(с) Генрих Бёлль. Хлеб ранних лет.
Испуг засел не только в груди принца, но и внутри Вассы, резко образовавшись колючим тяжёлым комком, заставив сознание биться в панике, как каучуковый мячик, в поиске решения. Ведьма попыталась заглянуть в лицо Кармы, но заметила сжавшуюся в районе сердца ладонь, накрыла её своей, видя, как шипастые лозы и правда оживают, заключая нежную розу в болезненный плен. Васса не знала, что должно произойти, как только цветок окажется полностью в иглистом коконе, но повторять сюжет сказки, где героиня спасла своего принца уже на грани смерти, не хотелось. Все-таки ведьма была более сообразительной. - Клод, о простой похоти речи и не было, - вздох не то чтобы успокоиться, не то чтобы собраться. Одна рука продолжала лежать на ладони парня, вторая скользнула ему на затылок, погладив вдоль огненных волос, прозвучало прямолинейное признание: - Я тебя люблю, чудовище ты моё рыжее. Карма вздохнул и словно забыл, что надо дышать, пока мягкий едва заметный свет не стирал розу с груди парня, оставляя только гладкую кожу. Выдох, шумный и резкий, словно он только что долгое время плыл под водой, задержав дыхание, и теперь имел шанс снова дышать нормально. Боль ушла, не оставив после себя и следа, проклятье исчезло, словно его и не было и не ему приходилось жить на два фронта больше года. - Я тебя тоже сильно люблю, моя принцесса, - Клод поймал личико девушки за подбородок, приподнимая, чтобы было удобно накрыть губы мягким поцелуем. Васса не ожидала, что парень так быстро оклемается от снятия проклятия, и удивлённо что-то промычала, явно хотев ответить на заявление Кармы, но вышло, что он попросту её заткнул своими губами. Но вредная ведьма не была бы собой, если бы не ускользнула, опрокинув Клода на спину неожиданно даже для себя. - Ты, видно, на радостях немного попутал. Я не принцесса, - Васса выпрямилась, заправляя прядки своих волос за потревоженное ранее ухо, как заметила, что полы рубашки на парне распахнулись. Хотя девушка всё равно подцепила край, осматривая мужскую грудь не из любопытства и вожделения, а убеждаясь, что магический знак действительно пропал. - Ну, скоро станешь самой настоящей принцессой, - улыбка Кармы была настолько хитрой, что Васса заподозрила подвох. Она и раньше ловила себя на мысли, что он птица не простого полёта, но теперь закралось и вовсе нехорошее предчувствие. - Ты только что согласилась стать моей возлюбленной, а моё настоящее имя Клод Айдрик Ренальди Маттеус Альмонте. Наследный принц соседнего королевства Бругантия, - ладошка, удерживающая ткань рубашки, была поймана в плен, а на каждом пальчике принц оставил по лёгком поцелую. - Клод Айдрик Ренальди... - повторила ведьма, прислонив пальцы к виску и помассировав, словно у неё внезапно разболелась голова, как вдруг сложился очередной пазл. - КАРМА?.. - пять слов в имени и имя из пяти букв, как забавно. Настолько, что Васса даже усмехнулась. - Сколько ты уже обитаешь в Анжиелле? Год? Ох, ну и умудрилась же я из всего местного палисадника выбрать самую благородную розу в виде пропавшего Бругантийского принца. Я, конечно, и так собиралась у Люсьетт забрать место Хранительницы Тенебрарума, но теперь точно придётся это сделать, чтобы хоть как-то соответствовать твоему статусу, - девушка вздохнула. Казалось, даже тёмная сторона проклятия Клода не удивила и не озадачила её так, как раскрывшаяся личность парня. Теперь была очередь принца удивляться свалившемуся на него откровению. Он все гадал: зачем злые ведьмы так старательно ищут Вассу и пытаются перетянуть на свою сторону, оказалось все просто - она ещё один претендент на пост хранителя Тенебрарума. Хранители кристаллов крайне редко наследовали свое место благодаря родству, обычно это происходило так: после смерти прошлого хранителя кристалл просто наследовал самый сильный представитель. - Так вот что ты имела в виду, говоря, что сможешь снять с меня проклятье, - Карма улыбнулся одним уголком губ, прижимая ладонь девушки к своей щеке. Глядя на это, Васса вспомнила тот вечер, когда варила зелье, а Клод спустился вниз, потому что не мог уснуть. Тогда в её голове появилась очередная сумасбродная идея, и ведьма заявила, что снимет с парня проклятие. Она подразумевала свой будущий пост, ведь Хранитель мог снять чары принудительно, а не подозревающий об