Ведь мёртвые не умирают во второй раз.
***
Последним, что помнил Маркус перед тем, как его поглотила вязкая и липкая, словно смола, тьма — адская боль во всем теле от удара о дерево и жуткий треск собственных костей. А до этого — как он смело, зная, что умрет, страшась грядущей вечной тьмы, все равно идёт вперёд, напевая мелодию, от которой Теневой Зверь одновременно и приходил в ужас, и все больше разъярялся, стараясь тем самым спасти своих друзей. Поппи, Дэш и Азуми. Их лица в последнее время всё чаще вспыхивают в памяти, стоит вспомнить лишь только имена. И что же смогло заставить его буквально за день или два привязаться к этим незнакомым ему детям? Возможно это был общий страх. Возможно — то, сколько злоключений они пережили вместе за столь короткий срок. Однако факт оставался фактом — они все же живы, пускай и ушли, спасая свою жизни и не ведая, что им уже подготовлена новая ловушка. Они ушли, оставляя Маркуса, утопающего в мертвенной темноте. Он метался в ней, словно дикий зверь. Он начал сходить с ума. Как может сойти с ума призрак? Не ясно, но Маркус точно понимал, что понемногу теряет рассудок. И вот, когда отчаянье наконец захватило его с головой, он услышал до дрожи знакомый, ненавистный жуткий голос. Но в этот раз, рыжеволосый пленник остатков Ларкспура не испытывал к нему отвращения. Его захватил интерес. *** Маркус не чувствует ничего. Он не чувствует боли от кулаков Джейсона, которые бьют его лицо, шею, щёки. Он просто стоит и слушает слова кузена, которые он кричит в промежутках между ударами, слегка пошатываясь, словно от сильного головокружения. — Я хочу... Хочу... Хочу, чтобы ты чувстовал то же, что и Лу! В голове, как и в душе полнейшая, чёрная и сосущая все остатки былой человечности пустота. Он только что фактически убил Конни. Он только что фактически убил всех, кто находится в треклятом кукольном домике, включая свою кузину — Лу. Маркус делает шаг в сторону. Джейсон, который вновь хотел его ударить, по инерции летит вперёд, чуть не вылетая с тонкой освещённой полосы, которая была единственной „спасательной соломинкой“ для маличишки. Оборачивается, озлобленно глядя на кузена. Маркус открывает свои слипшиеся от довольно долгого молчания потрескавшиеся губы, дабы предупредить новую попытку Джейсона начать размахивать кулаками, что может привести к выходу последнего с полосы света. — Я больше ничего не чувствую, — звучит тихо. Впрочем, более громко говорить Маркус не способен, либо просто не хочет. Точно, не хочет. — Наверное в этом сейчас моя главная проблема.***
Призыв брата быть храбрым словно открыл Маркусу глаза в последний раз. Сможет ли мертвый умереть во второй раз? Звучит как бред, но терять жизнь за других Маркусу уже не впервой. Если есть шанс спасти Лу, то почему бы не попробовать?... Идея заменить её перед Домом возникла быстро, как удар молнии, и показалась такой до болезненного верной, что Маркус даже не раздумывал. Перенести кузину из дома было удивительно легко. Встать против теневой твари с голыми кулаками было ещё проще. Тонуть в темноте, чувствуя клыки Твари на своей шее было совсем не страшно. В ушах словно играл реквием, который кто-то исполнял на виолончели.Умирать вновь было ещё проще и к тому же совсем не больно.