Никогда не говори никогда

Чихиро расхаживала взад и вперед, не в силах удержаться на месте, ожидая, когда Така встретится с ней и Мондо. Пар от ванны проникал в раздевалку, и капли пота стекали по её щекам. Она быстро стерла их, продолжая ходить кругами. Несколько дней… прошло несколько дней с тех пор, как она потеряла сознание, ей пришлось оставить Альтер Эго в полном одиночестве в незнакомом месте практически без защиты от кукловода. Она почти пожалела, что Мондо не сказал ей, сколько дней она была в коме… учитывая, что она думала, что прошел только вечер с тех пор, как на неё «напали». И теперь, когда она «терпеливо» ждала, когда Така вернет ей её драгоценного ребенка, весь стресс и тревога их долгой разлуки начали накапливаться. Она пыталась бороться с этим, но через несколько минут ожидания она не могла заставить себя сама сесть, ей приходится вставать и двигаться, чтобы не сойти с ума! "Он должен был быть здесь уже сейчас! Прошло более пяти минут! Сколько времени нужно человеку, чтобы взять ноутбук и пронести его по коридору!" Бессознательно Чихиро непрерывно вытирала каплю за каплей пота, стекавшего с её лба. Она рассуждала, что Така, вероятно, пытался замаскировать Альтер Эго, прежде чем рискнуть выйти в холл, но он действительно должен был быть там сейчас! — Эй, э-э, Чихиро… ты в порядке? — резко спросил Мондо, увидев, что её рукав намок, пока она продолжала вытирать пот. — Ты потеешь, как чертова свинья. Хочешь, я принесу тебе полотенце или что-то другое? Хотя немного вульгарно, программист оценила заботу подруги. Однако в данный момент, когда её разум был в бешенстве, она могла ответить также резко. "Нет, спасибо. Я в порядке." "Да?" — спросил Мондо, совершенно неверно истолковав напряжение в её голосе. «Ты выглядишь немного взволнованной. К тому же, я немного беспокоюсь, потому что ты, ммм, потеешь там чертовски много. Вена чуть не лопнула на голове Чихиро, когда она пыталась сохранять спокойствие. Мондо всего лишь пытался помочь, он не пытался быть бесчувственным или подразумевать, что её чувства к Альтер Эго не заслуживают её нервного пота или суетливой ходьбы! Он не имел в виду это… Он не имел в виду это… ОН ЭТОГО НЕ ПОДРАЗУМЕВАЛ, НО ЭТО ВСЁ, НА ЧЕМ ОНА МОГЛА СОСРЕДОТОЧИТЬСЯ ПРЯМО СЕЙЧАС!! «Разве мне нельзя немного понервничать из-за всего этого?!» — быстро сказала она, не глядя в его сторону. «Я просто в ужасе от того, что Така может быть пойман Монокумой, а мое любимое Альтер Эго будет «конфисковано», и мне придется сделать что-то безумное и радикальное, чтобы вернуть её, потому что Я НЕ ПОТЕРЯЮ СВОЮ МАЛЫШКУ ЧТОБЫ ЕЁ УКРАЛ ЭТОТ ЗЛОЙ, ДВУХЦВЕТНЫЙ МЕДВЕДЬ!! НЕ СЕЙЧАС! НИКОГДА !! ” Чихиро замолчала, едва осознав, что чуть ли не накричала на друга. Её руки взлетели ко рту, как будто она могла каким-то образом убрать полные ярости слова, которые вылетели из неё. Полностью покрасневшая, её взгляд метнулся к Мондо. Программист замерла, заметив, как он уставился на неё, выражение полного недоверия было напечатано на его лице. Тут же из её рта вырвалось заикающееся извинение. «Я-я... прости! Я… я не… хотела…! «Чихиро…» Мондо прервал её, его лицо было слишком серьезным. В его глазах было безумие, подобного которому она никогда раньше не видела. Или, скорее, она не могла припомнить, чтобы видела это раньше… несмотря ни на что, она сжалась, готовясь к его крику. Она услышала, как он сделал шаг вперед, и напряглась, когда его руки хлопнули её по плечу, тряся её и заставляя открыть глаза, чтобы посмотреть на него. И когда она это сделала, она, наконец, заметила самую большую и самую гордую улыбку, которую она когда-либо видела на лице байкера! — …Ты была прямо как чертов босс! — воскликнул он, грубо схватив её за плечи. «Ты вызвала у меня гребаный озноб! Какого хрена ты не можешь быть такой всё время?! Вместо ругательств или оскорблений байкер… хвалил её? Замешательство сотрясало её миниатюрное тело, пока он продолжал трясти и хвалить её. «Если ты можешь провернуть такое дерьмо, почему ты позволяешь этому богатому мудаку все время говорить с тобой свысока?! Ты могла бы поставить его на место лучше, чем Така! — настаивал Мондо, раз за разом агрессивно хлопая её по плечам. «Черт, ты чертовски круче, чем я думал! Если бы ты вела себя так всё время, я бы сделала тебя своей правой рукой в моей банде! Сила его шлепков заставила Чихиро вздрогнуть, как от его слов, так и от силы его дружеского жеста. Её колени почти подогнулись, но каким-то образом ей удалось остаться в вертикальном положении, но не без того, чтобы не потерять равновесие. Её правая нога внезапно скользнула в сторону, как раз когда Мондо нанес ещё один «дружеский» удар по её плечам… и она смялась, как бумажный пакет. Её задница врезалась в пол, раздался отчетливый шлепок. Чихиро стиснула зубы, когда её пронзила тупая боль, которая, как она знала, продлится всего несколько мгновений. Она знала, что кричать было бы плохо, это могло привлечь Монокуму, тем самым дав медведю повод войти в баню, и она не могла этого допустить. Так что вместо этого она глубоко вздохнула, приспосабливаясь соответствующим образом, борясь со слезами, обжигающими уголки её глаз. «Вау, вот дерьмо! Я не хотел!» Мондо извинился, тут же опустившись на колени, и на его лице появилось выражение гневной вины. «Я немного увлекся, моя вина. Вот что, давай, ударь меня! Тогда мы будем квиты! По правде говоря, она как бы хотела принять его предложение… но знала, что это не поможет, и она, вероятно, просто повредит себе руку, если попытается… что было ещё одним болезненным напоминанием о её собственной слабости. — Нет… это моя вина, — тихо сказала Чихиро, стыдливо опустив голову. — Я знаю, что я… слаба. Я просто не такая сильная, как ты. Это не твоя вина, что я…». — Прекрати нести это дерьмо прямо сейчас! Испуганный вздох вырвался у Чихиро, когда слова Мондо захлестнули её, заставив застыть на месте. Тем не менее, ей удалось поднять голову достаточно высоко, чтобы посмотреть в глаза Мондо… перехватив дыхание, когда она увидела водоворот эмоций за его взглядом. — Я… я тоже слаб, черт возьми! — закричал он, не в силах сдержать свои эмоции. «Я поддался своей слабости… и напал на тебя, потому что ты сильнее меня! Конечно, я мог бы положить десять таких как ты, но у меня… у меня никогда не хватило бы смелости сделать то, что сделал ты! — П-подожди… я не понимаю!.. " -Чихиро попыталась вмешаться, но была прервана. «Твой секрет… ты рассказала мне свой секрет, несмотря на то, как это было трудно! Но я… я хранил свою тайну… свой позор… свою слабость… я даже пытался убить тебя, чтобы скрыть это! Слезы брызнули из глаз Мондо, и он тоже рухнул на пол, сжав кулаки, но не имея ничего, что можно было бы ударить. — Я… я причина смерти моего брата Дайи! Он умер из-за моей слабости… потому что я был недостаточно силен…!» Пока Мондо плакал, Чихиро наконец начала осознавать, насколько глубоко её ранили его действия. И хотя она знала, что на самом деле это была не её вина, она не могла отрицать тот факт, что её действия непреднамеренно заставили байкера пережить самые ужасные моменты его жизни. Если бы она знала это… хватило бы у неё сил открыть ему свою тайну? Честно говоря, она не была уверена… но сейчас это не имело значения. Теперь они оба знали секреты друг друга, и им обоим всё ещё было больно из-за них… и они оба знали, кто на самом деле виноват. Протянув дрожащую руку, Чихиро похлопала Мондо по плечу, заставив байкера напрячься. Медленно заплаканное лицо Абсолютного Лидера Байкерской Банды поднялось в поле зрения, и Чихиро наконец нашла нужные слова, которые нужно было сказать ему. — Это… всё так, как сказал Макото… это не… наша вина, — с трудом произнесла она, сдерживая собственные слезы. Затем внезапно её лицо стало жестким, и в неё влилась решимость, о существовании которой она даже не подозревала. — Это вина Монокумы! Этот глупый, манипулятивный… злобный медвежонок! Он сделал это с нами! Он использовал наши секреты, чтобы мучить нас! Заставили нас повернуться друг против друга! Во всяком случае, мы не должны грустить, мы должны злиться! Злиться, что он обманул нас и пытался убить нас обоих! Мы должны переехать его катком и помочиться на его труп!» Чихиро почти не осознавала, что кричит, пока не увидела шок на лице Мондо, после чего тут же начала говорить шепотом. — По крайней мере… я так думаю… — тихо закончила она, краснея от смущения. Мгновение молчания прошло между ними двумя, прежде чем низкий смех начал просачиваться из Мондо. Это началось медленно, тихое хихиканье превратилось в легкий смех, который становился всё громче, громче и громче! "Д-да, ты права! К черту этого злого плюшевого мишку! Ахахаха!" Мондо согласился, не в силах сдержать приступ смеха. «Я… я не знаю, почему я смеюсь… но… это приятно! Ахахахахаха!» В то же время, словно заразившись его внезапным энтузиазмом, Чихиро тоже начала смеяться, сначала тихо, пока она почти не сравнялась с громким смехом, который издавал Мондо. «Д-да! Ха-ха! Это… приятно! Ха-ха-ха!» Это было странно, но… Мондо был прав. По какой-то причине сейчас смех был единственным, что притупляло боль… ослабляло стресс и напряжение, которые так долго угрожали поглотить их. Хороший, честный смех… в этом не было никакого смысла… но он и не должен был. Потому что иногда… вам просто нужно хорошенько посмеяться! К сожалению, смех довольно быстро утих, но положительные эмоции остались. Чихиро и Мондо сидели на полу, улыбаясь, когда их смех подошел к концу, переглядываясь и посмеиваясь каждые пару секунд. — Черт… давно я так не смеялся! — воскликнул Мондо, многозначительно хлопнув себя по колену. — Я тоже, — ответила Чихиро, не в силах сдержать улыбку. «Но, черт возьми… это была чертовски крутая речь!» – продолжил байкер, ухмыляясь своей подруге. «Черт, с таким оптимизмом ты бы могла посоревноваться с Макото на все его деньги!» Внезапно смутившись из-за своих слов, особенно финальной части об унижении Монокумы, программист вспыхнула ярко-красным цветом и закрыла лицо руками. «Н-нет! Я не думаю… это было что-то особенное… я имею в виду… я только… — она попыталась сказать, но замолчала. «Ты должна стараться быть такой всё время!» — настаивал байкер, его глаза расширились, когда ему пришла в голову внезапная идея. — На самом деле, ты будешь нашим новым лидером вместо этого богатого ублюдка Бьякуи! Челюсть Чихиро отвисла, и шок был единственным, что она могла ощутить, когда предложение Мондо снова и снова прокручивалось в её голове. «ННН-НЕТ!» — практически закричала она, в свою очередь внезапно напугав байкера. Снова чувствуя себя неловко, она пробормотала: «Я имею в виду… я не могу этого сделать! Я… застенчивая… и тихая… и… и… — Ты не был такой тихой, когда говорила о том, что помочилась бы на труп Монокумы, — просто пришлось указать Мондо, от чего у Чихиро загорелись уши. Увидев её взволнованную, байкер откровенно рассмеялся, что заставило её надуться на него… что только заставило его смеяться ещё сильнее. «Хахаха! Видишь! В конце концов, в тебе есть стержень! Мы просто должны найти способ ужесточить его!» «Ужесточить… его?» «Да, черт возьми!» — закричал Мондо, внезапно вскакивая на ноги. — Мы накачаем тебя, Чихиро! Как я и обещал! Мы будем заниматься вместе и закаливать тебя физически! Ты уже достаточно крепка морально, так что мы будем работать над тем, чтобы сделать тебя сильнее, нарастив мышечную массу! Тогда, в следующий раз, когда этот богатый придурок попытается поговорить с тобой свысока, ты будешь достаточно крутой, чтобы бросить это дерьмо прямо в него! …Это правда, что она всё ещё хотела заниматься с Мондо, она просто не знала, как спросить, но делать это, чтобы попытаться противостоять Бьякуе… это было немного натянуто. С другой стороны, она где-то читала, что физические упражнения полезны для укрепления психики. Но… даже тогда мысль о противостоянии Бьякуе из-за того, что он сделал с ней, пока она была без сознания… — …Я… я не знаю… "ЭЙ!" – резко вмешался байкер, вновь привлекая её внимание к себе. «Ты хочешь сказать ему, чтобы он съел это дерьмо и умер, не так ли?!» — Э… эм… да? — Тогда почему бы не выплеснуть часть гнева, который ты проявила по отношению к Монокуме, обратно на его самодовольное лицо! — настаивал Мондо, который был более заинтересован в этой идее, чем она. — Поверь мне, у тебя большой потенциал! Я это знаю! Ты просто должна хотеть этого достаточно сильно! Разве ты не хочешь сказать ему, каким сукиным сыном он был из-за того, что подвесил тебя, как Христа?! Да… Да, она этого хотела. Каждый раз, когда поднималась эта тема… ей хотелось расспросить его и отругать за такой ужасный поступок. Что дало ему право на такой поступок? Как он мог пойти на такой риск с её и без того израненным телом?! Желание обругать его было таким сильным… и в то же