Вопреки

Госпожа очнулась на своей кровати в дворцовых покоях. Рядом стояли Атике, Гевхерхан и сыновья. Все, кроме Мурада. — Валиде! — Подбежала к матери старшая дочь. — Кёсем огляделась и заметила, что за окном начало темнеть, хоть приехала она ещё утром. — Что происходит? — По инерции сжала руку, протяную дочерью. — Вы потеряли сознание в покоях Повелителя. Он принёс вас сюда, весь дворец очень перепугался, увидев вас на руках у брата. Вам было очень плохо, лекари дали вам отвар и вы проспали до вечера. — Кратко объяснила все Атике. — О, Аллах… — Приподнявшись, Кёсем снова почувствовала, как в глазах потемнело. В висках очень неприятно стучало, лёгкие будто были до сих пор сдавлены и не получалось вздохнуть в полную силу. Во рту была непонятная сухость. Султанша потянулась за стаканом, однако руки все ещё плохо слушались её. Подобного состояния после обморока у неё не было никогда, потому госпожа сильно запереживала. Она посмотрела на Гевхерхан глазами, полными страха. — Не переживайте, мама. Так подействовал успокоительный отвар, сейчас все пройдёт. Возьмите. — Султанша протянула стакан с прохладной водой. Кёсем наблюдала на себе встревоженные взгляды детей, которые ещё не смелились сказать ничего. — Я в порядке. Всё хорошо. — Осушив стакан полностью произнесла Валиде Султан.- Мурад что нибудь говорил? — Нет. Я так полагаю, что он ждёт завтрашнего дня, чтобы поговорить с вами. — Мне очень важно то, что вы рядом со мной сейчас. Но я хочу на время остаться одной, все обдумать и решить. — Всё понятливо согласились и по одному покинули покои. — Хаджи! — Слуга появился подле моментально. — Прикажи, пусть подготовят мой ночной наряд. Видимо сегодня я удостоена чести ночевать в своём дворце. — Разочарованно и одновременно с сарказмом произнесла женщина. Хаджи поклонился и вышел. — О, Аллах. — Госпожа потёрла переносицу, медленно поднимаясь с кровати. Конечности все ещё плохо слушались и сильно клонило спать, однако при этом голова гудела от переполняющих мыслей и переживаний. Встав перед зеркалом она оглядела его и разочаровано ухмыльнулась. Сколько таких зеркал она разбила в порыве гнева из-за своего вспыльчивого характера? Сколько всего произошло в этих покоях. Сколько радости и разочарований она здесь пережила и сколько раз эти подушки впитывали её горькие слёзы, которые она без стестения проливала будучи наедине с тишиной. Постояв в своих мыслях ещё буквально пару минут, она отвлеклась из-за звука открывающихся дверей. — Султанша, ваш наряд. — Идите и не беспокойте меня до утра, я хочу отдохнуть. — Доброй ночи, Валиде Султан — Тебе того же, Хаджи. — Приподняла уголки губ в милой улыбке. Через десять минут султанша уже лежала в постели. В голову лезки тысячи мыслей, диалогов и воспоминаний. Закрыв глаза и увидев перед собой полную пустоту, госпожа попыталась отогнать от себя все ненужное и удручающее. Ага сидел у себя в покоях и пустым взглядом провожал птиц за окном. Кеманкеш понимал, что нужно брать себя в руки, осозновал, что все закончилось, не будет ни начала ни конца у этой истории. Невозможно. Но внутри что то громко отрицало это. Кричало: борись! Не сдавайся! Однако здравый ум присекал все подобное. В руках лежал платок, который он завтра должен был отдать прекрасной обладательнице аквамариновых глаз, что пленила его сердце и разум. Как все-таки сложно бывает в этой жизни. Она, казалось, с тобой в одном дворце, в нескольких десятках шагов, но такая недоступная и этим ещё более манящая. Тот поцелуй Кеманкеш ни в коем случае не воспринимал как слабость и доступность. Это было что то неконтролируемое, то, над чем нельзя совладать. Он часто вспоминал те десять секунд, что стали для него самым счастливым, хоть и коротким мгновением. Она была настолько смущена и открыта одновременно, что это ещё больше завораживало, хоть это и не