этом Карма явно подумал на то, что девушка вознамерилась влюбиться. - Так вот о чем ты подумал в тот момент, - только теперь Васса смогла оценить чувство юмора у судьбы, - интересно, ты был заинтригован или шокирован? - Я был удивлён и озадачен, но решил довериться тебе, - Карма несколько секунд молчал, стараясь вспомнить, что именно он ощутил в тот день. Он тогда действительно испытал именно эти чувства. - Но я рад, что ты смогла снять с меня проклятье раньше своего вступления на пост Хранительницы, - тонкая улыбка и свободная рука легла на спинку девушки, надавливая на лопатки, заставляя улечься ему на грудь, оставляя на щеке ещё один поцелуй. - Ну разумеется, ты рад, - пробурчала вредная ведьма, которая сама же поставила свою подпись в любовном приговоре. Однако были в этом и свои плюсы: после того как Карме одна девушка уже дала понять, что с ведьмами в сердечных делах шутки плохи, вряд ли он осмелится на предательство. Так что за своё сердце можно было быть спокойной и в ответ оберегать и без того израненное шипами сердце Клода. - Завтра мне обязательно расскажешь, каково быть днём самим собой, - улыбнулась Васса, уже представляя удивлённые лица остальных. - Ты и сама все прекрасно увидишь, - Карма улыбнулся, обнимая теперь Вассу уже двумя руками, поглаживая по коротким черным, как сама ночь, волосам, даже почесывая за ушком, как котенка. На самом деле у принца было больше поводов беречь ведьмочку, как самое дорогое сокровище на планете, ведь ему тоже разбивали сердце. Так что горечь от любовных дел он знал не понаслышке. А еще он знал, что у Лакруа это первые отношения, первая любовь, и он собирался сделать все возможное, чтобы росток, который сегодня проклюнулся и показал первый листочек, рос и дальше, превращаясь в огромный цветущий куст. - Думаю, спуститься в зал завтра стоит вместе, - Клод немного вытянул шею, оставляя поцелуй под глазом, на кончике носа и снова накрывая губки девушки. Как ни странно, но отпускать ее совсем не хотелось, скорее утопить в той нежности и счастье, что она ему подарила. Васса только сейчас осознала, что до этого парень уже пытался ее поцеловать. Про первый раз и говорить не стоит, второй она прервала сама, поэтому хотя бы в третий стоило ответить по-хорошему, наклонив голову ниже, чтобы Карме не приходилось тянуться и напрягать шею. Одна рука уперлась в постель и утонула в рыжих волосах принца, вторая кончиками пальцем прошлась по шее вверх. Клод счел бы движение робким, если бы ему не прихватили подбородок, большим пальцем скользнув точно под нижнюю губу, слегка надавливая, помогая оттянуть ее вниз. Ведьмочка на пробу мазнула кончиком языка точно посерединке, прильнула ближе, почувствовав, что поцелуй углубился, но не осознав, что она сама это сотворила. Карма издал шумный вздох, с явным наслаждением прикрывая глаза. Как же давно он хотел этого, просто насладиться ощущениями, которые дарили мягкие губы, теплом тела, шелковистыми прядями, что путались в пальцах. Принц обхватил нижнюю губу, присосал, оттянул, следом скользнул кончиком языка посередине, перешел на верхнюю губу. Руки тоже не знали покоя, лаская и нежа тонкую спинку, собирая в складки ткань темно-синей туники, затягивая словно веревки, прижимая все ближе и крепче. Усилившиеся объятия заставили почувствовать, что Васса лежит на довольно твердом теле под собой, и если обратить внимание, то можно ощутить, как мерно вздымалась мужская грудная клетка, как она опускалась и в тело девушки врезались его ребра, пресс прижимался к ее животу. Было приятно чувствовать смену рук Кармы, когда одна гладила по спине, а затем занимала место второй, принимаясь перебирать черные волосы, касаясь лица, изредка направляя, чтобы девушка склонила голову и поймала движение губ принца. Ведьмочке это так нравилось, что она неосознанно ластилась, может, где-то на краю сознания она и понимала, что с каждой секундой погружается в этот омут все глубже, но отказаться было выше ее сил. Карма и сам понял, что начал конкретно так увлекаться, теряя рассудок и отдаваясь во власть эмоций и инстинктов. Поцелуй стал глубже, принц проскользнул языком в ротик Вассы, оглаживая ровный ряд зубов, сплетаясь с ее язычком, показывая, как нужно и что добавит большего удовольствия. Не грубо и подчиняюще, все было достаточно нежным и плавным, но