Белла, чао

Она была в желтых резиновых сапогах. Скакала по лужам и смеялась. Неоново-розовый дождевик и белый длинный шарф. Она похожа на конфету или на пышный тортик с посыпкой, яркий и сладкий. В любой кондитерской среди множества сладостей всегда смотришь только на него и сразу хочешь попробовать.   Они идут по пустынной дороге в Англии. Осень, густой, как молоко, туман, дождь. Вдалеке виднеется домик бабушки и дедушки Ферба. Они напекли сдобных булок и готовятся пить чай. Все люди сейчас дома, греются у каминов и батарей, пока октябрьский пронизывающий ветер набирает силу. А они гуляют под дождем.   Ферб держит большой зонт, пока Изабелла бегает вокруг, не боясь промокнуть. Она мерит в сапогах глубину луж, подбирает мокрые желтые листья, свои лучшие находки с победной улыбкой показывает Фербу. Капюшон дождевика сполз с ее головы, и дождь промочил черные волосы. Они в хаотичном пучке, капли стекают по прядям на лицо и закатываются ей за шиворот, отчего она извивается и хохочет. Пучок распускается, и ее волосы длинными волнами падают на плечи. Они такие густые, такие блестящие, такие тяжелые от воды. Они занимают полмира и пахнут жасмином. Ферб их так любит. Изабелла выжимает дождь из своих прядей и забегает к нему под зонт.   Она вся мокрая и холодная, а Ферб пока сухой и теплый. Смотрит на ее счастливое лицо, на сияющие глаза под густыми ресницами, и улыбается. Она делает хитрую мину и резко тянется руками к его пальто. Отгибает воротник и прислоняет руки к его шее. —Изабеллааа!—вздрагивает Ферб. Они холоднющие и мокрые. Он со смехом пытается перехватить ее ладони, но она успевает увернуться и убежать. Ферб срывается и спешит за ней, Изабелла сворачивает в поле, несется, заливисто визжит, боясь расправы. Они бегают друг за другом кругами, но Ферб, как всегда, оказывается быстрее и настигает ее. Он сгребает Изабеллу в охапку и мстит, складывая зонтик прямо над ее головой. Капли водопадом летят и оседают на ее лице, застревая в ресницах. —Попалась!—дышит ей в ухо Ферб. —Так не честно, злодей-британец,—смеется в ответ Изабелла. Она мелко дрожит и пытается отдышаться. Ферб чувствует тепло ее хрупкого тела. Обнимает ее крепче. Она успокаивается и устраивается головой у него на плече. —Теперь мы оба промокли, и мне это нравится,—говорит она. Ферб кивает и гладит ее волосы, вдыхает их легкий аромат. Холодно от дождя и тепло от объятий.   Изабелла отстраняется и смотрит ему в глаза. Голубые. Ее глаза такие добрые и красивые, что Ферб не может просто на них смотреть. Он наклоняется и целует Изабеллу. Ее губы мягкие, горячие, нежные. Сначала неуверенные, потом настойчивые, жаждущие. Он впивается в них и не может оторваться, обнимает ее крепче. Изабелла обвивает руками его шею, и они становятся единым существом, дорвавшимся до счастья.   Ферб проснулся. Ну и сон. Под пижамой горячо, румянец, наверное, светится в темноте. Флетчер поднял голову с подушки, протер глаза, огляделся. На часах 23:56. Вечер—вкус.   Он поднялся с кровати, тихо заходил по комнате, чтобы не разбудить Финеса, туда-сюда, туда-сюда. Потом спустился на кухню, выпил воды, поднялся обратно, лег. Долго ворочался с широко открытыми глазами, зарылся под одеяло с головой. Вздохнул. Он целовал ее во сне. Он Изабеллу целовал во сне. Она была счастлива, и он тоже. Они были вместе. Улыбка сама собой расцвела на лице, стало совсем жарко, но тело расслабилось, как будто по жилам пустили мед.   Ферб остановил себя. Сон—это всего лишь сон. Сны разные бывают, сюрреалистичные, кошмарные, странные, но они никогда не были и не будут реальностью. Мало ли каким образом мозг переработал события последней недели. Ему могло присниться, что он стал кентавром, и ему даже могло это понравиться, но это не значит, что нужно и в реальной жизни становиться кентавром. Вместо Изабеллы можно подставить любую другую девочку вроде Милли или Эдиссон, и смысл не изменится. Но понравилось бы ему целовать Эдиссон? Наверное, да. Да, все было бы так же. Нечего переживать.   Успокоенный, Ферб закрыл глаза. Сон пришел быстро.   Он подменяет родителей в их антикварной лавке. Они уехали на выходные и надеются на его харизму и дар убеждения, ведь сейчас самый разгар сезона (если у антикварного бизнеса вообще может быть хоть какой-то разгар).   Уже вечер, семь. До закрытия два часа, но ужасно скучно и голодно. За день Ферб устал: пришлось возиться с пожилой дамой, которая два часа осматривала французский сервиз через очки и решала, купить его в подарок внучке на свадьбу или нет. В результате она ушла с пустыми руками. За весь остальной день удалось продать только тумбочку девятнадцатого века и дюжину садовых гномов странному мужчине в белом халате.   От нечего делать Ферб соорудил маленького робота, который сейчас катается по столу и объезжает препятствия в виде вазочек, стопок старинных монет и пресс-папье. Звенит колокольчик на двери. Ферб оборачивается, выжимает улыбку и готовится принять нового клиента. —Привет, Ферб, а что ты делаешь?