Габриэль Бельм… Аоно

Часть 8. Проблемные блондины

— Грр! — и нет это не очередной монстр, а мой брат думает над очередной статьёй. — И о чём прикажешь писать?! — Если это не риторический вопрос, то… напиши статью от лица единственного человека среди монстров. — Ты серьёзно? — с выражением лица сомневающегося в моём здравомыслии человека, спросил он. — Так ты и не про себя пиши. — пожимаю плечами. — Сделай обезличенную статью. — Хм… Неплохая мысль! — признал Цукуне через несколько минут раздумий. — Всё равно ничего интересного больше не происходило за эту неделю, не считая, конечно, Ишигами-сенсея.       На удивление, лично нас это событие обошло стороной. Хоть я и брал дополнительные уроки, но видимо её я не заинтересовал в качестве статуи. Мока живописью не интересовалась… Так что в кое-то веки пришлось Гину поработать самому. К слову он, после этой истории, обзавёлся солидным фан-клубом и кровницей в лице горгоны. Я же всё это время, ну за исключением дополнительных уроков по рисованию, начал потихоньку перевоспитывать Юкари. Всё таки её характер всё ещё оставлял желать лучшего, а я вот ни разу не психолог. Но, как говориться, захочешь жить, кхм, комфортно, — и не так раскорячишься. К счастью, кое-что полезное в местной библиотеке удалось найти. Например книги по детской психологии. Правда, сомневаюсь, что они для учеников…       Сейчас же, пока что мы с братом были одни в клубной комнате. Сыграло роль то, что и я и Цукуне просыпались довольно рано, а сегодня было воскресенье. Через десять минут пришли и девушки. — Хэй! — последним пришёл Гин с кружкой кофе. — Вижу, все уже собрались. Работаем! Статья сама себя не напишет! — и сел за учительский стол, заработав при этом недовольные взгляды.       А буквально через пять минут пришла и кураторша нашего клуба: — Трудитесь? А я покушать принесла! — как всегда с позитивом, в класс зашла руководительница клуба.       И принесла она сырую рыбу… А ещё письмо для Куруму, после прочтения которого от суккубы повеяло чем-то средним между гневом, шоком и смущением. Затолкав письмо в ящик с инструментами, она быстро выбежала из класса. — Ты что задумал? — с возмущением спросил Цукуне, когда я достал это письмо и открыл его. — Всего лишь понять причину плохого настроения Куруму. — пробормотал я. — Да сколько же в этой школе идиотов и самоубийц! — не сдержался я, сжигая фотки вместе с конвертом. — Я ненадолго!       Чуть не снеся дверь с петель, выхожу из класса и направляюсь за Куруму. Сейчас рассудок ушёл на второй план, а всё что требовали мои инстинкты требовали уничтожить наглеца. Когти Хаоса сами наползли на руки, и вокруг меня бушевали волны пламени, подпитываясь моим гневом. Так что, когда я дошёл до дерева, со стороны выглядел скорее как элементаль огня. — …или ты хочешь, чтобы «те фотографии» увидела вся школа? — угрожающим тоном спросил тип, сидящий на дереве. Да ещё и слизью начал покрываться. — Дело тут вот в чём… — бросаю в него Снаряд Хаоса. Каких трудов мне стоило хоть немного успокоиться и не избить его так, чтобы случай с Гином показался детским лепетом! — Я не хочу этого! А ты имел глупость угрожать моей девушке!       Снаряд достиг тела светловолосого. Дьявольское пламя мгновенно охватило всё его тело, от чего он упал с ветки и принялся кататься по земле, пытаясь сбить огонь, что в данный момент подпитывался от моей ярости.       Он попытался было сбросить человеческую форму, но, прежде чем он смог это сделать, быстро сокращаю расстояние между нами и, игнорируя пламя, хватаю его за горло. Беспорядочное воздействие моей ёки на его не давало ему принять форму монстра. Подняв шантажиста-неудачника над землёй, заглядываю ему в глаза. Страх, боль, ненависть и злоба. — Знаешь, изначально я хотел тебя убить, но ты всего лишь жалкий слизняк. — чуть сильнее сжимаю руку, которой держу его. — Хотя, думаю, что подобное будет для тебя уроком!       Повинуясь моей воле, демоническое пламя, до этого охватывающее его тело, начало впитываться ему под кожу, принося крайне сильную боль. Чувствуя, как страх и боль нарастают, а ненависть и злоба отходят в его эмоциях на второй план, мне на лицо наполз жутковатый оскал, крайне похожий на оскал Дракулы, когда тот окончательно уничтожил Дьявола. — Пламя вечно будет гореть в твоём теле, вызывая жуткую боль, но не давая умереть. — произношу спокойным голосом, развеивая Когти, перестав напоминать элементаль огня. — Плюсом оно будет блокировать твоё превращение в монстра, так что ты до конца жизни заперт в человеческом теле! — Ыыыыы! — выл блондин, расцарапывая свою кожу в кровь, вот только если раньше, у него на коже отчётливо была видна слизь, то сейчас она мгновенно испарялась, не задерживаясь на нём. Так что раны будут у него заживать, как у обычного человека. — Советую привыкнуть, как можно скорее к этим ощущениям. Всё равно от пламени избавиться не получится. — Г-габриэль… — Ой вот только не надо! Здесь подобное в порядке вещей. На моей памяти это уже… пятый случай, а участие я принимал в четырёх. Пойдём лучше обратно. — мягко улыбаюсь и обнимаю девушку, при этом наступаю на камеру блондина, раздавив её. — Я… Спасибо…