от этого только еще сильнее сносило обоим голову. Наконец Клоду удалось взять себя в руки, объятья ослабли, уже легонько поглаживая девушку самыми кончиками по лопаткам и позвонкам, поцелуй парень разорвал, шумно сглотнув. - Ты очень красива, Васса, - пальцы прошлись по ушку, заправляя за него прядку волос и финальный поцелуй оставляя на скуле. - Но пока придется изменить положение, иначе все становится слишком опасным, а рассвет уже скоро. Ведьма слегка осоловевшим взглядом посмотрела в сторону окна, тяжело вздохнула и даже уронила голову Карме на плечо, словно не желала отлипать. - Я так возненавижу солнце, - с неохотным стоном девушка оттолкнулась и выпрямилась, еще раз проходясь по заправленной за ухо прядке пальцами, словно Клод не пригладил ей волосы, а наоборот растрепал. Аккуратно перекинула одну ногу к другой, присаживаясь на постель рядом с принцем и развязывая шнуровку плаща на ключицах, все равно на улицу она уже не пойдет. - Скорее бы прошли эти два месяца. - Осталось уже где-то полтора, и что будет в момент передачи силы Тенебрарума, пока не ясно. Но я тебя любой люблю, - Клод приподнялся на постели, присаживаясь, скрещивая ноги и ласково погладил Вассу по щеке, смотря в красивые глаза цвета дорогого вина и явно стараясь показать, что она ему важнее всех на свете и он никогда ее не оставит и не даст в обиду. - Это все прекрасно, но засыпать в постели с девушкой, а просыпаться с парнем тебе вряд ли понравится, - ведьма улыбнулась с ноткой некой грусти и приподнялась на коленки, складывая снятый с плеч плащ себе на сгиб локтя. Свободной рукой погладила Клода по челюсти, оставила на разгоряченных губах короткий поцелуй и произнесла, поднимаясь с кровати: - Так что на сегодня все, и приятных снов. Обещаю от тебя дойти прямиком до своей спальни и никуда не сворачивать, чудовище ты мое беспокойное. - И тебе сладких снов, моя принцесса, - Клод усмехнулся, напоследок оставляя на девичьей ладони еще один поцелуй. И ведь понравилось Вассе его так называть, хотя в этот раз до обращения в чудовище не дошло и его ужасный облик она не видела. Впрочем, в детстве он читал сказки с младшим братом, и там писалось, что у каждого дракона должна быть своя принцесса. А ведь драконов тоже можно назвать чудовищами. И теперь он сам собирался им стать и оберегать свою принцессу ото всех, кто посмеет только протянуть руки в ее сторону.* * *
Вечером в таверне народу всегда было много: кто-то приходил просто поужинать, многие приходили пропустить стаканчик другой после напряженного трудового дня, возвращались постоянные обитатели таверны, так что в зале было шумно и многолюдно. Вальтц как раз разобрался со своим ужином, собираясь вернуться в свою комнату и заняться декорациями для новой сказки, как его почти на лестнице перехватила Эстель. Фея явно спускалась на ужин, но, шустро поймав ведьмака за руку, попросила его зайти к ней в комнату через час. Так что через обговорённое заранее время ведьмак стоял у комнаты Лакруа, постучался и, получив приглашение войти, толкнул дверь. Комната Эстель давно превратилась в мини-ателье, стояли манекены, шкафы с рулонами тканей, множество шкатулок и коробочек с пуговицами, лентами, тесьмой и кружевом. Одна из стенок и вовсе обзавелась торчащими из нее штырями, на которые было насажено многообразие катушек с нитками, превращая часть комнаты в причудливое украшение. - Спасибо, что пришел, Вальтц, - фея поднялась из-за стола, что был завален альбомами и карандашами. - Закрой дверь и раздевайся. - Кх!.. - вырвалось у парня, словно его ударили в под дых. Хотя слова Эстель и правда заставили выгнуть брови и распахнуть глаза, от нее он меньше всего ожидал услышать нечто подобное. Даже если припомнить, что фея была первой, кто признался в чувствах, да и инициатором поцелуя была она (хоть и под шафе), ведьмак не думал, что смелости в девушке настолько много и она даже предложит ему раздеться. Конечно, мысли его посетили сугубо непристойные, однако он до конца не мог поверить в то, что Эстель действительно подразумевает именно это, потому колебался и, краснея, спросил: - Что, прости? Фея как раз отвлеклась от своего стола, поворачиваясь к ведьмаку лицом, заметив, что он стоит как вкопанный, недовольно цокнула и сделала несколько шагов в его сторону. - Ну что ты стоишь, словно второго