Ледовая история

Этери не сразу распознала, что дети за ее спиной подозрительно притихли. Очнулась от мыслей в момент, когда у кресла появилась чуть смущенная, но все же решительно настроенная Камила. С вопросом приподняла брови и заметила, как девочка кинула взгляд на подруг, оставшихся в другом конце вагона. — Этери Георгиевна… не хотите с нами поиграть? — заулыбалась Камила. — Поиграть? — она подумала, что ослышалась. — Во что? — выпрямившись, Этери обернулась и увидела спортсменок, которые сидели вместе и следили за Валиевой. Любопытные головешки тут же попрятались. — У нас есть «Уно». Еще есть «Элиас»… Знаете, это когда слова своими словами объясняешь. Только повторять нельзя, однокоренные слова нельзя, вот, — с запинками объяснила Камила. — Познавательно, — усмехнулась Этери. — Ну, вы тогда начинайте, а я выпью кофе и присоединюсь. — Правда? — округлила глаза девочка. — Уже передумала? — Нет! Хорошо… Мы будем ждать, — озаренная ее согласием Камила убежала к фигуристкам, позади раздались радостные голоса. — Поиграть, — пробормотала иронично Этери и посмотрела в окно, за которым проносились окрестности. — Чего хотела Валиева? — рядом присел Глейхенгауз, который осторожно поставил на столик перед ней стакан с кофе, еще один стакан он оставил себе. — Чтобы я с ними поиграла. Спасибо, Даниил Маркович. — Пожалуйста, Этери Георгиевна… Поиграла? — Даня заглянул в ее невозмутимое лицо. — Видать на «слабо» решили взять… Саша у нас идейный вдохновитель. А Камила — исполнитель. Ну, поиграю с ними, раз хотят, — улыбнулась Этери. — Хоть отвлекусь… — пробормотав, она сделала глоток. Кофе с утра — вот что ей не хватало. — Все еще думаешь об этом? — Конечно, думаю. Как не думать? Внутри все бурлит… — сжала кулак Этери, пряча одну руку под столиком. — Ну вот кто в здравом уме и памяти заставляет в предолимпийский сезон наших претенденток на медали отправлять на какой-то идиотский форум? — Командор хочет красоты, — засмеялся мужчина. — Сомневаюсь, что президенту это надо. Скорее идиотам в его окружении, — ее и вправду разозлило распоряжение увезти спортсменок на выступление в Санкт-Петербург. Власти решили провести форум для талантливой молодежи, и, несомненно, там потребовались фигуристки. Было жаль потраченного времени — и на прокат для участников, и на гала-ужин. — Могли бы это время потратить на сборы. — Партия сказала надо — комсомол ответил есть. Они вдвоем повернули головы на громкий хохот — фигуристки начали играть. — Это было сказано в ультимативной форме — а я такое не люблю, — жестко констатировала она. — Никто такое не любит. Ну, может хоть отвлекутся все? Тренеры переглянулись — зная, как девочки теряются от пристального внимания, смущаются, можно было предсказать, сколько всем потребуется сил на этот выход в свет. Оставалось надеяться, что их оставят в покое и ограничатся лишь показательным прокатом. *** Изумленная Камила поначалу зажалась и не нашлась, что ответить. Она растерялась от того, что ее задержали на перроне при выходе из вагона и отвели в сторону. В недоумении девочка слушала помощницу отца, которая внезапно появилась в Санкт-Петербурге. — Папа мне ничего не говорил, — она отпустила ручку чемодана и спрятала озябшие руки в карманы длинного белоснежного пуховика. — Он пока занят, но хочет, чтобы я тебя привезла. Вы все равно в одном отеле… Ничего страшного, — уговаривала Маша и все норовила погладить ее по плечу, но Камила пятилась и не хотела, чтобы ее трогали. — Но папа даже не звонил вчера. И сегодня тоже. — Камила, выход там! — из редеющей толпы, которая текла в противоположную сторону к вокзалу, вынырнула Этери Георгиевна. Вот она могла спокойно взять ее за плечо. — А что происходит? — задержавшись, тренер с вопросом уставилась на девушку. — Здравствуйте, я — помощница отца Камилы… — Маша, — наклонив голову, изучала ее Этери Георгиевна. — Да, точно, — улыбаясь показывала белоснежные зубы девушка. — Хотела забрать Камилу и отвезти ее к Марку Витальевичу. У него встреча с деловыми партнерами… Он хотел бы познакомить… — Куда отвезти? Марк Витальевич в курсе, что мы приехали на форум? — Тутберидзе не хотела слышать открывшую рот помощницу. — Камила — несовершеннолетняя, в поездке