Песни стали, неба и смерти

Штурвал обжигал руки даже сквозь перчатки, а перегрузки сдавливали душу пилота. В перекрестии мелькал «Коготь» Хаоса. Имперец оскалился и вдавил гашетку до упора. Потоки реактивных снарядов порвали облака прямо возле крыла хаосита, и штурмовик испуганно вильнул вправо, но и этот отчаянный маневр его не спас. Залп лазерных пушек испарил «Когтю» крыло. Враг попытался вырулить и не дать своей машине войти в пике, но счетверенные зенитки «Тандерболта» разнесли ему копит и двигатель. Машина противника последний раз пыхнула пламенем из дюз и взорвалась ярчайшим шаром плазмы. Человек устало откинулся в кресле. Непрерывный бой очень истощил его. Небеса Саббаты просто пылали. Сотни машин, хаосистких и имперских сражались и умирали в ярком огне. Пока они держались. Да и пилот был уверен, что они выдержат. А если и не выдержат, то умрут. Потому, что люди не сдаются. Он устремил свой самолёт, на Коланнов атолл. Ему нужна была дозаправка и перезарядка батарейных накопителей. «Тандерболт» кидало в разные стороны, сказывалось попадание в правое крыло. И даже сквозь всю ту какофонию, что царила в копите, было слышно громкое постукивание. И опыт подсказывал пилоту, что это было да-а-а-алеко не хорошо. Это мог быть повреждённый казённик, а могло быть и последним звуками перед взрывом двигателя. Но крылья аквилы охранили пилота и на этот раз. Вот «Тандерболт» вошёл в зону обстрела зениток атолла. Там стояло несколько десятков «Гидр» и зенитных пушек механикумов. Пока они обеспечивали надёжную защиту от воздушных убийц Хаоса, да и звенья «Молний» не дремали. Любой подозрительный самолёт уничтожался после второго запроса пароля. Постукивание всё усиливалось и усиливалось, а поврежденный лист брони сильно сажал ногу пилота. Вдруг в ушах запищал сигнал ауспика. Реакция человека была незамедлительной и «Тандерболт» едва успел уйти с линии огня. Целое звено «Летучих мышей» сняло поля подавления и открыло шквальный огонь по раненому самолету Империума. Загрохотали, было зенитки, но ловкие «Летучие мыши» юрко уклонялись от залпов «Гидр», а механикуумы берегли заряды для бомбардировщиков. Но далеко не все хаоситы были столь юркими и два перехватчика разлетелись облаками раскаленных газов. Пилот кидал машину, то вправо, то влево избегая очередей хаоситов, а остальные заряды останавливала броня. Наконец-то зенитки сбили еще одну «Мышь», дав время «Тандерболту» выйти на одного из двух оставшихся врагов. - Направь мою руку. – Прошептал пилот и вдавил гашетку. Внезапно жуткая боль пронзила его ногу, и человек закричал. Пальцы свела судорога. Непрерывная очередь разрывала небеса, грохотали пушки, словно демон ревел двигатель. Вдруг замолкли орудия, и в измученный разум пилота ударила ужасающая боль. Боль, о которой он не подозревал, и даже не представлял, что живому существу может быть так больно. Свет в глазах померк, а изрезанные осколками руки упали со штурвала. «Тандерболт» устремился к воде, словно комета. Истребитель был настолько высоко, что вокруг крыльев самолета запылали потоки ионизации. Небеса пылали. Мерцали лучи, словно злобные пчелы носились заряды из автопушек, а зенитки пели свою печальную, смертельную песнь. Белоснежно белые и фиолетовые цвета окрасили небо в неповторимый цвет. Цвет смерти. И среди всего этого безумия нёсся одинокий «Тандерболт» с эмблемой Содружества. На сером крыле была цифра: 99. 99-я эскадра авиационных войск Содружества. Сознание почти покинуло измученное тело пилота. Он понимал, что ему конец и поэтому думал. Просто вспоминал счастливые моменты своей, такой казалось короткой жизни. Вспоминал свою любимую жену, брата, который сейчас сражался в 198-танковой, отца, который работал на заводе по производству боеприпасов. В мозгу человека мелькала единственная мысль: «Долететь». Стоная от жуткой боли, имперец положив руки на горячий как ствол микроволнового лазера после стрельбы штурвал, почувствовал, как к нему вновь возвращаются силы. В нескольких метрах от воды, «Тандерболт» вынырнул