Во всём виновата Грейнджер

Гарри пришёл в себя всё в том же Запретном Лесу. На этот раз трава хоть и была высокой, но лесом уже не казалась. Перед ним стоял великолепный белоснежный павлин. Оглядев себя, Гарри убедился, что его собственное оперение выглядит ничуть не хуже. Новая ипостась неожиданно рассмешила. Не зря Малфоев павлинами дразнили. Вот один из них и стоит тут перед ним в своём истинном обличье. Локхарту эта птичка тоже бы идеально подошла. Но вот павлин Поттер — это что-то новенькое. А ведь где-то там ещё бродят павлин Грейнджер и павлин Уизли. Гарри весело фыркнул, представив своих друзей в новом облике. — Веселишься, Поттер? — немного обиженно поинтересовался пернатый Малфой, явно приняв смешок на свой счёт. — Если тебя настолько развеселил мой внешний вид, то хочу тебя огорчить — ты выглядишь так же. Вот только твой окрас не настолько редкий. Обычная посредственность даже среди павлинов. — Малфой, если ты думал, что огорчишь меня этим, то ты очень сильно заблуждаешься, — рассмеялся Гарри. — Участвовать в конкурсе красоты среди павлинов я не собираюсь. Так что можешь со спокойной душой забирать себе свой приз победителя. Я не претендую. Ещё не настолько опавлинился... Неподалёку послышался душераздирающий крик, и, выбравшись из травы, парни увидели, как за небольшой самочкой павлина гонится дикая кошка. Не раздумывая, Гарри бросился наперерез и рявкнул на хищника, чтобы отвлечь внимание на себя: — А ну стой, скотина лохматая! Оставь в покое Гермиону! Кошка немного растерялась от неожиданности, когда вместо одной дичи увидела две. Причём одна из них вела себя совершенно неадекватно и, вместо того, чтобы убегать, нападала на неё саму. Тут и Малфой подоспел на подмогу, и сбитый с толку хищник попятился, видимо, раздумывая — кто на кого охотится в данном случае? Принять правильное решение помог оранжевый павлин, с диким воплем свалившийся с дерева прямо ей на голову. С испуганным мявом кошка отпрыгнула в ближайшие кусты — подальше от странных птиц. — Уизли, — Малфой откровенно веселился. — Как бы непривычно это ни прозвучало, но я рад тебя видеть. Ты выбрал идеальное время, чтобы свалиться с дерева. Вот только не могу понять, как ты туда залез и зачем? Да и какая-никакая, но ты сейчас птица, а птицы с деревьев не падают. Крылья тебе для чего? Правда, павлина сложно назвать летающей птицей, но притормозить падение ты бы смог. Хотя, да — это бы выглядело не настолько эффектно. — Какая-никакая?! — видимо, эта фраза задела Рональда за живое. От возмущения у него даже перья дыбом встали. — Да я покрасивше тебя буду! Моль бледная! — Что бы ты понимал в красоте, Уизли? — парировал самодовольный Малфой. — Павлины белого окраса — редкие и дорогие. Можно сказать — аристократы среди птиц. Не то, что ты — мутант апельсиновый! — Да я тебе!.. Распушив хвост, Рон бросился на обидчика, стараясь клюнуть побольнее. Гарри понял, что нужно вмешаться, иначе сейчас с двух извечных противников только перья полетят. — Рон! Малфой! Прекращайте! Вы — павлины или бойцовые петухи? — А чего он?.. Перья ему мои не нравятся... — возмущался Рон, недовольный тем, что ему не позволили ощипать белоснежного аристократа или хотя бы извалять его в грязи. — Вот уж не подумал бы, что Поттер будет меня учить быть правильным павлином, — ехидно заметил Драко. — Ну что ты, Малфой, — усмехнулся Гарри. — Даже не буду и пытаться. Чему я могу научить того, кто был павлином всю свою жизнь? — Мальчики, не надо ссориться! — вмешалась Гермиона. — Мы сейчас в одной команде, у нас одна цель, и если мы все перегрызёмся, то ничего хорошего из этого не получится. Давайте лучше в Хогвартс отправимся. Чем раньше всё закончим, тем раньше станем людьми, а потом можете драться, сколько вздумается. Впрочем, в отличие от Рона, ни Гарри, ни Драко переходить к рукоприкладству, вернее, в их нынешнем положении — клювоприкладству, не собирались. Их взаимные язвительные пикировки уже давно вошли в привычку и вполне могли расцениваться как дружеская беседа. Зато призыв Гермионы к мирному сосуществованию привёл к тому, что Рон обратил на неё внимание. — А почему ты такая серая и страшная? — заявил недалёкий товарищ, которому даже и в голову не пришло, что его слова могут показаться обидными для подруги. Он привык вначале говорить, а потом — думать, и не видел в этом ничего плохого. — Ты больше на курицу похожа, чем на павлина. — Рональд Уизли! — не выдержала Гермиона, мигом забыв, что только что сама всех призывала не ссориться. — У павлинов только самцы имеют яркую, эффектную окраску и пышный