Жизнь на SSS ранг

— Принимая истинность предоставленной информации — наблюдается снижение активности гриммов от 48 до 54 процентов, — произнесла Пенни, повернувшись к Синдер. — Все же, стоило ожидать что он не стал бы размениваться на мелочи, — хмыкнула она, — к счастью план был составлен так, чтобы выдерживать подобные форс-мажоры. Не беспокойся, очень скоро тебе представится возможность «пройтись» по городу. — Понятие «беспокойство» не уместно в моем случае, — ответила Пенни, — вероятность получения повреждений при прогулке, достигает значений, в которых случайность переходит в закономерность. К тому же подобный поступок негативно скажется на исполнении разработанного плана. — Если бы все подчиненные мыслили именно такими критериями — жить было бы намного проще, — вздохнула Синдер, — ровно, как и намного скучнее. И раз уж ты перешла под наши знамена, постарайся понемногу отвыкать от сугубо Атласского мышления. Не переделывай директивы на новый манер, но учись жить без них. — Поправка, — возразила Пенни, — я не считаю сложившиеся отношения «переделыванием директив». Согласно полученному в ходе анализа утверждению: «Свобода — это рабство которое каждый выбирает себе сам», мои действия вписываются в пределы понятия «свобода». — Мне действительно нравиться подобное определение, — улыбнувшись произнесла Синдер, подходя и садясь рядом с Пенни, — емкое, четкое, с разносторонним философским подтекстом, который спокойно может стать причинной многочасовых споров — одним словом в нем есть все что нужно, кроме одной немаловажной детали… — Какой? — Истинности, Пенни. Ему не хватает истинности, — покачала головой Синдер, — но не подумай, что это оскорбление тебе и твоим вычислительным навыкам. Сомневаюсь, что даже объединив все устройства на Ремнанте в одну глобальную вычислительную цепь, получиться получить определение слова «свобода», которое целиком устроит каждого. Просто потому, что оно может меняться для одного и того же индивидуума в разные промежутки его жизни, чего уж говорить обо всем человечестве. — С увеличением числа прожитых лет, растет собранная база знаний, позволяя вывести более четкое определение, — кивнула Пенни. — Близко, но тут скорее говориться о возможности взглянуть на одни и те же знания, но под другим углом, — уточнила Синдер, — и именно поэтому тебе, и не стоит как-либо привязываться к подобному определению, и уж точно не стоит возводить его в ранг директив. Мы спасли тебя, обещав свободу, но вынуждаем сидеть взаперти. Даже у самого преданного делу человека начнет зарождаться раздражение. И уже в зависимости от того насколько он согласен с необходимостью подобных мер — это раздражение будет подавляться. — Насколько я могу судить, из анализа данного диалога, — еще раз прогнав получившийся ответ через фильтр действительности, произнесла Пенни, — различием между мной и гипотетическим союзником, состоит не в результате, но в подходе. Противоречие. Указание на подобную деталь с твоей стороны может привести к уменьшению моей полезности в качестве союзника. — Считай это вложением в будущее, — пожала плечами Синдер, — да, повторюсь, твои, унаследованные со служения Атласу привычки, обернутые в новообретенное понятие свободы, крайне выгодны, если рассматривать ситуацию в вакууме. Вот только, не счесть тех, кого погубил подобный подход и потому я предпочту, чтобы мои союзники могли перебороть свои сомнения, вместо того чтобы полностью отказываться от них. — Сомнения контрпродуктивны для человека, как отдельно взятой исполнительной единицы, — продолжила Пенни. — И все же без них никуда, — вздохнула Синдер, — выражаясь цифрами — уж лучше снижение КПД на 10%, чем его полное отсутствие. Дело тут в том, что рано или поздно даже самый твердолобый, без обид, человек начинает задумываться над своими действиями, и, если подобное осознание резко сваливается на голову — его может хватить чтобы полностью сломить личность. Принимая не смертельные порции яда, организм адаптируется и выработает сопротивление, которое может спасти жизнь, если ситуация примет серьезный оборот. — Первичное соотнесение аналогии с сохраненными примерами человеческого взаимодействия выявило неоспоримую корреляцию, которой все же недостаточно для вынесения четкого вердикта. Обязуюсь подробнее изучить эту тему как часть понятия «отплатить за проявленную доброту», — кивнула Пенни и задумавшись добавила, — приоритет данного обсуждения ниже, чем у корректировки последующих действий относительно действия Жона Арка. Для увеличения продуктивности следует перенести вектор разговора именно на эту тему. — Ну раз ты настаиваешь, — закатила глаза Синдер, — наш следующий шаг, изначально и должен был являться поводом передачи управления безопасностью в руки Атласа. Но так как столкновение с Жоном уже разобралось с этой проблемой, то эту карту следует использовать для увеличения доверия к прибывающему вскоре флоту. Полученный контраст выставит силы Атласа в лучшем свете, придав жителям Вейла ложную уверенность. Это и приведет их к краху. И лучше всего во всем этом, что у Жона даже не будет причин вмешиваться в происходящее. Точнее… его вмешательство сделает ситуацию только хуже, — ухмыльнулась она, достав свиток.

