Путь Двуглавого волка

Этой ночью никто в Небесном дворце не спал. Батуга встал, оделся, пристегнул меч на пояс, поцеловал Аккыз в лоб и тихо вышел из покоев. Он пришёл во двор и сел на ступени около входа. — Батуга... - Тонкие пальцы коснулись плеча Батуги. Гюнсели присела рядом. - Мой Тегин. Утреннее небо сегодня особенно прекрасно... — Доброе утро, сестра. - Батуга тепло улыбнулся своей подруге. — Я буду рядом с тобой несмотря ни на что. Я поддержу тебя. — Знаю, Гюнсели. Мы переживём этот суд с гордо поднятой головой. Вере Хатун не избежать наказания. Во двор стремительно въехали Мей Джин и Темур, сидя на одном скакуне. На второй лошади сидел человек, лицо которого скрывал капюшон, а руки его были связаны толстой верёвкой. Темур спустился с коня, затем подошёл к мужчине и грубо стянул его с седла. Следом спустилась Мей и скрылась во дворце. Гюнсели отправилась за ней. — Скоро ты отправишься к своему отцу, Мей Джин. - Улыбаяясь, сказала Гюнсели. - Твои дни в этом дворце сочтены. Мей резко обернулась и подошла к девушке: — Если вы, тюрки, посмеете прогнать меня, то мой отец уничтожит вас. — Ты так и не смогла найти своё место в этой стране. Полюбить дом, мужа, народ. Ты здесь чужая, потому что верна Китаю, а не семье, в которой прожила столько лет. Почему бы тебе не послушать своё сердце? Ах да, у тебя ведь его нет... Не ответив, Мей повернулась и ушла. На её глазах выступили предательские слёзы. Она металась между любовью и долгом. Лишь гордость не позволяла ей припасть к ногам Темура и молить его о любви. Нет, она ни за что не уронит свою честь и не даст себя отослать в Китай. *** Темур резко бросил человека в камеру и запер дверь. — Глаз с него не спускайте! - Прокричал он двум стражникам. — Брат, ты допрашивал его? — Да. Это он по приказу... Улу Эдже напал на Горы и... - Темур ударил кулаком по стене. Батуга похлопал его по спине, развернул и обнял. — Не вини себя, Темур. Никто, кроме Веры и Кая не виноват в той ужасной бойне. Хотя, я тоже виноват, я не смог защитить... — Батуга, я уверен, что ты сделал для Горного народа всё. Я не виню тебя. Они вышли из подземелья и направились в тронный зал. Когда они подошли к большим дубовым дверям, то увидели, что зал наполнен людьми. Там уже был Даныш Ата, члены Курултая, Аргун, Озман бей, Чалайыр, Чолпан Хан, Юлу бей, Сырма, Яман. Трон пустовал. Вслед за мужчинами зашли Аккыз, Мей, Гюнсели. Все они прошли внутрь и заняли свои места: Темур и Мей по левую сторону от трона, Батуга, Аккыз и Гюнсели по правую. Альпагу Хана внесла стража в специальном кресле. Сыновья помогли ему сесть на трон. Он был бледен, на его лице пролегли глубокие морщины. Он тяжело дышал и дал знак начинать. Заговорил Даныш Ата: — Вы были созваны сегодня нашим Великим Каганом, дабы свершилось правосудие. Да начнётся Великий суд над Улу Эдже - Верой Хатун и Кая Тегином, призванный отыскать справедливость и очистить тюркскую землю от предателей во славу Высшего Небесного Тенгри! Введите их. Под стражей в зал вошли Вера Хатун и Кая Тегин. Альпагу подал знак. Даныш продолжил: — Улу Эдже, вы знаете, в чем обвиняетесь? — Да. - Ответила Вера, с вызовом смотря на все лица в зале. - Эти обвинения - клевета, оскорбляющая мою честь. Как вы смеете без доказательств обвинять меня? Альпагу поднял руку вверх, призывая к молчанию. — Вы обвиняетесь в уничтожении Горного Ханства, в убийстве его жителей; в том, что подослали свою кровную сестру к Батуге и Аккыз в качестве шпионки; и, наконец, в убийстве Тылсым Бике. Что вы можете сказать в свою защиту? — Клевета! Альпагу... Неужели ты веришь в это? Я твоя законная супруга, мать двух твоих сыновей, русская принцесса. - Вера шагнула вперёд, но жест Альпагу остановил её. — Продолжай, Даныш Ата. - Глухим голосом приказал Хан. — Спасибо, мой Хан. На прошлом суде против вас свидетельствовали ныне покойная Ибек Хатун, ваша правая рука. — Она жалкая предательница, служанка! — ... а также ваши дети: Темур Тегин и Кая Тегин, последний позже отказался от своих слов, так как Темур Тегин ему угрожал. Темур Тегин, у вас есть доказательства ваших обвинений? Темур жестом приказал страже открыть дверь, сам он поднялся