из пике и, покачивая крыльями и дымя дюзами, полетел в сторону атолла. Повсюду мерцали огни залпов, а небеса орошали потоки топлива, которые были похожи на кровь. Казалось, сами небеса Саббаты рыдали по погибшим сегодня пилотам. Посмотрев на сцепившиеся в смертельной схватке машины, пилот с горечью отвернулся. Он не мог сейчас вступить в бой. Но он вернется. Белый и фиолетовый, аквила и восьмиконечная звезда, правда и ложь, добро и зло. Но он не мог. Выстрели он из лазпушек или зениток еще хотя бы раз, пойдет цепная реакция и «Тандерболт» разнесет на части. - Секутор-14… повторяю, говорит Секутор-14… - речь пилота была прерывистая, а слова – рубленные. – Нужно место для посадки… Тяжелые повреждения корпуса… Вдруг чудом уцелевший микрофон ожил: - Секутор-14, говорит центра. Полоса №19. Повторяю полоса №19. - Спасибо Центр. Император… Император… защищает… - едва сумел выдавить из себя пилот, сжимая штурвал, надеясь что боль затмит ранения. - Секутор-14, вы дымитесь и у вас значительные повреждения двигателей, - вновь просипел микрофон, голосом оператора. - Спасибо за информацию Центр, – выдавил из себя саркастическую фразу пилот. - Высылаю эскорт. «Это что-то новенькое. Когда это они так заботились о своих пилотах?» задумался человек. По бокам «Тандерболта» пристроились две «Молнии» обеспечивая поддержку. Одна «Мышь» попыталась сбить раненый самолет, но разведчики показали себя с самой лучшей стороны, отогнав хаосита, и оставив на его корпусе уродливые полосы своими лазерами. Глаза человека закрывались, а свет то и дело мерк. Разбитая панель показывала, что топлива в баках больше не было. Ауспики разрывались от постоянных взятий его машины на прицел и подлетающих ракет. Но вот уже наконец-то вновь показался атолл. «Дубль два» невесело подумал пилот. Одна из «Молний» уже дымилась, а боезапас второй подходил к концу. Слава Императору вокруг была уже только авиация Содружества, и других авиационных сил Молота Императора. Система вертикального взлета и посадки полетела от разрыва зениток, поэтому пилоту пришлось воспользоваться древним как мир способом. Шасси выдвинулись из разбитого в хлам корпуса истребителя. Ауспики в последний раз выдали громкую трель, и замолкли навеки. Полоса приближалась все быстрее и быстрее, и имперец со всех сил ухватился порезанными и обожженными руками за штурвал. «Долететь, долететь, долететь…» - твердил его разум. Долететь, сменить самолет, зарядить оружие и снова ринуться в бой. Выиграть. Приземление было самым в жизни пилота. Самолет сильно подскочил на шасси, а гравишуты заклинило. Боль в ногах успокоенная вколотыми летным скафандром стимуляторами, вновь начала жечь разум человека. Но вот гравишуты наконец-то активировались и самолет, замедлив падение, с жутким скрежетом остановился на полосе в нескольких метрах от блокираторов. А дальше его сознание помутилось. Почему-то перед ним лицо его механика, О’Дейли. «Чертов ирландец, никогда покоя не дает…». Рев беззеров был единственным, что слышал пилот, когда его вытаскивали из горящей машины. В последний момент, когда имперца почти достали из подбитого «Тандерболта», он ухватился руками за пластину брони. «Зачем они меня забирают?! Он же плачет!». Гордая стальная птица, словно умоляла пилота бросить ее. Забыть этот бредовый кошмар, и отдаться в руки товарищей. Но человек не сдавался. - Отпустите! Я должен летать! Я должен сражаться! – в бреду кричал он. - Какое сражаться парень?! – взревел медик над его головой – Тебе ноги оторвало! – сказав это, врач оторвал пилота от корпуса машины. - Отпусти! – истерично закричал Секутор-14, и попытался отбиться, слабо размахивая руками. - Поехал парень… - тихо сказал кто-то. Отрывок событий, что происходили дальше, пилот почти не помнил. Его положили прямо на посадочную полосу, и начали бинтовать культи ног. Обрывки противоперегрузочного скафандра больно впились в кожу пилота, но теперь ему было уже наплевать. Из глаз человека текли слезы. Вдалеке послышался взрыв и пилот