Велосипед.

В тот день одиннадцатилетний Рой Мустанг был счастлив по двум причинам. Первая — то, что учебный год наконец-то закончился, и начались летние каникулы. Второе — то, что закончил он год без единой тройки, и по этому случаю тётя преподнесла ему подарок. И не какую-то там «ерунду» вроде новой книжки или коробки шоколада (хотя, от последнего он бы тоже не отказался), а великолепный новый ярко-синий велосипед. Который он, недолго думая, оседлал на следующий же день. Опыт катания на велосипеде у него был — одна из «девочек», работавших в баре его тётушки, Натали, являлась владелицей этого транспортного средства, и когда бывала в хорошем настроении, то давала ему сделать по городскому парку круг-другой. Однако велосипед, который полностью принадлежит тебе — совершенно другое дело. И Рой был в настоящем восторге. Крутящиеся педали, шуршание колёс по дороге, ветер в лицо — что может быть лучше этого? Восторг переполнил мальчишку настолько, что тот напрочь забыл о том, что надо смотреть куда едешь… -Ааай! Смотри, куда несёшься! Рой резко затормозил и соскочил с велосипеда. Прямо перед ним на земле сидела светловолосая коротко стриженная девочка чуть моложе него, державшая в руке серовато-коричневый бумажный пакет, а рядом валялись несколько морковок, луковиц, кусок сыра, пучок петрушки, и упаковка овсяного печенья. «Из магазина, наверное, идёт. А я её сбил. Вот я дурак…» — подумал мальчишка , и быстро заговорил: -Прости, прости, прости… я нечаянно, я не хотел, правда… ты в порядке? Может, тебе помочь? Девочка в ответ лишь всхлипнула и принялась собирать рассыпавшиеся покупки обратно в пакет. Рой же взглянул на её левую ногу и заметил, что она разбита в кровь. -Стой, не двигайся! — взволновано вскрикнул Рой, и вытащил из кармана носовой платок — У тебя кровь… перевязать нужно.. -Это всего лишь ссадина… не стоит так… — попыталась сопротивляться девочка, однако её собеседник лишь продолжал своё дело. И через полторы минуты коленка была перевязана. -Спасибо — коротко поблагодарила Роя девочка, и, взяв пакет, хотела было уйти, но мальчишка схватил её за руку. -Постой! Я… ты… ты где живёшь? Я мог бы… эм… довезти тебя до дома? Если ты не против… — проговорил Рой, чувствуя, что постепенно превращается в подобие варёного рака. -А тебе не будет… тяжело? -Нет-нет, что ты, я сильный… — смущённо рассмеялся мальчишка — давай, залезай сзади, и держись, я буду ехать осторожно, обещаю… -Хорошо — коротко ответила девочка, и забралась на багажник. *** По дороге Рой узнал что зовут девочку Тереза Хоукай, «а для краткости — просто Риза», что живёт она не в Централе, а в городке Берштейн на востоке, а сюда она и её отец, мистер Бертольд Хоукай, приехали погостить к мисс Дженкинс — двоюродной сестре и единственной родственнице отца Ризы (и по совместительству — портнихи, которая обшивала некоторых девушек из бара мадам Кристмас и самого Роя). -И у тебя нет других родственников, кроме папы и мисс Дженкинс? — задал вопрос Рой, продолжая крутить педали. -Нет. У папы нет родных братьев и сестёр, только двоюродная сестра — дочь брата его мамы, моей бабушки… но они давно умерли. -А родственники мамы? -Папа говорит, что у неё только отец, мой дедушка. Но он военный, а папа их ненавидит. -А почему? -Не знаю… а твои родители… Рой чуть было не потерял управление. -Они умерли… у меня теперь только тётя, сестра папы. Мои бабушка и дедушка умерли… а о родственниках мамы я вообще ничего не знаю… кроме того, что они из Ксинга. -Твоя мама из Ксинга? Поэтому у тебя глаза такие… необычные… -Эм… спасибо — пробормотал мальчик, и чуть не врезался в дерево, но вовремя свернул. Они добрались. Едва Риза открыла дверь дома, как тут же на пороге возникла кареглазая кудрявая черноволосая мисс Дженкинс, сияя белоснежной улыбкой и серебряными цепочками и серёжками (которых было на ней так много, что она напоминала новогоднюю ёлку) -Риза, так ты уже вернулась? Всё купила? Вот спасибо! Ещё и юный мистер Мустанг почтил меня свои присутствием! — рассмеялась мисс Дженкинс, слегка прикрывая рот рукой с изящным маникюром (такая уж у неё была привычка) — Если ты насчёт платья для мисс Адель, то не волнуйся — уже завтра оно будет готово! -Нет-нет, я не насчёт платья… но спасибо, я передам… — Рой смущённо почесал в затылке — дело в том, что… -Риза! Боже мой, что у тебя с коленом? — охнула мисс Дженкинс, увидев перевязанную ногу племянницы — Только не говори, что ты с кем-то подралась! -Вовсе не… -Подралась? — и за мисс Дженкинс возникла высокая мужская фигура со светло-русыми волосами до плеч, длинным, слегка крючковатым носом и тускло-карими глазами, облачённая в светло-серую рубашку и чёрные брюки — Хотелось бы знать с кем и почему? -Нет же, ни с кем она не дралась! — выпалил Рой, когда заметил что Ризе при виде вошедшего стало слегка не по себе — Это я виноват! Я сбил её, когда ехал на велосипеде… -Но потом тебе стало стыдно и ты решил ей помочь, верно? Ох, Рой, ты настоящий джентельмен! — и мисс Дженкинс стиснула мальчика в объятиях (чему тот был не особо рад). -Барбара, отпусти его, — проворчал мужчина, который, судя по его лицу, не очень-то любил все эти «нежности», а затем обратился к Рою: -Ты ведь родственник Крис Мустанг, верно? -Эм… да, сэр… — пробормотал мальчишка, едва отдышавшись (ибо обнимала мисс Дженкинс очень и очень крепко) — а откуда вы знаете? -У моей кузины самый длинный язык во всём Централе — усмехнулся незнакомый Рою Мустангу господин — и я знаю практически всё о её постоянных клиентах. И могу сказать, что ты довольно хорошо воспитан для того, кто растёт в публичном доме. -Это бар, а не публичный дом — пробурчал Рой, краснея до ушей. -Неважно — отмахнулся Бертольд Хоукай (а это, судя по всему, был именно он) — в любом случае, спасибо что помог Ризе — и ушёл в дом. -Вот сухарь… — недовольно проговорила мисс Дженкинс, взглянув ему вслед — Рой — обратилась она уже к мальчику — может, останешься на обед? -Нет, спасибо! Меня тётя ждёт! — выпалил Рой и вскочил на своего «скакуна» — Мне пора! До свидания, мисс Дженкинс! Пока, Риза! -Рой! Подожди! — остановила его Риза, прежде чем велосипед тронулся с места — Может… приедешь завтра? -Ну… хорошо. Приеду — ответил Рой, и изо всех сил заработал педалями — Пока! — и уехал восвояси. «А она милая… — думал он про себя — думаю, мы сможем подружиться.»