***

— И как прикажешь это понимать? — с отчётливо слышимой ревностью в голосе, спросила Мока, сложив руки под грудью. — Неудачная попытка шантажа… — демонстрирую раздавленную камеру. — Или? — посылаю ей многозначительную улыбку и приобнимаю Куруму чуть крепче. — Дурак… — почти шёпотом произнесла вампирша, пытаясь скрыть улыбку. Тем не менее, она подошла ко мне и позволила себя обнять.       Краем глаза отмечаю, что Цукуне уводит из класса Гина и учительницу. Как у него это получилось? Ладно! Потом подумаю, как и о том, чем его можно будет отблагодарить. — А я?! — полный возмущения крик Юкари, и через секунду маленькая ведьма прыгает на Моку, под притворно-недовольное выражение лица беловолосой красавицы и тихие смешки Куруму. Я же лишь довольно улыбался.

***

      На следующий день я в одиночку объяснял родителям, что им не нужно пытаться нас навестить. Вообще мы с Цукуне должны были делать это вместе, но мой брат решил использовать вчерашний должок, откосив от почти трёх часового разговора. Под конец у меня уже закончились аргументы, а сам я, к не малому удивлению, немного охрип. Хотя вчерашний вечер, проведённый с девочками этого определённо стоил.       А вообще, я в последнее время стал слишком уж бурно реагировать на окружение. То с Юкари, то со вчерашним шантажистом. Раньше я был… довольно флегматичным. Либо отсутствие постоянных неудач, либо то, что я хоть и слабый, но всё же эмпат, так на меня влияет. Под действием чужих эмоций довольно проблематично оставаться спокойным и невозмутимым. Нет! Конечно можно постоянно с подавляющим эмоции Мечом на поясе ходить, но не хочется.       Сейчас же мы всем клубом раздавали наш первый выпуск газеты. И вроде бы всё шло хорошо… А нет! Накаркал… Расталкивая толпу, к нам приближалась группа в чёрных плащах, возглавляемая типом с заострёнными ушами. И снова блондином… Кроме ушей он выделялся раскосыми глазами и очень уж сильно сбритыми бровями. Ну и волосы до поясницы. — Приветствую! — изобразил он что-то напоминающее поклон. — Я Куйо, глава Комитета Общественной Безопасности. Рад нашему знакомству. — Комитет Общественной Безопасности? Чем обязаны? — перевожу взгляд полуприкрытых глаз на блондина. Прикрыл их, чтобы не слишком быстро заметили, что они начали чуть светиться от ёки. — Хе-хе, так вы и есть клуб журналистики? — проигнорировал он мой вопрос и взял одну из газет. — Нечего сказать, хорошо поработали! Однако! — оторвал он взгляд от газеты. — Кто дал вам право раздавать газету подобного содержания? Не помню, чтобы она проходила нашу проверку! Это большая проблема! — проломил он стол ногой. — Всякий сброд творит, что хочет, и нарушает мир и порядок в академии. — Сброд? — Стол-то в чём провинился? — спросили мы одновременно с Мокой.       В ответ мы получили лишь наглую улыбку от блондина. Мне же пришлось удерживать Моку от слишком уж поспешных действий в отношении этого лиса. — Ах да! — указал он на меня. — Ты обвиняешься в неоднократном нападении на учеников! — Самообороне. — спокойно поправлю его, но Куйо меня опять проигнорировал. И каких ещё нападениях? Гин ему точно не стал бы жаловаться. Орк… может быть… Возможно — ящерицы. Ну и вчерашний тип… Мда… — Умри! — с его пальца сорвался спрессованный луч огня, ударив меня в грудь. Я лишь успел оттолкнуть Моку. — Ну допустим «Ай!» — с равнодушным выражением лица произношу я. Хоть огонь лиса и смог пробить мою пассивную