вспыхнул. Вот из жизни ушел Секутор-14. Но ушел не как холодная машина, а как живое существо. Другое, непонятное, но живое и служащее людям, готовое пожертвовать собой ради них. Человек поднялся на локтях и увидел чиновника Министорума. Тот был совсем невысокого роста, с некрасивым обожженным лицом, и короткими руками. Чинуша, тут же начал командно-наглым тоном говорить с медиком и О’Дейли. Те пытались что-то отвечать, но чиновник даже слушать не хотел. - Но сэр! Лейтенант НЕ МОЖЕТ продолжать сражение! Он… - Каждый верный слуга Императора, должен уметь перебороть свою боль и пройти сквозь страдания, во имя Его и всей человеческой расы. Если лейтенант не готов к этому, что ж, значит, он не достоин, быть среди нас… - Но… - Никаких «Но»! – уже истерично вскрикнул чинуша. «Пройти сквозь страдания… Я хочу сражаться! Я верный сын Императора! Я не придам Его!» промелькнула мысль в его голове. - Господин! – пилот поднялся на локтях. – Я верный слуга Императора! Дайте мне машину, и я буду сражаться! Я готов пройти сквозь боль и страдания, как вы и сказали! - Вот! – мгновенно воспользовавшись замешательством, механика и врача воскликнул чиновник – Вот настоящий боевой дух! Мистер О’Дейли, приготовьте для лейтенанта Стилет-3. Мы дадим вам шанс, лейтенант. Врач яростно выдохнул воздух, но силы были неравны. Поэтому он начал довольно озлобленно бинтовать культи пилота. Конечно же, завершить это дело, ему не дали механики, которые, не обращая внимания, на возмущенные крики медика, подняли пилота в воздух и понесли к его новой машине. Носилки сильно подрагивали и тряслись, чем вызывали у имперца болевые спазмы. «Нужно крепиться. Что же со мной в воздухе будет…» - промелькнула мрачная мысль в его голове. И вот его занесли в нужный ангар. Узрев свою новую машину, Викт чуть было не взвыл. Это был «Циклон». Варп его дери! Он думал, что эти машины канули в Лету, еще до Ереси! А оказалось, они еще даже летают… Механики начали стягивать ремнями остатки его тела. Сарусу было больно настолько, что из глаз человека хлынули слезы боли. Слава Императору, никто не увидел его слабости благодаря противоперегрузочному шлемофону, который своевременно был надет на него механиками. Пилот неуверенно опустил руки на штурвал. Он был совсем другим, и ничуть не напоминал удобный «Тандерболтовский». Панель тоже была немного иной, и на ней почему-то отсутствовала панель управления лазерным огнем. Этот вопрос он задал механику. - Какой лазерный огонь, сэр? Это ведь «Циклон»! Тут только две курсовые зенитки, по двадцать миллиметров каждая! Пилот окончательно выпал в осадок. Нет лазпушек. Нет главного оружия любого современного истребителя. Ну да ладно бы, но две пушки для ВСЕГО арсенала… Он даже бомбардировщик с таким арсеналом не собьет! Даже если бомбардировщик будет висеть в пространстве и не огрызаться огнем бортстрелков! О’Дейли дал отмашку и отбежал от площадки. Имперец вздохнул и нажал на кнопку запуска. Вдруг возле него разорвалась бомба. Лишь через несколько десятков секунд, пилот понял, что это был рев двигателей. «Как же я услышу ауспики сквозь эту какофонию?!» в отчаянии подумал пилот, однако, отчаяние быстро сменилось чувством безысходности – на «Циклонах» не было ауспиков. Машина была норовистой, и пилот полностью ушел в ее изучение. Взлететь получилось сразу, но в воздухе ее все время болтало со стороны, в сторону, однако пилот не сдавался и только сильнее ухватился за штурвал. Но и Стилет-3 так быстро капитулировать явно не собирался и продолжал кидаться со стороны в сторону. Рев поршневых двигателей, которые были уже неактуальны, еще до Эпохи Терры, заглушал почти все, а визг винтов только довершал всю картину ситуации. «Да как же тобой управлять, ублюдок?!» злобно подумал имперец и резко изменил положение в кресле, мгновенно, однако, пожалел об этом. Сарус с печалью вспомнил свой «Тандерболт» и только больше разъярился на непокорную машину. Еще немого помучавшись, он решил применить другую тактику. Аккуратно взявшись за штурвал, но