Русская Опера или эМО по-русски.

      Новогодние каникулы пролетели как один день… c общем-то и был всего один день — восьмое января. Странно, что не тринадцатое. Они как раз к этому дню оклемались после празднований, а к вечеру Соно объявил, что с утра начнутся ежедневные репетиции. Пока дома. Он так планировал, однако мало ли чего он там себе напланировал.       Они в это время были на кухне, каждый пил кто чего мог, и все это было из-под крана. Басист Йо сидел на подоконнике обняв колени и пластиковую бутылку. С подоконника был хороший обзор, был виден пустой холодильник, вообще все горизонтальные поверхности кухни, в том числе и пол, а так же магазинчик самообслуживания на углу. На этот магазинчик он все чаще и смотрел, но на улице было уж очень холодно, да и наличных денег не осталось. Йо проверял, правда никого не спрашивал, но так как грустными были все, ответ был очевиден. Мегагитарист Анзи стоял опершись о стену. Гитары у него в руках не было. Он думал, что от того, что так для нее, для гитары безопаснее, а на самом деле ее просто не было. К счастью Анзи этого еще не знал. Анзи пил горячий чай без заварки, но с сахаром из большого пластикового стакана. Пока еще не блондин клавишник Аямэ был под столом. Что он там делает было не видно, однако по голым коленкам было видно, что он без штанов… без длинных так сказать штанов, но теплилась надежда, что не вообще. Это Йо было не видно, чего же там делает Аямэ, я вам же поведаю. Он там сидел и ел конфеты. Красивая коробка с красивыми конфетами была хитроумным образом запрятана под столешницей. Кто это сделал Аямэ не знал, а быть может не помнил, но нашел ее он… и он всеми силами старался ничем не шуршать, и не чавкать. А под стол Аямэ попал вообще чудесным образом, он под ним проснулся, когда в комнате… то есть в кухне стало уж слишком шумно. Потому-то он и был без штанов, он одетым никогда не спал, где бы ни случалось. Он кстати единственный кто еще не пил водички в утра. Конфеты были важнее, к тому же он опасался, что Йо мог их отыскать. Ну мало ли как они сюда попали. Барабанщик Ю нависал над раковиной. Он как и все хотел пить, только вот стаканов чистых не было, все они грудой высились в раковине. Потому собственно из-под крана попить тоже не удавалось. Стаканы громоздились выше гусака и гуси тут ни при чём. Трогать эти стаканы не хотелось, а сходить в ванную комнату еще мозгов не хватало. Да и переставить хоть часть посуды на стол тоже. Вот Ю и нависал и старался высмотреть, который стакан не самый грязный. Правда что бы это ему дало без доступа к источнику блаженной изподкранной воды. Вокалист и по совместительству лидер группы Соно расхаживал по кухне взад и вперед. И откуда у него только силы-то на это были?       - Нет, я в это поверить не могу! — он в очередной раз посмотрел на крохотный мониторчик складного телефончика, сверяясь с датой. — Восьмое января! А ведь должно быть первое, ну максимум четвертое!       Все это он заявлял не без оснований, все-таки ему было уже не пятнадцать, лет десять уже как. И опыт в делах подобного плана естественно имелся обширный.       - Нет, ну надо же! — он опять открыл телефончик, и тот, мигнув на прощание уведомлением о низком заряде батареи, отключился. — Восьмое число!       - А восьмого числа магазины работают? — поинтересовался Йо, все так же глядя на якрую, вкусную и такую манящую вывеску магазина и на плакат с колбасой на одном из окон.       - Да восьмого числа уже все работают! — возопил Соно, хватаясь за голову, видимо пытаясь вырвать пару клоков волос, — только мы как самые распоследние…       - Я бы сходил, — промурлыкал Йо.       - Сходи! — Ю подорвался от раковины, намереваясь с огромной надеждой в обоих глазах глянуть на Йо, да был погребен под лавиной стаканов.       - Денег дай, — выпалил Йо, соскакивая с подоконника.       