хвост, а я, если ты ещё не забыл, ни разу не самец. И мне, честно говоря, плевать на то, какие у меня перья. Я не планирую всю свою оставшуюся жизнь провести в облике павлина. А ты, если сейчас же не заткнёшься, получишь уже от меня. Я тебе быстро твой шикарный хвост повыдергаю. Посмотрим, сможешь ли ты с голой задницей оскорблять людей. Презрительно отвернувшись, с гордым видом Гермиона уверенно двинулась в сторону Хогвартса. Оказывается, пока друзья выясняли отношения и разбирались, кто из них самый крутой павлин, она уже успела определить направление всё по тому же мху. Переглянувшись между собой, Гарри и Драко ухмыльнулись и пошли следом за воинственной подругой. Позади плёлся Рон, что-то недовольно ворча себе под нос. По лесу они прошли без приключений, но, выйдя на опушку и полюбовавшись на избушку Хагрида, стоящую неподалёку, Гарри заявил: — Не знаю, как у вас, а у меня почему-то нет желания встречаться с Хагридом или его собакой. Давайте лучше сделаем крюк и выйдем к школе со стороны теплиц. Гермиона вздрогнула, представив, что их ждёт, если они попадутся в руки лесника. Победить в войне с Волдемортом, чтобы быть бесславно съеденными Хагридом... Или его собакой... — Чем вам Хагрид не нравится? — недовольно пробормотал Рон. — Он добрый. И морковка у него вкусная. Гермиона резко повернулась к нему и посмотрела так, что бедному Рону захотелось спрятаться под собственным хвостом. — Раньше ты был несъедобным ёжиком, а теперь ты съедобный павлин. Может быть, не очень вкусный, но съедобный. Для Хагрида, который питается бутербродами с мясом горностая, сойдёшь за деликатес. Если тебе очень повезёт, то он запечёт тебя с твоей любимой морковкой. Путь до теплиц преодолели молча. Только Рон что-то бормотал себе под нос. По обрывкам фраз: "Хагрид не ест ёжиков..." и "Почему сразу невкусный?.." можно было сделать вывод, что он, уподобившись Кричеру, мысленно продолжает спор с Гермионой. Ну, почти мысленно... Обогнув теплицы, ребята уверенно направились в сторону Хогвартса, до которого уже было совсем недалеко, но тут из-за теплицы вышла профессор Спраут и, увидев пернатых путешественников, очень обрадовалась: — Какая прелесть! Вы-то мне и нужны! Не разделяя её восторгов, павлины со всех ног бросились к Хогвартсу. Меньше всего им сейчас хотелось быть кому-то нужными. Для птицы разница, кто её сожрет, совершенно непринципиальна. Как ни крути, а результат оказывается одним и тем же. Помогая себе крыльями, они торопились убраться подальше от обычно добродушной Спраут, но уже через пять минут, обездвиженные заклинаниями, могли только беспомощно наблюдать, как четыре их безвольные тушки левитируют в теплицу. Мысленно представляя страшные картины приготовления различных блюд из павлинов, ребята были очень удивлены, почувствовав, что заклятие обездвиживания с них сняли. Может, ещё не всё потеряно, и их отпустят? Рано обрадовались... — Ах, вы ж мои красавцы! — щебетала Спраут, подталкивая павлинов к какому-то кусту. — Как же вовремя вы подвернулись мне под руку. Бедную зубастую герань совершенно заели плотоядные пауки. И, как назло, на неё очень плохо действует магия. Так что вся надежда только на вас. Вот смотри, лапочка, какой жирненький вкусный паучок. Схватив несчастного Рона, она принялась его тыкать клювом в лист герани, на котором сидел и нагло таращился на него довольно крупный паук. Сообразив, кого ему предлагают сожрать, Рон попытался вырваться, а потом просто потерял сознание. Вряд ли когда-либо павлины падали в обморок, но его это не слишком волновало. Всю свою сознательную жизнь он панически боялся пауков, а тут эта сумасшедшая тётка пытается накормить его этой мерзостью... — Что это с ним? — Спраут растерянно повертела в руках безвольную тушку павлина и, отложив его в сторону, обернулась на оставшуюся троицу. Выбор пал на Малфоя, и она протянула руку, чтобы его схватить. — Что?! — завопил Драко, не веря своим глазам, и, шарахнувшись в сторону, едва не свалил стоящий на полу горшок с каким-то растением. — Она что — хочет, чтобы я это ел?! Гарри, наблюдая за этой картиной, весело фыркнул, но Гермиона, не разделявшая его веселья, клюнула его в макушку. — Эй, ты чего? — возмутился Поттер, удивлённо глядя на подругу. — Если ты не заметил, пауков на герани много. Так что это угощение предложат нам всем, а не только Малфою. Тебе всё ещё весело? Представив, как он с аппетитом лопает пауков, Гарри вздрогнул. — Бр-р-р... Что же мы стоим? Надо бежать отсюда! — А Рон? Мы же не можем оставить его здесь? — Конечно, нет! — с готовностью подтвердил