не резко и сильно как раньше, а нежно и даже ласково, человек почувствовал, будто машина расслабляется, и отдает ему свое управление. Окрыленный успехом пилот, попытался перейти на старую тактику, но быстро почувствовал нарастающее сопротивление. Машине словно нравилось, когда с ней обращались нежно и мягко. Решив, что испытывать судьбу ради таких пустяков – как минимум глупо, пилот подал запрос на воссоединение с любой, улетающей на небесный фронт эскадрильей. Ответ пришел почти мгновенно. «Путеводная звезда» быстро согласилась принять в строй еще одного пилота. Эта эскадрилья состояла из таких же, как и он ветеранов. «Вороны», которые, наверное, помнили еще Истваанское предательство, «Циклоны» выпуска примерно 37 тысячелетия, «Бураны» которыми хаоситов из систем Горгоны выбивали. Был даже один штурмовик «Сталь», выпуска Армагеддона. Единственная современная машина здесь, и наверное – самая эффективная. Вяло отозвавшись на перекличке, пилот сосредоточился на своей машине. Для проверки работоспособности всех звеньев эскадрильи, командир дал команду облететь ближайший атолл. Ведомая калекой машина на диво легко совершила этот маневр, совершенно не противясь действиям своего хозяина, и делая четко то, что от нее требовалось. Правда, движки «Циклона» все еще грохотали, словно работающее автопушки, пилот остался доволен своим новым приобретением. Он даже заложил «мертвую петлю», но стон крыльев винтокрыла подсказал, что это довольно плохая затея, и повторять ее не следует, если хозяин, конечно, не хочет немедленно отправиться в Варп к демонам. У командования закончились хорошо спланированные ходы и идеи, поэтому они просто бросили остаток резерва навстречу третьей волне бомбардировщиков Арнхеми. «Тандерболты», «Молнии», «Бураны», «Стали», «Циклоны»… Все, что могло летать поднялось в воздух, и направилось просто в лоб бомбардировщикам, каждый из которых нес десятки тонн боезапаса, и мог раскатать в пыль небольшой городок. Пилоты знали, что будет, если противник прорвется дальше, и на этот раз, Империум не собирался уступать ни шагу. Устаревшие машины послали просто в лоб бомбардировщикам, а более современные «Тандерболты» и «Молнии» поднялись выше облаков, готовясь низвергнуться на головы противника молотом возмездия в руках Его. А потом, произошло то, что опытные пилоты называют «сшибкой». Наверное, в воздушном бою нет вещи жестче, безжалостнее, и сложнее в исполнении. Два строя – ало-черный и небесно-голубой схлестнулись, в круговерти огня, лазера и реактивных снарядов. Бомбардировщики избавлялись от груза лишних боеприпасов, заливая все пространство вокруг себя очередями, но опьяненные жаждой кровью бортстрелки Хаоса, не особо беспокоились, если очередь болтерной спарки случайно придется по союзному самолету, что нельзя было сказать об имперцах, которые изворачивались, как только могли. А безымянный пилот уже почти полностью вырубился от боли, однако продолжала сражаться в небе. Он давно уже перестал чувствовать свое тело, и словно сроднился с той древней машиной, на которой он парил в небесах. «Циклон» изо всех сил старался помочь своему хозяину, но даже это не помогает, когда против устаревшей машины, выходит новейшая «Летучая мышь». И вот, запылал словно спичка фюзеляж, отлетело в пламени в сторону крыло, а копит охватило пламя. «Вперед… мне нужно вперед…» - все то, о чем мог думать пилот, складывалось в эту простую фразу. Подбитый «Циклон» начал закручиваться в воздухе, и идти на таран одного из бомбардировщика. Пилот-хаосит не успел толком ничего предпринять, как в его машину врезалась пылающая комета, несколько секунд назад бывшая имперских винтокрылом. Огромный бомбовоз занесло в сторону, и он крылом впечатался в борт другого, еще больше. А пилот… а что пилот? Он просто погиб, не оставив после себя ничего. Так минул еще один день в истории войны за миры Саббаты, так погиб еще один верный солдат человечества, и так человечество, потеряло кусочек себя. Незначительный, такой, что даже не заметишь, но…