***

— Так что конкретно ты хочешь, чтобы мы сделали? — несколько раздраженно поинтересовалась Эмеральд, когда ей надоело выслушивать содержавшие крайне мало смысла намеки Меркури. — Переходишь сразу к делу? — ухмыльнулся он, — мне нравиться твой подход. — Еще одно слово не по теме, и ты полетишь в стену, — пообещала она. — Мне нужна твоя помощь в поимке противницы Жона, — со вздохом наконец признался тот. — Но не его самого? — с некоторым удивлением уточнила Эмеральд. — Так, — Меркури внимательно посмотрел ей в глаза, его выражение лица утратило любой намек на насмешливость, — во-первых, Жон атаковал вторым. Сколько бы раздражения он не вызывал своим поведением, чтобы не говорили окружающие, пытаясь выставить его неуравновешенным маньяком — этот факт останется нерушимым. И относиться к Жону я собираюсь соответствующе. Да, он нехерово, так перегнул палку, но государственная измена? Не смешите меня. Ублюдки боятся потерять деньги, и потому поддерживают эту «охоту на ведьм», только чтобы дать общественности конкретного врага, с убийством которого все их проблемы, мистическим образом решаться. — Да, поняла я, — Эмеральд шокировано сделала шаг назад и сбросив вызванное столь резкой сменной поведения Меркури оцепенение с интересом поинтересовалась, — а во-вторых? — А во-вторых, у нас нет ни единого шанса, сделать хоть что-то с Жоном, — пожал плечами он, возвращаясь к своему привычному амплуа, — серьезно ты видела, что он сделал с тюрьмой?! Лично я никогда не испытывал ощущение, когда у тебя сломаны все кости, но и не горю желанием утолять подобное любопытство. — Эта причина мне кажется более весомой, — кивнула Эмеральд. — Так что следует сосредоточиться именно на нейтрализации его соперницы, — продолжил Меркури, — передача совету подобного «козла отпущения» позволит им не просто решить проблему с возникшей паникой, но еще и сделать это без помощи Атласа. И в таком случае они сделают все возможное чтобы замять инцидент: все обвинения будут переброшены на уже пойманного участника тех событий, оставляя Жона законопослушным первокурсником Бикона. СМИ, которые сейчас его так усердно поносят, после этого с тем же усердие будут выставлять его «жертвой обстоятельств». Нашим дружкам из Атласа это конечно не понравиться, но скажем так мне посчастливилось услышать неофициальную позицию Бикона по этому вопросу. Озпин вовсе не против, наличия среди первокурсников столь способного студента. — Даже так, — удивленно прошептала Эмеральд, — похоже ты уверен в своих словах… — Ни капельки, — тут же перебил ее Меркури, — все что я сейчас рассказал — это условный идеальный вариант развития ситуации. Но, как я, да и думаю, ты тоже успела убедиться — этот мир крайне далек от понятия идеала. Даже если первый этап, собственно поимки, пройдет без эксцессов, ничего не мешает этим придуркам встать в позу, с желанием довести дело до конца. По своему собственному желанию, или же из-за давления или даже прямых угроз со стороны Атласа. Флот конечно дает ощущение безопасности, но не в том случае, если есть неиллюзорная возможность, того что он будет использован против тебя. Я конечно сгущаю краски, но вот не внушают мне доверия наши Атлаский друзья, и все. Мало ли что у них там перемкнёт в мозгах. — Если после этих слов за тобой придет служба безопасности Атласа, будь добр, сделай пожалуйста вид что ни разу в жизни даже не разговаривал со мной, — закатив глаза, пробормотала Эмеральд. — Ну уж нет, если и прорываться с боем отсюда, то только в приятной, — он запнулся, — ну ладно, в твоей компании. За подобную «оговорку» он вполне заслужено получил локтем по ребрам. — Шутки в сторону, — настала уже очередь Эмеральд становиться серьезной, — даже если я соглашусь помочь тебе, то во-первых — ты предпочел обойти этот момент в своей речи, но что вообще заставляет тебя думать, что у нас есть шансы поймать её? — Она не продемонстрировала ничего сравнимого с последней атакой Жона, а учитывая возможности твоего