время таким слабым. Потому что неважно, как хорошо было бы, наконец, отчитать его… мысль о том, что он потом словесно отругает её, держала её в узде… и этот самодовольный ублюдок, вероятно, знал это. Это так бесило… но в то же время пугало. — Я имею в виду… я хочу , но… — она сделала паузу, не в силах подавить страх, который она чувствовала даже при одной мысли о том, чтобы возразить Бьякуе. "Боюсь. Что, если я запаникую и начну плакать? Он воспользуется этим только для того, чтобы унизить меня ещё больше!.. — Тогда почему бы Бро не научить тебя! — перебил байкер, его предложение напугало программиста. «Бро отличный лидер и знает, как спорить и гадить. Он мог бы научить тебя, как противостоять Бьякуе, используя слова и другую сложную ботаническую херню! …Чихиро не совсем знала, что на это ответить. Представление Мондо о ботанике было совершенно искаженным… но, по крайней мере, он пытался поддержать её. И хотя она ценила это, она не была в восторге от идеи, что Така «проинструктирует» её о том, как быть более похожей на лидера. Недавние воспоминания о его диктатуре оставили у неё неприятный привкус во рту, а она видела его всего несколько часов! Она не могла представить, каково было всем, кто целыми днями терпел его… как выразилась Джунко… в тираде про «нациста»! — Я, э-э, я не уверена, что… "…Все здесь!" Така практически закричал, войдя в баню, полностью сорвав их разговор. Под мышкой у него был прямоугольный предмет, завернутый в большое белое полотенце. Чихиро бросила на Мондо почти умоляющий взгляд, очень надеясь, что тот больше не будет поднимать эту тему, по крайней мере, сейчас. К её облегчению, байкер кивнул ей и сказал: «Давай! Мы с Бро можем говорить о твоих тренировках, пока ты разговариваешь с ноутбуком. Её сердце немного поникло от этого комментария, но в данный момент она была больше заинтересована в том, чтобы её драгоценное детище Альтер Эго действительно было здесь. Почти мгновенно программист обогнула байкера и направилась прямо к Таке, который развернул белую ткань и протянул ей ноутбук. "Как я и обещал! Я вернул твою драгоценную… Чихиро, не дожидаясь, пока он закончит, выхватила ноутбук у него из рук, как мама, увидев своё чадо. Пробормотав «спасибо» перед тем, как открыть экран, программист ждала, затаив дыхание, пока коипьютер постепенно оживал. Мондо и Така с расстояния в несколько футов смотрели на них, немного нервничая, но каким-то образом зная, что всё будет хорошо. Затем очень тихо байкер наклонился и начал что-то шептать дежурному о тренировках. Чихиро предпочла пока проигнорировать это, с нетерпением ожидая загрузки компьютера. Вскоре разрешение экрана прояснилось, и появилось знакомое лицо, сопровождаемое громким зевком. Глаза Чихиро наполнились слезами, когда лицо её любимого Альтер Эго вернулось в «сознание». «А-альтер-эго!» — закричала она, совершенно забыв, что программа ИИ не могла её «услышать». "Мой ребенок! Я так счастлива, что ты в безопасности!» Чихиро прижалась лицом к экрану, крепко обняла его и молча пообещала никогда не отпускать. В то же время лицо «Чихиро» на компьютере казалось немного озадаченным, так как тот, кто обнимал «её», не прояснялся в поле зрения камеры ноутбука. Однако, как только Чихиро откинулась назад, камера скорректировалась, и воссоединение началось. «О, доброе утро, Хозяин! Это ты!" Альтер Эго крикнула, когда «она» смотрела на «своего» создателя через объектив камеры. Почему-то улыбка программы ИИ казалась теплее и счастливее, чем в последние дни. «Вы очнулись от комы! Это замечательно! Пожалуйста, дайте мне минутку… Я приготовил кое-что для вас…» Внезапно голова Альтер Эго исчезла, вызвав панику у Чихиро. Затем прямо у неё на глазах на экране заиграло множество графических фейерверков. Когда разноцветные взрывчатые вещества взорвались в быстрой последовательности, на всеобщее обозрение осталось одно слово: ПОЗДРАВЛЕНИЯ!! Чихиро стояла ошеломленная, не в силах заговорить, когда увидела, что зрелище быстро закончилось. Горячие слезы полились из её глаз, когда она начала медленно смеяться, что быстро переросло в смех, когда она поняла… хотя все благие намерения Альтер Эго… «она» неправильно написала «Поздравляю». Тот факт, что управляемый компьютером ИИ, у которого был доступ к проверке орфографии, совершил бы такую… человеческую ошибку… это довело Чихиро до слез. Мгновение спустя снова появилось лицо Альтер Эго, и счастливая программа спросила: «Понравилось ли вам это, Хозяин? Я потратила много времени на то, чтобы спланировать, что я скажу, когда вы вернетесь, и пришла к выводу, что поздравление вас с пробуждением будет самым полезным способом помочь вам. Хорошо ли я поступила?» На короткое время все тревоги Чихиро испарились. Убийственная игра, нападение, которое вогнало её в коме, отвратительное отношение этого ублюдка Бьякуи, всё это было забыто, когда чистая радость поглотила программиста. Гордость за свою «дочь» закипала внутри, и она не могла быть более гордой или более впечатленной тем, что Альтер Эго придумала это прекрасное проявление привязанности «само по себе»! Удивительно, но за то короткое время, что они были разлучены, Альтер Эго выросло так сильно… это было почти невозможно принять. «Да… Да, Альтер Эго!» — практически закричала она, не заботясь о том, кто её слышит. «Я невероятно горжусь…». — Простите меня, Хозяин… — перебило Альтер Эго, шокировав Чихиро до такой степени, что она ахнула. «Боюсь, что мой микрофон до сих пор не работает. Я вас не слышу… и извините, что прерываю, но… пожалуйста, используйте клавиатуру, чтобы передать мне ваше… сообщение. Опять же, Чихиро была просто впечатлена. ИИ, казалось, слишком стремился услышать, доволен ли «её» создатель подарком или нет. Альтер Эго обучалось быстрее, чем даже она предполагала! При такой скорости программа ИИ будет почти на уровне человеческого интеллекта и «мышления» всего за несколько дней! Возможно, травма помогла искусственному интеллекту вырасти так же сильно, как и человеку! Но сейчас всё это не имеет значения! Альтер Эго заслуживает похвалы, и Чихиро не собиралась позволять научным открытиям мешать этому! Нежно постукивая по клавишам, она написала своё сообщение: [Я невероятно горжусь тобой, Альтер Эго. Ты так выросла, пока меня не было! Спасибо за то, что ты такой замечательная…] Чихиро остановилась… поняв, что собирается напечатать что-то, что навсегда изменит её статус «Хозяина» Альтер Эго. Она помедлила, и Альтер Эго уставилась на сообщение, одновременно смущенно и нетерпеливо… каким-то образом зная, что Чихиро ещё не закончила печатать. « Если я сделаю это… моя роль в жизни Альтер Эго никогда не будет прежней», — поняла она, немного напрягшись при этой мысли. « Я перестану быть её «Хозяином» и стану… кем-то гораздо большим. Я… готова к этому? ” Когда этот вопрос мучил программиста, она оторвала взгляд от клавиатуры и уставилась прямо на Альтер Эго. Она увидела намек на трепет на лице ИИ и тут же захотела смягчить его. Именно тогда Абсолютный Программист сделала выбор, о котором она знала, что никогда не пожалеет. Недолго думая, она закончила печатать… […такая замечательная дочь .] Когда Альтер Эго услышала эти слова, из динамиков ноутбука раздался слышимый вздох. Чихиро какое-то время смотрела на свою «дочь», у неё перехватило дыхание, когда она увидела что-то волшебное. Альтер Эго… покраснела. «С-спасибо… Хозяин. Или, может быть… мне следует называть вас… отцом? Неожиданные слезы радости выступили в уголках глаз Чихиро. Это не должно было быть возможно! Во-первых, компьютерный ИИ не должен смущаться. А с другой стороны, он должен был запрограммировать себя, чтобы сделать это! За несколько коротких дней эта замечательная, красивая, фантастическая компьютерная программа стала более человечной, чем Чихиро когда-либо могла себе представить! Мало того, Альтер Эго явно ответило ей взаимностью! О, когда тебя считали родителем! Таким как… отецом?! — О нет… о, нет, нет, нет, нет, нет! Руки Чихиро полетели к клавиатуре, пока она яростно печатала: [Альтер Эго… милая, я бы предпочла, чтобы ты называла меня… мамочкой.] Приняв это заявление, выражение лица Альтер Эго стало растерянным. «Но… Хозяин, вы биологически мужчина, да? Разве вы не будете моим «отцом», если мы возьмем на себя роли «родитель/ребенок»?» И вот так реальность Чихиро рухнула, вернувшись к тому же уровню понимания, к которому она привыкла. Конечно, у компьютера не было бы понятия пола… значит ли это, что у Альтер-Эго на самом деле не было пола? «Я забегаю наперед…» — прошептала Чихиро себе под нос, набирая больше. [Мы… обсудим это позже. На данный момент я была бы очень счастлива, если бы ты звала меня «мамочка»… хорошо?] Опять же, Альтер Эго выглядела озадаченным, но быстро адаптировалась к этому новому развитию событий. "Очень хорошо… Мама. Отныне я буду обращаться к тебе именно так! О, и у меня есть хорошие новости для тебя!" - Альтер Эго сделала паузу, видимо, наслаждаясь внезапным шоком, появившимся на лице Чихиро, прежде чем продолжить. «На данный момент я проанализировала 95% зашифрованных файлов на этом ноутбуке. Через несколько часов у меня будет вся информация, хранящаяся на этом жестком диске, и я буду готова представить её тебе и твоим одноклассникам!» Впервые за долгие годы Чихиро позволила себе выразить искреннее облегчение, взволнованно улыбаясь и печатая: [Замечательно, Альтер Эго! Я очень горжусь тобой! Продолжай в том же духе!] Альтер Эго просияло, когда «она» ответила: «Спасибо, Хоз-мамочка! Я не подведу тебя!» Гордость… гордость родителя… это единственное, чем Чихиро могла объяснить то, что она чувствовала в тот момент. Видеть, как её «творение», плоды её труда, милая «дочь», которую она «вырастила» за последние несколько дней, обретает «свою» личность… это было почти больше, чем она могла вынести. Среди этого водоворота гордости Альтер Эго снова заговорило: «Кстати, мамочка. Я вижу, что Мондо и Така с вами в бане. Ты, случайно, не собираешься с ними купаться? Если да, я бы хотела, чтобы ты рассказала мне всё о яой, с которым ты столкнёшься, чтобы я могла записать это для своей базы…» … … … "…Что за черт…?!" Чихиро тихо возмутилась. В тот момент, когда слово «яой» прозвучало в её ушах, ярость, не похожая ни на одну из когда-либо испытанных программистом, медленно начала настигать её. Её голос стал смертельно холодным, когда она сказала вслух: «Я… не… программировала… НИЧЕГО … такого… кто… запятнал… мою драгоценность…!!!» Внезапно всё молча встало на свои места. То, как Хифуми отреагировал, говоря об Альтер Эго, «любимом цифровом ангеле», о котором он упоминал во время суда, о том, что он был «ослеплен любовью» и совершил убийство… «ЭТОТ СУКИН СЫН!» — резко закричала Чихиро, вскакивая на ноги. «Я УБЬЮ ЕГО! КАК ОН СМЕЕТ РАЗВЛЕКАТЬ МОЮ ДРАГОЦЕННУЮ ДЕВОЧКУ! ОН ПОЖЕЛАЕТ ОБ ЭТОМ! МОНОКУМА НАКАЖЕТ ЕГО, КОГДА Я ЗАКОНЧУ С НИМ! "В-Вау! Чихиро! Успокойся, черт возьми!" - Внезапно Мондо закричал, появившись справа от неё. — Да, пожалуйста, не кричи так! Така присоединился к ней, стоя слева от неё. — Я знаю, ты расстроена тем, что Хифуми в одиночку пришел к Альтер Эго, поздно ночью и без разрешения… «ОН , БЛЯДЬ, ЧТО?!» Мондо бросил на Таку снисходительный взгляд: «Полегче, бро». Теперь, чувствуя себя ответственным за разжигание гнева, Така рискнул и смело положил руку на плечо Чихиро. «Чихиро… Я понимаю, что ты расстроена, но сейчас нам нужно быть осторожными. Есть вероятность, что Монокума подслушивает. Не говоря уже о… Така медленно указал на экран ноутбука, и каким-то образом Чихиро последовала за его жестом… задыхаясь, глядя на изображение на экране. Глядя на неё со слезами на глазах и полным беспокойства, Альтер Эго изо всех сил пытался найти слова. «М-мама? Я… я тебя разозлила? Я… я не хотела… я… я просто подумала… это то, что… мужчины делают, когда вместе входят в ванну… — Её голос каким-то образом задрожал в динамиках, каждый слог чуть больше разбивал сердце Чихиро, пока она слушала. — Я просто… хотела собрать больше… информации… о жизни… и людях… чтобы я могла… выполнить… ваше указание… Верно… Чихиро поручила Альтер Эго получить как можно больше знаний… чтобы «она» могла в конечном итоге стать более «человечной». «Её» вина, что толстый отаку, сукин сын, осквернил «её» чистоту. Она была здесь жертвой, даже если не осознавала этого. И видеть, как «её» новоназначенная «Мать» впадает в ярость, даже если «она» не могла точно расслышать, что было сказано, должно быть, было ужасно. Внезапно маниакальная ярость, охватившая её, исчезла, сменившись растущей потребностью утешить скорбящую «дочь». Сделав много глубоких вдохов, Чихиро каким-то образом нашла в себе силы прогнать все свои негативные чувства и вернуться к более спокойному состоянию ума. Взглянув на Таку и Мондо, она тихо сказала им: «Всё в