Привет с тёмной стороны, кто-нибудь тут хочет стать мне другом? Хочу, чтобы всё кончилось. Скажи, когда, чёрт возьми, всё закончится? Голоса у меня в голове твердят мне, что в итоге я умру[10].
Я рухнула на пол с кровати, и даже не заметила этого. Не заметила, как тело ударилось о твёрдый пол. Тьма вокруг меня продолжила сгущаться всё сильнее, я скрутилась в маленький комочек, поджимая колени к груди, и закрыла голову руками, словно пытаясь защититься от всего этого. Словно это на самом деле как-то могло помочь мне.Поэтому спаси меня, пока я не погиб. Спаси меня, я не хочу быть один. Поэтому спаси меня, пока я не погиб. Спаси меня, я не хочу быть один.
Мне хотелось кричать от волны ужаса, что внезапно захлестнула меня, как цунами. Но у меня будто внезапно отобрали голос, а с лёгких вытиснулся весь воздух. Я пыталась открыть рот и сказать хоть слово, но в конечном итоге не могла издать ни звука. Внезапно я ощутила, как чья-то знакомая рука схватила меня за запястье и дёрнула к себе. Тьма вмиг рассеялась и очертания комнаты вновь стали постепенно возвращаться к моему зрению, едва моё тело соприкоснулось с чем-то мягким. Я чувствовала, как шумно я дышала, как хватала ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба, как по моим щекам текли тоненькие струйки слёз, как крепко я вцепилась пальцами в чьи-то плечи, не замечая, что сжала их так сильно, что случайно расцарапала их кожу до крови. — Тише-тише… — голос мягкий, убаюкивающий. Как у отца. — Успокойся, всё хорошо… — я чувствую, как чувство осязания окончательно возвращается ко мне. И я вижу, как сижу на полу в объятиях человека, с которым ещё совсем недавно каталась на лодке и созерцала звёзды, с которого ещё совсем недавно смеялась, умиляясь его шортам, который обозвал меня варваром, который, как и полагается, требовал денег за водную прогулку, и который сейчас нежно прижимал меня к себе и гладил по голове, чтобы я пришла в себя. Я подняла взгляд и с трудом верила в то, что вижу. Прежде непоколебимое и спокойное выражение лица сейчас выражало нескрываемую тревогу и беспокойство. И я была уверена, что мне это не кажется. Эти эмоции абсолютно чётко прослеживались в его лице. И, кажется, перед этим он пытался дозваться меня. Но я не слышала его. Я была не в состоянии, чтобы что-то сказать ему, попытаться объяснить или спросить, говорила ли я что-то в состоянии аффекта. Я молча прижалась к его телу, наконец, сумев хоть немного расслабиться. И, похоже, он тоже ощутил это. Я услышала его облегчённый вздох. — Я думал уже вызывать скорую. Ты сильно напугала меня. — Прости. Я уткнулась носом ему в шею и шумно втянула воздух, а вместе с ним — и аромат его тела. От него веяло лёгким шлейфом мужского одеколона и солёного моря, вперемешку с облагораживающим потом, что на нём казался мне весьма притягательным. — Что произошло? Элар внимательно посмотрел мне в глаза, но я отвела их в сторону, не желая сейчас отвечать на его вопросы. Отрицательно покачав головой в стороны, я уткнулась лбом в его плечо и только сейчас заметила на нём короткие алые полосы от моих же ногтей. — О боже! — ужаснулась я, увидев это. — Эти царапины, это… Ох, прости. Чёрт… Я была не в себе. Давай я обработаю чем-нибудь? Спиртом или перекисью… Ой, нет… У меня ведь нету их с собой… У меня вообще почти ничего нету сейчас с собой… Я стала бормотать что-то неразборчивое себе под нос, извиняясь, но брюнет закрыл мне рот ладонью, чтобы я не болтала лишний раз и не несла чепуху. — Перестань болтать, это раздражает. И я перестала, покорно кивнув. Мне не хотелось спорить с ним сейчас или возражать. Пока он держал меня в своих объятиях, меня всё устраивало.***