проявления, о которых ты обмолвилась, беспокоится придется, только о непрямых атаках на уровне разрушения небольших зданий. Что-то подобное я, хоть и не долго, но смогу выдержать, а уж огневой мощи у нас двоих хватит за глаза. — Если ты ошибся — уже первый удар может стать фатальным, — заметила Эмеральд. — Не попробуем — не узнаем, — равнодушно пожал плечами Меркури. — Подобное отношение, — покачав головой продолжила Эмеральд, — меня больше всего и смущает. Ты готов идти на подобные риски, не имея четкого подтверждения своей теории. Что заставляет тебя верить в то что Жон действительно нанес удар вторым? В воздухе повисла тишина. Эмеральд поняла свою ошибку только когда выражение лица Меркури стало насмешливо ироничным. — Даже не смей… — попыталась она предотвратить его слова. — Кодекс Братанов! — с той же гордостью, что и в первый раз чуть-ли не прокричал Меркури. — Зачем только спрашивала, — вздохнула Эмеральд, — ладно, я помогу тебе. Но командовать операцией буду я: надо реабилитироваться за прошлый раз. — Йес, Мэм, — картинно отдал честь Меркури, — есть идеи с чего начать? — Нам нужно как можно больше информации. К счастью, — она усмехнулась, — мой отец очень хорош в её поиске, и обучил меня некоторым трюкам…

***

      Руби старалась игнорировать тихий, звучавший в голове голос, повторявший что она занималась чем-то крайне сомнительным. Безусловно, немалая часть правды в подобном утверждении была, но девушка не собиралась уподобляться остальным и просто сидеть на месте: после провалившихся попыток «завербовать» Пирру для разговора с Жоном, её команда, как и большая часть студентов, казалось бы, просто… смирились с ситуацией. Первые два дня были наполнены паникой, а потом она просто сошла на нет, уступив место подготовке к танцам, которые, видимо специально сдвинули немного поближе.       Она конечно знала, что человек способен привыкнуть к чему угодно, но не ожидала что подобное изречение можно будет применить в текущей ситуации. Даже собственная команда Жона, не спешила и пальцем шевелить, для того чтобы как-либо разрешить ситуацию с их лидером. Справедливости ради стоит заметить, что Вайсс выглядела заинтересованной, после предложения Руби, но дальше расплывчатых слов дело не дошло.       Именно не желая мириться с подобным непотребством она и отправилась в Вейл, в попытках найти Жона и обсудить с ним сложившуюся ситуацию. А вовсе не из-за того, что не хотела учиться ходить на каблуках… вовсе нет.       Что правда, пока что её затея оставалась абсолютно безрезультатной из-за отсутствия хоть какого-то плана по нахождению Жона. Ну хотя бы за время всех этих блужданий речь была полностью подг… — А что это мы тут делаем? — раздался позади нее, насмешливый голос. Очень и очень знакомый, к тому же… Мгновенно развернувшись на 180 градусов, Руби прямо с места прыгнула на говорившего, в полете крикнув: — Дядя Кроу! — тот ловко поймал ее одной рукой за плащ и поставил перед собой, — ты давно приехал? — тут же спросила она. — Можно сказать, буквально только что, — хмыкнул он и немного ворчливым тоном добавил, — и что я узнаю по приезду? Моя племянница, игнорируя все предостережения команды пошла самостоятельно обшаривать все подворотни города, ради встречи с одним крайне опасным типом. — Я не собираюсь просто продолжать сидеть и ничего не делать, — надувшись пробормотала Руби, — и к тому же у меня был план! — Да? — скептически пробормотал ее дядя, после чего глядя ей в глаза вздохнул, — ладно, у тебя был план. Я с радостью его выслушаю, — Руби фигурально «засветилась», — но только не в обшарпанной подворотне, а в Биконе. Вместе с моей второй племянницей и оставшимися участниками вашей команды. Пока кого ни принесла нелегкая.       