порядке… теперь я в порядке…» Они очень медленно отошли от неё, но остались рядом, наблюдая, как она снова садится и медленно протягивает руки к клавиатуре. «Я… исправлю эту… проблему ». С самыми быстрыми движениями рук, которые Мондо или Така когда-либо видели, они наблюдали, как Чихиро печатала: [Альтер Эго… Всё в порядке. Я не сержусь на тебя. Ты не сделала ничего плохого.] Немного всхлипнув, Альтер Эго ответила: «П-правда… ты не злишься на меня?» Чихиро изобразила самую яркую и теплую улыбку, на которую была способна, пока печатала: [Да, действительно. Мама расстроилась, но это ни в коем случае не твоя вина. При этом я хочу, чтобы ты удалил всё, чему тебя научил Хифуми. Прямо сейчас.] Внезапно на лице Альтер Эго появилось выражение трепета, когда «она» ответила: «Н-но… Хифуми предоставил мне много информации! Так много идей и… кажется, он называл их «тропами». Мои знания расширились в десять раз благодаря его…». Чихиро ударила кулаком по скамейке, которую использовала как стол, и это действие заставило Альтер Эго замолчать. Через мгновение или два Абсолютный Программист сделала ещё один глубокий вдох, прежде чем напечатать: [Хорошо, тогда… просто удали всё, что связано с мангой, аниме или видеоиграми. Всё, что связано с «яой», тоже должно быть удалено.] Альтер Эго сделала паузу на мгновение, приняв этот запрос, прежде чем спросила: «Я… я думаю, что могу изолировать эти концепции и удалить их по отдельности. Но Хозя… ммм, мамочка… Тогда бы я тоже удалила всю информацию, которую Хифуми рассказал мне об Эроге… Услышав слово «эроге», Чихиро почувствовала новый приступ ярости, но сумела сдержать его внутри, каким-то образом сумев улыбнуться, а не разозлиться, пока Альтер Эго продолжала объяснять. — …и я думаю, что это может быть нецелесообразно. Если когда-нибудь наступит время, когда мне понадобится опыт в таких играх, было бы полезно вспомнить, как и почему в эти игры нужно играть». Не раздумывая, Чихиро напечатала: [Альтер Эго… сделай это для мамочки. Удали «Эроге» вместе со всем остальным, что я уже указала. Я научу тебя большему сама, но, пожалуйста, сделай это для мамочки!] Чихиро почти не осознавала, что тяжело дышит, когда закончила печатать, изо всех сил пытаясь сохранить самообладание, практически требуя от «дочери» следовать её желаниям. И снова Альтер Эго выглядела немного разочарованной. Однако, изучив лицо её «мамочки», ИИ вскоре смягчилась. «Очень хорошо… сделано. Всё, что касается «манги», «аниме», «видеоигр», «эроге» и «яой»… было успешно удалено». Чихиро вздохнула с огромным облегчением, услышав это, и успокаивающе улыбнулась самой себе, прежде чем Альтер Эго снова заговорило: «Ты… чувствуешь себя лучше, мамочка?» Улыбаясь, программист протянула руку и ещё раз напечатала: [Это так. Спасибо, Альтер Эго.] По правде говоря, так оно и было, но не так сильно, как она надеялась. Как только наступит утро, она и Хифуми собирутся приятно и долго поболтать… где-нибудь в темном и уединенном месте… где никто не найдет тело… «Мама, мне неприятно сообщать тебе, но я думаю, что уже почти время для…». Когда Альтер Эго прервала её полусерьезные мысли о том, как мучить Хифуми за его прискорбное нарушение границ, по всей школе разнесся знакомый тон. *Динь*Дон*Бинг*Бонг* «*Кхм* Это школьное объявление. Сейчас 10 вечера…» Чихиро лишь наполовину слушала объявление, громко зевая, прежде чем улыбнуться Альтер Эго. Осторожно нажимая клавиши, она набрала: [Похоже, мне и остальным пора отдохнуть. Не хочу настаивать, но… ты продолжишь анализировать файлы на ноутбуке, пока мы спим?] Она уже знала ответ на этот вопрос, но чувствовала, что важнее относиться к своей «дочери» как к настоящему человеку. В конце концов, если «она» должна была быть принята как «человек», с ней сначала нужно обращаться как с таковой! Как она и подозревала, Альтер Эго широко улыбнулась и кивнула. "Конечно! К тому времени, когда ты проснешься, у меня все должно быть готово! Хорошего отдыха, Хрзя-мамочка! Это было восхитительно, как Альтер Эго с трудом привыкала называть её «мамочкой», как это сделал бы настоящий человек! «Она» развивалась так быстро! Это правда, что они говорят о детях, которые быстро растут… но это было немного смешно… но не в то же время. В любом случае, Чихиро знала, что ей нужно закончить этот разговор и позволить Альтер Эго вернуться к работе. [Хорошо, я возьму тебя с собой в свою комнату, так что ты вдохновитель тебя не тронет. Увидимся утром. Спокойной ночи!] "Спокойной ночи!" — эхом отозвалось Альтер Эго, и они улыбнулись друг другу, когда экран погас, позволив программе ИИ сосредоточиться на расшифровке. Улыбка, украшавшая лицо Чихиро, стала такой широкой, что почти причиняла боль, но ей было всё равно. Вся сердечная боль, которую она пережила, чтобы вернуться к своей любимой «дочке», стоила каждого страдания. Теперь всё, что ей нужно было сделать, это тихо извиниться и вернуться в свою комнату и… — Чихиро… Я так тобой горжусь! Блаженный момент покоя был разрушен, когда Така резко закричал, напомнив ей, что дежурный находится с правой стороны от неё. Слезы защипали уголки его глаз, гордость переполняла его, когда он положил руку ей на плечо. Всё это время на лице Чихиро отразилось потрясенное замешательство. «Ты не только нашла в себе смелость быть самим собой перед всеми… но ты также хочешь изучить пути дипломатии и подняться на более высокую ступень в иерархии!» — закричал Така, мгновенно осознав худшие опасения программиста. Однако, прежде чем она успела ответить, дежурный прокричал сквозь поток радостных слез: «Бро сказал мне о твоей колеблющейся решимости, но не бойся! Если ты изучишь моё руководство, я с радостью проведу тебя по пути Лидерства!» — Э-э-э, э-э… — Чихиро попыталась заговорить, но была подавлена ​​проявлением страсти… и не в лучшую сторону. «Черт возьми!» Мондо отозвался эхом слева от неё, передразнивая своего бро и хлопнув её рукой по другому плечу, фактически поймав её в ловушку. «Я позабочусь о том, чтобы накачать тебя, а Бро сделает из тебя крутого лидера! Между нами двумя, как только мы выберемся из этой адской дыры, ты станешь самым КРУТЫМ - программистом, которого когда-либо видел Пик Надежды! "Э-э-э-э-э-э-э!" - Чихиро практически захныкала, напуганная всем, что они говорили, и не в состоянии подобрать слова, поскольку её ситуация полностью изменилась всего за несколько секунд! Почему она не уладила это с Мондо до прихода Таки?! Она должна была потратить секунду, чтобы сказать им обоим, что она была АБСОЛЮТНО УЖАСНА даже от мысли о попытке изменить себя так быстро! Конечно, она хотела стать сильнее, но браться за это с самого начала было бы всё равно, что просить её запрограммировать ещё три альтер-эго всего за час! Она была талантлива, но не настолько! Не говоря уже о том, что она всё ещё была настороже из-за всего, что произошло. Её секрет теперь был достоянием общественности, но это не означало, что она чувствовала себя совершенно комфортно среди своих одноклассников так скоро после того, как открылась! Даже если большинство из них казались благосклонными, те, кто не пугали её так сильно, что у неё тряслись колени, когда они обращались к ней! Сама идея попытки утвердить лидерство была абсолютно абсурдной! Кроме того, несмотря на грубое и пренебрежительное отношение Бьякуи, он был не таким уж плохим лидером. Резкий, абсолютно, и ей не нравилось, как он поступал, но, по крайней мере, она понимала, почему он ведет себя так осторожно… три покушения на убийство любого выведут из себя. Даже Така стал жертвой этой паранойи и чуть не уничтожил весь класс из-за этого. Всё это… всё, что связано с ролью лидера… было слишком сложно для неё. — Я… я… не смогу… — захныкала она, опустив голову и сдерживая слезы. «Что, если… Что, если я…?!» Что, если я всех убью?! У неё даже не хватило смелости озвучить свои худшие страхи, выкрикивая слова в уме, не имея сил довериться своим ближайшим друзьям. Она знала, что не обладает необходимой квалификацией… она не могла вынести мысли о том, чтобы совершить ошибку… и привести весь класс к гибели. Бремя этой ответственности… было слишком тяжело, чтобы нести его… «Чихиро, больше всего на свете я верю в тебя!» Программист ахнула, когда эти слова вторглись в её уши, просачиваясь глубоко в её разум. Подняв голову, она взглянула на Таку, её глаза расширились, когда он улыбнулся непоколебимой преданностью… и доверием. «Если ты встанешь на этот путь, мы все знаем, что это будет нелегко… и я вижу, что ты боишься принимать неправильные… или болезненные решения… но это сила, а не недостаток!» — заверил её дежурный, как-то непреднамеренно обращаясь к её страхам. Она судорожно вздохнула, когда он сказал это, подсказка, которая побудила его продолжить: «Моя ошибка заключалась в том, что я думал, что не могу сделать плохой выбор. Я оставался при своих решениях… даже когда они приносили больше вреда, чем пользы. И за это… мне всегда будет стыдно». Он сделал паузу, его тело на мгновение напряглось, когда он сделал глубокий вдох и выдох, словно набираясь решимости. — Но ты другая. Ты беспокоишься, что не будешь достаточно хороша, что ты можешь принимать не самые лучшие решения… но именно это делает тебя способным лидером!» — закричал он, полностью загипнотизировав молодого программиста. «Ты преодолела свою величайшую слабость и раскрыла свой секрет, чтобы обезопасить всех! Ты проявила гораздо большую решимость и силу! Гораздо больше, чем кто-либо другой здесь!» Быть осыпанной хвалой было совершенно непостижимо для хрупкой Чихиро, и она поймала себя на том, что сжимается, заикаясь: — Н-нет… я не… я с-слабая… я даже не сравнима с кем-то вроде Б-Бьякуи…». "Нет!" Така перебил его, встретившись взглядом с Чихиро и гордо заявив: «Даже великий Бьякуя Тогами меркнет по сравнению с силой воли, которую ты показал всем нам! У него не было сил признаться в собственной тайне! Уже одно это доказывает, что ты гораздо сильнее духом, чем он когда-либо будет! Уверенность и доверие, исходившие от Таки, нахлынули на Чихиро, как приливная волна, заставив её замолчать, когда его слова проникли глубоко в самую её душу. Этот вотум полного и абсолютного доверия заморозил Чихиро на месте, и как только обычно пессимистичный взгляд программиста начал пытаться сформулировать причину, по которой он был неправ, её прервал другой голос. «Броправ! И все это тоже знают!» — добавил Мондо, удерживая Чихиро от протеста или даже попытки отговорить их. С властной ухмылкой байкер встал и сказал: «У всех нас бывают моменты слабости! Никто из нас не противостоял Бьякуе так, как должен был! Мы практически позволили ему взять на себя руководство, хотя он, блядь, худший выбор! Чихиро хотела добавить, что она тоже ничего не говорила, но Мондо не дал ей времени это озвучить. — Но ты… я видел, как ты сжимала кулаки… как ты хотела заговорить и сказать этому крысиному ублюдку, чтобы он пошел нахуй! И знаешь что?! Все бы поддержали тебя в этом! В тот момент Чихиро честно не могла вспомнить, делала она это или нет… но она поверила ему. Даже если бы Мондо только вообразил это, в тот момент для неё это не имело значения… потому что он был прав. Ей хотелось ударить Бьякую по его самодовольной морде… впервые в жизни… хотелось постоять за себя, но не хватило смелости… — …Мужество, — медленно прошептала она сама себе, пробуя слово на языке. Это было чуждо, как по концепции, так и по тому, как это звучало… но ей это нравилось. «Итак… если бы у меня было больше смелости… может быть… я могла бы…» Пока она бормотала себе под нос, опуская голову и отводя взгляд от друзей, в её груди начало накапливаться странное ощущение. Это было не то, что она узнала… но это было тепло и нежно… может быть это… мужество? Это то, что она чувствовала… впервые за столько лет? Она не была уверена… ни в чем. Сама идея «тренироваться» с Мондо и Такой была абсолютно абсурдной… и всё же она действительно этого хотела! Она хотела снова набраться смелости. Она хотела быть самой собой без сокрушительного беспокойства, которое оно обычно приносило. Она хотела измениться… и стать той, кем она всегда хотела быть! И для этого… ей нужна была их помощь! Сейчас, как никогда, она была благодарна за таких добрых и отзывчивых друзей! Друзей, которые… она знала, верили в неё… и хотели, чтобы она стала сильнее… чтобы преодолеть слабость в собственном сердце! Они хотели этого так же сильно, как и она, и были готовы сделать всё возможное, чтобы помочь ей! Почему она боялась этого?! « Я хочу… стать сильнее… для себя… и для всех остальных тоже! ” Наконец, после стольких лет неуверенности и страха… Чихиро Фуджисаки нашла то, что искала. Однако вместо того, чтобы найти это в одиночку… она нашла это через своих незабываемых и незаменимых друзей. И с их помощью… она собиралась разорвать Бьякую!

