Стежок времени

Шесть частей «вертушки», словно куски диковинного торта, какую-то долю мгновения держались вместе, а потом разлетелись с молниеносной быстротой в разные стороны – Алиса едва успела заметить искажённое злобой лицо похитителя. Она сама по-прежнему цеплялась за поручень своего сиденья, который продолжал ещё по инерции двигаться во времени. Наконец остаток «вертушки» замер и упал на землю (Алиса услышала громкий стук, и сиденье треснуло ещё немного – похоже, под ним оказалось что-то твёрдое). Мир перед глазами обрёл чёткость, а страшные боли в теле начали понемногу отступать. Алиса прерывисто вдохнула и тут же отметила, что в нос ударил запах автомобильного бензина. Отлично, значит, «вертушка» хотя бы не уехала за пределы двадцатого столетия – а то кто знает, какую там скорость из неё выжал саморец? Она с трудом привстала. Было ветрено и зябко – ещё хорошо, что Алиса надела перед полётом на флаере комбинезон… Её выбросило, как выяснилось, в небольшой, тихий переулок. Дома там были вроде бы в стиле конструктивизма, но уверенности у Алисы не было – она помнила старинные архитектурные стили, но не настолько, чтобы различать и датировать их на глазок. Зато кое-что установить удалось – на деревьях едва зеленели почки. Как и дома, здесь была ранняя весна. «Узнать бы ещё, какой это год…» Впрочем, раз воздух так пропах бензином, что это ощущалось даже ранним утром, значит, машин на улицах хватает. Вряд ли на дворе военный коммунизм. Стараясь не думать о всё ещё нывших животе и мышцах, Алиса вышла из переулка на какую-то более широкую улицу. Здесь уже ездили машины, которые она помнила по своим предыдущим путешествиям в советское время. Похоже, её опять занесло в семидесятые-восьмидесятые годы двадцатого века… «Ну прямо мёдом мне тут намазано», – усмехнулась она про себя. Зайдя обратно в проулок и присев на скамейку возле одного из домов, Алиса задумалась. Когда обнаружится её исчезновение – неизвестно, ведь она собиралась вылетать не на рейсовом корабле. Вполне возможно, искать её начнут через несколько часов, а то и позже, а затейливый способ похищения, скорее всего, ещё долго останется для ИнтерГПола тайной – ну кто бы мог подумать, что на тихоходной брастакской «вертушке» какой-то преступник с планеты Самора решит затащить её в земной двадцатый век? Алиса до сих пор не могла взять в толк, зачем ему это понадобилось. Попробовать прийти на станцию времени – Алиса её отлично помнила, ту самую, рядом с квартирой Коли Наумова – она не могла, потому что встреча путешественников во времени из двух разных потоков могла привести к таким хроноколлизиям, что временщикам их будет не разгрести. Саморец тоже наверняка обретался где-то здесь – когда машина разлетелась на части, вряд ли он улетел очень далеко, скорее всего, он тоже в Москве. Другое дело, что и он не знает точно, куда занесло Алису, и ему придётся долго её искать – даже Крысу и Весельчаку У некогда потребовалась на это пара недель, а саморец всё-таки один, и превращаться он не умеет, если только не украл откуда-нибудь таблетки с Синего Воздуха. Алиса мысленно оценила собственное положение. Если не считать странных болей, которые то затихали, то опять усиливались так, что хоть волком вой, она не пострадала. На руке её был передатчик, в сумочке лежали планшет, ручные био- и металлоискатель и бутылка воды – впрочем, от передатчика проку никакого не было, а всё остальное можно было использовать разве что экономно. Хуже всего было то, что её комбинезон мало напоминал одежду советского покроя – если саморец где-то поблизости, он сможет её отыскать, просто расспрашивая прохожих о женщине в необычном костюме. Чтобы раздобыть новую одежду, нужны были деньги – а вот их у Алисы не было. Вспомнить уроки ШКОМЕРЗДЕТа и заняться кражей? Это Алисе претило, но, если другого выхода не останется... И тут ей пришла в голову довольно любопытная мысль. А что, если вместо того, чтобы украсть что-то у других, устроить нечто прямо противоположное? Она выключила планшет и передатчик и бросила их в урну возле одного из домов, да ещё для верности прикрыла их лежавшими в той же урне бутылками из-под газировки. Жаль, конечно, но даже если её станут искать спасатели-временщики, при таких поисках пользы от планшета и передатчика в отсутствие связи не больше, чем от ржавых винтиков. Ну а включить их в этом времени никому не удастся – они настроены на распознавание лица и голоса. Био- и металлоискатель, от связи не зависящие, Алиса пока решила оставить при себе – в выключенном виде они могли сойти за пустые железные