Пересмешница

      Стоял привычный для данной местности летний день, лишь солнце слегка сильнее припекало, заставляя покалываться своей горячностью песок. Однако это не мешало собравшейся на главной площади толпе стремиться подойти как можно ближе к центру, дабы получше рассмотреть действие происходящее там. Пожалуй, их громкие возгласы удивления от очередной услышанной сплетни по поводу происходящего разбавляли этот плотный воздух, давая народу второе, а может и третье дыхание.       А в центре площади в это время под строгим наблюдением двоих королевских рыцарей прямо на земле в явно некогда бывшем роскошным платье, что и послужило одной из причин утраты его прежней привлекательности, на коленях сидела девушка. Голова её была опущена так, что длинные пепельно-русы волосы запутанно касались земли.       - Дочь Барона Мюкера, Мишель Паула Мюкер, - раздавался с помоста перед девушкой твёрдый звонкий голос служителя короны, - за убийство семьи Герцога Холмия, Дочери Маркиза Имоласьён, Лидии Мадлен Имоласьён, своей собственной семьи, попытку отравления Первосвященника, а также предательство Королевской семьи и Бога, вы приговорены к смертной казни через обезглавливание!!       По толпе прокатился громкий гул: кто-то поддерживал вынесенный вердикт высказываниями по типу «Так ей и надо», кто-то удивлялся списку заслуг подсудимой фразами «Да что же это такое?!», кто-то и вовсе был напуган частью предательства Бога, большими круглыми глазами они смотрели на девушку и народ, прикрывая рот руками, не смея произнести и слова. На возвышении перед площадью, где располагались члены Королевской семьи и высшая знать, сжимая со всей силы руки в замке сидел недавно принявший свой титул молодой Герцог Виктор Равиль Холмия. Чуть склонив голову, так, что были видны желваки, он яростно смотрел вниз. Однако взгляд его падал скорее на землю перед преступницей, чем на неё саму. Когда же он решился поднять свой взгляд на девушку, что произошло скорее рефлекторно, так как та, хоть и слегка заметно, но всё же подняла свою голову, на её лице герцог увидел улыбку.       - Ха-ха…       Все звуки на площади резко стихли, на секунду в ушах каждого больно прозвучал давящий звон. Затем пространство наполнилось заливистым смехом виновницы «торжества»:       -Ха-ха-ха-ха-ха!! – искренне лилось из её груди, словно воздух в десятилетия закрытое до сего момента окно. - Ну, что скажите, леди Мисеир!? Я выиграла наше пари? Вы утверждали, что я никогда не смогу стать для герцога Холмия единственным человеком, единственной, кто будет занимать его мысли, что обо мне не будет говорить и треть нашей Великой страны! Но что же мы видим теперь? Обо мне идёт молва по всей стране!! – в порыве эмоций девушка размашисто развела руками, словно пытаясь обхватить ими весь мир.       - Сумасшедшая… - с дрожью в голосе произнесла та самая леди Мисеир, на которую теперь так же были устремлены многочисленные взгляды, в том числе и готовящихся схватить её стражников. – Она совсем сошла с ума! Как можно было из такого глупого пари устроить такое!? – В ужасе леди обхватила себя руками и попятилась назад.       На площади воцарился хаос. Толпа увеличив громкость своих возгласов начала движение, что как волна поглощала в себя всё больше и больше людей. Недовольство, страх, невменяемость, всё разливалось по воздуху, давая начала более радикальным способам проявления своего возмущения. Стража принялась успокаивать взбесившийся народ, одновременно сопровождая важных персон к безопасному месту отбытия и отводя приговорённую подальше от этих глаз.       Вечер, когда тишина нарушается лишь пением сверчков и через отверстие в самом верху стены проходит прохладный ветерок, девушка сидела в своих каменных покоях. Несмотря на вкус победы, что она ощутила днём на площади, сейчас ей было гораздо приятнее, ведь в плотном платье теперь не так жарко и оно как раз подходит для таких температур. Это, пожалуй, была единственная мысль, что посетила её голову с тех пор, как она вернулась сюда. Думать о чём-то ещё ей не представлялось необходимым.       Приговорённая продолжала так сидеть, смотря в пространство, пока не раздался шум дверей темницы, что шагами продвинулся ближе и остановился у её покоев, тенями нависая на её лице.       - Мишель Паула Мюкер, самая отвратительная преступница нашей страны. Девушка повернула голову, обращая пустой взгляд на говорящего, и улыбнулась одними губами.       - Ваше Высочество Принц Будущее Солнце Империи и Ваша Светлость молодой Герцог Холмия… - как можно приторнее протянула она, - что же привело вас сюда?       - Готовы к своей казни? – продолжал Его Высочество Принц, герцог же явно стремился избегать, как самого разговора, так и всяческих взглядов, смотря в сторону.       - Разве к смерти нужны приготовления? Ах да, я забыла, что для тех, кто верит во Всевышнего, вся жизнь является приготовлением.       - Несмотря на вашу непричастность, вы всё же неплохо постарались. Наверняка вас встретят с распростёртыми объятиями в самом Пекле.       - Мне одновременно и радостно и жаль, что я ухожу вот так, и не смогу доказать вам, что после ничего нет. – Произнося это, девушка встала и резко схватилась за железные прутья рядом с Принцем: - Может, пока ещё не поздно, присоединитесь ко мне??       Теперь герцог настороженно наблюдал за действиями преступницы, сжимая руку на рукояти своего меча.       - У меня есть предложение получше, как насчёт устроить ещё одно шоу?