Затащи Меня в Ад

      Пробуждение было поистине адским. Что-то перед глазами неустанно сверкало и маячило, хотя темнота все еще не позволяла увидеть всю полноту картины. Мысли плыли по течению, даже не собираясь подчиняться ярому влиянию их обладательницы. Лорейн с трудом пошевелила кончиками пальцев на руке, понимая, что они не функционируют не только потому, что связаны. Зрительная способность наконец-то восстановилась, позволяя девушке с трудом поднять веки и с прищуром оглядеть помещение. В голове была лишь одна мысль — что опять произошло с ее невезучей задницей?       — Ужасно не рада вновь с тобой увидеться, псина, — раздался голос ее сестры, но с ядовитым и противным до скрежета в зубах тембром, что означала лишь одно — это не Елена. Звонкое замечание резануло слух, на что Соммерс дернулась и исподлобья взглянула на Катерину. — Какая злая… Что, покусаешь в припадке бешенства? Или ты привита? Заразишь еще…       — С удовольствием бы это сейчас проверила, — кольнула в ответ оборотень, облизывая пересохшие губы и все еще осмысляя свое местонахождение. Взгляд уловил несколько знакомых вещей, а потом общая картина собралась в черепной коробке, давая понять — Лорейн в квартире Рика. — Но у меня нет настроения пачкаться твоей грязной кровью. Лучше бы ты сказала, какого черта происходит?       — С чего бы мне это делать? — расслаблено отозвалась вампирша, откидываясь на диван с бутылкой спиртного в руках и закидывая ноги на мягкую спинку.       Волчица медленно и с наслаждением вырезала эту ухмылку с ее лица у себя в голове, но на деле лишь пробовала пошевелить своими частями тела. Попытки были безудачливы, что больше и больше выводило из себя оборотня, а злорадство Кэтрин придавало жара и ярости.       — Это ни к чему приведет, — делая глоток, Пирс поднялась со своего места и приблизилась к пленной блондинке. Ее лицо остановилось в неприличной близости от лица оборотня, а глаза засветились высокомерием. — Ты сейчас совершенно бесполезна и беспомощна. Тебе ничего не остается, как просто ждать своей участи, дорогуша.       — А тебе ждать своей, не правда ли? — ухмыльнулась в ответ Соммерс, отчетливо замечая, как на секунду маска веселья на лице Пирс ломается, но вновь возвращается обратно. — Ты знаешь, что мы здесь обе не просто так. От чего бежала — на то и напоролась, до-ро-гу-ша.       Холодные пальцы вампирши вмиг очутились на тонкой шее оборотня, сжимая ее с неудержимой силой, характерной бессмертному существу. Лорейн словила последний миллилитр воздуха, но он тут же вырвался обратно, когда вторая рука Кэтрин пробила грудную клетку и ухватилась за окровавленное сердце ровно так же, как за шею.       — Клаус буд..дет оче..ень з..зол, — криво ухмыльнулась Соммерс, давя на больной страх вампирши.       — Я все равно сдохну, что мне бояться, — закатила глаза брюнетка, сжимая обе руки все сильнее, с наслаждением наблюдая, как оборотень с каждой секундой теряет контроль над сознанием.       — Ты не права, Катерина. Впрочем, это не удивительно. Ты никогда не отличалась сообразительностью в моих глазах, — мужской голос с характерным баритоном раздался за спиной вампирши, которая резко освободила Лорейн от оков своих рук, что вырвало из оборотня болезненный стон на выдохе.       — Клаус, — повинующимся тоном протянула Пирс, и Соммерс показалось, что брюнетка упадет на колени перед гибридом, чтобы показать свое подчинение.       — А вот сейчас права, — усмехнулся первородный, и хотя Лорейн не видела его лица из-за спины Кэтрин, но была уверена, что на нем было выражение превосходства и величия. Оборотень не хотела признавать, но ей не терпелось увидеть то самое чудовище, о котором с ужасом говорит весь сверхъестественный мир. — Как поживает lilla vovve?       Кэтрин отошла в сторону, словно ручная птичка, открывая явление самого Иисуса простым смертным. Лорейн напряженно взглянула на Клауса — русоволосого мужчину лет двадцати пяти, с небрежной щетиной, острыми чертами лица и голубыми глазами… Волчица бы никогда не подумала, что этот человек тысячелетний убийца, если бы не его взгляд. В этой небесной голубизне сквозил голод, ненависть, жестокость и принесение ужаса всему живому. Глаза открывали дверь внутрь его души — такой же черной и сожжённой, какой и представляла ее Лорейн. Аура Клауса несла тот ужас, о котором все говорили, и по спине оборотня пробежала волна мурашек от его гнетущего прищура.       