В неделе 7 дней

На кухне во второй раз за ночь зажегся свет. Сонная девушка, устало потирая глаза, подошла к окну, слегка отодвинув занавеску, посмотрела на улицу. Фонари тускло светили, проехала машина, снова все затихло. Элспет вздохнула и, отойдя от окна, села на стул. Сколько времени? 3 часа…а сна ни в одном глазу. Отлично, с утра глаза будут в половину лица, причем красные…Не спится…не спится…не спится…А если и спится, то всякая чушь снится. Ну надо же – Пушкин книжку страшилок подарил…А потом еще звонок от Лермонтова…Как сказал бы мой психолог, это симптомчик…Все по Фрейду… Два варианта – выпить корвалол или, опять же, выпить, но мартини. Поднявшись со стула, Элси заглянула в небольшой шкафчик – пошарив рукой, вытащила маленький флакончик с лекарством. Встряхнула, посмотрела на свет. В пузырьке робко плескалось десять капель. Маловато будет… Для здорового цветущего организма, не засну… Так, мы пойдем другим путем… Она засунула пузырек в шкафчик и прошла обратно. Свет был погашен, но стекла бара мягко светились, обработанные люминесцентным раствором. Открыв дверцу, она стала перебирать бутылки по одной, поднося ближе к глазам, чтобы увидеть название. Коньяк… абсент… текила… водка… снова водка… ром… нашла… мартини Чинзано. То, что нужно… Обхватив бутылку за горлышко, девушка побрела в кухню, закинула в высокий бокал три кубика льда и налила ароматную жидкость чуть поверх. Эта, одна из трех бутылок, была куплена в Турине во время короткой деловой поездки. Белое вино, имбирь и, конечно, полынь – рецепт счастья от Луиджи Росси. Именно для Элспет полынь была не просто частью напитка. Запах травы напоминал ей о детстве, о широкой Донской степи – вместе с отцом они часто бывали там – у многочисленных родственников. Ветер в лицо, узенькая протоптанная тропинка и полынь, куда не посмотри. Особенно сильно ею пахнет после дождя. Эту часть жизни Элспет ревниво прятала от посторонних глаз. « - Смотрите на то, кто я сейчас и не суйте нос, куда не надо». Пару минут Элспет просто сидела, смотря прямо перед собой. Мысли были далеко отсюда, там, где бьет по жестяному подоконнику теплый летний дождик, где утром слышно любой шорох, а вечером люди собираются возле одного дома и поют грустные песни о судьбе, любви и казачьей воле. Девушка глубоко вздохнула. Это было так давно, так далеко… Не думай, не вспоминай, от мыслей легче не станет… Просто сделай несколько глотков и попробуй заснуть, будь хорошей девочкой… Холод льда и алкоголь обожгли горло. Тепло медленно расходилось по телу. Вот так, хорошо… а теперь в постель… Но, вместо того, чтобы отправиться в спальню, Элспет поставила стакан в мойку и подошла к окну. Те же фонари, та же безлюдная улица, ни звука, ни души. Легкий ветер качает верхние ветки деревьев. Глаза закрылись, по левой щеке медленно скользнула слезинка. Я люблю тебя, папа… Я все помню, я никогда не забуду… ты всегда со мной… Прости… Крепко зажмурившись, Элси все-таки пошла спать. Свет на кухне мягко погас. Часы стерео-системы показывали 03:26. Девушка забралась на середину кровати, укрылась одеялом и свернулась калачиком. Иногда во сне ощущение настолько реальные, что человек не осознает, что он на самом деле спит. Некоторые падают с головокружительной высоты, другие наоборот – взлетают без крыльев, чувствуют боль, панический ужас или легкость, счастье. Улыбаются, плачут, борются с невидимым противником. Взрослых людей редко посещают цветные сны, ведь они уже выросли, никто не остался, как Питер Пэн, безрассудным мальчишкой. Но сны Элспет почти всегда полны цвета и эмоций. Вот и сейчас ей снится безумно реалистичный сон. Холодные пальчики на ногах согрела теплая ладонь, обхватила стопу, позволив теплу распространяться выше. Сильные пальцы неосторожно сжали щиколотку. Больно… Ай!! Словно повинуясь, тиски разжались, и рука заскользила по голени. Горячие губы прижались к чувствительному участку кожи под коленкой. Щекотно… Нога дернулась, пытаясь освободиться. Послышался тихий смех. «Ну уж нет… так просто ты от меня не отделаешься, Элизабет…». Элизабет? Это