и устремился к выходу из зала. Стражник завёл человека в капюшоне, которого сразу же перехватил Темур и подвел к трону. Поставив человека на колени, он отошёл на своё место и прокричал: — Рассказывай, презренный, как ты выполнял приказы моих матери и брата. — Мой Хан, вы можете гарантировать жизнь мне и моей семье после моих слов? - Послышался сдавленный мужской голос из под накидки. — Как ты смеешь ставить условия Хану? - Кричал Темур. - Рассказывай, иначе я прямо здесь убью тебя! - Тегин уже вынимал меч из ножен, когда жест Альпагу остановил его. — Я гарантирую жизнь твоей семье. Расскажи всё, что знаешь. Мужчина отбросил капюшон и оглянулся. На лице Веры и Кая отразился страх, но они быстро справились с собой. — Я Алдакчи баши, ваш бедный подданный. Я выполнял приказ Улу Эдже и Тегина, мой Хан. Они приказали убить всех в Горном стойбище и хорошо заплатили мне и моим людям. Под видом музыкантов мы проникли на свадьбу и вечером убили всех. Нескольким удалось скрыться. Тогда я проследил за ними и убил ещё одну девушку. Затем я ничего не помню... - Мужчина опустил глаза. В зале царило молчание, затем люди принялись роптать, шептаться. Чолпан Хан обнажила меч, следом за ней Темур. Они бы набросились на убийцу, если бы не голос Хана: — Стойте. Батуга, этот человек был на свадьбе? - Кашляя, спросил Хан. — Да, отец. И у реки именно он напал на меня и убил Туткун. - Ответил Батуга. — Так кто же тогда похитил тебя и его, Батуга? — Это была принцесса, мой Хан. - Мужчина указал на Мей Джин. Альпагу обернулся и посмотрел на супругу своего сына. Переводя взгляд на Темура, он спросил: — Ты знал? — Узнал недавно. — Всё это время убийца был у неё? И как же я должен убедиться, что это не игры Китая в попытке опорочить и уничтожить мою семью? Темур, без колебаний, ответил отцу: — В убийстве Горных не виноват Китай, отец. Также как и в убийстве Тылсым Бике. Мей была потрясена услышанным. Темур никогда не защищал её, только лишь обвинял и унижал её достоинство. Она сказала: — Мой Хан, я не стала бы подсылать убийц туда, где находится мой муж. — И тем не менее, ты похитила Батугу. Зачем? Хотела убить? Почему не убила сразу? — Я спасла Батугу от смерти, мой Хан, когда над ним навис Алдакчи с оружием. И забрала его. — Я помню, в каком состоянии был мой сын, когда мы нашли его. Ты знаешь, какое наказание следует за попытку пролить Ханскую кровь, Мей Джин. Как ты посмела? Я с позором отошлю тебя обратно к твоему отцу! Хан подал знак продолжать суд, морщась от боли в груди. Даныш Ата заговорил снова: — Что вы скажете в ответ на эти обвинения, Улу Эдже? — Альпагу, это подосланный человек Мей Джин... Я не отдавала таких приказов... Как я могу осмелиться убить твоего сына, часть тебя, мой Хан... - Скупая слеза скатилась по щеке Улу Эдже. Батуге хотелось завыть от злости и вонзить кинжал в сердце этой лживой женщины. Он знал, что этот суд - последняя попытка найти справедливость для себя и своего народа, навсегда погребённого стараниями мачехи. Он встал со своего места и дал знак страже вывести Алдакчи. — Приведите следующего. В зал ввели еще одного человека в накидке, на нем тоже был капюшон. Глаза Веры и Кая расширились, пот стекал по их лицам, руки тряслись. Они начали чувствовать приближающийся конец. — Альпагу, это заговор против меня... - Начала Улу Эдже, Батуга прервал её: — Вы утверждали, что покойная Аладжа, то есть фальшивая мать Аккыз, не ваша сестра. После того, как Ибек подтвердила это на первом суде, ее нашли мёртвой. Это является прямым доказательством вашей лжи, Вера хатун. Вы утверждали, что не причастны к той истории с предательством моей матери. Но записку, в которой моей матери сказали убежать, принес не ястреб, а голубь. Это означает, что записка была послана кем-то из жителей дворца, а не моим дедом, и это были вы. Вы хотели избавиться от меня и моей матери, так как я был угрозой для ваших сыновей на пути к трону. Вы руками Алдакчи уничтожили родину моей семьи, невинных людей, как когда-то руками моего отца убили мою мать и чуть не убили меня. А теперь, Кузубек, расскажи, что знаешь. Батуга вернулся на своё место. Лица присутствующих выражали множество