Ю не ответил, на некоторое время ему стало хорошо. В ушах звенело. Это продолжали сыпаться кружки. Видимо тот, кто накануне «помыл» посуду, приходился потомком строителям египетских пирамид.       Йо немного подзавис, скорость процессора и у него в это утро была далека от нормы, а оперативная память видимо вообще отсутствовала. И еще этот звон! Каждый звук колоколом отдавал в голове. Хорошо хоть большая часть посуды падала на барабанщика, а он был чуток помягче чем кафельный пол. Когда лавина затихла вместе с Ю, а следовательно затихли почти все звуки, Йо перестал болезненно морщится (кстати не он один морщился, когда жуткие звуки колокола впивались в мозг), подошел к собрату по группе, а так же по несчастью быть с похмелья и попытался его поднять. Не получилось, по крайней мере, с первого раза. Но отнюдь не от того, что у Йо не осталось сил, нет, силы у него были, и даже с верхом — его мотивировал плакат на окне магазина — и он мог бы даже горы свернуть, попадись они у него на пути, но… С Ю, когда Йо принялся его кантовать, посыпалась посуда, и колокольный звон вернулся. Едва ли не хрипя Йо повалился на распростершегося на полу товарища. Соно тоже едва не упал во второй раз, но и в этот раз ему удалось удержаться на ногах, навалившись на холодильник. Анзи не устоял и тихо по стеночке сполз на пол, под стол, к Аямэ. Аямэ встретил его спокойно, он только что засунул последнюю конфету за щеку и старательно облизывал пальцы от растекшегося шоколада, да и вообще Анзи его нисколько не пугал, его пугал Йо и его близость — все же он тоже возлежал почти на полу, всего в полуметре, как раз на расстоянии вытянутой руки.       - Прекратите валять дураков! — завизжал Соно, его никак не желала покидать мысль, что время идет, не сбавляя хода, и что вместо того, чтобы записывать музыку, зарождавшуюся в его душе, они тут прохлаждались в прямом и переносном смысле.       Это Йо открыл форточку, когда вошел на кухню.       - Я их не валяю, — простонал слегка контуженый Ю, — они сами валяются. А я просто решил полежать.       - Это посреди кухни? — хмыкнул Аямэ, облизывая последний шоколад с палцев.       - Кто бы говорил! — возразил ему Йо.       Йо-то как раз был тем, кто разбудил Аямэ своим отборным матом — от запнулся об его ноги.       Йо немного приподнялся, аккуратненько, стараясь не задеть ни одну кружку, и посмотрел на Аямэ. А тот совершил оплошность, он не подумал, что все его лицо в шоколаде, а язык у него не такой длинный, как могло бы показаться, и не смог достать до бровей и ушей и шоколад на них остался нетронутым. Глаза Йо потемнели из-за расширившихся зрачков. Взгляд стал устрашающим, и Аямэ это было ясно. Он икнул, встрепенулся, и хотел было отползти, только позади была стенка. А с одного боку его подпирал Анзи. Другая сторона тоже не вариант, там на него в любой момент мог свалиться Соно, да и спасительная дверь не там, а окно на последнем этаже не слишком-то спасительное.       - Что это? — каким-то немного детским голосочком пролепетал Йо, указывая трясущимся пальцем на Аямэ, его лицо и руки в шоколаде, и на коробку из-под конфет в конце концов. — Это конфеты… были.       - Не были, — пролепетал Аямэ и заметался под столом, жаждая вырваться из-под стола, где загребущие руки басиста легко могут дотянуться до его тоненькой шейки.       - Были! — утвердительно произнес Йо, еще чуток приподнимаясь и протягивая руку к Аямэ и тот заметался еще истеричные. – Нет, не были! — у Аямэ чуток отлегло, он даже замер на мгновение. — Они и сейчас есть… там.       Йо ткнул трясущимся пальцем Аямэ в живот, и тот обмякнув, завалился на Анзи, а на том месте, где он только что был, показалась коробка конфет. Она выглядывала из-за батареи. Это была другая коробка, и потому конфеты в ней были… частично, а частично они вытекли на пол. Йо это не остановило, он был голоден. Йо с таким рыком кинулся под стол, что Ю, которому он пару раз заехал по печени, один раз локтем, другой раз коленом, и разок подправил кривизну носа, очухался от контузии и торопливо пополз в противоположную сторону. Соно плотнее прижался к холодильнику, а Анзи, еще не до конца придя в себя, пополз в коридор, волоча за собой почти бездыханного Аямэ.       