не мое имя, это не я! Прекрати… кто бы ты ни был… Губы переместились на середину бедра, разомкнулись. На коже остался светлый след укуса. Рука сжала бедро, приподнимая ногу. Нет… Вторая рука обхватила талию, к груди сильно прижалось что-то широкое и безумно горячее. Не надо… «Очень даже надо. И тебе, и мне. Ты же этого хочешь, так же сильно, как и я. Скажи». В голосе не было вопроса, был приказ, властный и требующий немедленного подчинения. Нет, я не хочу… В темноте кто-то хмыкнул. Левая рука скользнула под плечи, еще сильнее прижимая. Горячий… ты слишком горячий… «Да, и это из-за тебя…». Слова зазвучали слишком близко, дыхание обожгло мочку уха. От неожиданности голова отдернулась в сторону. «Прекрати дергаться… скажи, чего ты хочешь?». Я? Чего хочу я? Ну неужели ты снизошел до внимания к моим скромным желаниям… Я хочу, чтобы ты исчез, испарился… В ответ, губы прошлись по шее, щетина мягко колола кожу. Рука выбралась из под плеч и дотянулась до затылка, легким движением подняв голову. Глаза, почему я не могу открыть глаза и увидеть тебя? «Может тебе с закрытыми больше нравится…». Ответить не удалось, рот закрыл поцелуй, сильный, призывный, язык мягко проник внутрь, не встретив сопротивления. Я даже пошевелиться не могу, я все чувствую, но не могу тебе помешать… ты пытаешься изнасиловать бревно, тупой кретин… «Если бы все бревна были такими же, их бы уже не осталось». Да отстанешь ты от меня или нет… Прекрати. Сердце бешено заколотилось, на лбу выступила испарина. Снова долгий поцелуй. Мужчина начал двигаться, рука прошлась по груди, по талии, опустилась к бедру. «Ну же, я знаю, что ты хочешь…». Тело среагировало немедленно, как только она ощутила его между ног. Глаза широко распахнулись. «Здравствуй, моя радость…». Глаза цвета счастливого клевера-трехлистника, зеленые от возбуждения. Глаза Джерри Батлера. Элспет резко подскочила на кровати, шлепнула по выключателю, в комнате зажегся неяркий свет. Оглядевшись, она немного успокоилась и откинулась на подушки. Прижав одну руку ко лбу, другую к груди, она пыталась успокоить бешеный ритм сердца. Спустя несколько минут глаза снова начали закрываться, дыхание выровнялось, она выключила свет и снова провалилась в сон. Остывший песок ласково и тихо шуршал под ногами. Соленый бриз дул в лицо, развевая и путая волосы. Прохладный шелк касался кожи при каждом движении. Вокруг густой сумрак и тысячи звезд над головой. Подняв голову, раскинув руки, девушка закружилась, смотря только на небо. Легкое головокружение и ощущение свободы ото всех и вся. Прекрасно, несбыточно, желанно. Остановившись, она заметила, что вокруг начинает светлеть. Ровно двадцать вздохов и уже был виден океан, пляж и алеющее небо. На берегу, почти касаясь ногами набегающих волн, спиной к Элспет стоял парень. Не замечая никого вокруг, он вглядывался в горизонт. Рукава длинной майки закатаны выше локтя, легкие брюки. В позе не было напряжения, только спокойствие, руки спрятаны в карманы брюк. Что-то неуловимо знакомое было в нем, эта спина, ноги, темно-русые волосы… Затаив дыхание, девушка сделала несколько шагов. Я точно тебя знаю и наверняка назову твое имя, только обернись… Вдали, у горизонта, кромка воды как будто вскипала – рассвет. Подойдя совсем близко, она протянула руку и коснулась плеча. Парень не вздрогнул от неожиданности, а лишь мягко повернулся корпусом. От яркого солнца Элспет зажмурилась – взошло солнце. Стерео-система у кровати, настроенная на FM волну ожила, начиная все громче и громче вещать всем вокруг, что наступило утро. «В Волгограде 8 утра, с вами я, ди-джей Жаворонок, просыпайтесь, кто спит, и пейте кофе, кто уже проснулся. Дабы поднять всем окружающим настроение, я ставлю в эфир старую-добрую песенку. Matchbox twenty – Unwell. Ну, а кто никуда не торопится сегодня утром – можете спать дальше…». С добрым утром… Когда бы еще я так сказала – терпеть ненавижу солнце… Кто же ты? И увижу ли я тебя снова… Сегодня же попрошу Сашу пополнить запасы корвалола и больше не притронусь к мартини на ночь…