Принцесса Солнца и Луны

1561 год. Михримах султан сидела в покоях и разбиралась со счетами гарема. Казначеем при ней была назначена Фатиха Хатун - девушка давно проживала во дворце и смогла дослужить до этой важной должности. Главной Калфой была Элиф Хатун. Она была чуть постарше Фатихи, но была также учтива и добросовестно выполняла работу. Девушек в султанском гареме почти не осталось. Там были в основном служанки, которые поддерживали порядок во дворце. Всех привезенных девушек с захваченных земель после обучения выдавали замуж за государственных мужей или отправляли в дальние провинции для работ. - Госпожа, - поклонилась Элиф. - Там привезли новых рабынь. - Откуда? - С моря. - Я сейчас спущусь. Девушки были грязные, в оборванной одежде, толпись на нижнем этаже. Калфы выстроили их в ряд, чтобы осмотреть каждую. Михримах наблюдала за этой ужасным процессом с верхнего этажа и молчала. Элиф отвела девушек в хамам, затем накормила и выдала им чистые вещи, по велению Михримах Султан. Затем та решила сама посмотреть на них и определить, что с ними делать. От этой картины огромный ком встал поперёк горла Михримах Султан. Внизу живота сильно заколола и она представила на их месте свою мать - Хюррем Султан, привезенную когда- то с дальних земель во дворец. Девушек было несколько, все различных национальностей: гречанки, албанки, черкешенки. Они были измучены и голодны. Элиф распорядился обо всем, и сделала, как ей велела Михримах Султан. Тем же вечером Михримах проходила мимо ряда юных девушек, вырванных у своей семьи и привезённых в незнакомую страну. Она остановилась напротив маленькой хрупкой беловолосой девушки, албанки по происхождению. - Как тебя зовут? - Лаура, - ответила девушка. Михримах не пошла дальше, а шепнула Элиф, что бы девушку доставили в её дворец для дальнейшего обучения. *** В покои к Селиму зашла Нурбану. Он не обратил на нее своего взора и оставался в своих мыслях. - Что ты решил насчёт поездки в Стамбул? - спросила она и затаила дыхание в ожидании ответа. Селим оставил её вопрос без внимания. Комната начала заполняться темнотой, а траурное одеяние шехзаде добавляло еще больше мрачности. - Селим, я жду твоего ответа. Ты же понимаешь насколько это важно! Особенно сейчас, после всего что произошло. Селим стукнул кулаком по столу, поднял на нее свои взбешенные красные глаза и подошел вплотную к ней. - Нурбану, не стоит мне напоминать о том, что случилось! – кричал он. - Я похоронил своего брата! Его кровь на моих руках. Не нужно мне говорить эти сладкие речи о троне и про власть! Он резко замолчал, его дыхание было тяжёлым и частым. - Ты думаешь, я должен пуститься в торжества и празднества после его смерти! Ты думаешь, я не опечален этим! Ты считаешь, что я не горюю или что власть дороже, чем моя семья. Моя покойная Валиде всегда говорила нам, чтобы мы были вместе. - Селим, именно поэтому я против этой поездки! Все внимание, все разговоры будут о тебе. Тебя будут обсуждать, обвинять, но эта не твоя вина! - Прошу тебя, давай оставим этот разговор, – сухо сказал он. – Я все решил. Я отправлюсь в Стамбул на свадьбу своей племянницы. Впервые после смерти матушки в нашем дворце снова будет слышен смех, снова будут звуки музыки. Я встречусь со своим отцом и сестрой. Это не обсуждается, Нурбану. Я наследник, поэтому обязан повиноваться султану и заставить наш народ верить в меня. Нурбану тяжело выдохнула и вышла. Селим остался в покоях один. После такого эмоционального разговора он был зол. К тому же после смерти Баязида, шехзаде плохо спал, сильно переживал из-за всех произошедших событий. Селим злился на себя за свои эмоции. Он не хотел ранить свою любимую женщину, но ему было больно от того, что Нурбану не понимала его. К сожалению Нурбану не поймет его привязанность к семье. Ведь она была брошенным незаконнорождённым ребенком двоих знатных людей. Нурбану была не нужна ни отцу, ни матери и пока её не похитили турки и не привезли во дворец, она не знала, что такое любовь и семья. Поэтому она готова бороться за него, своего сына Мурада и дочерей. Все же в