защиту, заодно оставив на месте сердца дыру в диаметре сантиметров десять, вот только мне было как-то всё равно. Боли от подобного я не чувствовал. Либо сыграло роль то, что нервные окончания попросту испарились от огня, либо просто абсурдно высокий болевой порог. Чтобы навредить мне нужен Криссаэгрим, да и то серьёзно он вредит только при условии, что пронзит мне сердце. — Габриэль! — крик от бросившейся ко мне Куруму. — Я в порядке. — поворачиваюсь к ней, мягко улыбаясь и демонстрируя стремительно зарастающую дыру. — Кажется, — поворачиваюсь к шокированному лису. — Ты не спосбен меня убить. — ГРРРР! — зарычал блондин формируя ещё с десяток подобных лучей. Вот только целил он уже не в меня. Мока, Куруму, Юкари, Цукуне и Гин стали его целями.       Взмахнув наотмашь появившимся в руке Мечом, блокирую все лучи плазмы волной льда. — Большая ошибка. — сообщаю ему всё тем же равнодушным тоном. — Проверим, что сильнее мой лёд или твой огонь. — Умри! — уши блондина вытянулись и заострились, попутно покрываясь шерстью, а за спиной появилось четыре хвоста. Ниже пояницы его тело стало напоминать… задние лапы лиса.       Лис окутался огненными потоками, меня же уже окружала снежная буря. Взмах лапы кицуне совпал с взмахом Мечом. Волна огня встретилась с волной холода, в результате чего они обе взаимоуничтожились.       Сейчас я сопротивлялся подавлению эмоций Мечом, поэтому не мог использовать его полную силу. Но и этого хватало, чтобы сводить силу пламени Куйо на нет. Сквозь буран вижу, как Мока избивает пришедших с лисом шестёрок, как ей в меру своих сил помогают Куруму и Юкари; вижу замершего в шоке Гина и… Цукуне, чьи глаза изменили свой цвет на расплавленное золото. Обращение завершилось? Надо будет заняться его обучением! Сунувшегося к нему комитетника снесло к общежитию от неосторожного удара брата. Вспоминаю себя год назад! О! А вот и Гин из ступора вышел! — Чего ты усмехаешься?! — с надрывом произносит кицуне. — Оглянись, Куйо. — развожу руки в стороны. — Ты остался один. — Плевать! Меня и одного хватит на всех вас, отродья! Люди почитают подобных мне, как Богов! — посылает он в ярости гораздо более сильную волну пламени, чем были до этого. — Эх… — вздыхаю и позволяю Мечу подавить мои эмоции, выводя его силу на максимум.       Отмахиваюсь от его атаки, полностью гася ту. Затем поднимаю Меч вверх, в результате чего вокруг нас начинает формироваться ледяной купол. — Ты не можешь меня победить. Я сильнее. — начинаю медленно идти к нему. — Сбежать не получится. Остаётся только умереть. — сообщаю ему, как нечто незначительное. — Нет! — начинает паниковать блондин. — Не подходи ко мне! — вот только бежать некуда.       Когда между нами остаётся где-то полметра, пробиваю Мечом его сердце. Хоть и выглядит жутковато, но тут роль играет моя воля. Так что для него — не смертельно. Куйо начинает покрываться льдом, подпитывающимся от него самого и противоположность стихий не играет в этом деле никакой роли. За пару секунд кицуне оказывается полностью заключён в неразрушимый для него лёд. Я же взмахом Меча разбиваю купол.       На площади, где мы всего полчаса назад раздавали газеты, теперь лежат с десяток избитых и раненных комитетников, куча крупных кусков льда и ледяная статуя кицуне. Ещё живого, но не способного выбраться из своей темницы. Ах да! Ещё один проломил своим телом стену. — Мда-а-а-а… Дела… — убираю Меч из руки.