Прицеп

— Маш, ты точно уверена? — то ли не хотел верить, то ли просто от удивления спросил мужчина. — Ну если три теста для тебя не показатель, то я завтра ещё анализы сдам, — скрестив руки на груди, исподлобья глядела на него. — Да ты что! — резко вскочил Платонов. — Просто я хочу знать, можно ли мне радоваться. — Можно, — с лёгкой улыбкой посмотрела на него. — Машкаааа! — окрылённый мужчина подхватил свою жену на руки и от привалившего счастья стал кружить по кухне. Счастье было действительно большим. Мечта о ребёнке у Олега существовала уже долгие годы. Но сначала была работа, потом от него ушла жена, затем вообще полнейшее разочарование в этой жизни. Какой уж там ребёнок. Даже после свадьбы со Швецовой, он не был уверен, что она согласится так его осчастливить. Но либо Маша тоже очень сильно желала этого, либо же от большой любви к мужчине решилась на такой подарок. Всё это было так неожиданно, но так радостно. Он осторожно опустил девушку на пол и встав на колени, начал целовать её живот. — Я буду самым лучшим папой в мире, обещаю! — Мария улыбалась во все зубы и еле сдерживала слёзы от милоты. Такой реакции она уж точно не ожидала. Но слава Богу, что не противоположная. — А ты кого больше хочешь? — А разве в этом есть разница? — поднялся на ноги мужчина, крепко прижимая к себе жену. — От этого моя любовь к долгожданную ребёнку не изменится. Кого родишь, тот и будет. Так что… — Нет уж. Кого сделал, тот и будет, — решив, на всякий случай не оставлять себя крайней, заявила Швецова. — Как скажешь, — в очередной раз за эти пять минут улыбнулся Олег и поцеловал Марию в губы. В такие особенные теперь губы. Беременные… — Чувствую себя Федей, который живет с привычкой разболтать тайну всему Петербургу. — Ну ты то уж не трезвонь всему городу. — Постараюсь. Спасибо. Люблю тебя! — ещё раз оставил невесомый след от своего поцелуя на губах девушки, побежал в душ, так как даже при таком радостном событии работу никто не отменял. Абсолютно счастливая Маша стала быстренько хлопотать над завтраком, а точнее над бутербродами и блинами из кулинарии. Аромат утреннего бодрящего кофе уже распространился по всему дому, давая знать каждому, у кого сейчас состоится первый приём пищи за день. Возможно и единственный. В дверь раздался звонок. Никого не ожидая, Мария по пути начала гадать, кого это принесло в столь раннее время. Открыв дверь, Швецова увидела перед собой незнакомую девушку. — Здравствуйте, — медленно произнесла Маша, пытаясь понять, знает её или нет. — Здравствуйте. А Олег Платонов тут живет? — А вы простите? — «К Олегу? Интересно…» — вариантов у Швецовой было много, но ни один не оказался верным. — Я Виктория, бывшая жена Олега, — уверено отрапортовала незнакомка, что вызвало у Марии небольшое удивление снаружи, пока внутри уже во всю начинался ворох мыслей. Швецова знала на своей практике, что встреча с бывшими, да ещё и супругами не самое лучшее предвестие. — Машунь, кто там? — радостно спросил вдалеке мужчина и обнял Швецову за плечи, как только подошёл. — Вика? — не скрывая своего удивления, произнёс Платонов. Кого-кого, а увидеть тут свою бывшую жёнушку он точно не ожидал. — Папа-аа! — прокричал детский голосок. Олег не успел вниз опустить голову, как маленький мальчик его уже обнимал за ногу. — Папа? — в этот раз Мария совсем не скрывала уровень своего удивления. Слишком сконцентрировавшись на бывшей своего пока ещё мужа, девушка даже и не заметила ребёнка. Швецова, приоткрыв рот, посмотрела на Олега. Столько лет обманывал, живя на две семьи? Но только Платонов был удивлён не меньше Маши. — Вика, что происходит и чей это ребёнок? — пока Швецова уже строила план о заявлении о разводе за обман, Платонов пытался понять, кто из них двоих сумасшедший. — Может разрешишь нам войти? — как ни в чём не бывало продолжила Виктория. Мужчина пропустил незваных гостей и пригласил на кухню, останавливая Машу за руку. — Маш, клянусь, — с самыми честными глазами начал он. — Я в первый раз вижу этого ребёнка, собственно как и слышу о его существовании. Сейчас всё выясним. Взяв девушку за руку, он повёл её за собой. Ожидая хозяев, Виктория с любопытством рассматривала кухню, при этом крепко держала впереди себя мальчика за плечи. Он в то же время вёл себя очень спокойно, слушаясь маму. Платонов отодвинул стул для Марии и одновременно сел с ней за стол. Виктория не знала куда себя деть, и мужчина указал ей на стул, который был напротив него. — Это твой сын, — начала Виктория. — Прекрасно, — съязвил Платонов, понимаю что сейчас начнётся самая известная сцена из любой мелодрамы. — Только каким образом? — Олег, тебе напомнить каким образом дети получаются? — только девушка абсолютно никак не реагировала на такую реакцию мужчины и продолжала уже давно отрепетированную речь. Да и вела она себя не самым скромным образом. — А тебе напомнить, что мы уже четыре года как разведены? — Ванечке как раз почти три с половиной, — говоря, поправила волосы у ребёнка, которые немного растрепались. Заметив, что Платонов завис с подсчетом, а в конец вообще запутался, Вика начала дальше говорить. — Когда тебя посадили, я была беременна. — И ты решила через три с половиной года мне