Такой холодный, но в то же время горячий сентябрь

      — Ты никогда не бегала от собак? От злых бабулек, которые готовы убить любого за свои яблоки?! — удивляется Локсли.       — Нет, — улыбается она во все 32 зуба.       Они сидят у камина на белом ковре и пьют вино, потягивая и наслаждаясь этим моментом. Реджина никогда бы не доверилась мужчине, тем более после того, что он видел. Робин сдерживал себя, не подавал виду. Вокруг него было много красивых женщин, но только она заставляла его сердце биться с бешеной скоростью. Когда-нибудь они перейдут эту тонкую грань. Было множество снимков с ними, сплетен, все даже забыли, что она вдова.       — Да, как я мог подумать, что девушке разрешено такое, — он застенчиво почесал затылок.       — Хотелось, но моя мать убила бы меня, — брюнетка провела кончиком языка по верхней губе.       — Ещё не всё потеряно, — комната наполнилась смехом.       Он завороженно смотрел на её улыбку. Хотелось лелеять, оберегать, защищать и любить её. Всеми словами мира не передать то, как он любит её. Робин уверен. Ох, быстрее бы закрыть дело, но он работает качественно. Ему хотелось спасти этого ангела, которого прозвали демоном.       — Знаешь, я потеряла всё в один момент. Считай саму себя, без Лео я никто, — шепчет она ложась на спину. — Меня не воспримут серьезно в его деле, никогда. Как бы я не старалась...       — Ты теперь свободна, если закроем дело, вернешь репутацию, — Локсли рассматривал её, кожа переливалась за счёт огня.       — Думаешь? Я потеряла фамилию, лидерство в клубе, дом. Ты ведь понимаешь, что я не вернусь обратно? Меня сдавливает ожерелье, душит. Никогда бы не посмотрела на то, что там осталось.       Груз всех лет был тяжеловат, слишком. Такая хрупкая, но сильная. На горизонте показался белый комочек, котенок шустро бежал к своему хозяину. Реджина улыбнулась, животное немножко облизнуло её ладошку, прижимаясь головой. Её осенило, кто в ту ночь тревожил штору. Из всей ситуации Локсли был доволен.       — Со временем в мой кружке чая начал появляться алкоголь, а в сердце яд. Мне стыдно за то, как я вела себя с тобой, извини, — она медленно закрывает глаза, наслаждаясь теплом и спокойствием.       — Я привык. Ты не голодна? Ничего практически не ешь.       — У меня пропал аппетит.       — После такого, грех не потерять.       Повисло неловкое молчание, за окном слышался гром, осень в этот раз будет холодной. Реджина как можно скорее хотела очутиться в постели, не своей, как бы это не звучало. Для нее это был родной и ужасно любимый запах, тепло. Робин, как беженец, сегодня ляжет на диване, а можете переберется в её комнату.       — Спокойной ночи, — сказали они одновременно и Миллс скрылась из виду.       Локсли отправил посуду в посудомойку и пошел в свой кабинет. Прикрепляя к делу новые веточки. Они явно что-то упустили, такие дела он трескает как орешки. В этот раз попался булыжник. Он ведет тонкую нить красного цвета к фотографии Самди и Леопольда. На этом всё обрывается. Сегодня его ночь будет тяжелой, кружка кофе, архивы, личные дела и бизнес Леопольда. Реджина же быстро уснула, стараясь не думать о чем-то. 3:02       Робин, после очередного грохота грома, пошел к себе в спальню. Брюнетка мирно сопела кутаясь в одеяле. Белая вспышка, раскатистый гром оглушил. Миллс спохватилась и шарахнулась. Блондин стоит в дверном проеме. Карие глаза ошарашенно бегают по его силуэту.       — Господь, — она положила руку в районе своего сердца.       — Прости.       — Ты... ты чего не спишь? — опешила женщина.       — Заработался, я не хотел напугать.       — Может мне вернуться в свою комнату? Отдохнул бы, — но он лишь лукаво улыбается и берет подушку и одеяло из шкафа, следуя в гостиную.       Локсли засыпает думая о ней, мечтая. Он постоянно ловит её на не самом удобном моменте. Её образ в ванной всплывает тысячу раз. Те губы, которые так шептали его имя. Её горящие глаза. Тело. Робин вскоре уснул.

***

      Утро выдалось не очень хорошим. У Робина раскалывалась голова, ощущение, что он пил 2 недели. В квартире было тихо. Он еле как доковылял до аптечки и выпил сразу пару таблеток. Он наклонился над столешницей и прикрыл глаза. Реджина в это время шустро выскочила из спальни и прошла на кухню. На ней было черное платье. Ремешок подчеркивал её талию, а вырез декольте. Оно не обтягивало, этим предавая легкость и спокойствие, но не для Локсли. Робин обомлел увидев её. Локоны были распущенны. Туфли завершали образ.       — Убегаешь? — спросил мужчина, бросая на неё взгляд исподлобья.       — Да, надо встретиться с Самди, пора врываться в дело, — Реджина что-то искала в своей сумочке.       — Ты мне если что звони.       — У тебя всё нормально? — брюнетка заметила состояние мужчины и подошла к кухонному островку.       — Просто голова болит, удачи.       Она накинула пальто и упорхнула как бабочка.

В офисе.