эмоций. Кто-то смотрел с любопытством, кто-то со злостью, кто-то с недоумением, кто-то с восхищением. Глаза людей метались от Улу Эдже к Батуге и обратно, они перешёптывались друг с другом. Кузубек откинул капюшон, опустился на одно колено и начал: — Мой Хан, вы знаете, что я много лет служил Кая Тегину. - Он обернулся и с опаской посмотрел на бывшего хозяина. - А мой отец служил в личной охране Ханской семьи... Я выполнял все приказы своего господина, моей задачей была охрана будущего Хана. Когда Кая Тегин отдал приказ во время вашего пленения, я исполнил его. Тогда погибла Кырчичек Бике... - Послышались возмущённые голоса собравшихся. Батуга нашел в толпе Аргуна и почти незаметно покачал головой. Мужчина понял приказ и убрал руку со своего меча. - Когда мой господин отдал приказ нанять Алдакчи для уничтожения Горных, я выполнил и его. Я выполнял много личных и особо важных приказов Кая Тегина, целью которых было устранение его братьев на пути к власти. Ни один его план не привёл к успеху, мы всегда терпели поражение. — Что сделал такого мой сын, чтобы потерять верность своей правой руки? — Мой Хан, вы знаете, что в моей семье многие верят в знамения. Когда я со своим отрядом явился в хижину шаманки, чтобы доставить Батугу Тегина его брату, я увидел своими глазами Волю Небесного Тенгри. Только Небесный Тенгри мог сотворить такое - исцелить Тегина-калеку, который родился с кровью в руке. Я решил, что это знак для меня и я должен присягнуть на верность тому, кого избрал Небесный Тенгри. Сегодня я пришёл сюда, чтобы стать свидетелем деяний Кая Тегина и помочь Батуге Тегину, зная, что меня ждёт наказание. Альпагу жестом приказал увести Кузубека. Вера Хатун закричала: — Не верь, Альпагу... Ему щедро заплатили за эту ложь! — Молчи, Вера. Не желаю слышать твой голос... - Хан начал задыхаться. Темур подал знак, чтобы стража позвала лекарей. Через некоторое время в зал вошли два человека, которые быстро подали Хану микстуру. Его дыхание успокоилось, голос стал звучать отчётливее. — Продолжай, Даныш Ата. — У нас больше нет свидетелей, мой Хан. Тебе пора вынести решение. — Я тоже хочу сказать, мой Хан. Люди повернулись на тихий голос, который послышался справа от трона. Супруга Кая Тегина встала со своего места, спустилась вниз и поклонилась Хану. — Прошу, Гюнсели. — Мой Хан, я хочу подтвердить всё сказанное Батугой о смерти Вашей супруги Тылсым. Глаза Альпагу расширились, дыхание снова сбилось, на лбу выступил пот. Он кивнул, дав ей знак продолжать. — Гюнсели! - Сдавленный крик заставил девушку обернуться. Со слезами на глазах, она велела себе продолжать: — Прости, Кая. Я не могла поступить иначе... - Повернувшись к Хану, она тихо продолжила. - Еще я знаю, что он действительно, вместе с Улу Эдже, отдал приказ уничтожить Гору. - Послышалось сдавленное рыдание. К ней подошла Аккыз и обняла за плечи. — А тебе что сделал мой сын, что ты предала его? - Мрачно спросил Альпагу. — Он принёс нам бесчестье, мой Хан. - Утирая рукавом слезы, сказала Гюнсели. - Он опозорил свою семью этими низкими поступками... Однажды я уже сказала Батуге и скажу вам: я поддержу его на этом пути, потому что именно он достоин трона. Хан жестом указал Гюнсели занять её место и затем произнёс: — Кая, тебе есть, что сказать? — Отец, я не знаю, почему моя жена лжёт... Но я никогда бы не предал тебя, не напал бы на людей во время свадьбы. Наверняка Батуга обманул Гюнсели...- Выкрикивал Кая в порыве отчаяния. - Гюнсели, любимая! У нас будет ребёнок. Неужели ты хочешь оставить его без отца? — Довольно! - Закричал Хан из последних сил. - Выходите все. Мне нужно подумать. В тронном зале остались только Альпагу и лекари. Улу Эдже и Кая по приказу Темура заперли в покоях и приставили стражу. Большинство беев вышли во двор, бурно обсуждая происходящее и гадая, какой приговор вынесет Хан. Им тоже нужно было принять решение. В коридоре остались несколько человек. Батуга сказал: — Аргун, проводи Аккыз и Гюнсели в покои. - Он повернулся к девушкам и приобнял их. - Отдохните. Аргун останется охранять вас и когда время придет, я пошлю за вами. — Батуга, неужели всё получилось? - С надеждой посмотрела