—звучит знакомый голос. Улыбка тут же становится настоящей. —Играю роль самого обаятельного продавца антиквариата,—говорит Ферб в ответ. —Как жаль, что тебе и играть ничего не надо,—Изабелла наклоняется над прилавком и целует его в губы. Поцелуй прекрасен, как глоток воды в пустыне. Потом она ставит сумку на стол.—Я принесла тебе ужин. Мы с мамой наготовили прекрасных бурито, а еще я захватила лимонад и мороженое. Надеюсь, оно не успело растаять. Она суетится, расчищая стол от хлама и расставляя контейнеры и пластиковую посуду. Сдувает волосы с лица. Изабелла в его толстовке и мешковатых джинсах—одета так просто, но так очаровательно. Ферб на мгновение замирает и любуется ее быстрыми движениями, потом помогает ей накрывать. Он совсем не ожидал, что его накормят, но Изабелла часто придумывает такое, что удивляет даже Ферба. А они с Финесом видели и строили почти все. —Спасибо, что пришла, Белла. Я умирал тут от скуки, а ты внесла смысл в мой день,—улыбается Ферб. Изабелла смеется и подмигивает: —Только это не бесплатно, Флетчер. Моей мамы нет дома, и ты сегодня ночуешь у меня. —Как скажете, принцесса. Ваш слуга накормлен и полон сил, чтобы исполнять все ваши желания.   Ферб снова проснулся. Исполнять все ее желания, называть ее Беллой, ужинать вместе. Чем дальше, тем хуже... Неужели все действительно не просто так? Этот итальянский фильм, слова родителей, сны. Он отрицал, все отрицал, но получалось уже очень плохо. Он боялся произносить имя Изабеллы вслух и даже просто о ней думать. Хотелось, чтобы скорее наступило утро и голова прояснилась. Он надеялся, что за эту ночь больше ничего не приснится, и с тяжело бьющимся сердцем закрывал глаза.   На Изабелле не надето ничего. Совсем. Сейчас глубокая ночь, но дует теплый ветер, поэтому вовсе не холодно. На глади воды лунная дорожка, волны облизывают ноги и оставляют темные следы на песке. Отблески белого света играют на фигуре Изабеллы. Молочная кожа стала полупрозрачной. Капельки воды блестят на талии, ключицах, икрах. Волосы легли мокрыми завитками на ее плечи, груди и живот, скрыли от его глаз ее соски. Ферб чувствовал, что они как будто первые и единственные люди на земле, Адам и Ева, готовятся совершить первородный грех. Они одни на ночном калифорнийском побережье, всю ночь будут смотреть на звезды и океан.   Изабелла входит в воду, ступает медленно, наслаждается течением и силой волн, которым противостоит. Оборачивается, тихо зовет его с собой, одними губами, и ныряет в океан. Ферб идет за ней, и они долго плавают, наслаждаясь бесконечной романтикой ночи.   Ферб обнимает Изабеллу и целует глубоко и страстно, ее тело прильнуло к его телу. Они обнаженные, разгоряченные и жаждущие. Он хочет ее и получает, когда она разрешает ему касаться каждого уголка ее тела и целовать его. Они занимаются любовью, и ничего лучше в его жизни никогда не случалось.   Ферб проснулся в третий раз. Он был возбужден, сердце колотилось как бешеное, на лбу выступил пот. Это просто невыносимо.   Он встал с кровати, схватился руками за голову. Ему было ужасно стыдно за такие сны, но он ничего не мог с собой поделать. Он хотел забыть их и отменить, но они снились непроизвольно и заставляли его нервничать и краснеть. Но они ему ужасно нравились. Он хотел смотреть их бесконечно, и хотел, чтобы в них была Изабелла, а не Милли и не Эдиссон. Только Изабелла, только ее волосы, только ее смех и остроумные подколы.   Ферб подошел к окну и взглянул на дом напротив. В комнате Изабеллы горел свет. Скорее всего повторяет свою речь для завтрашнего состязания скаутов, ведь она там главный организатор. Похоже еще даже не ложилась, сидит, переживает за своими фиолетовыми шторами. Сердце Ферба болезненно сжалось. Похоже, придется сказать это вслух: Ферб влюблен в Изабеллу. Она ему нравится, нравится очень сильно, и от этого все его сны, мысли, неловкость и злость.   Подумать только, Ферб влюбился в Изабеллу. В соседку из дома напротив, которая всю жизнь любит его брата. Он ненавидел любовные треугольники и драмы, но именно так с ним и случилось. Какая ирония! Ферб хотел бы себя переубедить, обнаружить, что чувства были ошибкой, но понял, что окончательно влип. Хотелось кого-то ударить. Ударить Финеса, за то, что тот слеп и наивен, толпу, которая уже почти поженила Изабеллу и Флинна и напророчила им троих детей, себя, за то, что обрек всех на страдания и трудные жизненные выборы. Эти чувства оказались слишком сложными. Он был третьим лишним в и так странных отношениях Финеса и Изабеллы. Ему было горько оттого, что он оказался в омуте совсем один, да еще и навредил Изабелле жестокой правдой.   Ферб вздохнул. В окне Изабеллы погас свет, и он вернулся в кровать и зарылся под одеяло. Он влюблен в Изабеллу. Это факт. С остальным он разберется позже. А сейчас обратно в сны.