было редкостью. Совмещать в себе несколько абсолютно разных эмоций Кёсем Султан умела прекрасно. Жестокость и милосердие. Доброту и злобу. Все это мешалось у неё внутри, было видно, но одновременно находилось под тысячей замков. — Кёсем Султан во дворце — это плохо. Однако то, что доверие султана к ней подорвано — прекрасная весть. Ты слышал что нибудь, Мустафа? — Махмуд пытался разгорячить толпу, однако женщина все пресекла. В покоях они громко спорили, потом Валиде Султан стало плохо и она потеряла сознание. — Она не здорова, это очевидно. Нужно узнать об этом детальнее. Эмре, завтра ты отправляешься на поиски той девушки. У тебя три дня. — Парень уверенно кивнул. За дни здесь он привык к этой устрашающей обстановке и чувствовал себя гораздо комфортнее, хоть и каждый раз испытывал отвращение ко всем этим людям. Отпросившись, он ушёл. — Оставьте нас. — Холодным голосом приказал мужчина помладше. Всё вышли. — Я хочу оставить это дело. — Глаза собеседника налились яростью. — Что?! Да ты хоть сам себя слышишь? Мы на полпути к цели, а ты сдаёшься? Ты забыл, что сделала эта шайка с нашей семьёй? Тебе достать тот окраваленый платок? Хочешь снова вспомнить мать? — Я устал жить постоянной местью. Моё сердце отныне занято и я хочу посвятить себя этому. — Ты делаешь огромную ошибку, Силахтар. Огромную. — Мужчина недовольно махнул рукой и Мустафа удалился оттуда. На следующее утро Кёсем решила сама отправиться в покои сына и все спокойно обсудить. На пути к покоям её встретил Кеманкеш, который вежливо склонился и произнёс обыкновенное «Кёсем Султан». Женщина прошла мимо. — Войди! — Послышался голос сына из покоев. Кёсем вошла. — Как вы? — Спросил, подходя к ней ближе и протягивая руку, чтобы та вложила в неё свою. Поцеловав тыльную сторону материнской ладони, Мурад пригласил султаншу на тахту. — Сынок, ты услышал то, что я хотела тебе рассказать. Да, возможно… — Я верю вам. — Мужчина поднял руку вверх. — То, что вы рассказали действительно похоже на правду, однако моё доверие к вам отныне не будет таким, как раньше, знайте это. Вы останетесь во дворце на этот месяц, чтобы все утихло. — А после? — Посмотрим. Идите к себе, Валиде, вам нужно отдохнуть после вчерашнего. — Странно, но в его голосе не было ни капли заботы или переживаний. Мурад сказал это будто попытавшись поскорее закончить разговор. Кёсем это заметила и очень расстроилась, но виду не подала. Выйдя из покоев, она приказала подготовить ей шатёр в саду, дабы отдохнуть и подышать свежими осенним воздухом. Стояло довольно раннее утро, на небе все ещё виднелись тучи, однако ветра не было. Султанша пила кофе и думала о чем то своём, пытаясь хоть в этот раз занять голову добрыми мыслями. За этот месяц все разрешится и она останется во дворце, Кёсем была уверена. Отныне она будет рядом со своими детьми, сможет оберегать их и защищать от ошибок. Как она делала это на протяжении долгих лет. Вдруг позади почувствовалось чьё то присутствие. То тепло, которое она чувствовала лишь от одного человека — Кеманкеша. Еле заметно повернув голову, она увидела, как тот ходит около розового куста и что то перебирает в руках. Интерес снова взял вверх, султанша поднялась и пошла в его сторону. Как только она оказалась напротив послышалось привычное «Султанша», и его уважительный поклон. Кёсем за время дороги не придумала причину, по которой подошла, а сказать настоящую было настоящей глупостью, потому госпожа просто осмотрела мужчину сверху вниз и остановилась на том самом платочке в его руках. — Госпожа, я слышал, что вам вчера было плохо. Вы здоровы? — Да, мне уже лучше. Что это? — Кёсем старалась говорить максимально отстранённо и холодно, но не получалось. Что же творил с ней этот мужчина? Почему именно перед ним не удавалось надеть ту самую маску безразличия, с которой она буквально жила все это