Холодные руки

Кратус вбежал в комнату, улыбаясь от уха до уха. Он, как обычно, успел где-то порвать свою ученическую мантию и изгваздать в грязи ботинки. Не успев отдышаться, он нашёл взглядом Шарля, сдул со лба непокорную челку и гордо помахал мешочком: — Смотри, что у меня есть! — Что это? Точно сокровище, Кратус выудил из мешочка крупный сероватый комок: — Пластилин, — и, с усилием переломив кусок, протянул половину Шарлю. Пластилин на ощупь оказался твердым, словно бы окаменевшим. — Из него можно делать фигурки, — сказал Кратус, устраиваясь рядом и болтая ногами. — И мотоциклиста можно слепить? — Конечно, Шарли, всё, что хочешь, — и он непринуждённо раскатал ком в ладонях. Пластилин начал обретать форму сердца. То ли навского, то ли чудского, а может, вообще человского, — похоже, Кратус сам ещё не решил. Шарль попробовал тоже примять свою порцию, но ничего не вышло: кусок продолжал оставаться твердым и холодным. Он нажал сильнее, и даже попытался сдавить двумя руками. На поверхности остались царапины от ногтей — только и всего. Пластилин не поддавался никаким усилиям. Кратус увлеченно катал трубочки-сосуды, не обращая внимания на мир вокруг и не замечая страданий друга. Его комочек потихоньку превращался в крохотное чудо: красивое, аккуратное, почти настоящее сердце. Будто зачарованный, Шарль наблюдал, как из-под рук погрузившегося в работу эрлийца выходят печень, почки и, кажется, поджелудочная железа. Ладные, славные фигурки, изящные и точные, как картинки из анатомического атласа. Шарль сдавил ненавистный пластилин до боли в пальцах. Ему наконец удалось оторвать кусочек. С мерзким рваным краем. Выдал тихое ругательство на масари, которое ему знать не полагалось, и поинтересовался: — Где ты вообще его взял? Кратус отвлекся от лепки и озадаченно почесал затылок, глядя на бесплодные усилия друга. — Странно. Мне его Кирога дал. Сказал, тебе тоже обязательно понравится. Шарль Гангрел вспомнил, как ехидно ухмылялся вредный Кирога, увидев его сегодня, и многое стало ясней. Вскоре Шарль узнал о существовании глины для лепки, а спустя годы стал знаменитым скульптором. Но к навам всегда относился с недоверием.