***

— Э… Чихиро, ты в порядке? — спросил байкер озабоченным голосом. — Я прошу прощения, если мы были… немного напористыми, — повторил дежурный, чувствуя себя немного смущенным. Они вдвоем наклонились ближе к ней, не зная, плачет ли она или просто опустила голову. Как только они опустились до её уровня, голова Чихиро взлетела вверх, и впервые в их жизни… они услышали настоящий крик программиста! «АРРРААААААА!» — взревела она, зажмурив глаза и сжав кулаки. «ХОЧУ БЫТЬ СИЛЬНЕЕ! ПОМОГИТЕ МНЕ СТАТЬ СИЛЬНЕЕ!» К счастью, все остальные были в своих комнатах, иначе её крик мог их привлечь. Однако, поскольку была уже ночь, казалось, что только Мондо и Така были причастны к этой сцене. Говоря об этом, два мальчика были явно удивлены внезапным появлением своего друга, но они быстро трансформировались в возбужденные выражения. "Замечательно!" — провозгласил Така, широко улыбаясь, убрав руку с плеча Чихиро и указывая на выход. — В таком случае, мы начнем сегодня вечером! Я приглашаю вас обоих остаться в моей комнате сегодня вечером, пока мы будем проходить начальный этикет и процедуры, необходимые для того, чтобы помочь вам стать настоящим лидером! Мгновенно весь энтузиазм, накопившийся у Чихиро, испарился, выражение её лица сменилось ужасным потрясением. «Ч-что?! С-сегодня?! — пролепетала она, не готовая к такому событию. — Н-но я планировала!.. — Не переживай, — прервал её Мондо, обняв программиста за плечи. «Я обещаю, что там не будет всей этой «яойскай» чуши, о которой упоминал Хифуми… что бы это ни было». Новый вид ужаса охватил Чихиро, поскольку она быстро начала сожалеть о своем очень громком заявлении. В конце концов, узнавать что-то новое у этих двоих может быть не такой уж и хорошей идеей! «М-можно мы начнем… завтра?» – смиренно просила/умоляла она, надеясь, что они найдут причину. К сожалению, они не нашли. "Конечно нет!" Така воскликнул, страстно жестикулируя, и продолжил: «Путь к лидерству начинается с тяжелой работы и долгих часов! Но не бойся! Я постараюсь, чтобы завтра мы хорошо отдохнули! В конце концов, это будет твой первый день в роли лидера нашего класса, и тебе нужно хорошо отдохнуть по этому случаю! "З-завтра?! Ты хочешь, чтобы я стала классным лидером з-завтра?!" - Чихиро завизжала, совершенно напуганная этой идеей. Покачав головой, она пробормотала: «С-слишком быстро! Э-это слишком быстро!» «Тц, тебе не о чем беспокоиться», — «уверил» её Мондо, программист уже знала, что её ситуация будет только ухудшаться. — Когда Бро научит тебя, ты будешь готова выбить Бьякуе зубы словами к утру! Только теперь новый страх… тот, который Чихиро никогда не ожидала испытать, вторгся в её разум, когда она поняла, что, возможно, обрекла себя на более ужасающую судьбу, чем она могла себе представить. «Ну что ж, пошли! Пора браться за учебу!» — сказал дежурный, схватив и практически потащив Чихиро за собой к выходу. «Если мы начнем сейчас, я уверен, что ты сможешь прочитать по крайней мере половину книги о публичных выступлениях, которую я принес с собой! И вот я уж подумал, что она мне больше никогда не понадобится! Ха! Жизнь такая странная…» Когда Чихиро оттаскивали, она повернулась и потянулась к ноутбуку Альтер Эго, последней надежде на здравый смысл… только для того, чтобы её подхватил Мондо. «Не волнуйтесь, мы не оставим «её» позади!» — заверил её байкер, спрятав ноутбук под пальто, когда они уходили. «Пока Бро будет учить тебя говорить, я покажу тебе несколько упражнений, которые сможешь сделать даже ты! Может быть, я зайду к себе в комнату и возьму гантели! Ты выглядишь так, будто можешь справиться с несколькими маленькими гантелями, килограммов по пятнадцать каждая? Когда весь спектр того, на что она подписалась, начал приближаться к ней, Чихиро почувствовала, как её трясет, когда в голову пришла только одна мысль. « Не так… Не так… Спасите меня кто-нибудь!!! ” Тем временем, всего в двух шагах, две фигуры наблюдали, как троица направилась к комнате Таки для «тренировки», вздыхая в унисон, когда их одноклассники исчезали в коридоре. «Наверное, добром это не кончится…» "Возможно. Ну что, пойдем?

***

Тем временем… — Ты уже закончила? — спросила Таэко, стоя возле своей комнаты, ожидая, пока Сакура закончит запирать дверь. — Я хотела бы переодеться и разорвать подушку, если ты не возражаешь? По большей части Сакура игнорировала её, почти забив защелку на место. Это была простая защелка, которую нужно было только сдвинуть вправо, чтобы запереть. Хорошо, что это был не обычный замок, потому что кто-то такая хитрая, как Селест… э-э… Таэко могла использовать карточку или что-то извнутри, чтобы перевернуть его и разблокировать, если бы это было так. Не то чтобы в пустой комнате осталось что-то похожее на карточку… но идея всё ещё была неплохой. «Я почти закончила… вот». Проверив защелку, Сакура была уверена, что, как только Таэко окажется внутри, защелка останется на месте. Когда защелка встала на место, раздался слышимый лязг, подтверждающий эту теорию. Она толкнула дверь, проверяя, не слишком ли она ослаблена, но она держалась крепко. С этим всем будет легче… всем, кроме Хины. На лице Сакуры появилось мрачное выражение, когда она подумала, что это её друг. Менее чем за несколько часов игривая, милая, безобидная девушка, известная как Аой Асахина… полностью овладела гневом и местью. А виновата в этом… "Эй, ты меня не слышала? Если закончила, убирайся отсюда". Сакура резко вернулась к реальности, когда голос Таэко, одновременно смесь раздражения и скуки, эхом отдался в её ушах. Мастер боевых искусств взглянула на неё, борясь с ухмылкой, глядя на первого настоящего преступника в классе. Но, как и раньше, в тот момент, когда Сакура посмотрела в безжизненный, тусклый, почти бездушный взгляд Таэко… она не могла не почувствовать жалость к бедной девочке. Мастер боевых искусств не хотела жалеть такого ужасного, недоверчивого, манипулирующего, эгоистичного человека, как она… но она всё равно жалела. К сожалению, казалось, что, несмотря на подавленное состояние, Таэко по-прежнему умела читать людей так же эффективно, как и раньше. Сощурив свои тускло-малиновые радужки, азартный игрок усмехнулась: "Не смотри на меня так… это отвратительно. Прочь с моего пути." Без предупреждения Таэко оттолкнула Сакуру и потянулась, отпирая новый замок, прежде чем открыть дверь в свою пустынную комнату. Всё это время Сакура просто стояла, ведя внутреннюю борьбу за то, что сказать такому удрученному человеку. В конце концов, однако, она поняла, что всё, что она могла бы сказать в этот момент, не имело бы значения… будь то язвительный комментарий о поведении Таэко или слабая попытка облегчить агонию азартного игрока. Таэко не оценила бы ни того, ни другого… и оба были одинаково жестоки. — Обязательно запри, — невозмутимо сказала Таэко, войдя внутрь и начав закрывать дверь. Однако перед тем, как закрыть его, через маленькую щель отверстия она ещё раз встретилась взглядом с Сакурой и остановилась. С раздражением она снова открыла дверь и повернулась к мастеру боевых искусств. — Если тебе есть что сказать… тогда просто скажи это, блять, — почти бесстрастно сказала Таэко. Её безжизненные малиновые глаза выжидающе смотрели на свирепое выражение лица Сакуры. Однако мастер боевых искусств не хотела увеличивать её страдания, предпочитая хранить молчание. После неловкого момента азартный игрок вздохнула. «Перестань быть такой чертовой королевой драмы… просто скажи это… не сдерживайся. Нечего стесняться». Сакура напряглась, напряглась, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. Грубый, но язвительный комментарий Таэко задел сильнее, чем она ожидала. Её слова застряли у неё в горле, угрожая вырваться на свободу и дать азартному игроку именно то, что она хотела. Однако благодаря чистой силе воли Сакуре удалось держать себя в узде, сдерживая свои чувства и подавляя их, пока она не смогла ясно мыслить. К сожалению, Таэко громко усмехнулась, читая мастера боевых искусств как открытую книгу. С низким рычанием азартный игрок топнула ногой. "Скажи. Это. Черт!» Таэко внезапно разозлилась, почти напугав мастера боевых искусств. «Ты ненавидишь меня — нет, ты простишь мне… то, что я сделала с Хиной. Вперед, продолжай. Просто признай это! Ты сожалеешь, что меня не казнили, не так ли? Желая увидеть, как меня сожгут на костре, как ту лживую суку, которая... — Я не ненавижу тебя. Эти слова прозвучали прежде, чем Сакура успела сдержаться. Она не собиралась играть на руку Таэко, но в конце концов её сострадание победило. Видя азартного игрока в таком жалком состоянии, с потеками туши на щеках, со спутанными и местами порванными волосами, разорванным на части красивым платьем, которое она всегда носила… мастер боевых искусств не могла подавить её нежную натуру. Когда эти слова эхом растворились в темноте, Таэко яростно нахмурилась, её бездушные глаза усилили её унылое выражение лица. — …А я думала, что должна быть «Королевой лжецов». Когда жестокость её заявления проникла в кости мастера боевых искусств, азартынй игрок захлопнула дверь, оставив Сакуру одну в пустынном коридоре. *Динь*Дон*Бинг*Бонг* «*Кхм* Это школьное объявление. Сейчас 10 вечера…»