После того, как меня немного попустило, Элар усадил меня на кровать и предложил заварить чая. Однако узнав о том, что у меня не было и пакетика, лишь сдержанно вздохнул. — Я так предполагаю, у тебя нет с собой ни еды, ни чая, ни посуды, ни… — Денег, — закончила я, кивая. — Да. — Как так вообще произошло? Их на самом деле украли у тебя? — Не знаю… Они правда были. Не веришь мне? — я обиженно поджала губы и посмотрела на парня, как маленький ребёнок, которого обвиняли во лжи. Элар в ответ лишь покачал головой. — Пойдём ко мне, я заварю тебе чая, и ты всё мне расскажешь подробнее. — Но мне нечего рассказывать тебе, — возразила я. — К тому же, с чего я должна идти к незнакомому парню домой поздним вечером? — Как хочешь, — Элар пожал плечами. — Я не настаиваю. Я хмуро проследила взглядом за тем, как он направлялся к входной двери. Мне совсем не хотелось, чтобы он уходил. Но и причин, чтобы он оставался здесь тоже не было. Я не могла даже попросить его остаться, а пойти к нему лично было весьма сомнительной затеей. Я не сомневалась, что он неплохой человек, но слишком легкомысленной и наивной показаться в его глазах я тоже не хотела. — Если вдруг будет желание, домик слева от моста. По бокам от него две высокие пальмы. Я молча кивнула, после чего он ушёл. Я проводила его взглядом, проследила за тем, как закрылась за ним деревянная дверь, обрамлённая резным орнаментом, как за ней исчезла его спина и его силуэт. Я подтянула колени к своей груди, после чего обняла себя руками, прикрывая глаза. — Верно, у меня совсем нет повода идти к нему, а у него причин, чтобы оставаться здесь. Он живёт своей жизнью, а я своей… — я провела пальцем по белоснежной простыне, вырисовывая на ней невидимые узоры. — Хотела бы я жить жизнью Мериды — свободной, не знающей такой ничтожной и жалкой жизни, как у маленькой Полли. Мои размышления внезапно прервал звонок телефона, что заиграл на всю комнату и заставил меня невольно подскочить на месте. Я подтянула телефон поближе к себе и увидела на дисплее имя подруги «Ри». — Да? — Как себя чувствует принцесса на практически необитаемом острове? — весело спросила она, улыбаясь. — Надеюсь, не загоняется из-за того красавчика? — Не загоняется, — выдохнула я. Мой голос, определённо, был не самым весёлым и радостным. И Кэролл заметила это, хотя я, в общем-то, и не пыталась скрыть данного аспекта. — В таком случае, что с голосом? — нахмурилась Кэрри. Я представила, как забавно она сдвинула брови к переносице. Когда она хмурилась, мне всегда казалось это дико умилительным. — Ты не похожа на ту, что, наконец, выбралась туда, куда так долго хотела, чтобы немного передохнуть и побыть наедине со своими мыслями и природой. — Будь добра, переставь ударение в слове «передохнуть» на букву «о». — Да что случилось, чёрт возьми? Я понять не могу. Ты хочешь домой? — Давай не будем об этом, — я нахмурилась, и ощутила лёгкую головную боль. Эта тема совсем не то, о чём бы я хотела сейчас говорить. — Как Фло? — Скучает по тебе, спрашивает, когда приедешь. Сейчас уже спит. Я прикрыла веки, и образ Бланчефлоер[11] невольно встал прямо у меня перед глазами: наивная, совсем крохотная девочка, ожидающая, что её мать вот-вот приедет и допытывающая у её подруги: «Ну когда же? Когда?». Рыжие кудри весело скачут следом за ней, а голубые глаза, почти синие — от отца, — с любопытством изучают мир и жаждут новых приключений. Она улыбается и озаряет своей яркой улыбкой весь мир, — а если не весь, то мой — точно, — на её белых детских щёчках появляется милая ямочка с левой стороны, когда она смеётся. А её искренний заливистый смех звоном разносится по мне, разливается в каждом уголке тела, достаёт каждого кончика пальца, и проникает в самые дебри моей истерзанной души. — Я тоже скучаю по ней. Скажи, что очень скоро я уже буду дома. — Скоро? — переспросила Кэрри. — Дня через два-три, если быть точнее, — подтвердила я. — Разве ты не планировала там остаться хотя бы на пару недель? — Планировала. Но кое-что случилось, так что я вынуждена вернуться раньше, чем должна была. И, кстати, Ри… — неуверенно начала я, — позволишь мне занять у тебя какое-то количество денег? — добавила я совсем тихо, почти неслышно. На