за нее отвечаю я. И, конечно, с вами я ее не отпускаю… Маша. Камила внутренне передохнула — перспектива ехать в машине с этой странной девицей ее не грела. Сейчас она готова была взять тренера за руку и следовать за ней даже на многочасовую изматывающую тренировку. — Но… — До свидания, Маша. А Марку Витальевичу передайте — пусть лично мне позвонит и скажет, куда ему потребовалась так срочно дочь. Идем, Камила — Этери Георгиевна опустила взгляд на девочку, и та послушно схватила ручку чемодана. Отходя от помощницы, которая лишилась дара речи от авторитетного давления, Этери понадеялась про себя, что Валиев не позвонит ей. За несколько дней, что прошло с момента их ужина и поцелуя, она так и не нашла ответы на его и свои вопросы. *** Нечасто удавалось увидеть фигуристок в официальных нарядах. В платьях, с легким мейкапом девочки выглядели девушками-тростинками. С румянцами на лицах они переглядывались друг с другом, прятали улыбки и следили за церемонией награждения спортсменов. Воспитанницам Тутберидзе тоже вручали цветы и дипломы за успехи в спорте. Наблюдающие с кресел в огромном тронном зале старинного особняка тренеры напряглись, когда Трусова, испытывающая отдельную нелюбовь к телевизионщикам, развернулась и показала язык в одну из камер. Камила и Аня испуганно уставились на нее. — Боже, Саша… — пробормотал Глейхенгауз, пряча лицо в ладонях. Словно услышав это, девочка, которая распустила яркие длинные волосы, упрямо глянула в их сторону. Этери сошлась с ней во взглядах, не шевелясь, но давая понять глазами, как недовольна. — Несносная девчонка, — чуть слышно отметила Этери и переглянулась с мужчиной. — Ничем ее не проймешь… — Это же обязательно покажут по всем новостям. — Покажут. Она этого и добивается, — шепотом продолжила Тутберидзе. — Извините, извините, опоздал… Они вдвоем подняли головы из-за пробирающегося к ним Валиева, который присел рядом с Этери и расстегнул пиджак. Как ни в чем не бывало, мужчина глянул вперед на детей, которые ждали, пока дядечки в строгих костюмах дойдут до них и отдадут дипломы. — Марк Витальевич, — Даня протянул через Этери руку, и Валиев пожал ее. — Были в Питере? Или проездом? — А у нас форум на соседней площадке… Президент к нам тоже заедет. Пока есть время, вот забежал, — Валиев создавал впечатление делового человека, который куда-то спешит. Раздражаясь от невинного вида мужчины и идеального алиби, Этери отвернулась от него, встряхнув кудрями. — Этери Георгиевна, прекрасно выглядите… Тренеры одновременно повернули головы к Валиеву — Глейхенгауз изумленно перевел взгляд на женщину, которая пыталась считать что-то с лица бизнесмена. Тот улыбнулся и посмотрел ей в глаза, так прямо и двусмысленно, что у Даниил Марковича от потрясения брови поползли вверх. На такие зрительные дуэли Тутберидзе в его присутствии еще не вызывали. Пугаясь того, что он стал невольным свидетелем чего-то личного, Даня заерзал и отвернулся. — Хорошее настроение, Марк Витальевич? — когда она не моргала, становилась похожа на бездушную мраморную статую. Но видимо его этим взглядом было не пронять — это Этери уже поняла. Рука зачесалась, желая стукнуть наглеца. — Знаете, прекрасное. Тем более, что дочь рядом. Вы все рядом. Вечером у нас один гала-ужин на всех. Пообщаемся в приятной компании, — Марк обаятельно улыбнулся. — Вас позвали на ужин к детям? — заинтересовался снова Глейхенгауз. — А кто этим детям строит стадионы и учебные центры? Мы — инвесторы, Даниил Маркович, — со смешком напомнил Марк. — Я сегодня с трудом отбился от проекта какого-то «Кванториума» в Красноярске… — Круто вообще, что вы этим занимаетесь, — восхитился напарник. — Это же, скорее всего, неперспективно, да? Невыгодно? — Невыгодно, но перспективно. Представьте, какие преференции дает государство тем, кто занимается подобным партнерством? Когда у государства нет денег на детей, на помощь приходит бизнес. А государство придет на помощь бизнесу. Льготы, сниженные ставки и прочее, — Валиев достал из пиджака сотовый. — Простите, — он сбросил звонок. — Интересно, — покачал головой Даня, — А вы лучше помогите нам достроить новый каток? — мужчина притих под быстрым колючим взглядом Тутберидзе. — Ва-банк? — Валиев тоже