Ребята немного расслабились, только когда из-под стола вместо рыка послышалось чавканье и довольное урчание. Соно тяжело опустился на табуретку, предварительно и предусмотрительно оттащив ее от стола. Ю по стеночке у мойки аккуратненько поднялся на нетвердые ноги, а Анзи просто замер в проходе в позиции «лежа». Аямэ ничего не предпринимал.       - Вода! — воскликнул Ю, несколько разбавив звуки чавканья своим криком. — Водичка! Пить-пить-пить-пить-пить-пить.       Слабыми руками он кое-как повернул вентиль в нужную сторону и, не дожидаясь когда побежит водичка попрохладнее, принялся жадно глотать не вкусную на самом деле жидкость. Соно судорожно сглотнул. Ему тоже хотелось пить, но он как-то не задумывался об этом раньше. Анзи завозился чуток, слыша плеск воды, и даже приподнялся. Аямэ открыл глаза, и первым делом стал высматривать, где там Йо. Йо ничего не слышал.       - Ну ладно хватит, — пробормотал Соно минут через пять, пытаясь оттеснить Ю в сторонку. — Дай чайник набрать.       - Да пожалуйста, — соблаговолил ответить повеселевший Ю.       Отойдя от раковины, он старательно и внимательно прокрался между чашек, стаканов и прочих емкостей под жидкости к окну. Ноги Йо он тоже обошел по широкой дуге, настолько широкой, насколько позволяли габариты просторной кухни.       - Ну наконец-то, — буркнул Соно, подставляя широкий зев электрического чайника под струю воды. — Как так жить, если никто ни о чем не думает кроме меня!       Набрав полный чайник, он его тут же ополовинил двумя глотками, вновь налил и поставил на газовую плиту. Похлопал себя по груди, по желтенького цвета футболке в том месте, где у рубашек бывают карманы в поисках спичек. Потом, еще раз внимательнее посмотрев на электрический чайник, подхватил его, косясь одним глазом на Ю, не заметил ли он оплошности, но тот смотрел в окно, и поставил чайник на подставку. Посмотрел на него еще пару минут, соображая, что нужно делать дальше, и щелкнул кнопкой включения. Потом, тяжело вздохнув, вернулся к своей табуретке около холодильника и опустился на нее.       - А я бы дал! — выдал вдруг Ю, отворачиваясь от окна.       Соно поперхнулся сладкой мыслью, что вместо чая пьет коньяк из поллитровой кружки. Анзи сел, Аямэ приподнялся, а Йо даже стукнулся о стол, да так, что удивительно было, как столешница уцелела.       - И даже бы поучаствовал, — продолжил Ю чуть тише, видимо из-за реакции товарищей. — А что не так-то! Кто-то денег просил, в магазин собирался.       - Так точно! — выпалил Йо, телепортировавшись в постойке смирно рядом с Ю.       - А-а-а-а, — протянул Соно немного облегченно, — а-а-а вы коньячку купите.       - Дашь — купим, — отрезал Ю.       - Я тогда лучше сам схожу, — пробормотал Соно, поднимаясь на ноги. — Чего разлеглись?! — Зарычал он на обоих на «А». — Устроили тут лежбище полуголых музыкантов.       Протолкнувшись мимо Аямэ, щеки которого стали розовыми, и Анзи, на коленях у которого он возлежал. Соно отправился в свою комнату, где он еще до Нового Года отыскал сейф за шкафом. Шкаф теперь одним боком отстоял от стенки на добрых полметра, а новооброзовавшийся проход был загорожен вешалкой, которую Соно припер из третьего по счету обнаруженного ими чулана. В этом сейфе лежали все деньги, которые они уже спели заработать. Выудив ключ из чего-то большого, круглого, из блестящих проволочных прутиков, похожее на детскую головоломку, он отпер сейф, вынул оттуда одну купюрку приятно-оранжевенькую, и, не забыв запереть сейф, вернул ключ наместо. После всего этого вернулся на кухню. Все четверо уже были ни ногах. Йо и Ю с блеском в глазах, Анзи в налетом самодовольства. Голый торс его собственной персоны, его собственную персону нисколько не смущал. Аямэ же напротив — он старался натянуть футболку, которая была бы велика не то, чтобы Йо, а даже его обожравшейся версии, которая приходила к нему иногда в кошмарах, на голые ножки. Толку особого не было, зато то и дело оголялось плечико, то одно, то другое.       - Ну и чего мы ждем? Команды одеться?       - Денег! — отчеканили Ю и Йо в голос.       - А вот фиг вам! — для пущей убедительности Соно даже скрутил фигурный кукиш. — Я же сказал, я сам пойду! И пойду один, если вы сейчас же не соберетесь! Сколько я еще должен ждать вас?       - А сам-то что, «так» пойдешь? — немного ехидно полюбопытствовал Анзи, подняв одну бровь под таким углом, что у Соно голова чуть не разболелась еще сильнее.       «Так» было не очень удобно, но я Соно смущать не буду — не буду рассказывать. К тому же тем же вечером на балконе он свою служившую годами домашнюю одежку сжег. От греха подальше.       Через пять минут трое самых стойких и желавших встретились у дверей. Все отчего-то были в черном. А через час все уже сидели за столом в кухне. Посуды была вымыта — отыскалась вдруг посудомоечная машина. Стол был чистенький, и даже скатерочка на нем имелась — ее откуда-то вытащил Аямэ, который соизволил таки надеть штаны длинной до пола. Ах, как же хорошо, что он еще тогда не знал, что сие будет ему доводиться слишком редко. Анзи тоже оделся до конца, и даже… Нет, я не могу это так легко озвучить, это… это непросто! Он! Собрал! Волосы! В хвост!       Под столом тоже было прибрано. Аямэ от греха подальше быстренько оттер весь шоколад, а коробки из-под конфет меленько изорвав отправил в мусорное ведро. Он даже порывался это ведро вынести, но отчего-то оказалось, что его зимняя куртка мокнет в ванной. Пришлось заталкивать ее в стиральную машинку, там она пролежала еще двое суток.       Позвякивание ключа в замочной скважине было похоже на перезвон колокольчиков, и за ним даже слышался благоговейный плеск живительной жидкости. Анзи и Аямэ встрепенулись и наперегонки рванули к входной двери. Соно, Йо и Ю уже успели войти и даже разуться. Тут на них налетел ураган. Йо и Ю остались без пакетов. Анзи и Аямэ утащили их на кухню. Соно без пакетов не остался, так и волочился следом за жаждущими. А ему на пятки в прямом смысле наступали личности не столь быстро соображающие. У кухонной двери образовалась пробка.       - Стоять! — Завопил опомнившийся Соно.       Правда это не очень помогло, так как они и так никуда уже не двигались. Правда толкотня продолжалась.       - Смирно! — еще громче взвизгнул вопелист. — По местам!       Стихла возня.       - По местам, я сказал, — скомандовал Соно.       Ребята замялись, не зная что и делать.       - За стол по одному! — сообразил Соно, — Анзи пошел! Аямэ, теперь…       Предложение он не закончил. Он предполагал сказать «теперь я», так как это было бы логично, так как он был посередине, в самой-самой гуще событий, но Йо видимо решил, что лежачие не считаются, и рванул следом за Аямэ. Ю тоже не отставал.       Когда ураган миновал, Соно огляделся по сторонам на всякий случай, потом вздохнул тяжело и быстренько поднялся на ноги.       - Кто тронет мой коньяк, тот будет у меня вместо микрофонной стойки! — заявил он, нерешительно заглядывая в кухню. — И марш в прихожую раздеваться! Нечего за обеденным столом в верхней одежде сидеть!       Йо и Ю покосились друг на друга, но с места не двигались, так как Аямэ уже отрезал уголок у пакета с вином.       - Кто последним снимет куртку, — начал Аямэ, понимая, что Соно лучше не злить, а то мало ли что, — тот получит штрашную, точнее не получит!       Йо и Ю исчезли, на полпути обогнали Соно, и последним стал он. Правда сославшись на то, что Соно не слышал его слов, Аямэ не посмел не налить ему.       - Ну вот, — пробормотал Соно, садясь во главе стола, — теперь и поговорить можно! Звонил Камиджо! У нас в пятницу выступление.       - В которую пятницу? — полюбопытствовал Анзи, на всякий случай отставляя ополовиненный уже стакан подальше.       - В ближайшую! — с едва скрываемым ехидством ответил Соно. — Да-да, — продолжил он громче, стараясь заглушись кашель Йо и Ю, — через два дня, если не считать сегодняшний. А его не стоит считать.       Аямэ сидел как громом пораженный, а вино, которое из стакана продолжало литься ему в рот, тут же вытекало обратно. Аямэ этого кажется совершенно не замечал. Кашель Йо и Ю стих, но они продолжали давиться попавшим не в то горло вином. Лица их были под стать вину — красными. Повисла гробовая тишина.       - Так что завтра с утра разминаемся. И чтобы к обеду все были как огурчики!       Дзынь! Это выпал из рук Аямэ опустевший уже стакан, а сам Аямэ тихонечко завалился на бок, опять в сторону Анзи. В сторону Соно он видимо побоялся заваливаться. А может, по какой другой причине. Глаза Аямэ закатились, показывая несвежего цвета белки, а изо рта пошла пена. А что! Не надо было шампунь лить в посудомоечную машину.       - Прекрати притворяться, — проговорил Соно и наконец-то пригубил вино, потом вылил его в опустевший стакан Йо, сидевшего напротив Аямэ, и налил себе полный стакан коньяка. — Все равно не похоже.       - А вот и нет, — возмутился Аямэ, принимая вертикальное положение. — Ведь все поверили!       Он огляделся, но никто на него не смотрел, хотя все уже отошли от первого шока. Аямэ слегка позеленел и залпом допил стакан… Соно… с коньяком. Откачивали Аямэ минут десять, Соно откачивали полчаса, и еще потом столько же Аямэ, когда удалось оторвать Соно от его шеи.       Когда сознание вернулось к Аямэ, он открыл глаза и еще долго пытался сквозь туман разглядеть потолок.       - Опять притворяешься! — послышался голос Соно. — Есть у кого фотоаппарат? Хочу сфотографировать его бессознательное тело, чтобы потом шантажировать!       Аямэ буквально подорвался в более горизонтальное положение, два не рухнув на стол. Он не желал дарить Соно такой «рычажочек», хотя ему было очень интересно, какая фотка получилась бы. Вдруг классная! А вдруг вообще отпадная. Когда взгляду Аямэ удалось сфокусироваться, он нашел себя сидящим на своем месте. Что было очень даже удивительно, ведь кажется Соно догнал его в ванной комнате! Может ему все это после стопаря коньяка примерещилось? Хотя нет, он весь до сих пор мокрый. Может, не стоило пытаться спрятаться под тазиком, в котором все праздники отмокала его куртка? А на голове странной фигурой намотано полотенце. Прямо как у мамы, когда она приходила из бани. Позеленев до розового цвета, и покраснев до ушей, Аямэ выскочил из кухни и забаррикадировался в своей комнате.       Четверо остались за столом, и глаза у всех были большие и круглые.       - Ну вот, — проворчал Соно, — теперь и ламинат намочит. Ай-яй-яй! — он покачал головой, запивая кусочек сахара горячим чаем.       Настала очередь Соно зеленеть, краснеть и идти рябью. Все то время, когда Аямэ бесчувственной русалкой возлежал на стуле, внимание Соно было приковано к нему, и поэтому вопелист естественно не заметил, когда какой-то бессмертный шутник заменил его стакан с коньяком на кружку с чаем, а вкусные и даже аппетитные сухарики на сахар-рафинад. Это все конечно непростительно, но самое-то страшное, что чай был горячим, очень горячим. Превратившись едва ли не в огнедышащего дракона, Соно перестал идти рябью и тяжело опустился обратно на свой стул. Стакан стояла на месте. Полный до краев. А вот кружка с чаем была уже кружкой из-под чая. А значит все это время он пил чай.       