пришествия ждешь, - Эстель ловко перехватила руками шнуровку на груди ведьмака. - Я ведь сказала: раздевайся. Или мне тебе помочь надо? - зеленые глаза были очень серьёзными, внимательно смотря на парня, потянув за один из концов, чтобы немного расшнуровать и можно было стянуть рубашку через голову без проблем. - Так, - тут Вальтц сделал шаг назад, прилипнув к двери, невольно подумав, что всякий раз в комнате Эстель он с этой деревянной плоской дамой очень тесно знакомится, спасаясь от выкрутасов феи. Поймал девичьи руки, пресекая домогательство, и не без неловкости в голосе спросил: - Объясни мне, что ты делаешь, пожалуйста. А то, боюсь, я тебя сейчас неправильно пойму. Эстель хлопнула глазами, кажется, в ее мыслях сейчас так плотно засела одна, что какие-то другие туда попросту не помещались. - Как это что? Мерки с тебя снимать буду, их вообще-то в одежде и не снимают, - фея словно и не замечала смущения парня. Он уже успел заметить одну вещь: если девушка чем-то увлекалась, то остановить ее было нельзя. Она забывала обо всем на свете: про сон, еду и даже окружающих, которые ее пытались из этого состояния вырвать. - Мерки? - словно эхо, повторил Вальтц. Пара секунд, осознание, перевернувшее все с ног на голову в мыслях, и парень облегченно и очень шумно выдохнул, едва не согнувшись пополам и не уперевшись руками себе в колени, словно с него сняли что-то очень тяжелое. Он-то уж невесть что подумал и все недоумевал, с чего бы Эстель так внезапно захотела подобного? А все оказалось куда проще. - Удивила же ты меня... - ведьмак отпустил девичьи ладошки и чуть наклонил голову набок, - ты хочешь для меня что-то сшить? - Очень много всего, - фея утвердительно кивнула головой, отошла к столу, откуда взяла в руки сантиметр, а еще карандаш и блокнот. - Раздевайся до нижнего белья прямо. Я не только верхние вещи шить буду. Эстель буквально сгорала от нетерпения. Она давно заметила, что ведьмак почти всегда ходит в одних и тех же вещах: рубашка со шнуровкой на груди, брюки, платок, повязанный на бедра, сапоги и короткие перчатки. Можно было отвести, конечно, ведьмака в магазин и купить ему готовые вещи, но зачем, если можно было все сшить самостоятельно? Вальтц вновь издал какой-то непонятный девушке вздох, отвел взгляд куда-то в сторону, но в итоге сдался и решил сделать как велят. Объяснять что-то про неловкость и смущение было бесполезно, быть может, когда он снимет с себя одежду, до Эстель самостоятельно дойдет, как эта ситуация выглядит со стороны. Ведьмак ослабил шнуровку на своей рубашке, стянул ее через голову с себя. Правда, длинная сережка зацепилась за шнурок, поэтому пришлось тряхнуть головой, задерживая руки вверху, а одежду на локтях, зато ключицы в таком положении резко выделялись на фоне потемневших над ними ямочек. Развязанный платок полетел вместе с рубашкой на спинку стула, рядом остались сапоги, и Вальтц взялся расстегивать брюки, умудряясь внимательно наблюдать за реакцией Эстель. Девушка все это время стояла неподалеку, рассматривая парня внимательно, даже вдумчиво. Тело под одеждой часто отличалось от реальности. Недостатки можно было ловко спрятать, а вот достоинства показать. Правда, в теле ведьмака недостатков фея не увидела. Вальтц был идеально сложен, а мышцы и вовсе напоминали камень. - Отлично, - фея взяла в руки свой сантиметр, подходя к парню вплотную. - А теперь тебе придется немного потерпеть. Эстель принялась измерять сверху. Шея, плечи, руки, грудная клетка, спереди и со спины. На все это ушло прилично времени, а лист пополнялся количеством мерок. Девушка даже вспотела немного, пока, как белочка, прыгала вокруг Крессвелла. - Уф, теперь бедра и ноги, - Лакруа утерла выступивший на лбу пот, опускаясь перед парнем на колени так, что паховая область оказалась точно на уровне глаз. Если во время снятия верхних мерок Вальтц уже более-менее успокоился, то сейчас вновь ощутил неловкость. Он к такому был непривычен, а тут еще и вокруг него крутилась девушка, которая ему была небезразлична. Если б Эстель захотела, она бы с легкостью могла его завести такой сценой, но, к счастью или к огорчению, фея была погружена исключительно в рабочие мысли. Однако, как только она опустилась перед ним на колени, а руки ее скользнули между ног, парень не выдержал, отвел голову в сторону, прикрыв