Гарри, но потом растерянно посмотрел на свои крылья. — Только как же мы его понесём? У нас же даже рук нет. — Может, водой его полить? — Гермиона принялась вертеть головой, пытаясь отыскать воду, но вода была только в огромной бочке, и добраться до неё у птиц не было возможности. Между тем, профессор Спраут пыталась поймать орущего благим матом Малфоя, который умышленно прятался от неё за кустами, зная, что швыряться заклинаниями, рискуя попасть в какое-нибудь растение, профессор гербологии не будет. Растения для неё священны — в отличие от павлинов. Тем временем Рон пришёл в себя и без животворящего полива и обнаружил прямо перед своим клювом сидящего на листочке герани паучка. Паучок не делал ничего плохого, и только с любопытством глазел на странное существо, но для Рона и этого было достаточно. С диким воплем он вскочил и попытался удрать куда-нибудь подальше из этого кошмарного места, но у него ничего не получилось. Зубастая герань называлась зубастой не просто так. Каждый её листочек оканчивался маленькой, но цепкой пастью, и целых три такие пасти в данный момент вцепились в хвост Рона. Сообразив, что кусачее растение просто так свою добычу не отпустит, Уизли горестно взвыл. Подбежав к нему, Гермиона попыталась клюнуть один из вцепившихся листочков, но навстречу ей мигом потянулись несколько веток, вооружённых множеством таких же зубастых листочков. Взвизгнув, Гермиона торопливо отпрыгнула от хищных веток, но они, не слишком расстроившись, тут же вцепились в многострадальный хвост Рона. Рыжик оказался перед трудным выбором — позволить хищной герани себя сожрать или остаться без хвоста. Помогла ему с этим выбором Спраут, которая, не сумев отловить шустрого Малфоя, решила довольствоваться оставшимися тремя павлинами. Увидев, что декан Пуффендуя направилась в их сторону, Рон изо всех сил дёрнулся и, оставив свой хвост в зубах герани, с воем помчался по теплице, круша всё на своём пути. Гарри и Гермиона бросились следом. К счастью, им повезло — дверь теплицы была открыта. Ранее улизнувший Малфой уже поджидал их, спрятавшись на всякий случай за углом. Опасаясь погони, несчастные птицы рванули к Хогвартсу, но хозяйке теплицы явно было не до них. Стоны и проклятия Спраут, проводящей ревизию своего разгромленного хозяйства, были слышны даже на улице.. Только в вестибюле школы ребята наконец-то смогли остановиться и перевести дух. Рон горестно осматривал то, что осталось от его великолепного хвоста. Единственное перо, венчающее теперь его розовую ощипанную задницу, было настолько ободранным, что походило на ёршик для чистки бутылок. — Интересно, — хихикнул Гарри. — У анимагов каждая часть тела животной формы соответствует какой-то части тела человека. Если и здесь сохраняется тот же принцип, то какой части тела будет тебе недоставать после превращения в человека? Рон уставился на друга так, словно видел его в первый раз. — Гарри, скажи, что ты пошутил, — дрожащим голосом пролепетал он и с надеждой посмотрел на Гермиону. — Это же неправда? Подруга смутилась и опустила голову. — Ну, у анимагов это действительно так. Но ведь мы не анимаги, так что — неизвестно, как это происходит у нас. Да даже если и соответствует, то перья — это же не часть тела. Может, ты просто будешь лысый... — А может, перья соответствуют одежде? — предположил Драко. — То есть, превратившись в человека, я буду без штанов? — судя по очумелому виду Рона, такая перспектива пугала его больше, чем возможность лишиться какой-то части тела. — Подумаешь, — ухмыльнулся Малфой. — Сходишь к Спраут и заберешь свои штаны. — Как я схожу? Без штанов?! — Рон! Хватит истерить! — рявкнула на него Гермиона. — Пойдём наверх! Превратимся в кого-то другого, и узнаешь, чего у тебя не хватает. — А вдруг я превращусь, а у меня головы не хватает? — Уизли, хочешь сказать, что у тебя хвост соответствует голове? — рассмеялся Драко. — То есть, ты думаешь хвостом? Вот горе-то какое — теперь тебе думать нечем. — Заткнись, Малфой! — огрызнулась жертва зубастой герани. — Если вы будете так орать, сюда ещё кто-нибудь придёт и нас поймает, — вмешалась Гермиона, нервно оглядываясь по сторонам. — Чем быстрее мы превратимся, тем лучше. Мысль о том, что им снова придётся убегать от любителей охоты на павлинов, никому не понравилась, и вся компания дружно направилась к лестнице. Помогая себе крыльями, ребята осилили длительный подъём гораздо быстрее, чем в виде ёжиков. Ни на минуту не задерживаясь, они вбежали в Выручай-комнату и заняли свои места в пентаграмме. Темнота закружила их вихрем, унося в неизвестность.