посмотрел на него. — Ваша Федерация и директор действуют потоньше … — хмыкнул бизнесмен. — Извините, — смущенно пробормотал Даня. — Награждается Анна Щербакова! Наконец-то дошла очередь и до фигуристок, которые выпрямились и выстроились по линеечке. Девочкам по очереди вручили награды с цветами и засняли для сюжета. В этот раз Трусова не рискнула нарушить правила. *** Фотосессия затянулась, и Марк вышел из душного зала, чтобы созвониться и решить важный вопрос. Попутно он оглядывался по сторонам и успел заметить, как попытавшуюся улизнуть Тутберидзе окружила толпа важных чиновников. К моменту, когда Валиев завершил разговор, тренер осталась в компании высокого худощавого мужчины с голубыми глазами, спрятанными за тонкими линзами очков. Марк внутренне присвистнул, отмечая, как женщина дружелюбно улыбается и не реагирует на то, что незнакомец придерживает ее за плечо. Хмыкнув, Валиев решительно зашагал к ним, собираясь нарушить мирную беседу. — Этери Георгиевна… Так я могу забрать Камилу? — не собирался проявлять манеры Валиев. Сунул руку в карман брюк и встал рядом, вызывая у нее смятение. — Эм… Эдуард Михайлович, познакомьтесь… — она попятилась, от чего блондин с пепельными волосами убрал руку с ее плеча и удивленно посмотрел на Валиева. — Это Марк Витальевич Валиев, папа Камилы Валиевой. — Ого, какое знакомство, — в его синих глазах вспыхнул неподдельный интерес. — Эдуард Аксенов, вице-президент Федерации Фигурного катания Москвы и Санкт-Петербурга, — они пожали друг другу руки. — Работаю в «Хрустальном»… — Очень приятно, — Марк краем глаза следил за женщиной, которая смотрела по сторонам. Куда угодно, лишь бы не на него. — У вас феноменальная девочка. Это настоящая звезда, сокровище… — Да, я знаю. Спасибо. — Эдуард Михайлович представляет коммерческие интересы наших фигуристок, — сухо сообщила Этери, поймав его взгляд. — Скорее всего, и Камилы буду представлять, — сообщил чиновник. — Почему? Кажется, я ее представитель… Или вот, Этери Георгиевна, у нее есть разрешение, — кивнул на нее Валиев. — Эмм. У Этери Георгиевны другие обязанности — она тренирует наших звездочек. А я занимаются контрактами, всеми финансами… — Понимаю. Экономическое образование имею, — приветливо улыбнулся Валиев. — Ну, так и мой юрист сможет представлять Камилу. — Наверное, нам надо встретиться в Москве и обсудить все? — смешался от его непробиваемости Аксенов. — Я все подробно объясню. Как раз решим вопрос с выплатой по Чемпионату Европы. — Выплаты идут Камиле на ее счет, часть средств остается на вкладе до совершеннолетия, остальными она может пользоваться. Мои люди этим уже занимались. Мы же прорабатывали все с Федерацией? — Чемпионат Европы — довольно большая сумма. Там… же еще нюансы с Федерацией. Вот с тренером еще… — Встретимся и поговорим, хорошо, — кивнул Валиев. — Договорились. Этери Георгиевна, обсудим наш вопрос вечером? — видно было, что Аксенов сдержался и не дотронулся до нее снова, а скрестил тонкие пальцы в замок, и, попрощавшись со всеми, удалился. — Интересный персонаж, — протянул Марк. — Марк Витальевич, что вы хотите? — ему не показалось, Этери была раздражена. — Хочу забрать Камилу на пару часов. Могу и вас забрать, можно было бы пообедать… — У Камилы режим. После обеда у нас тренировка, а потом сразу выступление и вечером гала-ужин. Пару часов у нее попросту нет. — Час? — он следил за выражениями ее лица. — Полчаса? — Полчаса. Через полчаса привезите ее в спорткомплекс. С коньками! — отклонилась от него Этери. — С коньками, с клюшкой, с санками, с чем вы прикажите, — улыбнулся Марк. — А мы не договорились перейти на ты? — Если перестанете это делать. — Что делать? — он задержал взгляд на ее губах, и Этери поджала их в тонкую линию. — Это! Нервировать меня, Марк. Это совсем не смешно. Я не люблю чувствовать себя глупо… — ее глаза угрожающе сузились. — Извини. И в мыслях не было. Просто… вижу тебя и хочу увидеть твои эмоции. — Мне лучше свои эмоции держать при себе. Все целее будут. Забирай дочь, пока я не передумала… — Понял, принял. Вот они, кстати. Из зала вывалились взволнованные и довольные дети. С фигуристками вышагивал Даниил Маркович — тренер сиял не меньше их, словно и ему вручили награду.