Стамбул Селим отправился вместе с Нурбану и старшей дочерью Шах-Султан. Они были приглашены на свадьбу Айше Хюмашах Султан – дочери Михримах. Шехзаде встретили, как подобает наследнику. Но Султан Сулейман не встречал сына, а находился в своих покоях в одиночестве. - Дорогу, Шехзаде Селим! Селим спокойным шагом поднялся на верхний этаж и прошел в покои своей покойной матушки, ныне которые занимала его сестра. Михримах не показывала своих чувств и достаточно холодно встретила брата. Селим неуверенно подошел к ней, и тихо сказал: - Сестра. Михримах выдохнула, подняла свои бездонные глаза и нежно произнесла: - Брат. Они обнялись. Оба почувствовали, как спала большая тяжелая ноша с их души и снова окунулись в тепло семейных уз. - Отец почти не выходит из покоев. Никого не принимает, помимо государственных чиновников. Но он немного расцвел, когда сообщил о свадьбе Хюмашах. - Конечно, такой грандиозный праздник. Свадьба любимой внучки. Михримах еле заметно улыбнулась, рассматривая узор своего шелкового платья. - Я даже на могилу к нему не смогу сходить, - сказала она. Селим отвел взгляд, развернулся и сел прямо. - Селим, ты должен быть сейчас в разы осторожнее, что ничто не могло бросить тень на тебя. - Я понимаю. Нурбану говорит мне про это постоянно. Лицо девушки искажалось в недовольной гримасе, а ее брови сводились к переносице и придавали более раздражительный вид. - Слушай ее поменьше, а то она точно наведет на тебя беду! Селим благосклонно улыбнулся и одобрительно кивнул сестре. *** «Сегодня я, Михримах султан, выдаю свою единственную дочь замуж за Семиза Ахмеда Пашу. Брак был устроен моим великим отцом Султаном Сулейманом. Я молюсь, чтобы её семейная жизнь оказалась прекрасной, чтобы она никогда не знала горечи и слез. Ахмед Паша, ага янычарского корпуса, преданный слуга нашей династии и отважный воин, который смог проявить себя в бою. Мой отец посчитал его достойным кандидатом в мужья своей любимой внучки Айше Хюмашах. Мы с её отцом, великим визирем Рустемом Пашой, надеемся, что жизнь нашей единственной любимой дочери будет долгой. Дай Аллах ей бесконечной радости и счастья». Айше Хюмашах в своих покоях была облачена слугами в платье алого цвета, традиционного свадебного наряда, которое было украшено ручной серебристой вышивкой. Поверх её длинных русых волос была накинута вуаль, расшитая золотой нитью по краям. Её голову обрамляла диадема с небольшими драгоценными камнями, дополняли наряд серьги с таким же рубином по центру, которые накануне султан Сулейман преподнес своей внучка как свадебный подарок. Волосы ниспадали на закрытые плечи девушки, заметно блекли на фоне роскошных сережек. «Как жаль, что моя великодушно матушка не дождалась этого прекрасного мгновения, когда у её внучки проходит ночь хны». Айше Хюмашах медленно вошла в пышно отделанные комнаты ее Валиде, которая номинально управляла гаремом султана. Здесь собрались все достопочтенные женщины Стамбула, в том числе Нурбану Султан с дочерью. Михримах Султан стояла по середине покоев в платье темно-синего цвета, лиф которого был отделан золотой вышивкой спускающейся по всей длине. Госпожа выбрала роскошную корону, которая сияла множеством драгоценных камней в отличие от её наряда. Справа от неё стояла Хюмашах Султан, дочка покойного шехзаде Мехмеда. Все детство девушки провели вместе. Слева от Михримах стояла Нурбану - фаворитка шехзаде Селима. Ее холодной и твердый взгляд юная принцесса чувствовала на себе даже под непроницаемой вуалью. Было известно, что Михримах Султан не принимала женщину своего брата. Ночь хны проводилась в соответствие с традициями. Михримах растрогалась, воспоминания унесли ее в годы юности, когда Хюррем Султан на этом же самом месте провожала её в супружескую жизнь. Утром караван с Айше Хюмашах прошёлся по улицам Стамбула, где люди развлекались и веселились в честь бракосочетания султанши. Для них был подготовлен большой дворец недалеко от Топкапы. Слуги, которые были с Айше Хюмашах с ранних лет, сопровождали её и остались прислуживать. Дом был обустроен и переделан под молодожёнов.