Йо и Ю были сама невинность. А Анзи смотрел на Соно с недоумением. Соно посмотрел на него, потом зыркнул на двоих из ларца, немножко не похожих и как-то так ехидно улыбнулся. Опустевшая кружка отправилась в мойку, а стакан уверенно обосновался в руке. Йо и Ю непроизвольно втянули головы в плечи. Соно заулыбался еще ехиднее и откинулся на спинку. Ему ничего не нужно было делать, только ждать, и Йо и Ю накажут себя сами, своим нервным ожиданием мести. Что может быть приятнее простого бездействия, в таком случае? Остается только взгляды принимать невинные, если они вдруг посмотрят на него. Он едва не разразился, как бы это не звучало убого, гомерическим хохотом.       Аямэ вернулся пятью минутами позже. Был он хмурый и как будто бы даже подавленный. На товарищей не смотрел, и даже лица своего до сих пор красного, не смотря на свеженаложенные тонак и пудру, не поворачивал в их сторону. Ему казалось, что наступил конец света! Не меньше. Он предстал перед ними с полотенцем на голове! Ужас!       - Горячий что ли? — пробурчал он, пощупав чайник.       Для надежности заглянул внутрь. Воды было больше половины. Соно успел выпить всего две кружки.       - Надо же, — продолжал бурчать Аямэ, — никогда бы не подумал, что здесь иногда и чай пьют. Я-то думал, что придется кипятить, а до этого еще искать.       - Так это не ты чайник вскипятил? — с неподдельным, но ненастоящим удивлением вопрошал Соно.       - Нет, — отрезал Аямэ.       - И то верно, ты был немного не в состоянии, — Соно осмотрел Аямэ с ног до головы как будто оценивающе.       - А ты тут как будто не при чем… — зло проговорил Аямэ.       - А не нужно было покушаться на святое! — Соно отсалютовал Аямэ полупустым стаканом. — Ты был не в состоянии налить мне чай… и это тебя спасает.       - Чего? — недоуменно спросил Аямэ, садясь на свое место. — Ай блин!       Расшифровываю: Аямэ сел на свой. Мокрый. Стул. А он ведь переоделся! Тут Соно не выдержал и все-таки разразился гомерическим хохотом. И тут упали двое: Йо и Ю.       - Слабаки! — воскликнул Соно, допивая коньяк.       - Это чего это? — полюбопытствовал Аямэ, оттаскивая мокрый стул к окну. — Они что, совсем напились?       С противным скрипом клавишник поволок табуретку, на которой не так давно восседал Соно, к столу. Все, в том числе бесчувственные Йо и Ю скривились.       - Да нет, — немного лениво ответил Соно, пододвигая поближе начатую бутылку и наливая полный стакан. — Эти двое, — он ткнул пальцем в бесчувственных, — заигрались с судьбой и совершенно позабыли о ценности жизни и спокойствия.       Соно, закончив фразу, театрально вздохнул, потом отпил и, прополоскав горло, проглотил противное, уверяю вас, пойло. Йо приоткрыл правый глаз, поглядывая за ним, Ю — левый.       - А что они такого сделали с твоим коньяком? — в голосе Аямэ, удобненько подпершего рукой подбородок, слышался неподдельный интерес. — А ты с ними что собираешься сделать? Душить? Или мочить в ванной?       - В ванну ты сам залез! — возмутился Соно, — но… это идея!       Он замолчал, откинувшись на спинку, пальчики его игриво постукивала по советскому граненому стакану. И откуда только здесь граненые стаканы? Что-то мне не верится, что Камиджо их купил. Скорее всего он даже не знал, что они имеются.       В глазах Соно поблескивали самые настоящие искорки, словно где-то рядом бушевал пожар. Где-то там, за черепной коробкой разгорался огонь его неуемной фантазии. А Йо и Ю, которые немного неуверенно бросили притворяться, становились все бледнее и бледнее.       - Где-то у меня была тетрадка! — возопил вопелист, подорвавшись со стула.       Соно бросился вон из кухни, а два грохочущих сердечка чуть не разорвались.       - Это надо записать! Это надо срочно записать, — слышались его вопли вдалеке.       Аямэ еще не знал, что ему это грозит куда большими неприятностями, чем опять бесчувственным Йо и Ю. А Анзи уже давно спал, нежно обнимая, правда только мысленно, свою краснобокую красавицу.