об этом рассказать? — Олег, можно с тобой наедине поговорить? — вспомнив, что тут есть ещё и Мария, девушка остановилась. Швецова всё это время молча слушала, бегая глазами то на мужа, то на его бывшую. Если изначально Маша ничего не понимала, потом успела вроде как понять и разочароваться, то сейчас ей начало казаться, что она всё же ничего не понимает только в большей степени. В любом случае Олегу не убежать от объяснений. — У меня от Маши секретов нет, — посмотрев на Швецову, сильнее сжал её ладонь. — Как только тебя посадили, я же сразу с тобой развелась… — Даа, — с огорчением от воспоминаний вздохнул Платонов. Маша прекрасно знала всю историю расставания Олега с бывшей женой и в какой-то момент поняла, каково ему возможно сейчас. Вместо того чтобы поддержать и помочь, девушка просто бросила его, а главное сделала виноватым во всем смертных грехах: времени ей не уделял, сам во всем виноват. Да и после отношения стали такими, будто и не было между ними никогда ничего. А сейчас она завалилась без предупреждения да ещё и чуть ли не с претензиями. Бывают же люди. Но Маша в отличии от Виктории всегда его поддержит. — И у меня появился другой мужчина. Всё быстро завертелось, я узнала, что беременна. У меня не было сомнений, что это не его сын. А совсем недавно случайно выяснилось, что это не так. — И ты решила, что это я? — усмехнулся Олег. — Потому что больше никто не может, — достаточно грубо ответила. Всё же присутствие Марии, даже не ребенок, сдерживали Вику. Она достала из сумки две баночки. — Плюнь, сынок, — подставила одну ёмкость ко рту ребёнка, а после отрезав волосок, положила его во вторую. — Вот тебе материалы для ДНК. Как видишь, всё взяла при тебе. Как будут результаты, звони. Девушка поднялась со своего места и, взяв мальчика за руку, пошла к выходу. — Маш…я проведу, — Платонов не совсем соображая после разговора, невнятно пробормотал и пошёл за ними. Швецова как зачарованная смотрела на эти баночки, прокручивая в голове дальнейшие события. В том, что Олег ничего не знал, уже сомнений не было. И с такой уверенностью Вики, скорее всего это действительно его сын. Значит у Платонова уже будет ребёнок от другой женщины, которого он будет любить. А как же их ребёнок с Машей? Будет ли он таким же желанным и любимым, когда уже по факту есть то, чего он так долго ждал. Швецова сама не заметила, как загнала себя в самый настоящий лабиринт страха, из которого кажется не было выхода. Сердце забилось сильнее, неужели теперь всё сломается и рухнет? Что ей делать! Платонов, зайдя на кухню, увидел, что Швецова чуть ли не дрожа сидит с красными глазами. — Машенька, что случилось, — подбежал мужчина как только увидел девушку. Что уже успели произойти за этим несколько минут? — Олег, это конец? — смотрела куда-то в стену, пока глаза наполнялись слезами. — Почему? — Платонов совершенно ничего не понимал. Но главное он понимал, что слишком много на него свалилось в один момент. Будет непросто. — Ну у тебя теперь кажется уже есть ребёнок, а я… — слёзы заменили слова. Если обычно Мария бы трезво подумала и разложила всё по полочкам, то сейчас бешенный прилив гормонов вовсе не позволял здраво рассуждать. — Солнышко, ты чего, — даже немного рассмеялся Олег. Присев на корточки возле неё, взял в одну руку её ладонь, пока вторая аккуратно поглаживала по щеке и вытирала слёзы. — Маш, даже если это и окажется мой ребёнок, то в наших с тобой отношениях ничего не поменяется. — Олеж, как так вообще получилось, — всхлипывая, продолжила Швецова. Ей вроде бы и хотелось устроить скандал, она же всё-таки женщина. Но плакать ей хотелось больше, поэтому её хватало только на спокойный разговор. Увидев рядом стоящий стул, Платонов быстро сел на него и аккуратным движением потянул на себя Марию, устраивая у себя на коленях. Девушка как марионетка слушалась и выполняла все его требуемые движения. Олег посмотрел на Машу, а точнее на эти красивые, но красные глазки, в которых был настоящий страх и сердце тут же сжалось. Его самая любимая девочка плачет, боится из-за него же, вернее его внезапно появившихся проблем. Особенно в таком положении, когда всё это противопоказано. Он тут же сказал себе же, что с этой минуты Машу больше никаким образом не будут касаться его проблемы, особенно такого отрицательного характера. Она не должна думать, что теперь стала второй. — Маш, послушай, пожалуйста. Я ничего не знал про ребёнка, сейчас сам в шоке, — да, нужно время, чтобы всё это переварить и понять, что он уже папа. Так неожиданно. — И если он действительно мой сын, то я как нормальный отец его не брошу. Но моего отношения к тебе это никак не будет касаться. У тебя ведь тоже есть дети от прошлого брака. Но это не мешает мне любить тебя и нашего ребёнка, — на этих словах он положил ей руку на живот. Каждое слово он взвешивал, понимая в каком состоянии сейчас Швецова и как может всё воспринять. Ведь главное, чтобы он смог донести самое главное. Что он любит и будет любить несмотря ни на что. — Поэтому, пожалуйста, не выдумывай и не говори глупости. Я очень тебя люблю и ничего не сможет тут изменить. — Олеж… — Мария лишь обняла мужчину и уткнулась носиком в его шею. Кажется, отлегло.