Джеймс возвращается, чтобы исполнить долг отцовства

Джеймс сидел в кресле рядом с кроватью своего сына и наблюдал, как плавно поднимается и опускается грудь его сына во сне. Он не знал, что делать. Гарри снова заснул около часа назад, и остальные вскоре ушли. Сейчас он нуждался в Лили больше, чем когда-либо. Она бы знала, что происходит с Гарри, и знала бы, как это исправить. Он так сильно хотел вернуть ее, что казалось, будто его сердце постоянно болит. Но он снова подавил свое горе. Ему нужно было сосредоточиться на Гарри. Джеймсу не понравился взгляд, который был у Дамблдора, когда он уходил. Директор выглядел испуганным. Но Джеймс выбросил все свои ужасные мысли из головы и просто сосредоточился на том, чтобы быть рядом с сыном. В данный момент сон Гарри был спокойным, и Джеймс был бесконечно доволен этим. Во вторник утром Гарри проснулся и надел очки. Джеймс сидел на стуле рядом с ним и крепко спал. Подросток не хотел его будить, так как знал, что отец спал так же мало, как и он, если не меньше. Гарри посмотрел на часы и застонал. Он очень опаздывал на занятия. Он не был болен и чувствовал себя хорошо, так почему же его никто не разбудил? В этот момент к нему поспешила мадам Помфри и тут же взмахнула над ним своей волшебной палочкой. — Мадам Помфри? Пойду ли я сегодня на занятия? Никто меня не будил. — спросил Гарри. — Я хотела, чтобы ты выспался. Если все еще чувствуешь усталость, я могу позволить тебе поспать еще немного. — Мадам Помфри объяснила. — А как же папа? Почему он не ушел в класс? — спросил Гарри, глядя на своего спящего отца. — Я разбудила его к завтраку, но он сказал, что хочет остаться, пока ты не проснешься. Он тоже очень устал, поэтому я посоветовал ему поспать, пока ты не проснешься. Итак, мистер Поттер, вы хотели бы остаться или пойти на занятия? — спросила мадам Помфри, когда Гарри сел и выпил стакан тыквенного сока, который она ему дала. — Если я встану, папе тоже придется встать? — спросил Гарри. — Он сказал мне, что, если ты проснёшься, то разбудить его. — мадам Помфри улыбнулась. — Ну, тогда я смотрю, что Гермиона пришла сегодня утром и оставила мне конспекты, которые я пропустил, так что я останусь здесь и буду переписывать, пока папа не проснется. Я чувствую себя совершенно измотанным, передвигаясь по замку, и мне нужно наверстать упущенное по учёбе… Так что, могу я остаться с папой, пожалуйста? — спросил Гарри с очаровательной улыбкой. — Тогда хорошо, но если ты устанешь, сразу же ложись спать. Честно говоря, что это с вами, молодёжь, и с верой в то, что вы можете обойтись без чего-то столь важного, как сон? — бормотала она себе под нос, направляясь в свой кабинет. Гарри улыбнулся и поправил подушки, а затем сел, чтобы заняться своей работой. Джеймс проснулся через два часа со слабым стоном. — Привет, папа! Уже день. — сказал Гарри с улыбкой. — Уже обед? О, не бери в голову… я пропустил обед? — спросил Джеймс, когда в животе у него заурчало. — Нет, но мадам Помфри сказала, что домовые эльфы пришлют нам немного еды, когда мы попросим. Она сказала, что мы можем остаться здесь до окончания занятий, если устанем. — Гарри объяснил, закончив писать и отложив пергамент и перо. — Всё в порядке, сынок? — серьезно спросил Джеймс. — Я в порядке. Когда Дамблдор собирался придти? — нервно спросил Гарри. — Я не уверен, малыш. Ты хочешь сыграть во взрывающийся снап или в волшебные шахматы? — спросил Джеймс. — Волшебные шахматы; мадам Помфри отправит нас в класс, если нам будет слишком весело и это будет шумная игра. — Гарри рассуждал. Джеймс улыбнулся. В тот вечер Джеймс и Гарри отправились в кабинет Дамблдора, как им сказал взволнованный Добби, который не уходил, пока не поговорил с Джеймсом обо всем, что Гарри для него сделал. Довольно скоро они сидели перед директором. — Гарри, я думаю, что моя теория, которая наиболее вероятна и после многих исследований, которые я провел сегодня, я доказал, заключается в том, что у вас с Волдемортом общая связь. — сказал Дамблдор. — Так… это из-за моего шрама? — спросил Гарри и бессознательно потер свой шрам. — Да. Когда Волдеморт рядом, ты можешь почувствовать боль в своем шраме. Но это еще не все, Гарри, я прав? — сказал Дамблдор с понимающим взглядом в своих голубых глазах. Гарри посмотрел на своего отца, а затем снова на директора. — Когда он злится; мой шрам болит, когда он злится. Вот тогда он прерывает мои сны. Я думал об этом сегодня утром, когда папа спал. У меня было несколько вспышек раньше, как вы знаете, я игнорировал их, но я подумал; мои кошмары прерываются, когда он злится, и это заставляет меня злиться, и мой шрам действительно болит после этих снов. — сказал Гарри. — Да, я так и думал. Я верю, что через твой шрам, который Волдеморт случайно нанес тебе четырнадцать лет назад, существует связь. И ты можешь видеть то, что видит он, в то время как он может видеть то, что ты. Но ты, очевидно, не можешь контролировать. Я не верю, что Волдеморт знает об этой связи, иначе он бы уже воспользовался ею. — сказал Дамблдор. — Что, чтобы он мог проникнуть в голову Гарри и контролировать его? — спросил Джеймс. — Да, но не сейчас, пока он не узнает об этой связи. Есть способ, которым мы можем защитить разум Гарри. — сказал Дамблдор. — Как? — одновременно спросили Гарри и Джеймс. — Окклюменция. — сказал Дамблдор. — Что? — Спросил Гарри. — Я слышал об этом; защита разума. Никто не может читать ваши мысли или манипулировать ими, когда они защищены. — тихо сказал Джеймс. — Я сделаю это. Я не хочу представлять опасность ни для кого. Но кто меня научит? — спросил Гарри. Дамблдор внезапно отвел взгляд от Гарри и посмотрел на кусок пергамента. — Не я. Но человек, с которым я разговаривал и которого убедил взяться за эту работу, является одним из величайших окклюменов из всех. Профессор Снейп. — сказал Дамблдор и посмотрел на Джеймса. — О Мерлин, пожалуйста, только не он. Он ненавидит меня и ненавидит Гарри. Я ему не доверяю! — вызывающе сказал Джеймс. — Северус Снейп — один из немногих людей, которые могут нам помочь! Я доверяю ему, и поэтому вы тоже должны ему доверять. Или ты мне не доверяешь? — спросил Дамблдор. Джеймс вздохнул и потер глаза. Затем он посмотрел на Гарри. — Сынок? — спросил Джеймс. — У нас нет выбора. Если я хочу быть рядом с тобой или моими друзьями, мне нужно, чтобы Волдеморт не смог причинить тебе вреда. Если Снейп — единственный, кто может помочь, то так тому и быть. Я пойду на это. — уверенно сказал Гарри, ну, более уверенно, чем он чувствовал. — Молодец, Гарри. Я рад, что мы узнали об этом раньше Волдеморта, — сказал Дамблдор. — Я тоже. — сказали Поттеры.