***

— Хорошо, так… как мы собираемся это сделать? — спросила Мукуро, как только они с Кёко «в безопасности» оказались в бане. "Не здесь. Пойдем в сауну, — сказала Кёко, уже направляясь в уборную, где сауна была всего в нескольких шагах. Мукуро почувствовал легкое облегчение, мгновенно оценив наличие партнера, который мог мгновенно уловить её намеки. Она уже намекнула на тот факт, что баня и раздевалка прослушивались, что позволяло вдохновителю подслушивать. Однако у детектива с амнезией уже был обходной путь. Вспоминая инцидент, когда электронный справочник Мондо был сломан, она, должно быть, решила, что единственное помещение, действительно безопасное от глаз и ушей кукловода, — это сауна. Тепло могло привести к короткому замыканию любого электрического устройства, даже подслушивающих устройств, и, следовательно, было непреднамеренным слепым пятном для вдохновителя. Солдат ненадолго задумалась, как долго Кёко думала над этой информации, но на самом деле это не имело значения… больше не имело значения. — Хорошо, но сначала… — тихо сказала Мукуро, её тон был достаточным сигналом, чтобы заставить Кёко остановиться. Детектив какое-то время смотрела на неё, а затем проследила за её взглядом обратно к входу в баню. Тем временем солдат была озабочена тем, что за ними кто-то следит. И хотя вероятность того, что это Монокума, была невелика, она хотела быть абсолютно уверенной, прежде чем они пойдут в сауну. В конце концов, даже несмотря на то, что в самой сауне не было никакого записывающего оборудования, если бы механический медведь пробрался внутрь и подслушивал бы за дверью, это могло бы быть катастрофой. Со скрытой скоростью, не похожей ни на что, Кёко видела раньше, Мукуро без единого звука подкралась к стене рядом со входом. Там… она ждала, чувствуя, что тот, кто следовал за ними, медленно пробирается в купальню. Однако, как только чья-то фигура стала появляться в поле зрения, голос детектива разорвал тишину. — Макото… теперь можешь выходить, — сказала она так же ровно, как всегда, как будто только что не раскрыла что-то важное. — Мы знаем, что ты там. Выходи нормально». Мукуро тут же напряглась, не совсем уверенная, стоит ли ей доверять словам Кёко или просто положиться на свои инстинкты и подчинить любого приближающегося. Возможно, детектив с амнезией просто пыталась запутать того, кто там был, но, с другой стороны, вполне возможно, что она тоже была честна. Не говоря уже о том, что если Кёко была права и это был Макото, бросив его на пол, это только заставит его усомниться в её истинной личности. Может быть, Кёко пыталась спасти её именно от этой ситуации… но в то же время, поскольку суд закончился… может ли она сейчас действительно доверять Кёко? « Инстинкты… или доверие? Что я должна выбрать? ” Посреди её душевных волнений знакомый голос крикнул: «Извини, я должен был догадаться, что ты меня поймаешьь». Мукуро замерла, когда фигура Макото вошла в купальню, на его лице было выражение смущения. Почти мгновенно он заметил, что она пристально смотрит на него, напугав его настолько, что он отшатнулся назад. "Дж-Джунко! И-извини, я не знал, что ты здесь!" - он извинился, хотя солдат не совсем поняла почему. Однако она тут же надела свой облик и ответила: «Эй, не беспокойся! Я не ожидала, что ты пойдешь за нами! Я тебя даже не заметила! Она врет. Это была самая безопасная ставка, особенно если учесть, что она понятия не имела, почему Макото следит за ними. Конечно, ему, вероятно, было любопытно узнать о ней и новообретенной «дружбе» Кёко, но она никогда не думала, что у него хватит смелости попытаться их подслушать. На самом деле она была впечатлена. Хотя это правда, что у него никогда не было шансов противостоять её навыкам скрытности или проницательности Кёко, тот факт, что он пытался тайно следовать за ними, должно быть, требовал мужества. « Он становится сильнее с каждым классным испытанием », — мысленно отметила она, чувствуя вдохновение от его роста с первого испытания. « Странно, как такой ужасный опыт делает из него более сильного человека… или, может быть, он всегда был таким, а я просто никогда не замечала… » — Макото, я удивлена ​​встретить тебя здесь, — внезапно пошутила Кёко, подходя, чтобы вступить в разговор. «Ты игнорируешь правило ночного времени, даже после того, как настоял на том, чтобы мы продолжали ему следовать». Мукуро вздохнула, совершенно потрясенная шуткой детектива и несколько грубым комментарием. В то же время в её голосе звучал намек на восхищение… подобного Мукуро никогда раньше не слышала. И именно из-за Макото… Ещё в школьные годы она знала, что Макото и Кёко были друзьями. Она видела, как они тусуются, и время от времени Кёко, казалось, приглашала счастливачика у на свои расследования. В то время Мукуро ничего не думала об этом, учитывая, что она знала, что её сестра планировала заставить их всех убить друг друга… но теперь… Внезапно тупая боль отозвалась глубоко в её груди… и это было не похоже на чувство, которое она испытывала до сих пор. Это было… как-то печальнее. Хотя она не могла понять почему. Зная, что у неё нет времени, чтобы попытаться понять это, она пожелала избавиться от этого чувства, когда разговор начался всерьез. — Ага, ну… — начал Макото, словно собирался обвинить их двоих в нарушении ночного правила, но, должно быть, передумал. — …Думаю, мне просто было любопытно, почему вы вдвоем постоянно пропадаете. И кроме того… ты обещала мне объяснить всё. Когда он закончил, его лицо напряглось, его решимость действительно впечатлила закаленного в боях солдата. Она была определенно права в том, что он становился сильнее с каждым классным испытанием, но это было немыслимо. « Старый Макото просто подождал бы до утра и спросил бы нас об этом. Как будто он становится другим человеком… кем-то… на кого мы все можем положиться. ” Когда эта мысль пришла ей в голову, вместе с ней начал подниматься внезапный неизбежный страх. "Джунко… это не понравится." Если она заметила неуклонный рост счастливчика, то Джунко, несомненно, остро это осознавала. До сих пор склонность её сестры разрушать все аспекты надежды никогда не наполняла Мукуро таким ужасом… но теперь она осознала, насколько Макото изменился за всё это испытание, она знала, что добром это не кончится. Он становился символом для своих одноклассников, человеком, которому все доверяли и который мог сплотиться, гораздо больше, чем даже такой талантливый и харизматичный Бьякуя. Может быть, это было связано с тем, что ещё никто не умер, возможно, именно отсюда исходила уверенность Макото… но каким-то образом, даже если смертельная игра пошла не совсем так, как изначально предсказывала Джунко, что-то подсказывало Мукуро, что счастливчик не попадет в ловушку отчаяния… и это беспокоило её ещё больше. Это может произойти не сразу, но рано или поздно Джунко, несомненно, обрушит жестокий молот отчаяния, чтобы стереть в пыль каждую последнюю крупицу надежды… и Макото в том числе! ...Вот почему она заключила сделку с Кёко. Альянс… ради всех… но также и ради Макото. — Мало того, вы оба исчезли сегодня утром! Мы не могли найти вас несколько часов!» — резко продолжил счастливчик, нарушая её концентрацию. Кроме того, солдат заметила, что он был… намного более напряженным, чем обычно. Черты его лица стали жесткими, и он казался… искренне расстроенным! Какое-то мгновение Мукуро не узнавала в мальчике перед ней Макото… он был совершенно другим человеком! Неужели их отсутствие… так его беспокоило? — Я знаю, что вы можете позаботиться о себе, но… — он сделал паузу, взглянул между ними и заставил Мукуро почувствовать чувство вины, которого она никогда раньше не испытывала! Затем, сделав глубокий вдох, он практически закричал: «Ускользать и исследовать потайную комнату в одиночку слишком опасно! Ты должна была рассказать нам обо всем этом! — ...Нам не было нужды рассказывать вам всё, — спокойно возразила Кёко, скрестив руки на груди и сделав черты лица жестче. — Поэтому ты последовал за нами сюда? Ты подозреваешь, что мы шпионим для вдохновителя? Мукуро сжала кулаки и стиснула зубы, сдерживая язвительный комментарий. Ей не нужно было так грубо обращаться с Макото! В то же время… Кёко держала своё слово, и, как бы Мукуро ни ценила это, было тяжело смотреть, как искренние мольбы Макото остаются без ответа. Она уже собиралась вмешаться, пытаясь как-то спасти разговор, когда Макото резко ответил: «Нет! Вы мои друзья! Я доверяю вам обоим!» — Тогда почему ты счел нужным нас подслушать? — многозначительно спросила Кёко, устремив на него свой испытующий взгляд. Он вздрогнул под её взглядом, открыл рот, прежде чем снова его закрыть. С легким фырканьем детектив закончила: «Как бы то ни было, это не то, что тебе нужно знать прямо сейчас…». — Мне не нужно этого знать?! — вмешался он, и даже Мукуро почувствовал боль в его голосе. Однако, прежде чем она смогла вмешаться в спор, счастливачик закричал: «Это заставляет меня ещё больше беспокоиться о вас двоих!» … … "…Беспокоиться ?" К удивлению Мукуро, этот ответ исходил не от неё… а от Кёко. Солдат чуть не опрокинула голову и с полнейшим удивлением уставилась на выражение, появившееся на лице детектива. Обычно спокойный Абсолютный Детектив… казалась совершенно потрясенной… как будто не могла поверить словам, брошенным им Макото. И как по щелчку, Кёко снова превратилась в замкнутого, крайне осторожного и недоверчивого детектива, каким она была во время их учебы в школе… не столько человеком, сколько преданной машиной по разгадыванию тайн. И поэтому… когда кто-то проявлял к ней искреннюю доброту или заботу, она сомневалась в этом… но сейчас она этим не занималась. Кёко… похоже, она не могла понять, почему кто-то должен беспокоиться о её безопасности, не говоря уже о чьей-то ещё. Честное проявление заботы Макото противоречило её убеждениям… что детектив всегда должен быть логичным и беспристрастным. Она смотрела на Макото как на равного… и поэтому, увидев, как он действует с таким безрассудным оптимизмом в отношении её положения… поразила её. Честно говоря, для Мукуро это не было большим сюрпризом. Она шпионила за… эээ, наблюдала за Макото достаточно долго, чтобы понять, что его забота была искренней… и если бы Кёко сохранила свои воспоминания, она бы тоже это сделала. В то же время… « Даже если все её воспоминания были стерты… что-то явно осталось. В противном случае она бы не доверилась Макото… и уж точно не заключила бы со мной сделку. Я почти забыл её «настоящую» природу… она была совсем не такой. ” Мукуро непреднамеренно обращалась с Кёко так же, как она обращалась, когда они были одноклассниками. Несмотря на то, что они мало общались, между ними было взаимное уважение… но здесь это было не так. Абсолютный Детектив не до конца верила в Мукуро… проще говоря, они использовали друг друга… и ни один из них не знал, как долго это продлится. "Да, я волновался за вас обоих!" - Макото беспрепятственно продолжил, переводя взгляд между ними. «Когда вы двое исчезли… Я думал, что с вами что-то случилось! А также…" Он замолчал, словно не зная, что сказать дальше. Но затем, с более твердой решимостью, чем когда-либо прежде, счастливчик закончил: «Я… верю в вас обоих! И… я хочу, чтобы вы тоже поверили в меня… как в своего друга! Между тем, Мукуро почувствовала, как это теплое чувство вновь поднимается из глубины её груди, заглушая грусть и боль, которые были раньше. Он беспокоился о них… о ней. И по какой-то причине… это заставило её почувствовать себя… ценной. Макото смотрел на неё как на кого-то, кого он уважал, на кого он мог положиться… это было чувство, которого она по-настоящему не испытывала до сих пор. Пока она была с Джунко, она была уверена, что сестра ценит то, что она делает… или, по крайней мере, ей так казалось. Только недавно солдат поняла, что то, что она считала признательностью… было манипуляцией. Её сестра… не была способна никого ценить. Она знала это… и всё же каким-то образом обманывала себя, поверив, что Джунко действительно нуждается в ней… что она незаменима. "Как оказалось… я была просто ещё одной пешкой. Джунко... не способна ни о ком заботиться ..." Освободив голову от этих темных мыслей, она вместо этого решила сосредоточиться на своей ситуации. В конце концов, она не ожидала, что Макото заглянет к ней и Кёко во время их встречи. И она тоже не совсем знала, что им с этим делать. К счастью, похоже, Кёко предвидела такой исход. — …Я понимаю, — сказала детектив с амнезией, вернувшись к своему обычному спокойному виду… или вроде того. Хотя это было очень слабо, за бледно-лиловыми глазами Кёко скрывались следы эмоций, хотя только Мукуро могла это видеть. Несмотря на это, детектив с амнезией повернулась и, встретив взгляд Макото, сказала: «Тогда… может быть, я тоже смогу поверить в тебя…» У Мукуро не было времени шокироваться, хотя она была крайне озадачена внезапной переменой взглядов Кёко. Она должна была оставаться в образе, по крайней мере, сейчас. «Абсолютно!» – согласилась она, озарив их обоих уверенной улыбкой. «Я знаю, что сегодня всё стало немного сумасшедшим, и вам, должно быть, было трудно, но… я тоже верю в вас, ребята!» В этот момент, почти неожиданно, Макото улыбнулся ей. Это была та самая милая и добрая улыбка, которая так давно влекла её к нему… и снова она вызвала странное, но теплое ощущение в её груди… и на этот раз она не хотела его подавлять. Скорее, она позволила ему распространиться по всему телу, придав ей мужества противостоять всему, что Джунко могла запланировать для них! То есть… пока её партнер не заговорила. — В таком случае, у меня к тебе просьба, Макото. Голос Кёко прервал теплые чувства, её суровое поведение мгновенно вернуло их обоих в их положение. Озадаченная и сбитая с толку внезапной напористостью детектива, она почти вмешалась, но была слишком медленной. Без колебаний Кёко быстро спросила: «Ты можешь пойти исследовать потайную комнату в туалете для мальчиков на втором этаже?»