загоревшиеся скулы тыльной стороной ладони. Заметив, как напряглись мышцы, Эстель подняла голову, замечая, что парень отвел глаза в сторону и даже лицо рукой закрыл. - Вальтц, - фея поднялась на ноги, решив дать парню небольшую передышку, чтобы он смог привести мысли в порядок. - Ты чего так смущаешься? Ты ведь в белье, и руки у меня ничего постороннего трогать не будут, обещаю. Ну а даже если стояк и случится, меня ты этим не удивишь. И я знаю, что вы это не контролируете. Не забывай, что я с детского возраста шью вещи себе и Вассе, а она днем всегда в облике парня. Фея таким образом постаралась успокоить парня, а то ей начало казаться, что еще немного и его удар от смущения хватит. Казалось, от прозвучавших слов Вальтц вытянулся по струнке и даже задержал дыхание, поскольку сделанный после этого выдох был слишком шумным и долгим, словно парень выгонял из себя все лишние мысли. Ну вот что за девушка? Нельзя сочетать в себе милую наивность и слепую прямолинейность, ну нельзя! Это такая с толку сбивающая смесь качеств, что ведьмак все это время себе места не находил и не знал, как себя вести будет нормальнее всего, если учесть, что он от такого обращения как на иголках. На помощь ему пришла неожиданная сторона характера, которая, однако, фее ничего хорошего не обещала. - Вассе ты сестра, поэтому у нее на тебя в любом случае не встанет, а вот я - другое дело, - сказать это вслух было сложно, но раз Эстель без слов не понимает, то Вальтц не стал ходить вокруг да около. - Любимая и желанная девушка меня касается в таких местах, куда еще ни одна женская рука не добиралась... - ведьмак стал спокойнее. Отчасти, потому что не стоял столбом, а начал действовать, стащив перекинутый через шейку феи сантиметр и поймав им девичью талию, притянув за него к себе вплотную. Наклонился к лицу Эстель, чуть наклоняя вбок голову, отчего сверкнула в ухе сережка, и более низким бархатным голосом проговорил: - Давай-ка теперь я сниму с тебя мерки, и посмотрим уже на твое личико в конце, - он улыбнулся как распоследний плут. Эстель до этого еще никогда не видела у него подобной улыбки, соблазнительной и темной, словно творить с девушкой сейчас будут лишь непристойные вещи, но какие приятные. Лента метра скользнула по спинке феи выше, останавливаясь на лопатках, руки ведьмака прошлись по ребрам, полушариям груди и скрестили концы ленты впереди. При этом пальцы парня без стеснения прислонялись к телу девушки, взгляд тоже нисколько не скрывал того, что смотрел точно на декольте и получившиеся на сантиметре цифры. - Обхват груди девяносто три, очень хорошо, Эстель, - довольно протянул Вальтц. Фея шумно вздохнула, слишком резко и до самого конца втянула носом воздух, прибавив еще пару сантиметров. Лицо резко запылало теперь уже у феи, причем больше от интонации и взгляда Вальтца, чем от его действий. Ведь первые его слова будто говорили, что он не мерки с нее снимать будет, а делать такие вещи, за которые потом еще очень долго будет стыдно. - Мерки в одежде не снимают, так что не девяносто три, а девяносто два, - Эстель теперь сама была как на иголках, оказавшись довольно плотно прижатой к мужскому горячему телу, жар которого постепенно передавался и ей. Благо, разум еще как-то сохранил твердость, так что ответ получился достаточно ровным и даже уверенным. Взгляд зеленых глаз поймал красные Вальтца, смотря точно в них, словно у них началась игра в гляделки. Секунда, еще несколько и пальцы ловко перехватили руки парня, забирая у него свою вещь. Губы коснулись щеки, оставляя на ней поцелуй. - Итак, позволь мне сперва закончить снимать с тебя мерки, а потом, так и быть, я позволю снять с себя платье и даже мерки, если не пропадет такое желание. Несколько секунд молчания, Вальтц еще больше наклонил голову набок, словно раздумывал над ответом. Взгляд его медленно скользил по женскому лицу, задержался на губах, пошел чуть ниже, а потом резко метнулся куда-то за спину феи. - Эстель, - голос серьезный, одновременно с интимными нотками и в то же время с назидательными, будто взрослый учил нерадивого ребенка. Ведьмак сделал шаг, второй, третий, пока девушка не наткнулась на собственный рабочий стол, наклонился над ней, упираясь руками в столешницу. Фея теперь была заключена в капкан между крепкими мышцами, перед глазами - обнаженные плечи и