той линии провода повисла гробовая тишина, словно тот, кто слушал всё, что я говорила, переваривал услышанную информацию. Кажется, я даже услышала, как зашевелились шестерёнки в мозгах подруги и задымились от полученной информации. — Тебя что, обокрали?! — Не кричи. Фло разбудишь ведь, — выдохнула я, прикрывая лицо ладонью и массируя веки пальцами. — Затрудняюсь ответить на этот вопрос. Я понятия не имею, куда делся мой кошелёк. Возможно, я где-то оставила его, а возможно, кто-то действительно обокрал меня. — Обратись в местную полицию! Нельзя же так оставлять всё, как есть! — Местную полицию? — нервно усмехнулась я. — Если она здесь и есть, уверена, за два дня они ни черта не успеют найти. А если и успеют, то я всё равно не смогу чётко даже сказать им то, в чём нуждаюсь, поскольку не владею столь хорошим вьетнамским, чтобы меня могли понимать. — Скажи на английском. Просто: «Лост валлет! Ай нид юр хелп!»[12]. И всё. Думаешь, не поймут? — Думаю, не поймут, — вздохнула я. — Они потребуют описать его, сказать, какая сумма там была, назвать особые приметы и прочую чепуху. — Тогда попроси у кого-нибудь помощи. Не поверю, что на этом твоём финском острове нет ни единого человека, который понимает английский! — воскликнула Кэролл. — Есть ведь, да? Я невольно притихла. Первый, кто пришёл мне в голову, был Элар. Второй — милая старушка, что приняла меня за сумасшедшую и которая подсказала, где искать Сантьяго. Но первого просить о помощи было слишком неловко после всего того, что между нами произошло, а искать старушку в каждом доме на острове не звучало слишком надёжной идеей. Особенно, учитывая тот факт, что она уже могла отсюда уехать и быть уже далеко где-то в городе или на других островах. — Есть… — медленно кивнула я, осознавая тот факт, что за помощью таки придётся обратиться. И что это куда лучше, чем просить занимать денег у подруги, просить перечислить их на карту какого-нибудь незнакомца, а потом просить их снять и отдать мне, поскольку своей карты у меня с собой тоже не было. Она так же осталась в краденом кошельке, как и вся наличка, которую я взяла с собой. Благо, дома остались кое-какие запасы, и мне хватило ума не тащить всё с собой. — Ну вот видишь, как хорошо! Не медли, Пол, каждая минута на счету! — Ладно-ладно, — согласилась я, улыбаясь. — Сейчас же пойду просить помощи. Надеюсь, меня не выгонят из дома в тот момент, как я переступлю его порог. — О, разве можно выгнать такую очаровательную девушку, особенно учитывая, что она пришла к тебе сама? С учётом того, что эта самая девушка не заплатила за водную прогулку, чуть не сгорела со стыда, когда едва не шлёпнулась в воду и показала всему миру своё нижнее бельё, — к счастью, одно из самых красивых и любимых, — случайно приоткрыла завесу своих худших кошмаров, а потом отказалась от банального сострадальческого чая, думаю, очень даже да. Можно.***
Я робко мялась у двери дома, о котором говорил мне Элар. Наверное, минут семь я топталась около него, собираясь с силами и мыслями, однако осознание, что мне в очень скором времени придётся съехать отсюда, а у меня в кармане пусто, заставило меня постучать в дверь и в ожидании затаить дыхание. Я услышала какое-то вошканье за дверью и негромкие шаги, что становились всё ближе. Моё сердце стало неистово трепетать, из-за чего мне пришлось несильно похлопать себя по груди, чтобы унять необъяснимое волнение. Но это ни капельки не помогло. Дверь открылась и перед собой я увидела его. Сейчас он был в простой белой футболке с непонятной мне надписью на вьетнамском «Vùng nhiệt đới»[13], в спортивных шортах серого цвета и влажными после душа взъерошенными волосами. Точно — божество, не иначе! — Твоё предложение ещё в силе? — нерешительно промямлила я, опуская глаза в пол, словно он на самом деле прямо сейчас мог захлопнуть дверь перед моим носом. Элар молча кивнул, после чего отошёл в сторону, пропуская меня в дом. Это была небольшая