время? — Это мой знак примирения с вами, Кёсем Султан. — Развернул ласкуток, бережно складывая его в руках. С какой осторожностью он относился к этой вещи… Завораживало. — Я очень обидел вас, я понимаю. Я не хотел сказать, что те десять секунд в карете были ошибкой в личном плане, наоборот. — Растерянно улыбнулся. — Но я очень боюсь за вас и за вашу жизнь, поймите. — Ты прав. — Госпожа глубоко выдохнула после минуты молчания. Он говорил так откровенно и честно, что хватало лишь взгляда, чтобы поверить ему на слово. Ещё раз посмотрев на его руки, она отвернулась и собралась было уходить. — Если вы поверили в хоть одно моё слово — примите этот платок, прошу. — Остановилась. Руки дрожали, безумно хотели подняться, чтобы взять вещь. Медленно развернувшись, она подняла руки на уровне его и протянула их. Он вложил подарок в её ладони, и накрыл их своими. Поглаживая тыльную сторону руки, он согревал её от наступающего холода. На глазах султанши невольно выступили слезинки и одна упала на их руки. — Не плачьте, султанша. Я не достоин ваших слёз. Просто будьте счастливы и не подвергайте свою жизнь опасности. — Я уже давно осознала, что не смогу быть счастливой без тебя. Точнее не я, а что то внутри меня. Где-то здесь… — Положила руку на уровне сердца. Кеманкеш мило улыбнулся. — Мустафа, останься просто моим другом. Просто будь рядом и говори, что все будет хорошо. Я не прошу большего. — Кеманкеш кивнул и его рука начала поднимать её ладонь на уровне губ. Осторожно и ненастойчиво поцеловав нежную кожу на руках, он одобряюще кивнул. Кёсем не хотелось уходить, хотелось остаться здесь и продолжить разговаривать с ним, наблюдая за его влюблённым взглядом. И отвечать им же, самой того не замечая… Однако нужно было разойтись. Вновь они позволили себе слишком много. Спрятав растерянный взгляд, султанша поспешила во дворец. Шли недели, Кёсем Султан старалась вникнуться в дела государства и стать опорой для своего народа. Так было нужно. Почти все дни она проводила в вакфе, а по вечерам либо оставалась наедине с книгами, либо же с детьми и внуками. Это помогало отвлечься и забыть о проблемах. Кеманкеш же часто выезжал на охоту. Из-за того, что султанша приехала во дворец и ей не нужен столь серьёзный присмотр, у Аги появилось больше свободного времени. Мустафа сам того не замечая сравнивал лик Кёсем Султан с каждой пролетающей мимо прекрасной птицей. Она не покидала его мысли ни на минуту и это не было проблемой. Наоборот. В один день Кеманкеша вызвали в покои Султана. — Повелитель. — Как всегда учтиво склонился. — Кеманкеш. Я крайне недоволен твоей работой, что я тебе доверил. За моей спиной произошло столько всего, и бунт, и покушения, и даже раскрытие этого дела, но ты и словом не обмолвился. Как это понимать? — Повелитель… — Мустафа замешкался. — В этом есть моя ошибка, признаю. Я был нанят для Кёсем Султан не только как кетхюда, понимаю. — Самому было противно от своих слов. Кеманкеш пытался подобрать слова чтобы не соврать, но и не наговорить слишком много правды. — Так как приблизиться к Валиде Султан довольно сложно, я решил сохранить это в тайне, дабы она начала доверять мне. — А потом бы ты это доверие оборвал? — Такой неожиданный вопрос заставил кетхюду удивиться и задуматься. — Послушай, Ага. Кёсем Султан, как бы там ни было, остаётся моей матерью. Я не хочу, чтобы ей было плохо, ведь сам знаю, что ей пришлось перенести и очередное предательство — не то, зачем я тебя нанял. Я доверил тебе это дело, чтобы ты сумел сохранить золотую середину, тоесть: не навредил моей Валиде, но и не забывал про свой долг. — Кеманкеш вдумывался в каждое слово, сказанное Мурадом. В его словах действительно была правда. Если Кёсем все-таки узнает, что его целью была слежка, а он переубедил её в обратном, то это станет для её ударом. Решив оставить раздумия на вечер, он