красивая смуглая кожа, ямочка под кадыком, покачивающееся украшение в виде шнурков. Прежнее смущение ведьмака куда-то подевалось, осталось только серьезное предупреждение: - Если я сниму с тебя платье, займусь я точно не мерками, а тобой лично. - Какая весомая угроза, - Эстель даже улыбнулась, стараясь несильно смущаться от тона и ситуации, держа в руках все относительно под контролем. - Давай решим, будешь ли ты снимать с меня платье и все остальное, - фея выдержала интригующую паузу, заводя руки назад, упираясь ладонями в торец столешницы, давая ведьмаку шанс полюбоваться не только открывшимся соблазнительным видом на тонкую шейку и объемную грудь, что выглядывала из выреза платья в таком положении, но и предаться собственным мыслям, проскочившим от этих слов. - После того как я закончу снимать с тебя мерки. Договорились? - О-о, - в прищуре глаз фее показалась заинтересованность, как Вальтц пресек инициативу девушки на корню, улыбнувшись, - ну нет. Блюдо нужно есть, пока оно горячее. С девушками так же, - одна рука легла поверх ладони Эстель, зажимавшей швейный метр, намекая, что мерки она снять успеет позже, никуда ведьмак не убежит. А вот его разгоревшийся интерес очень даже мог это сделать, и парень хотел еще немного подержать его при себе, отыгрываясь на фее в наказание за то, что засмущала его приказами раздеться, не удосужившись вначале объяснить для чего. Еще шаг вперед, теперь Вальтц прижимался к ногам девушки почти вплотную. Вторая ладонь скользнула от бедра вверх, погладила талию и задела ребра, перешла на плечико, ложась в итоге под белые косы на затылок. Поцелуй, однако совсем не на губах, а на мочке ушка, затем на уголке челюсти и сбоку на шее, уже более ощутимый и с прихватыванием кожи. - Вальтц, ты... - дальнейшая фраза утонула в стоне, тихом, явно сдерживаемом, но слишком отчетливом в тишине комнаты. Ведьмак и так понял, что фея совсем не ожидала такого расклада вещей, когда просто хотела снять с него мерки. Тело девушки напряглось, вытягиваясь в струну, очередной шумный вздох, наполнивший легкие до упора, заставив полушария груди прикоснуться к крепкому телу Крессвелла. У Эстель в прямом смысле этого слова повело голову, а ноги подогнулись, ладони пришлось со стола переместить на широкие плечи, иначе велик был шанс соскользнуть прямо на пол от слишком интенсивных ощущений. Горячие губы, крепкий поцелуй на чувствительной шее, где как обезумевшая билась жилка. Глаза прикрылись сами собой, а вот губы, наоборот, оказались слегка приоткрыты, так как дышать через нос становилось непосильной задачей. Но вскоре доступ кислорода вновь перекрылся, когда ведьмак поднялся от шейки к лицу и поцеловал фею, не пылко, но проникновенно, припадая к губам с чувством удовлетворения. Пойдет ли он до конца, зависело всецело от Эстель, он мог держать свое желание в узде, однако и дразнить себя не позволял, сразу решив показать, чем такие шутки могут обернуться. Освободившаяся от женской ладони рука теперь примостилась на талии, прижимая девушку к обнаженному торсу, не столько поддерживая, сколько желая еще больше накалить обстановку для феи, чтобы у нее и мысли не возникло как-то все перевести обратно в непринужденную атмосферу. У Эстель мыслей не было вообще. Девушка буквально задыхалась, от переживаемых впервые ощущений, чувствуя, как ведет голову, как ее опаляет жар, исходящий от ведьмака. С губ сорвался не то стон, не то тихий всхлип, когда Вальтц поймал в плен нижнюю губу и немного ее присосал, отпуская, тут же припадая в новом поцелуе. Не грубом и лишающем рассудка, скорее плавном, медленно, словно яд, проникающим глубже и лишающем любых попыток вынырнуть из этого состояния и что-то сделать. Ладони, поначалу сжимавшие плечи, внезапно двинулись, рисуя свой маршрут: спустились на спину, коснулись лопаток, ниже, насколько хватало возможности, обратно, на шею. Одну ладонь оставляя под затылком, путаясь в шелковистых черных прядях, а вторую смещая по руке, соскальзывая на бок. Губы тоже старались отвечать, не сбиваясь с ритма, прихватывая то верхнюю, то нижнюю, но чувствуя, как начинает вести, желая большего. Отчего уже через несколько движений, фея прижалась к губам Вальтца крепче, тут же, словно пугаясь собственной смелости, отстраняясь, стараясь выровнять дыхание, краснея и только еще больше