на него жена. - Они наконец заплатят... Как мне хотелось вонзить кинжал в их гнилые сердца во время суда. Батуга улыбнулся, подумав о совпадении их мыслей, взял лицо Аккыз в ладони и поцеловал её в лоб, затем крепко обнял: — Я хочу верить отцу, но нужно быть ко всему готовыми. *** — Мой Хан, рана воспалилась снова, у вас жар. — Так сделайте что-нибудь, вы лекари или шуты? - Кричал Альпагу, сгорая от лихорадки. Он понимал, что его дни сочтены, но он должен был принять решение до того, как его сын сядет на трон, а он сам отправится к Тылсым во владения Небесного Тенгри. Он не хотел, чтобы Батуга нёс груз этих предательств и бесчинств на себе. Хан итак был виноват перед младшим сыном - именно из-за него Батуга страдал всю свою жизнь. Он должен был сделать всё, чтобы исправить перед смертью свои ошибки. Ему снова дали микстуру и приложили к ране компресс. — Выходите. — Но, Хан... — Выходите! И позовите сюда Даныш Ату. Лекари выполнили приказ. Даныш зашёл в тронный зал и сказал: — Мой Хан, может сделаем перерыв и продолжим завтра? Ты весь в огне... — Уже не время отступать, Даныш Ата. Я умираю. Я должен вынести решение и очистить свою совесть, наказав виновных. - Он поморщился. - Тяжело думать, когда голова разрывается от боли... — Мой Хан, я всегда советовал вам не принимать поспешных решений, но у вас было время обдумать всё и после первого суда. Я думаю, вы уже знаете, что будете делать. — Ты хорошо изучил меня. Перед моим уходом к Небесному Тенгри и Тылсым, я исполню свой долг перед сыном. А ты будешь рядом с ним, когда он сядет на трон, потому что после моего решения ему предстоит война, а может и не одна... Ему нужен опытный человек рядом. Хана пронзил приступ кашля, он заметил кровь на руках и понял, что времени осталось совсем немного. Альпагу выпил почти весь кувшин с водой и сказал: — Позови всех, Даныш Ата. Я должен немедленно объявить о своём решении. *** Мей Джин металась по своим покоям, как загнанная в стойло лошадь. Она не ожидала, что Алдакчи посмеет просить защиты у Хана после того, что он сделал. Теперь Хан отошлёт её обратно, если она не примет меры. В покои ворвался Темур. — Если бы отец узнал, что ты не один раз пыталась убить Батугу, он бы вырвал твоё сердце из груди прямо на месте, а не отсылал в Китай. — Он уже вынес решение? — Ещё нет, но Батуга говорит, что он не убьёт тебя. Зато мы оба, наконец, освободимся от этого брака. - Темур смотрел на свою жену и испытывал жалость. Он не чувствовал отвращения или ненависти, даже несмотря на её поступки в прошлом. — А если я не хочу этого? — Конечно, не хочешь, ведь тебе придётся вернуться к отцу. Ты сама виновата в этом. Ты могла убить Батугу, если бы тебе вовремя не помешали. - Он приблизился и угрожающе навис над женой. — Темур, я знаю, что ты ненавидишь меня. - На глазах принцессы выступили непрошенные слёзы, она вцепилась в плечи Темура и посмотрела ему прямо в лицо. - Я умру на родине, если Хан отошлёт меня. Темур улыбнулся и поразился, насколько коварной и лживой была Мей, особенно если ей было что-то нужно. Он попытался стряхнуть её руки, чтобы не причинить боль, но она крепко держала его. Тегин с насмешкой произнёс: — Можете не лгать мне прямо в лицо, Ваше высочество. Никто Вас не убьёт. Мей перестала сдерживать себя. Впервые она заплакала при муже, да и вообще при ком-то, кроме себя самой. — Прошу, Темур. Если меня отошлют, это будет значить, что я провалила миссию. Отец казнит меня, как предательницу Родины. Я знаю, что мы не познали счастья в этом браке, но прошу тебя, не дай мне умереть. - Мей резко отпустила его и отвернулась, но слёзы продолжали идти, теперь уже от унижения. - Я не стала бы просить, если бы могла спокойно вернуться домой, Темур. Небесный Тегин впервые видел свою жену плачущей. Он привык, что она почти не проявляет эмоций, а только и делает, что плетёт интриги против Ханства с целью посадить его на трон. Как оказалось, Мей - просто женщина из плоти и крови, которая плачет, боится, ищет защиты. У него возник порыв обнять её и успокоить. Через мгновение Темура уже не было в покоях. Принцесса медленно опустилась на пол и дала, наконец, волю своим эмоциям.