башен Лас Ночес, посреди пустыни. Да и сможет ли она когда-нибудь сбежать от него? Никогда. Раздосадованный он грубо втолкнул ее в темный коридор. - Хватит, пора возвращаться. * * * * * Большая комната наполнена лишь слабым светом месяца, светящего из зарешеченного окна. Как должно быть здесь уныло. Улькиорра осторожно поставил поднос с едой на стол, посмотрел на Иноуэ. Встревоженное выражение милого личика, робкая надежда во взгляде. Конечно, она уже знает, чувствует. - Твои друзья здесь, в Хуэко Мундо. Испуг, радость, надежда, печаль, все смешалось в ее прозрачно – серых глазах. - Но, зачем…. - Они пришли спасать тебя. Этот легкий румянец, эта тень улыбки. Улькиорра видел, как сияют ее глаза, как она позволяет себе быть хоть на мгновение счастливой. И невыносимо прекрасной. - Бессмысленно, они все погибнут. Ни человеку, ни шинигами не выжить в Хуэко Мундо. Да она знает, но все равно верит, все равно счастлива….. Улькиорра отвернулся, сделал несколько шагов в сторону двери. Но потом остановился, мучимый навязчивым вопросом. - Женщина, ты меня ненавидишь? Голос его безразличен, но он боялся посмотреть на нее, посмотреть в ее ясные глаза, найти в них ответ. - Нет, - робкий шепот в спину. Конечно, ты вообще не способна ненавидеть. Создание света заключенное в этом мире абсолютного мрака. По прихоти Айзена сюда попавшее, и от его прихоти же зависящее. Я знаю, что ты чувствуешь. Я вижу это в твоих больших серых глазах, когда ты смотришь на меня. И это чувство не выносимо. Потому, что меня никто, никогда еще не жалел… Ночь сковала мою душу, словно изо льда, Ты кричала, я не слышал. Раз и навсегда Ты останешься со мною – солнце и луна, Моя радость, мое горе и любовь моя…