Руби ожидавшая подобного, глядя на серьезность дяди, попыталась применить щенячий взгляд, но Кроу остался непреклонным. После минуты гляделок, Руби вздохнула и произнесла: — Ладно… но пообещай, что после этого поможешь мне. — Ключевое слово «после», — уточнил он. — Зачем же откладывать это дело в долгий ящик? — в разговор вклинился новый голос. — Чертово проявление, — пробормотал Кроу себе под нос, прежде чем резко развернуться, доставая оружие, став так, чтобы находиться между ней и Жоном, который и оказался обладателем голоса. Доставать собственное оружие он не спешил равнодушно, взирая на них, — я так понимаю вариант «разойтись миром» уже не канает? — осторожно спросил Кроу, внимательно следя за движениями Жона. — Это было бы крайне невежливо с моей стороны, — из-за отсутствия в голосе Жона каких-либо эмоции, фраза звучало жутко, — твоя племянница старалась, составляла план противодействия мне. Была готова выйти один на один. Разве подобное стремление не стоит поощрять? — Как Николас подобное допустил… — Я хотела просто поговорить! — вклинилась в разговор Руби, прежде чем стало поздно. Жон медленно перевел свой взгляд на нее: — В словах заключена великая сила, — опять же из-за бесцветности тона, не было понятно издевается он или говорит искренне, — и раз уж таково твое стремление, я обязан его уважить. Попросив в ответ сущую мелочь. — Что? — судорожно сглотнула Руби, потянувшись к оружию. — Всего лишь простой вопрос, — не обратил внимания на ее действия Жон, — а именно… почему ты вообще решила, что разговор может сработать? — в его словах не было угрозы, но это не помешало табуну мурашек пробежать по спине девушке. Дядя Кроу сделал шаг назад, но не спешил прерывать начавшийся разговор. — Они, — собравшись с силами начала Руби, — поставили на тебе крест, даже не попытавшись вникнуть в ситуацию. Либо обвинение, либо равнодушие и не единой попытки просто спросить, что ты тогда чувствовал! Может тебе нужна была помощь чтобы оправиться от этих событий, а не всеобщие осуждение! У действий каждого человека есть мотивы и если никто не пытается понять твои, то я не стану присоединятся к их бездействию в такой момент! — Интересные размышления, — произнес Жон, — и чтобы произошло если бы ты… — Руби уже отчетлива услышал в голове слово «ошиблась», как он закончил фразу, — оказалась права? Разве хватило бы твоего искреннего желания помочь, чтобы переубедить общественность, видящую во мне лишь монстра? Смогла бы ты доказать остальным студентам, что им нечего боятся? — Я… — Руби замолкла. Не сказать, чтобы она вовсе не обдумывала этот момент, но сейчас, когда Жон сам поднял эту тему, все слова просто вылетели из головы, — обязательно нашлись бы те, кто дали тебе шанс… — Капля в море желающих мне смерти, — равнодушно произнес Жон, — впрочем тебе не стоит беспокоиться, пытаясь придумать решение ловушки, в которую загнала сама себя. Ведь я абсолютно не заслуживаю второго шанса. — Все заслуживают второго шанса! — не ожидав от себя такой решительности крикнула Руби, — ненависть приведет только к еще большей ненависти и этот цикл никогда не прекратиться! — Действительно ли ты готова наплевать на чувства всех тех, кто потерял родных по моей вине? Разве это не навлечет ненависть уже на тебя? — Я готова ее вытерпеть! — Громкие слова, но стоит ли что-либо за ними? — впервые с начала разговора Жон сделал шаг вперед, заставив и ее и дядю Кроу дернуться. — Вы же просто разговариваете, — осторожно напомнил Кроу. — Разумеется. И я все еще жду ответа, — равнодушный тон, начинал пробирать до костей. Глубоко вздохнув Руби решительно сделала шаг вперед, мимо своего дяди: — Я поклялась на могиле матери, что продолжу ее дело и помогу всем, кому смогу. И ты не станешь исключением! — Даже если я окажусь злодеем в этой ситуации? — Даже так! — Как благородно. Что твое стремление, что стоявшая за ним причина, — ушедшие было мурашки, вернулись с удвоенной силой, от проступившей в голосе Жона надменности, — ты вдохновила меня подойти к вопросу, с другой стороны, — он заложил руки за спину, — ты в сотни раз слабее меня. Появись у меня желание устроить резню в городе и у тебя не будет ни единого шанса как-либо помешать мне… в обычных условиях. Так почему бы не склонить чашу весов в твою сторону? Я опустил ауру — любой удар станет смертельным. Выстрел, атака в ближнем бою, не суть важно — прямо сейчас у тебя есть шанс спасти несчетное количество жизней, заплатив за них всего одной.       