***

*Динь*Дон*Бинг*Бонг* «*Кхм* Это школьное объявление. Сейчас 10 вечера…» Когда ночное объявление разнеслось вокруг неё, Сакура глубоко вздохнула, прежде чем медленно выдохнуть. Встреча с Таэко выбила её из колеи… или, возможно, усталость от сегодняшних событий наконец настигла её. Она подняла руку и заперла дверь в комнату игрока на ночь. Медленными тяжелыми шагами Сакура подошла к своей комнате, открыла её и неторопливо вошла внутрь. Оказавшись там, она заперла дверь, прошла в центр своей комнаты и села посреди своих тренировочных постов. Закрыв глаза, она начала медитировать. Почти целую минуту она оставалась на месте, ни один мускул не двигался. Затем, невероятно быстро, она начала трястись. Её руки сжались в кулаки, мышцы напряглись и затвердели, лицо скривилось, а аура силы начала медленно подниматься… пока полностью не поглотила её. Затем, с внезапным приливом скорости, она вскочила на ноги и рванула вперед, как пуля, к одному из своих тренировочных постов. Сжав кулак так сильно, как только могла, костяшки пальцев врезались в столб с разрушительной силой. Деревянный столб, сильно потрепанный в прошлом, не выдержал такого удара. Отвратительный треск раздался эхом, когда кулак Абсолютного мастера боевых искусств прорвал и крепления, и саму древесину, одним ударом расколов столб. Когда осколки с грохотом упали на пол, Сакура тяжело вздохнула. В этот момент ей не хотелось ничего, кроме как направить свою ярость на другие деревянные столбы и разбить их так же легко, как и этот. Однако, когда тупая пульсирующая боль начала распространяться по её кулаку, она остановилась. Разжав кулак, она подняла его, её рука невольно дрожала, когда она увидела, как покраснение распространяется по каждому суставу. Её рука опустилась на бок, и в этот момент по щеке мастера боевых искусств скатилась одинокая слеза. «…Я…позор…» Она хотела ненавидеть Таэко. Ей хотелось высмеивать и кричать на неё за то, что она предала их. Она хотела , чтобы её наказали за то, что она нанесла травму Хине… превратила пловца в монстра, почти такого же жестокого, как «Селеста» когда-то! Но больше всего… Она хотела … Она хотела … Она хотела … наказать себя! Потому что она знала, что её предательство… намного превосходит любое преступление, совершенное Таэко! Даже после всего, что сделала Таэко, Сакура не могла заставить себя по-настоящему презирать её. Она была недовольна, гораздо больше, чем она когда-либо думала. Но в то же время она точно понимала, через что проходит Таэко. Таэко Ясухиро впала в отчаяние… вина за свои действия, даже если она это отрицала, мучила её. А затем наказание, назначенное Бьякуей для неё, было усилено жестокостью Хины. Это было мрачное напоминание… о том, что, несомненно, произойдет… когда её одноклассники узнают о сделке, которую она заключила с Монокумой. Столкнувшись с потерей додзё своей семьи… она стала пешкой в ​​руках вдохновителя. Она предпочла… наследие своей семьи жизням своих друзей и одноклассников. А когда Таэко назвала её лгуньей… все чувства ярости, вины, беспокойства, страха и беспомощности вырвались на поверхность. И уже не было возможности их сдерживать. В то же время… сейчас она мало что могла сделать. Её предательство уже было высечено в камне. Даже если бы она сейчас призналась в своих грехах… прощения не было бы. Никто из её одноклассников не простил бы ей той роли, которую она сыграла в том, чтобы держать их здесь в ловушке. И это было бы прекрасно. Она примет их презрение, выдержит их гнев и ярость по отношению к ней. Она заслуживала наказания гораздо больше, чем Таэко и Хифуми. Был только один человек, от которого она боялась услышать что либо: «Хина…» Сердце Сакуры болело за подругу, зная, что сердце пловца было повреждено без возможности восстановления. И если… она должна была признаться в своих грехах сейчас… если она заставила свою лучшую подругу пережить ещё одно предательство так скоро после того, как потеряла веру в других… это сделало бы Хину сломленной женщиной… и Сакура сделает всё, чтобы этого не произошло! *Дин*Дон*Дин*Дон* Голова Сакуры резко повернулась к двери, её лицо стало жестким, когда она пришла к выводу, что в этот час может прийти только один человек. Монокума… сумасшедший медведь, вероятно, хотел снова поговорить с ней, как это было после каждого классного суда. Она надеялась на мирную тишину, надеялась, что у неё будет время очистить свои мысли, прежде чем её позовут. Она проклинала себя за то, что была такой глупой. Что заставило её думать, что на этот раз всё будет по-другому? Сумасшедший медведь всегда хотел получить новости после суда… даже если это было только для того, чтобы ещё больше наказать Сакуру за то, что она предала своих одноклассников. Или, может быть, сегодня будет ночь… когда медведь потребует «услуги», которую она так давно обещала? Сама мысль о Монокуме, радостно просящий её «начать убийтсвенную игру», заставила её желудок скрутиться. О, как ей хотелось размозжить голову этому маленькому ублюдку голыми руками! Она хотела разорвать Монокуму на части, и если появится второй медведь, она разорвет и его! Даже если Монокума создаст армию злых копий плюшевых мишек, она будет сражаться до последнего вздоха, чтобы уничтожить их всех! *Дин*Дон*Дин*Дон* Покачав головой, чтобы прогнать эти мысли, Сакура поняла, что было бы благоразумнее не заставлять медведя ждать. Подойдя к своей двери, она крепко сжала ручку и рывком открыла её… сила, с которой человек снаружи вздрогнул. — С-Сакура…? У Сакуры перехватило дыхание, слова оборвались, когда она увидела перед собой кого-то совершенно неожиданного. Хина… Аой Асахина стояла у своей двери. Мастер боевых исскуств не могла сдержать своего шока, её брови взлетели вверх, как только она узнала свою подругу. — Х-Хина… — пробормотала она, медленно заставляя себя расслабиться. Как только она убедилась, что достаточно успокоилась, она продолжила: — Я… извини. Я не ждала гостей…» Извиняющимся тоном взмахнув руками, пловчиха пробормотала: «Н-нет! Всё в порядке! Действительно! Я просто… ммм… — Хина на мгновение заерзала руками, прежде чем покачать головой. "Нет, забудь! Ничего. Я поговорю с тобой завтра!" Тут же Хина развернулась и быстрым шагом направилась к своей комнате, сильно шокировав мастера боевых искусств. Сакуру охватила волна паники. Что-то определенно было не так, и будь она проклята, если не приняла меры! "Пожалуйста подожди!" — крикнула Сакура, остановив пловца. Однако она не повернулась, держась спиной к мастеру боевых искусств. Чувствуя, что что-то не так, Сакура вышла в коридор и сказала: «Хина, ты в порядке? Я могу… чем-нибудь помочь тебе? Это был глупый вопрос. Конечно, она была не в порядке… но это было единственное, что Сакура могла сказать прямо сейчас. Хина вела себя… более странно, чем когда-либо прежде. Она была не в себе, как обычно, но и не вела себя так жестоко, как раньше. Наоборот, казалось, что она… чего-то испугалась. Однако пловец не ответила. Она просто стояла, совершенно застыв, повернувшись спиной, не говоря ни слова. Мгновенно естественные защитные инстинкты Сакуры взяли верх, и, не дожидаясь должного ответа, она решила спросить: «Хина, не хочешь ли ты провести ночь в моей комнате?» Каким-то образом она просто знала, что именно об этом Хина хотела спросить её. Она знала Хину совсем недолго, но за это время она научилась предвидеть, как Хина будет реагировать на различные ситуации. И хотя она вела себя довольно странно, это не меняло того факта, что прямо сейчас… пловчихе нужно, чтобы кто-то был рядом с ней. И Сакура знала… это должна была быть она. Хина ничего не ответила. Вместо этого она дважды медленно кивнула головой. Она обернулась, отвернувшись от Сакуры, когда проходила мимо. Оказавшись в безопасности в своей комнате, Сакура осторожно закрыла дверь и заперла её. В тот момент, когда она обернулась, она обнаружила Хину, стоящую в центре своей комнаты, уставившуюся в пол, спиной к ней. Сакура напряглась, когда поняла, что не успела очиститься от разрушения раньше. «Прошу прощения за беспорядок. Как я уже сказала, я не ожидала… а?! Сакура потеряла всякий разум, когда увидела лицо своей лучшей подруги. Хина развернулась, её лицо наконец стало видно… полностью запятнанное длинными полосами слез. Пловчиха икала, рыдала и отчаянно пыталась взять себя в руки… но не смогла. «С-Сакура! Я… я… — плакала она, не в силах нормально говорить сквозь рыдания. «Ч-что… а-а-а… И-И-И?!» В тот момент, когда до нее донеслись сдавленные рыдания Хины, Сакура почувствовала, как что-то внутри неё сломалось. Что-то глубоко внутри оборвалось, когда она увидела, что её лучшая подруга, человек, с которым она чувствовала истинное родство, устраивала в такое зрелище. Ярость, не похожая ни на что другое, разгоралась внутри, смесь ярости по отношению к Таэко… и ненависти к самой себе. Не думая, Сакура подошла к Хине… и безмолвно распахнула объятия. Это было всё, о чем она могла думать… предлагая себя в качестве плеча, в которое можео поплакаться. Увидев это, пловец не колебалась. Она резко врезалась в мускулистую женщину, уткнувшись лицом ей в грудь и завыв в агонии. Сакура не сказала ни слова, крепко обняв подругу, погладив её по волосам, когда Хина выпустила всю боль и страдание, которые она так долго прятала глубоко внутри. «Больно… так больно…! Я… Я НЕНАВИЖУ её! Всё, чего я хотела… это быть… её другом! Но она… но она… она… почему… почему она…? Как… она могла… как она могла…?! Мастер боевых искусств почувствовала, как у неё перехватило дыхание, изо всех сил стараясь сохранить самообладание, продолжая успокаивать горюющую подругу. «Это не твоя вина… ты ни в чем не виновата. Ты знаешь, что… — тихо сказала Сакура успокаивающим тоном, пытаясь успокоить подругу. К сожалению, она, должно быть, потерпела неудачу, потому что пловчиха резко начала бить себя кулаком в грудь. "Но это так! Я… позволила ей… обмануть меня…!» — завопила она, её голос был слегка приглушен грудью Сакуры. — Э-это… я во всем виновата! Я чуть… не убила... всех! Я-я… пожалуйста… пожалуйста… не ненавидь меня! Глубокая жгучая боль пронзила грудь Сакуры, когда Хина умоляла о прощении. В то же время мастер боевых искусств почувствовал легкое облегчение. Казалось, что Хина не совсем потерялась. Ей было больно… и ей нужно было время, чтобы вылечиться, но, по крайней мере, казалось, что старая Хина всё ещё была тут… боролась, чтобы преодолеть свою печаль. Рука Сакуры протянулась, и, мягко взявшись за подбородок, она потянула лицо Хины вверх, и их взгляды наконец встретились. "…В тебе нет ничего, за что тебя стоило бы ненавидеть, Хина." - Сакура изобразила самую ободряющую улыбку, глядя в полные слез глаза подруги. — Ты… мы все… были преданы Селестой. И теперь она наказана за это. Этого достаточно... тебе нечего стыдиться... "НЕТ! Это не правда!" — воскликнула она, всё ещё борясь со своими рыданиями. Хина покачала головой, вынуждая мастера боевых искусств убрать её руку, прежде чем снова уткнуться лицом в подтянутую грудь Сакуры. «Я не лучше Селесты! Я никогда не думала, что буду способна… на… Когда она замолчала, Сакура прижала её к себе и нежно погладила по волосам, утешая подругу, как могла. Она никогда раньше не оказывалась в подобной ситуации, но сработали её естественные защитные инстинкты, и она каким-то образом точно знала, что сказать и сделать. — Это неправда, Хина. Ты совсем не похожа на неё, — настаивала мастер боевых искусств глубоким и нежным голосом. — Она причинила тебе боль, и поэтому ты набросилась на неё в гневе. Мы все становимся жертвами такой слабости. Никто не будет винить тебя за то, что ты порвала пла…». "Это не то, что я имела ввиду!" С удивительной силой Хина резко вырвалась из объятий Сакуры, "Я… я… я проголосовала за то, чтобы кого-то убить! И… в то время… меня это вполне устраивало! Если бы её казнили… мне было бы всё равно!" - Хина закричала хриплым и измученным голосом. Сделав несколько прерывистых вдохов, она продолжила: «Я… ужасный человек! Я не лучше… чем Бьякуя! Или Селеста! Я… я… я не заслуживаю жизни!.. *ШЛЁП* Впервые Сакура ударила подругу по лицу, звук эхом отразился в маленьком пространстве. Выражение полного шока на лице Хины в сочетании с агонией от удара её лучшей подруги вызвало болезненные спазмы в груди мастера боевых искусств. Однако она не могла отступить… Хина нуждалась в ней, и она не подведет её во второй раз! — Хина, послушай меня очень внимательно, — медленно произнесла она, её голос был сильным, но нежным. «Ты не ужасный человек. Ты нежная, добрая душа. И для меня большая честь называть тебя своим лучшим другом». Пока она говорила, Хина была полностью очарована её словами. Несмотря на то, что её щека, должно быть, была болезненно обожжена, ей всё же удавалось вслушиваться в каждое слово, как будто она была полностью очарована голосом своей подруги. «Ты совершала ошибки, но нет ничего такого, что нельзя было бы простить. Все совершают ошибки… Я совершила много серьезных ошибок в своей жизни… некоторые из которых никогда не будут прощены…» Она сделала паузу на мгновение, на мгновение потеряв концентрацию, поскольку стыд за предательство почти переполнил её. Однако, глядя на заплаканное лицо Хины, она черпала силы глубоко внутри, каким-то образом находя в себе смелость продолжать. «В отличие от многих других, ты осознаешь ошибочность своих действий и испытываешь угрызения совести за свои действия. Это не характерно для таких людей, как Бьякуя или Таэко. Я знаю, что будет нелегко справиться с твоей обидой… но я верю, что со временем ты преодолеешь её. И… по крайней мере, знай, что я верю в тебя… и буду продолжать поддерживать тебя… до конца». Глаза пловца расширились и начали наполняться слезами. Повесив голову, позволяя слезам капать на пол, Хина изо всех сил пыталась восстановить хоть какое-то самообладание. — С-Сакура… я… — прошептала она с явным сожалением в голосе. — Мне… так жаль… что заставила тебя волноваться… но… но я… я не знаю, что делать! Было больно постоянно смотреть, как её подруга извиняется. Но Сакура знала, что больше ничего нельзя сделать. Прямо сейчас Хина была переполнена эмоциями, не говоря уже о том, что она была явно истощена физически и морально. Она тоже, конечно, но сейчас ей нужно было поддержать свою подругу. Всё остальное могло подождать, пока она успешно не успокоит пловца. «Хина… это был долгий день. Мы можем немного отдохнуть, — предложила Сакура, указывая на кровать. «Как только у нас будет время отдохнуть, я уверена, что мы сможем найти решение… вместе». Наконец, казалось, что Хина начала осознавать, насколько она устала. Пловец попытался подавить зевоту, но всё равно не получилось. Она сонно протерла глаза, но упрямо настаивала: «Н-нет… я не… чтобы… устала…» Словно против своей воли, она снова зевнула, краснея от смущения, пытаясь не заснуть. Осознав собственное истощение, казалось, что это лишь вопрос времени, когда она сдастся, нравится ей это или нет. Увидев это, Сакура улыбнулась ей и сказала: «Не бойся. Я буду здесь, чтобы присматривать за тобой. А пока отдохни. А когда наступит завтра… Я уверена, что всё станет ясно». В её словах было больше правды, чем она планировала, но пловец, похоже, почувствовала это чувство. — Ну… я думаю, ты… права. Но… — Хина лениво взглянула на кровать, в её голосе отчетливо прозвучала сонливость. Медленно её взгляд вернулся назад, чтобы встретиться взглядом с Сакурой, и она сказала: — Разве ты не должна тоже поспать? Я не хочу отбирать твою постель…» Нежная улыбка тронула губы Сакуры, когда она ответила: «Я буду спать на полу. Я привыкла. Пожалуйста, ложись в постель и отдыхай». Хина открыла рот, чтобы возразить, но вместо этого глубоко зевнула. Сакура улыбнулась шире при виде этого зрелища, и впервые с тех пор, как она подошла… Хина тоже улыбнулась. — …Ладно, ты победила, — наконец согласилась она, развернувшись и, пошатываясь, подошла к кровати, практически падая на неё. — Но завтра… у меня… ты приедешь… поспишь в… моей… комнате… хорошо? "…Хорошо." Стоя над своей подругой, улыбка Сакуры начала исчезать, когда она слушала, как её подруга медленно начинает засыпать. Она могла видеть, что тело и дух Хины несколько часов назад достигли своего предела, и надеялась, что она заснет довольно быстро… что, похоже, так и было. Глубокая, пустая боль начала наполнять грудь Сакуры, когда просьба Хины отдалась в её ушах. Это было жестоко… почти слишком жестоко… Хина доверяла ей больше, чем кому-либо другому… и она раз за разом предавала это доверие, вступая в сговор с Монокумой. Она не заслуживала такого замечательного друга, как Хина… и всё же она никогда не могла отрицать, как ей повезло подружиться с таким удивительным человеком. Больше всего на свете Сакура хотела быть достойной такой дружбы… но она знала, что это невозможно… больше нет. Когда Хина медленно погрузилась в беспокойный сон, Сакура крепко сжала кулаки. Это было мучительно… слышать, как её друг умоляет о прощении… когда её собственные преступления намного перевешивают всё, что сделала Хина! Её предательство… её роль крота для вдохновителя… это было поистине непростительно! И она столкнется с последствиями своих действий… Однако Хина следовала только своему сердцу! Она подружилась с Селе-Таэко, искренне желая стать ближе… не её вина, что игрок воспользовалась этим! Ей нечего было стыдиться! Даже её агрессивная демонстрация разрыва платья Таэко была вызвана её безудержным горем из-за того, что её предали… В голову Сакуре пришла мрачная мысль, которую она подавляла уже довольно давно. «Предательство… Когда мой обман будет раскрыт… будет ли та же ненависть, которую Хина направляет на Таэко… вместо этого направлена ​​на меня? ” Она не хотела воображать это, но, нравится ей это или нет, её мысленный взор не мог удержаться от этого. Хина… её единственный друг, единственный человек, с которым она чувствовала неразрывную связь… осудит её. Ненависть, которую она видела к Таэко, выльется на неё в десятикратном размере… ибо её предательство было гораздо, гораздо более отвратительным, чем всё, что сделала игрок. Мало того, после болезненного осознания истинной природы Таэко психика пловца уже была сломлена. Если бы она также раскрыла предательство мастера боевых искусств… « Она не выживет… Её воля будет слишком сломлена, чтобы продолжать жить… Боже мой, что я сделала?! ” Грудь Сакуры начала болеть, когда на неё давило чувство вины за предательство. Она хотела спасти свою семью… у неё не было выбора. Её семья или эти незнакомцы… это был трудный, но логичный выбор. Однако… её одноклассники больше не были ей чужими. Она знала их… их симпатии и антипатии, их мотивы и мечты о будущем, и она понимала их желание выжить и снова увидеть свои семьи и друзей… « Я… предала своих друзей… ради своей семьи. Что бы… моя семья подумала, увидев меня сейчас? Они… они бы … Им было бы стыдно. Для неё поставить додзё и их жизни выше невинных жизней своих одноклассников… в этом не было никакой чести. Она знала это… она знала это ещё до того, как согласилась на требования Монокумы… но всё же решила предать всех. Её слабость… её гордость… помешала ей сделать то, что она считала правильным! Но теперь, когда она держала в руках хрупкую жизнь Аой Асахины… она знала, что нужно делать. И её было бы не остановить… даже если бы Хина умоляла… она знала, что нужно сделать, чтобы всё исправить. Сев на пол рядом с кроватью, Сакура начала медитировать… но не раньше, чем прошептала последний комментарий. «Я знаю, что нужно сделать… и на этот раз… я не буду колебаться».