провоцируя. - Итак, - Вальтц, как назло, принял на себя роль бесстыдного черного лиса-искусителя, поддев девичий подбородок пальцами и заставив Эстель поднять на него глаза. С явно довольной улыбкой полюбовался раскрасневшимся личиком и губами, что налились кровью и припухли, даже прикоснулся к ним большим пальцем, проверяя, насколько они горячие. - Что мы в итоге решили? Мне снять с тебя платье и заняться внимательным изучением твоих параметров? - вопрос получился прямолинейным, но не слишком грубым из-за мягкой интонации и поцелуя в уголке губ девушки. Ведьмак словно спрашивал, идти ли ему до конца или остановиться у грани, пока это еще было возможно. Эстель и сама задумалась. С одной стороны, Вальтцу можно было дать зеленый свет и позволить себе и ему впервые окунуться в этот незнакомый мир. А с другой неизвестность пугала. Еще и как назло, чем больше девушка об этом думала, тем сильнее с нее спадало появившееся недавно наваждение, а рассудок начинал погружаться в сомнения. Возможно, если бы ведьмак ничего не говорил, то все пошло бы дальше, само по себе. - Вальтц, - фея вздохнула, подняла глаза, которые опустила, стараясь найти в красных озерах поддержку и успокоение, - ты и так знаешь, что это первый раз и у тебя, и у меня, поэтому мне немного страшно. - Это нормально, - ведьмак не стал осуждать и уж тем более настаивать на своем. Наоборот, поцеловал Эстель в висок, погладив пальцами по щеке в знак поддержки и понимания, мягко отстранился. - Думаю, пока еще не время. Хоть ты порой и удивляешь меня своими смелыми выходками, ты все-таки невинная девушка. Поэтому тебе стоит морально подготовиться к подобному, и пусть это займет у тебя столько времени, сколько потребуется. Лакруа выдохнула с заметным облегчением, даже ладонь к груди прислонила. Робкая улыбка теплилась на губах девушки, которая оставила легкий поцелуй на щеке ведьмака, обнимая его в знак благодарности. Все действительно вышло слишком спонтанно, Эстель вообще пока в эту сторону не думала насчет их отношений и сомневалась, что не попросила бы его все прекратить, когда дело дошло бы до точки невозврата. - Спасибо, Вальтц. Я пока еще действительно не готова к этому, - пальцы мягко прошлись по скуле, заправили за ухо черную прядь волос. - Однако кое-что меня все-таки интересует, - слова парня напрягли фею, но всего на несколько секунд, пока он разгребал на рабочем столе девушки немного места и сажал ее на освободившуюся столешницу. Швейный метр, хитро попытавшийся сбежать, он при этом ловко поймал рукой и закинул себе на плечо, продолжив начатый разговор: - Чего это ты вдруг решила сшить для меня что-то? Эстель от такого даже глазами хлопнула. Очень неожиданный и странный вопрос, который выглядел в глазах феи неуместным. - Вальтц, я ведь швея. Логично, что дорогих и близких мне людей мне хочется приодеть и сделать самыми красивыми, - Лакруа говорила эти слова как что-то само собой разумеющееся. В ее логике было понятным желание видеть его в какой-нибудь красивой рубашке с вышивкой на рукавах или воротнике, жилетке, брюках, чтобы сидели идеально по фигуре. Сняв часть мерок, девушка уже понимала, как лучше всего будет подчеркнуть сильные руки и тонкую талию ведьмака, и какой наряд не будет мешать ему колдовать. - Что ж, ладно, - не стал отпираться Вальтц, быстро поняв логику девушки. Ведь он сам мыслил бы точно так же, причем безвозмездно и бескорыстно. Однако, как мужчине, ему не хотелось оставаться в долгу, пусть будущую одежду и можно было счесть подарком феи. - Но любой труд должен быть оплачен, - и прежде, чем Эстель успела бы раскрыть рот и возразить, парень продолжил, положив пальцы ей на губы, - прекрасно и сам знаю, что ты откажешься от оплаты. Но позволь тогда сделать вот как: мы сходим в одну знакомую мне хорошую лавку с тканями. Ты выберешь, что тебе по душе, а я оплачу. Эстель поначалу нахмурилась, собираясь возразить, но только вздохнула. Дождалась, пока Вальтц уберет палец от ее губ, и только после этого дала свой ответ, хоть ведьмаку отчетливо было видно, что дался он фее с огромным трудом. - Договорились. Когда до конца определюсь с эскизами костюмов, которые хочу пошить для тебя, то сходим вместе в тот магазин и купим материалы, - девушка опустила голову, прикусывая губу, и вообще было видно, что ей неуютно. Крессвелл и так