Краем глаза Руби заметила, как побелели костяшки дяди Кроу на его оружии. — Вы должны понимать, что я не блефую, — продолжил Жон, — мне просто незачем. Появись такое желание, я бы окончил Ваши жизни за мгновение, так что можешь не мешкать, предполагая возможность ловушки, Руби.       Прежде чем она смогла бы отказаться, силуэт Кроу размылся в стремительной атаке. В переулке где они находились было достаточно места, для полноценного взмаха косой, чем он и воспользовался. Жон остановил лезвие двумя пальцами уже в момент, когда оно пробило кожу, пустив ему кровь. — Благодарю за возможность наглядной демонстрации, — произнес Жон, после чего резко отвел руку в сторону, впечатав Кроу спинной в стену. Трещины, пошедшие по ней, распространились на весь дом. Не позволяя мужчине отскочить Жон, спокойно удерживал его за горло, — стоит мне сжать ладонь и его жизнь оборвется, — не угроза, но простая констатация факта, — но у тебя есть возможность предотвратить это. Если ты дожидалась именно этого, то должен согласиться с правильностью подобного подхода. Одна жизнь близкого тебе человека, куда нагляднее, чем жизни тысячи незнакомцев.       Разложив Кресент Роуз, Руби двинулась вперед, стараясь чтобы её колени не дрожали. Этого просто не могло быть… убить Жона собственными руками было для нее дикостью… но её дядя. — Беги… — прохрипел он, коса выпала из ослабевших рук. — Можешь выбрать и такой вариант, — кивнул Жон.       Тяжело вздохнув она активировала проявление бросившись вперед. — Подобного удара тупой частью не хватило бы, для того, чтобы пробить мой череп, — равнодушно заключил Жон, перехватив ее атаку свободной рукой, после чего перебросив через себя впечатал в землю выбив весь воздух из легких, придавив её шею ногой, — милосердие прерогатива сильных. Ты же в попытках спасти всех… не спасешь вообще никого, — грудь начало жечь от удушья, — напускная доброта за которой скрывается всего лишь простая неспособность нести ответственность за свои действия. Ты унаследовала эту черту от своей матери, но по какой-то причине, не сделала выводов из ее судьбы, — в глазах начало темнеть, — её смерть не являлась роковой случайностью, но закономерностью нелепого выбора судьбы. Слабаки не имеют права разбрасываться подобными желаниями. Нежелание взглянуть правде в глаза принесет лишь боль, как тебе, — сознание начало меркнуть, — так и окружающим тебя людям.       Руби услышала, как тело ее дяди грохнулось об землю. Он тут же начал откашливаться, демонстрируя что, жив, позволяя ей ощутить весь ужас ситуации. Повторения той ситуации он не выдержит, сломавшись окончательно.       Ровно, как и её отец.       Ровно, как и Янг, которая до конца своих дней будет винить в смерти Руби себя.       На ее глазах выступили слезы, но как-либо повлиять на ситуацию она уже была не в силах. Прежде чем ее взгляд полностью застелила тьма, вдалеке раздался взрыв и давление на шею резко исчезло. Судорожно откашливаясь, она посмотрела на Жона, но зрение никак не хотело фокусироваться чтобы позволить ей увидеть спало ли с его лица выражение равнодушия. — Что же, думаю вы догадываетесь что я не имею к этому ни малейшего отношения, — произнес он, — слишком избыточно было бы отсылать меня, задержать вас. Так что не буду мешать вам выполнять свой охотничий долг, — более-менее придя в себя Кроу, бросился к ней, прижав к себе, — подумай над всем что я сказал и не забывай. Ты могла покончить со всем сегодня, но погнавшись за своими амбициями, обрекла себя на страдания. Еще увидимся, — произнес он, развернувшись и, как обычно неспешно, направившись прочь.       Наконец тело Руби решило отключиться, не способное более справляться с нервным напряжением. Далеко на фоне раздавались крики.