посмпшил удалиться. Вернувшись в покои, он увидел на столе веточку жасмина и записку. Осторожно и трепетно развернув её, он начал читать аккуратный неразмашистый почерк. «Сегодня в вакфе будут раздавать еду и остальные нужды. Поезжай туда со мной, ты нужен мне.» — На лице невольно появилась улыбка. Самая искренняя за всю его жизнь. Она держала этот листочек в руках, перечитывала его и все же решилась на такие громкие слова.» Ты нужен мне». В вакфе было шумно и людно. Народ толкался и кричал, дабы первым пройти к султанше, рядом с которой раздавали одежду, игрушки, книги и прочее для нуждающихся. Для Валиде Султан это было не впервой, поэтому она относилась ко всему спокойно. После каждого слова благодарности на её лице появлялась широкая улыбка и глаза добрели с каждой секундой. — Да будет доволен вами Аллах, султанша! — Подошла к Кёсем маленькая девочка лет пяти. — Какая красавица! Как тебя зовут? — Айлин. — Гордо улыбнулась белыми зубками. — Ты получила книжку, Айлин? — Мне дали куклу. Вот! — Показала тряпичную куколку с длинными волосами. — Очень красивая. На тебя похожа. — Чуть посмеялась султанша. — Валиде Султан. — Да, Эстер? — Госпожа отвлеклась от разговора. — Есть важные бумаги, на которых прямо сейчас нужна ваша подпись. — Да, иду. — Кёсем снова развернулась к девочке. — Возвращайся к родителям, Айлин. Мне нужно идти. — Госпожа погладила малышку по щеке. Все это время за Султаншей наблюдал Кеманкеш. Он еле сдерживал восхищенную улыбку на лице от происходящего. Насколько же мягкой и милой бывает Кёсем Султан рядом с детьми. И все же это была её единственная слабость. Она забывает о сотне людей вокруг неё и увлечённо ведёт беседу с маленьким чадом. Увидев, что Султанша направляется на второй этаж, он так же поспешил в её кабинет. — Здесь лежат документы, требующие вашей подписи, а здесь те, которые нужно заполнить. — Эстер указала на две стопки. — Хорошо. Оставьте меня. — На этих словах Госпожа сразу посмотрела на Кеманкеша, давая понять, что ему стоит остаться. Оставшись наедине, Кёсем все же поставила одну печать, а после встала и пошла в сторону Мустафы, глаза которого буквально светились от счастья. — Ты бы хоть чуть чуть постыдился. — Улыбнулась. — Невозможно. Вы сказали, что я нужен вам? Охранять кабинет лучше снаружи, поверьте мне. — Да? Хорошо, тогда можешь идти. — Кёсем указала на дверь и села на стол, вернувшись к работе. Почувствовав на себе смущенный взгляд, полный непонимания, она засмеялась, прикрываясь рукой, чтобы не дай Аллах не услышали снаружи. — Ты и вправду нужен мне, Кеманкеш. — Сказала она чуть успокоившись. Я не знаю, с кем поделиться переживаниями, кому высказаться. Да, сегодняшний день не особо подходящий случай, но снова прятаться в саду я тоже уже не могу. — Я слушаю вас, Кёсем Султан. — Казалось бы такое официальное обращение, однако каждая нотка его голоса была пропитана пониманием и нежностью. За десять минут Кёсем рассказала все, что только можно было рассказать, однако все равно было мало. Хотелось поведать ещё больше, излить всю душу, но здравый разум и горький опыт так и не позволили этого сделать. Закончив рассказ глубоким вздохом, госпожа снова принялась за работу. — Вам нужно немного пустить все на самотёк, султанша. До вашего отъезда ещё полмесяца, а Повелитель уже сомневается в своём решении. Всё наладится, не переживайте. — Думаешь? — Конечно. — Мустафа подбадривающе улыбнулся. Госпожа поблагодарила его за поддержку. — Ты иди, чтобы никто ничего не заподозрил. — Невольно улыбнулась на этих словах. — Я как закончу, поедем во дворец. — Ага поклонился и вышел, Кёсем на время погрязла в своих мыслях. Буквально две недели назад она попросила его остаться лишь другом, а уже сегодня она отправила ему письмо со смелым текстом «ты нужен мне». Очевидно, сражаться смысла нет, она проиграла.