уже успел заметить, что на фею в плане кройки и шитья можно было бы сесть и ножки светить. Один Карма стоил многого, который через каждые две недели щеголял в новом наряде. А с того момента, как с него спало проклятье, и вовсе внушительно пополнил свой гардероб меньше чем за пару недель. Иногда у окружающих возникал вопрос: не знает ли Эстель заклинание времени, или она себя клонирует, чтобы все успевать? - Что не так? - не понял Вальтц, погладив фею по волосам, перейдя с виска на щеку и закончив подбородком. - Эстель, я понимаю, что ты хочешь сделать мне подарок, но, зная тебя, ты нашьешь мне не один и даже не два костюма, а целый гардероб. Мне же совесть не позволит так тебя эксплуатировать за бесплатно, поэтому давай я оплачу хотя бы материалы, и работай в свое удовольствие, - мягкий поцелуй в макушку, словно примирительный. Ведьмак очень хотел настоять хотя бы на такой помощи от себя. - Ну, по моим наивным мечтам шить я тебе буду всю жизнь, - фея улыбнулась, словно котенок, прильнув к ведьмаку, который так и стоял в одном белье. Руки обняли за плечи, голова коснулась груди, а сама девушка ласково потерлась щекой об мягкую кожу, прикрыв глаза. Вальтц подобному умилился, прикрыв глаза и ласково улыбнувшись, укрыв девушку в своих объятиях, невольно запуская пальцы в белые волосы, нащупав кромку ушка. Прошелся по ней и скользнул под мочку, легонько пощекотал, словно чесал кошечке за ушком. - В таком случае мне стоить самому обзавестись магазинчиком тканей, - тихо рассмеялся он. - Хм-м, мне нравится эта мысль. Можем даже свое ателье однажды открыть, - Эстель с неохотой отстранилась, цепляя с плеча парня свой сантиметр. Руки легли на горячие плечи, немного отодвигая ведьмака от себя, чтобы можно было слезть со стола и продолжить прерванное дело. - Итак, не будем тебя дальше морозить, а то простынешь еще, так что предлагаю по-быстрому закончить с мерками. И чтобы тебе не было настолько неловко, я встану сбоку, может, это поможет тебе так сильно не реагировать на то, что я делаю. - О, благодарю, милостивая фея, - парень не удержался от безобидной шутки и шутовского полупоклона, но за его радостную улыбку Эстель была готова простить ему такое поведение. И он это прекрасно знал. Однако ему правда теперь было намного легче воспринимать происходящее и не быть как на иголках от каждого вздоха девушки, который он ощущал на своей коже. Вальтц даже стоял теперь спокойно, отчего закончить с мерками удалось гораздо быстрее. - Еще раз спасибо за то, что потерпел, - Эстель закончила выводить последнюю цифру на листе бумаги, выпрямилась, вытянув руки вверх, разминая затекшие мышцы, которые протестовали и требовали отдыха или разминки. - Хм-м, - фея еще раз посмотрела на свои записи, обошла Вальтца по кругу, еще раз словно сканируя его фигуру, после чего довольно улыбнулась, даже лицо блокнотом прикрыла. - Нечасто мне в руки попадает настолько совершенный материал, - девушка томно вздохнула, уже лелея в голове образы, которые могли бы подойти Крессвеллу и еще больше украсить его. Вальтц от такой похвалы дернулся, словно его опять ударили в какое-нибудь неожиданное место. Зарделся, привычно отвернул голову, решив рассмотреть очередной угол комнаты, но вскоре выдохнул и с надеждой во взгляде посмотрел на свою одежду. - Рад, что не разочаровал, - неловко хохотнул он, поспешил вернуться к своим вещам. Оделся обратно он быстро, пока фея едва ли не танцевала с блокнотом, однако внезапно ее остановило довольно строгое предупреждение. - Сейчас уже вечер, надолго с эскизами не засиживайся, прошу. Эстель надулась, на лице огромными буквами так и читалось, что она не может ничего обещать и скорее прямо за столом в ворохе эскизов и заснет. - Не могу ничего обещать, - хитро протянула фея, она и сама сильно сомневалась в том, что сможет отвлечься от столь стихийного потока вдохновения и совладать с собой. Скорее будет рисовать, пока руки не отвалятся или она сама не свалится от усталости. Вальтц все это тоже прекрасно понял и покачал головой, словно не одобрял. Хотя он действительно не одобрял, но не мог же лишить фею удовольствия, как-то переубедить или вообще взять и отобрать блокноты и карандаши, она ведь обидится. Лучше завтра, посмотрев на мешки под глазами, по-взрослому пожурит ее и даст что-нибудь из энергетических зелий.