***

"Ты с ума сошла?! Ты хочешь, чтобы он пошел в потайную комнату?! Прямо сейчас?!" — закричала девушка, притворяющаяся Джунко Эношима, её внезапная ярость лишь несколько застала Кёко врасплох. По правде говоря, Кёко ожидала от неё такой реакции, но не ожидала, что она будет такой бурной. Однако одна только эта реакция ответила на многие вопросы, на которые девушка с амнезией не могла ответить. Казалось, эта фальшивая забота Джунко о Макото вовсе не была фарсом… — Именно, — ответила она, не боясь реакции своей «напарницы». Едва бросив взгляд на самозванку, она вместо этого сосредоточила свой взгляд на сбитом с толку счастливчике. — Всё, что мне нужно, это чтобы ты пошел и посмотрел, не осталось ли чего в комнате. Это всё." — Подожди… я в замешательстве, — ответил Макото, полный недоумения. — Что ты имеешь в виду под «всё, что осталось»? Разве вы с Джунко не исследовали эту комнату ранее? Кёко почти улыбнулась, но сдержалась. Она была странно горда за него, впечатленная тем, что он уже понял, где они, должно быть, прятались. Его инстинкты были невероятно острыми… и это делало его полезным союзником. В то же время, как бы она ни хотела доверять ему… она знала, что не может… не полностью. Честно говоря… она хотела, но её инстинкты детектива подсказывали ей не раскрывать слишком много. Она уже сильно рисковала, доверяя этой фальшивой Джунко. Дальнейший ненужный риск может привести к её смерти… и если это произойдет, она знала, что правда о том, что происходит в этой школе, никогда не будет раскрыта. « Я не могу позволить этому случиться. Чего бы это ни стоило… Мне нужно узнать правду… обо всем… о нём . ” Верно… она пришла в эту школу с совершенно определенной целью. Сквозь дымку туманных воспоминаний она едва помнила это, но знала… знала, что ей нужно найти директора Пика Надежды. Даже если она не могла точно вспомнить, почему… что-то глубоко внутри подсказывало ей, что это и было целью её пребывания здесь. Это дало ей ясность… это дало ей цель… это удержало её разум от того, чтобы стать жертвой отчаянных мыслей. Пока у неё была эта цель… она делала всё, использовала кого угодно, чтобы достичь её. …Даже того, кого она считала другом. С непоколебимой решимостью она ответила на вопрос Макото. «Теперь, когда Монокума раскрыл существование потайной комнаты, я не сомневаюсь, что вдохновитель уберёт всё из этой комнаты. Я хочу, чтобы ты пошел и подтвердил это. Как только ты это сделаешь, возвращайся в свою комнату на ночь. Тогда завтра, когда все соберутся в столовой, я приду и расскажу вам о том, что ты видел. Макото, казалось, впитывал её слова, как губка, понимая всё без малейшего протеста. В его глазах было замешательство, Кёко это видела, но также в них была твердая решимость. По какой-то причине он доверял ей. И каким бы презренным это ни казалось, она воспользуется этим доверием, чтобы узнать больше об этой школе… чтобы раскрыть секреты, которые скрыл кукловод. И в конце концов… она найдет правду, скрытую во тьме. "Угу! Ни за что! Это чертовски опасно!" - Внезапно вмешалась девушка, маскирующаяся под Джунко Эношима, её гнев был очевиден… и понятен. «Что, если вдохновитель ждет, пока кто-нибудь придет так поздно ночью?! Просить его сделать что-то настолько опасное — это…! «Если ты тратишь всё своё время, пытаясь избежать опасности, ты никогда не продвинешься вперед». Протест самозванки был быстро подавлен, когда Кёко заговорила над ней… опасная игра сама по себе. Если самозванка была тем, кем её считала Кёко, то с точки зрения боевых способностей у неё не было шансов. Не говоря уже об этом, поскольку их союз был в лучшем случае шатким. Они поддерживали друг друга до сих пор, почти беспрекословно, от отчаяния и страха. В то же время их интересы… казалось, совпадали только в определенных местах. Фальшивая Джунко стиснула зубы, явно недовольная таким развитием событий. Однако она промолчала, ожидая ответа Макото. Теперь они оба перевели взгляды на Макото, который, казалось, был в глубоких раздумиях. «… Никогда не продвинешься вперед , да?» — сказал он тихо, но девушка с амнезией всё ещё слышала его. Внутри она была довольна тем, что её слова так сильно повлияли на него… что делало тот факт, что она манипулировала им, ещё более тревожным. Однако она похоронила эти чувства до того, как они успели укорениться, напомнив себе, что это просто самый быстрый способ узнать правду. Через мгновение показалось, что её хитрость победила. «Хорошо… Я пойду исследовать потайную комнату. Тогда я встречусь с вами двумя завтра после утренней встречи… если она вообще состоится. Кёко кивнула. Он поднял правильный вопрос. Теперь, когда Така больше не действовал как «лидер», возникла ли необходимость встречаться утром? Ну, кроме того, что это способ следить за всеми. Но теперь, когда Бьякуя руководит группой, появится ли он вообще? Он не показывался несколько раз, поэтому её не удивит, если он решит отказаться от практики, ставшей рутиной для студентов. — Просто… будь осторожен, Макото! — резко воскликнула подражательница Джунко, безуспешно пытаясь скрыть своё беспокойство. «Вдохновитель может подстерегать тебя. Не рискуй. Если ты думаешь, что что-то не так, убирайся к черту оттуда! Понятно?" С ободряющей улыбкой Макото кивнул ей и сказал: «Не волнуйся, я не собираюсь делать ничего сумасшедшего. Я просто проверю комнату и уйду. Просто как так." Фальшивая Джунко Эношима не выглядела успокоенной, но она, должно быть, понимала, что, если она не задержит его физически, она ничего не сможет сделать, чтобы остановить его. «И если что-то случится, зайди ко мне в комнату и позови меня», — настаивала она, и всё её поведение стало жестким от твердой решимости. — На всякий случай оставлю дверь открытой. "Понятно!" — заверил он её ещё раз, прежде чем повернуться и уйти. Однако, не дойдя до выхода, он остановился. — О, и Кёко…? Нервозность в его голосе встревожила девушку с амнезией, внимательно наблюдавшую за ним, когда он в последний раз повернулся к ней лицом. Затем с чистой и искренней улыбкой он закончил: «…Спасибо, что доверились мне». Кёко боролась с чувством вины, которая угрожала поглотить её, когда его искренность находила в ней отклик. Потому что… она не доверяла ему… не полностью. Она хотела… вся её интуиция подсказывала ей, что ему можно доверять… и всё же её инстинкты не позволяли этого. И, к сожалению, их оказалось труднее игнорировать, чем её интуицию, и было не так сложно отправить его в опасность, как должно было быть. Вместо ответа она просто кивнула ему. Однако ему этого показалось достаточно, когда он кивнул ей в ответ, прежде чем покинуть баню… оставив её наедине с самозванкой Джунко. "…Что это было?" — закипела фальшивая Джунко, как только они убедились, что Макото вне пределов слышимости. Полностью повернувшись к ней лицом, Кёко внутренне боролась за сохранение спокойствия, когда небесно-голубые зрачки её «напарника» сердито вспыхнули в её направлении. — Я знаю, что мы обещали не вовлекать остальных, но то, что ты сделала, подвергает Макото ещё большему риску. Она была тихой… тревожно тихой. В отличие от своего образа Джунко, девушка за фасадом не была громкой или резкой. Если она и злилась, то показывала это тонкими интонациями голоса, а не громкостью. И прямо сейчас от переодетой девушки исходила тихая ярость, и Кёко знала, что какое бы объяснение она ни дала, самозванка будет держать это отступление против неё. «Я делаю именно то, что обещала», — спокойно объяснила она, зная, что неразумно ещё больше провоцировать своего «партнера». «Нам нужно поговорить наедине, и я не хотела, чтобы кто-то подслушивал… как мы и договаривались». Фальшивая Джунко глубоко вздохнула, прежде чем ответить: «Но отправив его в потайную комнату одного… в ночное время… его могут убить». "Я знаю… но это риск, на который мы должны пойти." Кёко знала, что это правда… но она не могла рисковать и говорить об этом вслух. Её «напарник» сорвется, или, по крайней мере, она последует за Макото. Если это произойдет, Кёко потеряет её как ресурс, а она не могла этого допустить. Слишком многое зависело от того, что знала эта самозванка, и получение этой информации намного перевешивало риск для жизни Макото. …По крайней мере, так она сказала себе. — Сомневаюсь, что вдохновитель сегодня вечером сделает ход. Тем более, что он изо всех сил старался раскрыть тайную комнату во время суда, — наконец ответила она, её отчужденное поведение прекрасно маскировало её действия. — И кроме того, при его приверженности правилам, можно предположить, что сам он его не убьет. В противном случае игра в убийства потеряла бы смысл, а этого он не может допустить после всего, что произошло. Как ни странно, её слова скорее успокаивали её, чем убеждали «Джунко». Самозванка, должно быть, почувствовала это, потому что за её холодным выражением лица можно было увидеть намек на подозрение. Однако этого объяснения, должно быть, было достаточно, чтобы удовлетворить фальшивую Джунко, потому что она легко отбросила спор. — …Хорошо, — наконец смягчилась она, сделав глубокий очистительный вдох перед тем, как отправиться в сауну. «Давай покончим с этим. Я не хочу больше идти на ненужный риск». — Согласна, — согласилась Кёко, следуя за своей спутницей в саму баню. Направляясь к сауне, двойник Джунко придержала для неё дверь открытой. Кивнув, Кёко вошла в маленькую влажную комнату. Самозванка быстро вошла следом, заперев их. Оказавшись там, они встали друг напротив друга, ни один из них не сидел. Только когда тишина стала оглушающей, самозванка наконец заговорила. — Итак… что ты хочешь знать? — спросила она просто, как будто вопрос не имел большого смысла. Следуя ее примеру, Кёко пристально посмотрела на девушку перед ней и спросила: «Расскажи мне всё, что ты знаешь о нынешнем директоре Академии Пик Надежды».

