Так не бывает

Мы обернулись, но не увидели ничего. Мы сразу не поняли, что это, точнее я не поняла, но по лицу Чана, было видно, что он в панике, но скрывает её. Мы продолжили идти, но Чан всё время оборачивался. И тут мимо нас проезжает скорая с сиреной. Я начинаю осознавать, что это были за звуки и почему брат так поменялся в лице. Только я не хотела это принимать, не хотела даже думать, что что-то могло случиться с родителями. Я начинаю плакать и умолять Чана пойти туда. И тут я замечаю слёзы в его глазах. Значит, это правда, все, что я думала - правда. Я вырываюсь и бегу в сторону, куда уехали родители, я плачу, я кричу, я не понимаю, что происходит. Я задыхаюсь, я виню себя и в то же время надеюсь, чтобы они были живы. Я слышу, как меня зовёт Чан, но я бегу туда, в надежде, увидеть их в испуге, но живых. Когда я начинаю видеть машину скорой помощи, я понимаю, что уже близко. Может они проехали это место? Да, точно, они успели проехать, они же уже достаточно далеко. Я себя так успокаиваю. В надежде, что это правда, я останавливаюсь. Место катастрофы ограждено. Брат подходит ко мне и говорит: -Тебе не стоит туда ходить, не нужно это видеть. -Почему? А что если они там, что если они погибли? -Перестань даже думать об этом. -Я пойду туда. - Я подхожу ближе к машине скорой помощи. И вижу ужасающую картину. В машине человек весь в крови, его перебинтовывает медсестра -Девочка, что ты здесь делаешь, откуда ты, с кем? Уходи отсюда. Рядом со мной вышел и встал рядом Чан, он подавлен, он плачет и обнимает меня. Я всё тут же поняла и люди в скорой помощи, наверное, тоже. Я вырвалась из его объятий и побежала в сторону аварии. Там фургон, но он едет в сторону, откуда мы пришли, но в тоже время на противоположенной линии. И рядом с фургоном машина, та машина, которую я так не хотела увидеть. Наша машина. Машина, вся обгорела и перевернута, а фургон, только немного помят. Я хочу подбежать к машине, но меня хватают за руку. Я подумала, что это брат, но это оказался сотрудник -Девочка, ты кто? Я сквозь слёзы отвечаю: -Пустите, это мои родители, это наша машина.- Меня, наверное, услышали полицейские, потому что они сразу после моих слов подошли. -Как твоё имя? -Эльза, пустите - я кричу и мне удалось вырваться. Я побегаю к машине и вижу, что там никого нет, вижу свой обгоревший дневник и сразу достаю его. Около машины, кроме несколько полицейских, больше никого нет. Я вижу Чана, который стоит около другой скорой, и иду к нему, может они там. -Где ты это взяла?- И показал на мой дневник, у которого переплет подгорел. Но я только показала на машину. -Где папа?- тихим голосом спросила я. Чан подошёл и обнял меня. - Его больше нет.- У меня в голове начинает пульсировать, и слова Чана отдаются эхом. Я падаю на колени и кричу: - Я не верю, ты врёшь. Это ты во всём виноват, если бы ты попросил прощения, мы бы все месте поехали домой или вообще никуда бы сегодня не поехали. -Я не виноват, я не причём, Эльза прошу не вини меня. -Нет, ты прав, это я виновата, я должна была поехать с ними, если бы поехали сразу, как ты вышел, мы бы проехали это место. Или я должна была быть с ними и погибнуть, это я во всём виновата, это я их бросила, решив поддержать тебя.- Я задыхаюсь от слёз. -Нет, не нужно так говорить, ты не виновата, никто не виноват, это случай. Чан в ступоре, а дядя Дэрик и тетя Лиа сказали нам, что они будут нашими опекунами-родителями. Я снова рисую и пишу, что произошло за эти 2 дня. Следом мы поехали в наш дом и забрали наши вещи. Здесь всё напоминает о них. Здесь очень много наших фотографий. Удивительно, как за несколько часов может измениться жизнь. Ещё утром мы вместе завтракали, а в полдень мы остались одни на всю жизнь. Вчера я ехала со школы вместе с папой, и обсуждали, как лучше покрасить веранду к лету. Я ловлю себя на мысли, что я стою и смотрю на кухню уже минут 15. Я поднимаюсь к себе в комнату и собираю свои вещи. Мы не будем жить в этом доме, его забирает государство таккак он оформлен в кредит, и выставят на продажу,удивительно, но, наверное, его следующим жильцам не скажут, куда делись прошлые жильцы. А я с Чаном теперь буду жить у наших родственников. У них нет своих детей, так что мы им будем, как родные, это они нам сами сказали, только вот, они не будут нам, как родные.