Клаус медленными и плавными движениями опустился перед блондинкой, останавливая свое лицо напротив ее, как это делала Кэтрин пару минут назад. Понятно, у кого она взяла эту фишку запугивания и превосходства. Напускным нежным движением вампир заправил короткую прядь блондинистых волос за ухо, что заставило девушку содрогнуться внутри. Он внушал страх, даже не смотря на его приятную внешность. Лорейн бы даже сказала, что очевидная красота мужчины дополняла пугающее впечатление от его прославленной биографии.       — Пару дней назад ты рвалась умереть, а сейчас в твоем взгляде я вижу страх вперемешку с … что же это? Ненависть? Беспокойство? Разочарование? — его слова обжигали из-за непосредственной близости к коже Соммерс.       — А если я скажу, что ты не угадал? — тихо возразила девушка, пытаясь не разозлить первородного раньше времени.       — Я буду удивлен, — Клаус иронично вздернул брови, оглядываясь на застывшую мисс Пирс. Она лишь хмыкнула, играя чувства как в спектакле, хотя ее явно не волновало развернувшееся перед ней представление. — И что же в них?       — Удивление. Любопытство. Предвкушение…       — Чего? — вмиг задал вопрос первородный, изучающе наклоняя голову набок. — Что ты предвкушаешь?       — Неизвестность будоражит мою фантазию, — расслаблено улыбнулась Лорейн, хотя ей это давалось с трудом и губы были готовы дрогнуть в напряжении. — Умру ли я или останусь жива? Я склоняюсь к первом, но не перестаю надеяться на второе. Что выиграет — моя рациональность или вера? В этом и все предвкушение.       Клаус опустил голову. Его плечи сотряслись в легком смехе. Он хлопнул ладонью по деревянному подлокотнику стула, к которому была привязана Лорейн, и поднялся на ноги, все еще не снимая с лица маску веселья. Была ли это маска или слова волчицы правда его насмешили? От этого стало не по себе.       — Глупая, очень глупая lilla vovve, — с энтузиазмом заключил вампир и махнул головой одному из своих солдат-ведьм, который быстро покинул квартиру.       — Что же тебе ещё нужно, Клаус? — выжидающе смотрела Лорейн на первородного. — Ведьмы у тебя свои, кровососущий имеется, да, Кэтрин? А оборотень в Мистик Фоллс и вовсе единственный — я. Так куда ты отправляешь своих фокусников?       Майклсон бросил заговорческий взгляд на волчицу и фирменно ухмыльнулся, словно сам дьявол. Он легко опустился на кожаный диван и склонился над журнальным столиком, подбирая с его поверхности какие-то листки и полностью погружаясь в их суть.       Кэтрин очень долго маячила, перемещаясь от бара к столу Клауса, таская туда-сюда то пустой, то наполненный стакан. Лорейн постепенно перестала замечать время, минуты текли, а вокруг ничего не менялось. Это сводило с ума. Лишь тишина и тихие постукивания пальцев первородного по стеклянной поверхности стола раздавались в воздухе квартиры. Катерина не переставала носить маску покорности, чем раздражала сильнее прежнего. Лучше бы она была той же ядовитой стервой, что и до прибытия Клауса. Так хоть было привычнее.       Но наконец что-то поменялось. Клаус взглянул на настенные часы и хлопнул в ладоши, поднимаясь на ноги.       — Дамы, шоу начинается, — коварно улыбнулся первородный, проводя ладонью по щеке Катерины и после приближаясь к неподвижной блондинке. — Ты останешься здесь. Но не думай, что ты мне не пригодишься. От тебя тоже будет польза. Рано или поздно.       — О чем ты говоришь? Взгляни на небо. Сегодня полнолуние, — нахмурилась Лорейн. — Я точно уж не останусь тут.       — Ведьмы об этом позаботились. Это полнолуние ты проведешь в теле человека, дорогая, но боль будет такая же, что и при превращении. Приятного времяпрепровождения, девушки, — Клаус жестко улыбнулся и повернулся к волчице спиной, намереваясь покинуть ее общество.       — Но кто, если не я? Кто?.. — глаза девушки округлились в понимании, кто может оказаться на ее месте. Вампир оглянулся через плечо все с той же довольной улыбкой и скрылся за дверью. — Нет! Нет, только не Тайлер… Черт!       Лорейн взглянула на вампиршу в надежде, что она владеет какой-нибудь информации о жертвах сегодняшнего ритуала. Но эта стерва даже не подала вида, что заметила ее вопросительный взгляд. Блондинка понимала, что впервые чувство ее беспомощности оказалось реальным — сегодня она даже не в состоянии пошевелить мизинцем для помощи семье. Волчица внутри выла от отчаяния и рвалась через барьер, который был воздвигнут проклятыми ведьмами. Как же Лорейн ненавидела этих чертовых волшебников! Все время они лезут не в свои дела, а потом обвиняют остальных в аморальности их поступков. Чертовы святоши!       Мысли и чувства в одну минуту перестали существовать. Лорейн потерялась в пространстве, как будто она была в вакууме, где нет ни звуков, ни ощущений. Они видела лишь показавшуюся в окне полную луну. Словно по щелчку пальцев ее накрыла болезненная волна сродни девятому валу. Захотелось кричать от ощущений, выть и рвать все ткани мышц в её теле, которые горели огнем. Кости ломались, двигаясь сами по себе, и восстанавливались сразу же. Лорейн не могла сменить человеческую форму. Она не чувствовала такой боли с ее первого превращения. В мире не осталось ничего, кроме ощущения адских мук.       Кэтрин с наслаждением от наблюдения чужих страданий потягивала спиртное из граненого стакана. Смотря на блондинку, она вдруг поняла, что ей сегодня несказанно повезло. Она все еще жива, хотя подготовка к проведению ритуала скорее всего уже началось. И эта несносная девчонка тоже дышит, хотя и корчится от ощущения тысячи осколков по всему телу. Не сказать, что Пирс не интересовал вопрос о необходимости волчицы для планов Клауса. Чем она может ему еще помочь? Разве только что…       Кэтрин не успела довести мысль до конца, как вдруг веревки, пропитанные аконитом и другими ведьмовскими травами, упали полукольцами около ножек стула. На застывшую в опасении вампиршу смотрела серая волчица с янтарными сверкающими глазами. Она злобно оскалилась, показывая белоснежные клыки, что заставило Пирс отступить на пару шагов назад, но вопреки ожиданиям брюнетки оборотень выпрыгнул в окно, рассыпая осколки разбитого стекла по всему полу. Вампирша осторожно подошла к месту побега, вглядываясь в тускло освещенную улицу. Где-то среди невысоких домов раздался вой. Девушка ухмыльнулась в своей манере, явно оценив дух этой волчицы.

***

      — Эта волчица, — прищурился Клаус, идя по лесу после нескольких дней беспрерывного существования в теле волка.       — Я так понимаю, ты имеешь в виду мисс Лорейн, — догадался Элайджа, в своей привычной манере отдергивая рукава пиджака и поправляя золотые запонки.       — Как ей удалось сломать сковывающее заклятие ведьмы, — гибрид посмотрел на члена семьи исподлобья, явно пытаясь выяснить, что знает о ней вампир.       — Она умеет удивлять, — загадочно улыбнулся старший Майклсон, но уголки его губ резко оборвались вниз, а взгляд стал более сосредоточенный и целеустремленный.       Никлаус проследил за направлением глаз брата и склонил голову на бок. Элайджа на вампирской скорости оказался рядом с лежащем в сухой листве голым женским телом. Накинув на плечи свой идеальный пиджак, мужчина поднял ее на руки, пытаясь действовать очень осторожно. Братья встретились глазами.       — Да, удивлять она и правда умеет, — согласился Клаус, изучающе вглядываясь в бледное лицо Соммерс. Спала ли она? Или это состояние беспамятства? Веки слегка дергались, а мышцы лица были напряжены. Ей явно не нравилось то, что она видела сейчас. — Я не буду его убивать, — глаза девушки наполнились слезами, пока она умоляюще смотрела на мужчину в белом медицинском халате. — Ты самоуверенна, — нахмурился врач, кидая на нее холодный взгляд и вкладывая в ее руку остро наточенный нож. — Пожалуйста, — ноги Лорейн сами понесли её к операционному столу, на котором лежал в бессознательном состоянии незнакомый ей человек. — Пожалуйста, пап…