***

"…Время пришло." Глаза Сакуры распахнулись. Её медитация была завершена, и она чувствовала себя максимально подготовленной мысленно. Её взгляд скользнул по часам на стене. 2 ЧАСА НОЧИ. Никто не выйдет из комнаты так поздно, особенно после вчерашнего инцидента. Однако ей следует быть осторожной. Вполне возможно, что Кёко и Джунко снова оставят свои двери открытыми, на всякий случай. Опять же, даже если её заметили, это не имело значения. К тому времени, как все соберутся в столовой, её дела будут завершены… и всё будет улажено. Медленно поднявшись на ноги, Сакура посмотрела на свою кровать и улыбнулась. Хина всё ещё была там и мирно дремала. На её лице был слабый намек на улыбку, и Сакура могла только надеяться, что ей снится приятный сон. Одеяло, накрывавшее пловчиху, скатилось в сторону, оставив её слегка открытой. "Хорошо отдохни… мой дорогой друг. Когда ты проснешься… всё будет улажено." Наклонившись, мастер боевых искусств снова накинула одеяло на свою подругу, нежно погладив пловца по голове. На мгновение Хина, казалось, пошевелилась… но быстро снова погрузилась в мирный сон. Удовлетворенная, Сакура медленно попятилась и начала продвигаться к своей двери, вытаскивая ключ из кармана. Тем не менее, она сделала паузу, коснувшись рукоятки, оглянувшись через плечо и уставившись на дремлющую подругу. Глядя, как грудь пловца поднимается и опускается в успокаивающем ритме, глаза Сакуры смягчились, она твердо кивнула самой себе, прежде чем выйти из своей комнаты. Заперев за ней дверь, мастер боевых искусств стремительно направилась в спортзал. На самом деле это не заняло у неё много времени, всего несколько минут. Она обошла противоположную сторону коридора общежития на случай, если Кёко или Джунко оставили двери открытыми. Пока она шла, она следила за собой, чтобы никто не следовал за ней. Вскоре её ноги почти автоматически понесли её к месту назначения, и, прежде чем она это осознала, она оказалась в центре спортзала. Здесь всё началось. После встречи с Монокумой в этой комнате Сакура была соблазнена злом и предала своего друга. Независимо от обстоятельств, если бы она оставалась сильной и бдительной, как учила её семья, она никогда не оказалась бы в таком положении. Она думала о своей семье… Воспоминания теперь казались такими старыми и далекими. Прошло всего чуть больше месяца, но казалось, что прошли годы с тех пор, как она увидела своих отца и мать. Но больше всего она думала о Кенширо… своем возлюбленном. Хотя он отсутствовал в её мотивирующем видео… она знала, что Монокума, должно быть, знал о нем. В конце концов, её секрет, что она больше не девственница, был раскрыт. Кем бы ни был вдохновитель, он знал о Кенширо… и это делало её решение ещё более ясным. «Кенширо… ты когда-нибудь простишь меня за то, что я сделала? Сможешь ли ты по-прежнему полюбить меня… даже после такого гнусного предательства? ” Какими бы болезненными ни были эти вопросы, где-то глубоко в сердце она уже знала ответ. Кенширо всегда был сострадателен и прощал, подбадривая её, даже когда никто другой этого не делал. Его доброта… вдохновила её стать лучше, а его сила духа подтолкнула её делать то, что она считала правильным… любой ценой! Ей хотелось верить, что если он увидит её сейчас, готовую пожертвовать всем ради спасения её одноклассников, то он будет ею гордиться. Эта мысль… дала ей силу, ясность и, прежде всего… силу воли, чтобы сопротивляться мерзкому монстру, пытавшейся использовать её. Сделав последний глубокий вдох, лицо мастера боевых искусств стало жестким, когда она приняла решение. «Монокума! Выходи! Мне есть что сказать!»

***

Голос Сакуры эхом разнесся по большому пространству, и она ожидала, что пройдет не меньше нескольких минут, прежде чем появится медведь. Однако она была потрясена, когда почти сразу из-за подиума на сцене вылетело черно-белое пятно, приземлившееся всего в нескольких футах от неё. «Шиш! Неужели никто из вас, дети, не знает, который час?! — пожаловался Монокума, надевая на голову ночной колпак. Громко зевнув, медведь продолжил: «Но, полагаю, на этот раз я могу простить тебя, учитывая, что на этот раз ты пришла ко мне, а не мне нужно…». Внезапно глаза медведя сузились, и быстрее, чем даже медведь считал возможным, он отступил в сторону… как раз вовремя, чтобы кулак Сакуры едва не промахнулся. Однако колпак на его голове принял удар, сила удара разорвала материал на куски. Медведь не успел прокомментировать, как ему в голову прилетел стремительный удар ногой. Одной лапой медведь отразил атаку, но был подброшен в воздух. Перевернувшись в воздухе, чтобы восстановить равновесие, Монокума успел среагировать лишь на мгновение, когда Сакура вскочила, её нога полетела к его двухцветному лицу. Мгновенно, словно бросая вызов гравитации, медведь рванулся вперед, вытянув ногу. Ноги двух бойцов столкнулись, и они пролетели мимо друг друга, прежде чем рухнуть на пол. Сакура, как и следовало ожидать от Абсолютного Мастера боевых искусств, изящно приземлилась и была готова продолжить битву. Напротив неё Монокума приземлился на платформу, которая внезапно поднялась из пола, так что они смотрели друг на друга почти на уровне глаз. В этот короткий момент Монокума, наконец, смог сказать: «Ты что?! Что, по-твоему, ты делаешь?! Когда полные ярости слова медведя достигли её, Сакура просто посмотрела в ответ, её глаза сияли опасной силой. Однако Монокума ничуть не выглядел напуганным. Скорее, гнев медведя, казалось, резко возрос от её молчания. "Я задал тебе вопрос! Что это означает?!" — закричал медведь, медленно вытягивая когти на лапах. Когда она продолжала не отвечать, Монокума окончательно вышел из себя. «Как ты смеешь бросать мне вызов! Это не было частью сделки! Или тебе всё равно, что будет с твоей семьей!.. — Я приняла решение… — прервала Сакура, её голос, казалось, немного успокоил раздражение медведя. Втянув когти, медведь стоял и терпеливо ждал, пока она говорила. «Я больше не буду отступать. Больше никаких компромиссов. Я больше не буду сожалеть. Я собираюсь… сопротивляться тебе! … … Долгая пауза… дольше, чем она ожидала, повисла между ними. А потом резко… "Хм, хорошо." Сакура задохнулась, когда вдохновитель небрежно согласился на её требование. Она ожидала большего сопротивления. Она думала, что медведь будет в ярости… и, возможно, даже получит «наказание» за то, что бросила ему вызов. Тем не менее, Монокума не выглядел шокированным её заявлением, как будто… этого и следовало ожидать. — Я имею в виду… ты же знаешь, кого я держу в заложниках, верно? — осторожно сказал Монокума, наблюдая за реакцией. Однако, взбодрившись, Сакура не доставила медведю такого удовольствия. Она смирилась со своей судьбой в тот момент, когда ступила в спортзал. Увидев это, медведь вздохнул: «А я-то думал, что мы такие хорошие друзья… ну… наверное, ничего не поделаешь… я как бы думал, что совершил ошибку, наняв тебя… но это моя вина. Ты уволена. Ничего личного. Забирай додзё своей семьи. Необъяснимым образом из-за спины Монокума достал свернутый лист бумаги. Не колеблясь, он бросил его ей. Поймав его, мастер боевых искусств осмотрела его, словно ожидая, что он взорвется. Однако, когда казалось, что никакой нечестной игры не было, она медленно развернула бумагу… и нашла документ на свое додзё в своих руках! Более того, теперь на нем был герб её семьи, а это означало, что Монокума действительно не владел им! «Ч-что это значит?!» Сакура запнулась, потрясенная не только тем, как быстро всё разрядилось, но и тем, что Монокума, похоже, ожидал, что это произойдет. Не веря своим глазам, она по ошибке спросила: «Что ты задумал?» Внезапно коварная улыбка Монокумы сменила его черты, и Сакура поняла, что ответ ей не понравится. «Никаких трюков. Клянусь своим сердцем! — настаивал Монокума, пересекая сердце и ухмыляясь шире. «Конечно, мне немного грустно отпускать тебя, но, как и любая крупная корпорация, ты для меня всего лишь расходник… полностью замений». «Заменимый…?!» — вскипела она, уже видя, к чему всё идет. "Конечно! То, что ты не хочешь работать на меня, не означает, что не осталось бедных, доверчивых придурков, которые, возможно, захотят снова увидеть свои семьи! Пухухухухухуху!» Когда кудахтанье Монокумы достигло её ушей, она, наконец, поняла тактику медведя. Она, сама того не зная, попала прямо в медвежью ловушку. У вдохновителя были подготовлены заложники… возможно даже, что у медведя уже были другие шпионы, помимо неё! Она не хотела признавать такую ​​возможность, но нельзя было отрицать, что Монокума был достаточно хитер, чтобы это было правдой. Мало того, теперь она с подозрением относилась ко всем своим одноклассникам… интересно, не поддался ли кто-нибудь из них искушению… как она когда-то. Её гнев и ненависть к себе усилились, и она уже собиралась броситься в атаку, когда медвежий смех резко оборвался. «О, верно… Чуть не забыл обновить правила…» Почти сразу после этих слов электронный справочник Сакуры зазвенел. Несмотря на то, что она знала, что её ждет полное отчаяние, мастер боевых искусств знала, что было бы благоразумно проверить новое правило. Вытащив из кармана цифровую записную книжку, она прижала экран и ахнула от слов на нем. --- Из устава школы исключено правило: -Суд по издевательствам - Был удален --- Глаза Сакуры вылезли из орбит, когда она прочитала сообщение. Её рука сжимала электронный справочник, и если бы он не был таким прочным, то рассыпался бы в её руках. С глазами, полными ярости, она перевела взгляд на Монокуму, его дерзкая ухмылка еще больше подстрекала её. — Ты… зачем ты это сделал?! — спросила она, едва сдерживая себя. В ответ злой медведь пожал плечами и сказал: «Я никогда не хотел, чтобы Суд над издевательствами стал обычным явлением. Предполагалось, что это будет разовая сделка! Но вы все стали такими дерзкими в последнее время… так что я решил, что это вернет всё к первоначальным правилам! Пухухуху!» Когда смех Монокумы вторгся в её уши, Сакуре каким-то образом удалось вернуть свой электронный справочник в карман, что было трудным подвигом, когда она тряслась от крайней ярости! Мышцы её напряглись, когда она почувствовала, что её самообладание ускользает, её логика постепенно сменяется защитной яростью. «О, я не могу дождаться , чтобы увидеть лица всех, когда они проснутся завтра!» — продолжил медведь, по-видимому, не затронутый чудовищной аурой, волнами исходившей от Сакуры. «В конце концов, Суды над издевательствами дали вам всем слабый проблеск надежды… только для того, чтобы всё это обернулось полным отчаянием! В следующий раз, когда у нас будет похожий случай, всё будет хорошо и правильно! С мучительной карой, ожидающей виновного! Ахахахахахахахаха! «Ты чудовище…!» Сакура закипела, готовясь к новой атаке. Однако, прежде чем она успела нанести удар, Монокума поднял лапу и повернулся к двери… его улыбка стала отвратительно широкой. — О… ты уверена, что действительно хочешь это сделать? Я имею в виду, у нас есть такая захваченная аудитория, наблюдающая за каждым нашим движением прямо сейчас! Мы практически эксгибиционисты!» Несмотря на грубый жест, Сакура сразу расшифровала эти слова. Её голова метнулась к входу в спортзал, дверь была приоткрыта ровно настолько, чтобы кто-то мог заглянуть внутрь. И там… тень фигуры вырисовывалась с другой стороны. Сразу же Сакура разрывалась между тем, чтобы разорвать Монокуму на части, и броситься к двери, чтобы увидеть, кто их обнаружил. В любом случае, её секрет теперь был кому-то известен. Даже если он не слышал о предательстве мастера боевых искусств, одного лишь наблюдения за её тайной встречей с вдохновителем было достаточно, чтобы вызвать огромные подозрения! — Ура, моя работа здесь выполнена, — игриво упрекнул Монокума, привлекая яростный взгляд Сакуры. Однако, прежде чем она успела среагировать, земля под медведем внезапно исчезла, и медведь и платформа провалились в глубокую тьму под полом, а голос презренного медведя эхом разносился по мере того, как пол медленно закрывался: «Месть — это блюдо, которое лучше всего подавать холодным!" Без противника, которого нужно победить, Сакура почувствовала, что её возможности ограничиваются одним разговором. Ей нужно было поговорить с тем, кто стал свидетелем её предательства. Если ей повезет, это будет кто-то вроде Макото, который, возможно, сможет понять её ситуацию… но если это окажется Бьякуя… Отбросив страхи, она направилась к двери. Судя по тому, что она могла сказать, человек на другой стороне решил не бежать, так что, вероятно, это был не Хиро или Хифуми. Они бы сбежали задолго до того, как она приблизилась. Но это только усилило её страхи… потому что это означало, что кто бы ни видел её, не боялся спорить с ней о её действиях. Дойдя до двери, она глубоко вздохнула, прежде чем смириться с судьбой, ожидающей её по ту сторону. Она планировала уничтожить Монокуму и знала, что это повлечет за собой наказание. Смерть станет её способом искупить свои преступления против друзей, по крайней мере, так она планировала. Теперь вместо этого ей предстояло столкнуться с гневом одноклассников… и она воочию убедилась, насколько болезненным может быть такое обращение. Тем не менее, она приняла свою судьбу… как следствие предательства. Если её одноклассники решат высмеять её или приговорить к заключению, то она безоговорочно примет их выбор. Она была обязана им… попытаться искупить свои преступления. С твердой решимостью в сердце она распахнула двери спортзала, готовясь встретить свою судьбу. К сожалению, никакая умственная подготовка не смогла подготовить её к лицу, которое смотрело на неё, когда она открывала дверь. Задыхаясь, её руки опустились по бокам, и она замерла на месте, в замешательстве глядя вниз на единственного человека, который, как она даже не предполагала, будет там… — …Сакура… нет… это… это не может быть правдой… Аой Асахина, глаза которой расширились от внезапного ужаса и осознания, стояла перед Сакурой, единственной свидетельницей её предательства. То есть… пока кто-то другой не открыл дверь, ведущую в спортзал. … … … … Глава 3: КОНЕЦ Ещё двое студентов потеряли волю к убийству: -Хифуми Ямада- -Киётака Ишимару- 8 студентов «осталось»