      Она вышла из лифта грациозной походкой, покачивая бедрами и привлекая к себе внимание.       Реджина Кинг редко появлялась в этом здании, но времена меняются, теперь есть только Реджина Миллс. Женщина вышагивает модельной походкой и направляется к кабинету Самди. Ангельское личико. На ней черные очки, пальто в гардеробе, мужчина застывает, при её виде.       — Надо же, кого к нам занесло! — Самди откинулся в кресле, раскинув руки.       — Да да, я тоже рада тебя видеть, — брюнетка снимает очки.       Она удобно устроилась напротив него, закинув нога на ногу. И прошлась взглядом по кабинету. Глаза зацепились за стол и наткнулись на фотографию в рамке. Самди закинул руку на шею Леопольду, мужчины смеются. Градус брал своё, но это день свадьбы друга, им можно. Одна Реджина сидела в стороне, перебирая еду в своей тарелке.       Миллс щуриться и касается деревянной рамки, следом переворачивая фото. Мужчина всё это время наблюдает за ней.       — Ты не готова ворваться в дело, — четко произносит он, подмечая больную рану.       — Я готова!       — Послушай, — перебивает темнокожий. — Ты устала, надо ли тебе это? Не думаю, что ты всё так быстро забыла. Сколько он тебя мучил? Месяц? Год? 17 лет! 17, мать его, лет, Редждина!       — Надо же, ты никогда ничего такого не говорил о нём, — легкая усмешка слетает с её пухлых губ, на которых была помада.       — Ты же знала его, я сам не понимал, почему он тебя ненавидит.       — Я врываюсь в дело, чего бы это мне не стоило! — Миллс стукает ладонью по столу, срываясь на повышенный тон.       — Ну давай, попробуй.       — А я не только попробую, я добьюсь своего! Ты знаешь меня!       Она вылетает из кабинета, держа высоко голову.       — Чёрт, Миллс, ты же следом за Леопольдом отправишься! — Барон следует за ней.       — Не смей произносить это имя при мне! — брюнетка резко разворачивается к нему, сейчас им плевать, сколько людей смотрят на них, где они.       — Тебе пора лечиться, Миллс!       Две девушки, стоящие у принтера, перешептываются.       — Как думаешь, что нас ждет? — спрашивает Эмма.       — Страшно представить, — отвечает Лили, забирая копии отчета.       — Учитывая, как редко появлялась здесь миссис Кинг, что-то страшно, — подключается к ним Кэтрин.       — Она уже не Кинг, забыла? — подмечает Эмма.       Реджина быстрым шагом направляется к лифту, но её останавливают, схватив за руку прям перед тем, как она собиралась нажать кнопку. Самди не церемонился, он вел её куда-то. Брюнетка опешила, её нежная кожа начала болеть от столь жестокого обращения. На них все оглядывались. Как она не переломала себе ноги на этих каблуках? Он открывает дверь и толкает её вперед. Миллс пошатнулась, но удержала равновесие.       — Да кто из нас ещё больной, — шипит она, хватаясь за руку.       Холодно, они стоят на балконе.       — Ты не понимаешь куда лезешь !       — Это не твоё дело, или я чего-то не знаю? — сложила руки под грудью.       — Муж и жена одна сатана, — ухмыльнулся Барон.       — Ещё раз ты.       — Что? Ты настолько жалкая, я вижу тебя насквозь. Уж, поверь, уже после второй недели, ты прибежишь и будешь плакать.       — Ну валяй, устрой мне веселую жизнь, — она приблизилась к мужчине.       — Я устрою то, после чего твоя жизнь явно не будет прежней. Ты привыкла сидеть за чашкой чая и обсуждать новые сплетни. Здесь ты не сможешь мило общаться, хотя, твой язычок способен на лестные отзывы, не зря Леопольд так с тобой обращался.       Считанные секунды, и слышится звук пощечины. Самди приложил руку к щеке. Реджина в миг скинула улыбку с лица и чуть оттолкнула этот темнокожий шкаф, открыв дверь.       Уже на пол пути к лифту, к женщине подошла Руби Лукас.       — Мисс Миллс, кабинет Мистера Кинга опечатали, переехать в его кабинет вы не сможете.       — Господь, я лучше сожгу себя, чем буду работать в том кабинете. Свободных нет?       — Извините, — чуть улыбнулась девушка. — Конечно есть, пойдемте.

***

      За окном уже стемнело, все работники разошлись. Реджина весь день копалась в архиве. Набрав Робина она закусила нижнюю губу, слышались гудки. Вскоре послышался голос Локсли.       — Привет, — облегченно выдохнула.       — Привет, ну как у тебя дела?       — Я весь день собирала для тебя архивы.       — И как обстоят дела?       — Да тут на целую ночь.       — Я за тобой заеду.       Робин отключился, а девушка засуетилась, пытаясь собрать все документы, но случайно обронила огромную папку. Бумаги с грохотом упали на кафель. Внимание привлекла один не очень уж и большой листик. Акт о передачи фирмы другому лицу. Она застыла. Стоит подпись Леопольда, но не Самди, которому по документам должно перейти всё. Видимо случайно закинули в архив. Краешек документа был загнут. Документ явно копировали на принтере. Сердце бьется в разы сильнее. Женщина постаралась как можно быстрее всё собрать. Реджина накинула пальто, которое ей пришлось забрать из-за того, что гардеробная закрывалась. Кое-как подняв бумаги, она пошла к лифту.