деревянная хижина, с простым оформлением внутри: гладкая, обточенная поверхность стен и потолка, просторные комнаты и уютный уголок с мягким диваном, что красовался в гостиной у камина. — Чаю? — наконец улыбнулся он. Кажется, я увидела его улыбку лишь во второй раз за всё время нашего недолгого знакомства. А настоящую, не нахальную и искреннюю — и вовсе впервые. Я молча кивнула и последовала за Эларом на кухню. Просторная комната, выполненная в стиле «Модерна»: плавные гладкие линии и отсутствие большого количества декоративных элементов. Приглушённые тона и никаких броских цветов. Тот, кто обставлял её, определённо имел вкус и знал толк в эстетике. — Я отвлекла тебя? — С чего ты взяла? — брюнет мельком глянул на меня, после чего включил чайник. — Твои волосы, — я ещё раз окинула его взглядом, даже не сомневаясь, что он только что вышел из душа. Непонятно было только одно: почему он находился сейчас в одежде, если даже на улице частично щеголял без неё? — Расслабься. Я как раз собирался выйти прогуляться по берегу. — С мокрыми волосами? — Почему нет? Ветер хорошо и равномерно просушит их, и никакого тебе фена с горячим воздухом, повреждающего волосы, — с видом знатока ответил тот, закидывая по чашкам пакетики и заливая их кипятком. — Кажется, ты неплохо разбираешься в теме волос. — Разве что самую малость, — Элар пожал плечами, после чего протянул мне горячую чашку с чаем. — Сахар? — я кивнула и закинула себе пару чайных ложек сахарного песка из сахарницы — пузатой ёмкости тёмно-синего цвета с глянцевым покрытием. Моя жизнь и так была не самой сладкой, так что хотя бы чай мне хотелось пить подслащённым. — Когда поживёшь с сестрой, и не такого узнаешь о волосах. Хотя сушка ветром на свежем воздухе — моё личное изобретение, — брюнет самодовольно ухмыльнулся, разбавил себе чай парой кубиков льда и надпил его. Я проследила за этим жестом, невольно задержав взгляд за тем, как поднимался и опускался его кадык, когда он пил чай. Не глядя себе в чашку, я прикоснулась губами к напитку и невольно отдёрнула руку, чертыхнувшись. Чай оказался слишком горячим и я разлила кипяток себе на грудь. — Проклятье! — выругалась я, отставляя чашку на столешницу. — Кажется, удача определённо не на моей стороне. — Вот чёрт, и на что ты открыла рот? Чай ведь только-только заварился! — в ответ мне выругался Элар, после чего последовав моему примеру, отставил чашку в сторону, а я едва удержалась, чтобы не ответить ему колкое: «на тебя», что в общем-то, было правдой. Он достал из ящика рулон бумажных полотенец, оторвал несколько штук и принялся промакивать ими одежду, дабы полотенца впитали в себя хоть часть лишней влаги. Я ощутила дикую неловкость, пока Элар промакивал мою футболку, а вместе с этим почувствовала, как мои соски начинают твердеть. Ощущение жара прошло, и теперь от мокрой одежды мне было холодно. — Позволь, я сделаю это сама… — Только не говори, что стесняешься меня. — Дело вовсе не в этом, — я неловко хихикнула, попытавшись взять новое полотенце, но Элар поднял рулон в воздух, куда я не могла достать из-за своего роста. — Тогда в чём? — он вопросительно выгнул бровь, глядя на мои тщетные попытки дотянуться до полотенец. Даже на носочках я была слишком низкая для того, чтобы достать до них. Я нахмурилась, а мои щёки невольно приобрели пунцовый оттенок. — Ты покраснела, — заметил брюнет, глядя на меня с высоты своего роста сверху вниз. Рядом с ним я ощутила себя совсем маленькой. Даже около Сантьяго не было столь сильного ощущения. Вернее, оно было, но совсем иное. С ним я чувствовала, будто была жалкой букашкой, не стоящей его внимания. А с Эларом — будто самый обычный человек невысокого роста, который вполне себе мог находиться рядом с ним. Даже так близко. — Дай ещё хотя бы одно полотенце. — А ты мне что? Я недовольно фыркнула, после чего подпрыгнула, чтобы выхватить рулон с его рук хоть так. Но он вовремя среагировал и отдёрнул его в