коробочки. Всё было готово для пришедшего ей в голову плана. План был рискованный, и она вполне могла выдать себя саморцу... но риск попасться ему на глаза был всегда, а сидеть без дела и ждать, когда её будут спасать, Алиса не могла. Она опять выбежала из проулка и изо всей силы завизжала на английском: – Помогите! Воры! Воры! Остановите воров! Полиция! Прохожие стали останавливаться, в недоумении оборачиваясь на неё – ей только того было и надо. Секунду переждав, она перешла на русский и прокричала с нарочитым акцентом: – На помошчь! На помошчь! Польиция! – тут она изобразила замешательство и «поправилась»: – Мильиция! От криков спазмы, сводившие её тело, так усилились, будто её кто-то с размаху пнул в живот, поэтому, когда, расталкивая толпу, к ней подошёл полицейский (милиционер... не сбиться бы по-настоящему!), Алиса совершенно непритворно плакала, скрючившись на скамейке. – В чём дело? – спросил милиционер. – Ну-ка успокоились все. Гражданка, объясните, что произошло. – Мьеня обокральи, мьистер мильицейский! – выпалила Алиса, утирая слёзы. – Укральи мой вьелосипьед, пьять тысяшч долларов и все бильеты! «Мьистер мильицейский» от такого напора слегка оторопел. – Вы туристка? – спросил он наконец. – Да, да, я туристка! – энергично закивала она. – Мьеня зовут Моника Дортон, и я из Алофи! – Откуда-откуда? – Из Алофи, это в Ниуэ, – объяснила Алиса. Она специально выбрала далёкую, маленькую и малоизвестную страну, затерянную в Тихом океане, чтобы как можно дольше времени ушло при необходимости на то, чтобы подтвердить (точнее, опровергнуть) её личность. Милиционер, совсем ещё молодой и явно не готовый к таким международным скандалам, растерялся вконец. Но, собравшись с силами, он с уверенным видом сказал: – Ах да. Ниуэ. Конечно же. Пожалуйста, э-э, товарищ Дортон, пройдёмте в отделение, расскажете подробно... По дороге в отделение Алиса продумала свою легенду окончательно. Она путешествовала по миру и только сегодня приехала на машине из Ленинграда, куда она, в свою очередь, прибыла из Риги, а туда она попала из Хельсинки. В Ленинграде она познакомилась с группой студентов... то есть они говорили, что они студенты... и они предложили довезти её до Москвы. Довезти довезли, но буквально выкинули из машины в переулке и укатили с её велосипедом, деньгами и документами. – Машину их запомнили? – спросил милиционер. – Зельёная, – Алиса хотела было назвать какую-нибудь ходовую марку, но вовремя сообразила, что странно было бы для жительницы тихоокеанского острова так лихо разбираться в советских автомобилях. – Грьязная очьень. – А сами эти якобы студенты? Мышцы болели всё сильнее. Фантазия Алисы иссякла, и она поведала милиционеру о двух брюнетках, двух рыжих мужчинах и одном блондине. Милиционер даже дал ей несколько фотографий для опознания, но тут уж Алиса, не желая никого впутывать в эту историю зря, решительно покачала головой: – Нье оньи. – Так... Я боюсь, что дипломатических отношений с Ниэ... Ни-у-э у нас нет. Мы... э... подумаем, как вас вызволить... У вас хоть какие-то деньги остались? – Ньикакьих, – горестно ответила Алиса. Спазмы продолжали усиливаться, и Алиса при всём желании с трудом сдерживала гримасу боли. – А в Москве хоть кого-то знаете? Алиса понимала, что ещё немного – и она просто рухнет от боли на пол, и не факт, что встанет. Ей требовался врач, хотя бы из двадцатого века. – Мнье одна подруга из Льенинграда говорьила, что в Москвье её подруга живьёт. Олонцова Альександра Васьильевна, – Алиса назвала имя медсестры Шурочки и слишком поздно спохватилась: да ведь если она попала в самое начало семидесятых, Шурочка, может, ещё и в училище не поступила! Ладно, можно будет списать на то, что мифическая подруга приврала... – Мьес... мьед-сьес-тра в больньице. – Мы сейчас же найдём её, – с энтузиазмом заверил её милиционер. – Что бы вам ни твердила капиталистическая пресса, мадам, с преступностью в Советском Союзе борются, а гостям мы рады! Похоже, Шурочку действительно принялись искать всерьёз. Алиса припомнила, что где-то в семидесятых как раз был период относительно тёплых отношений Союза с Западом – наверняка им и лицо терять не хотелось перед зарубежной туристкой, да ещё и так старательно выучившей русский. Пока Шурочку пытались найти, Алиса сидела в отделении. Ей налили чаю, а какая-то девушка-милиционер угостила её бутербродом с сыром и – что было ещё важнее – дала аспирина, после которого боли снова немножко утихомирились. Даже не допив чай, Алиса прикрыла глаза и постаралась подремать сидя, чтобы хоть так отвлечься от загадочной болезни.