сторону. Я попыталась ещё раз — и снова неудача. — Тебе так нравится смотреть на мои жалкие попытки достать до полотенец? — я скрестила руки на груди, смешно хмуря брови. — Может быть, — губ Элара коснулась самодовольная ухмылка, из-за которой моё сердце невольно пропустило удар. Ну вот, опять! Хмыкнув, я совершила ещё один прыжок, однако по-глупому запутавшись в своих же ногах, случайно рухнула прямо на Элара, который рефлекторно подхватил меня одной рукой и прижал к себе, чтобы я не упала. Теперь я же я ощутила, как торчащие соски упёрлись в его тело, и в моём горле моментально пересохло всё к чертям, будто в сухой пустыне. Я нервно сглотнула и подняла взгляд на парня, боясь смотреть ему в глаза. — Так вот, о чём шла речь, — протянул брюнет. — Сразу бы и сказала, что ты просто без ума от меня. — Дело вовсе не в этом! — возразила я, отскакивая от Элара, как ошпаренная, — хотя по факту, я именно ей и была. — Ты говоришь это уже во второй раз. — Потому что всё дело на самом деле заключается совсем в другом! — И в чём же? — В том, что мне холодно! Охнув, Элар кивнул, словно только-только вполне осознал всю ситуацию. Он протянул мне полотенца и позволил остальную часть промокнуть самостоятельно. И что-то подсказывало мне, что он понял всё с самого начала и сейчас просто был рад немного поглумиться надо мной. — Я бы на твоём месте сменил одежду, чтобы ненароком не простудила грудь. — Обойдусь, — фыркнув, я выкинула промокшие полотенца, после чего обратно вернулась к своей чашке. — Кто вообще пьёт такой горячий чай? — Я пью, — непоколебимо ответил тот, так же беря свою чашку в руку — ярко-жёлтую с апельсинами, — и надпивая с неё чай. Кажется, у него на них была мания. — Имеешь что-то против? — Да, имею! — я налила себе холодной воды из-под крана в чашку, чтобы разбавить горячий напиток. — Как вообще можно пить кипяток? — А как вообще можно пить разбавленный чай, который потом похож на мочу? — Так же, как и чай, который похож на мою жизнь — такой же крепкий, горький и пылающий от гущи событий, — я надпила своего чая, после чего едва не поперхнулась им — он был ужасно солёный. Моё выражение лица, кажется, доставило Элару удовольствие. — Вкусно? — Очень. Я поморщилась, но всё-таки проглотила «изысканный» напиток, хоть тот и был омерзительно солёный. — Вода из-под крана идёт прямиком с моря, вместе со всеми «писями» и «каками», так что я бы не советовал тебе пить оттуда. Для этих целей куда более целесообразно набрать воды с куллера, что стоит в углу комнаты, — Элар кивнул в сторону двадцатилитровой бадьи со специальным носиком и ручной кнопкой сверху. — Или он для тебя — пустое место? — Я привыкла пить воду из-под крана. — Должно быть, откуда ты родом — вода из-под крана ободряющая и вкусная. Небось, сродни кристально-чистому роднику? — Именно. — Но согласись, эта тоже ободряет ничего так, да? Я поморщила нос и снова надпила. Гордость брала своё. Сказала «вкусно», значит вкусно. Однако уже спустя несколько глотков, я ощутила, как приторно солёный вкус воды и сладкого чая стал поперёк горла тошнотворным комом. Я поморщилась и отставила чашку в сторону. Ещё немного — и меня вывернет наизнанку. Элар стоял у столешницы, уперевшись в неё боком и наблюдая за моим страдальческим видом. И если изначально на его губах была издевательская ухмылка, то сейчас он смотрел на меня, как на конченную идиотку, что делала что-то выходящее за рамки приличия и нормы. — Напилась? Судя по недовольной мине — да. Я закатила глаза, однако ощутив, как резко стала накапливаться во рту слюна, а к горлу подступать кислота, я моментально закрыла губы ладонью и панически стала глазами искать туалет. — Первая дверь перед кухней. Элар понял меня без слов и кивнул в сторону выхода из комнаты. Я моментально вылетела из кухни, как пуля вылетает из револьвера, после чего скрылась за указанной дверью, застревая там ещё минут на десять, как минимум. Попила чайку называется.