Двадцать лет

      Мирион сжимала в руке конверт. Казалось бы, обычный, коих на рынке можно найти много. Но это был не простой конверт. И девочка была не на рынке. Перед Мирион возвышались ворота, за которыми можно было разглядеть прекрасный дворец лесного короля и его сына.       Девочка ойкнула — она настолько сильно разволновалась, что конверт под её напряжённым пальцами с тихим треском порвался.       Леголас прислал ей приглашение на праздник. Именно ей, а не ужасно богатой даме. Это настолько удивило Мирион, что сначала она даже не поверила, что это всё правда и происходит не во сне, а наяву, но потом лишь гордо улыбнулась — её на праздник приглашает сам принц! Однако была проблема: Агнессу в Зеленолесье не звали, а потому девочке предстояло добираться до туда самой, на лошади.       Вдруг рядом с девочкой возник эльф, высокий и ослепительно красивый, как и всё другие. — Как ты оказалась здесь одна? — эльф присел перед девочкой на корточки.       Мирион нахмурилась — она уже преодолела тот возраст, когда все взрослые проделывали с ней это. Но девочка не учла, что, во-первых, эльф был очень, очень высок, и ему просто было неудобно разговаривать с миниатюрной, низенькой Мирион, не наклоняясь, а во-вторых, старше девочки на несколько тысяч лет.       Мирион протянула высокому эльфу конверт. Он поднялся, аккуратно вынул из него тонкий белый лист бумаги и вчитался в текст, что был красиво написан наверняка рукой принца. — Сколько тебе лет, дитя? — эльф оторвался от приглашения и вновь посмотрел на девочку. — Мне уже одиннадцать! — Мирион гордо распрямилась, а высокий эльф с трудом сдержал улыбку.       Одиннадцать… эльфы в таком возрасте мало походят на людей. Зато потом всего за несколько лет догоняют их и по развитию какое-то время идут с человеческих детьми в ровень, но потом люди начинают взрослеть и стареть, а эльфы так и остаются мудрыми и вечно юными. — Не рано ли тебе ещё одной путешествовать?       Эльф смотрел на девочку без иронии и без смеха, и это покорило её. Сначала Мирион хотела ответить беспрекословным отрицанием, но поняв, что высокий эльф вовсе не смеётся, а заботится о ней, передумала врать. — Рано. Но мне больше не с кем, — девочка пожала плечами.       Конечно, в дороге ей не раз было страшно: Мирион боялась заблудиться, пугалась темноты и змей. Но отец с матерью были заняты, Тирион, её сестра, что Мирион ласково называла Тишкой, ждала ребёнка, а Рэй, брат девочки, был ещё слишком мал — ему совсем недавно исполнилось пять. — Что же принц за тобой охрану-то не прислал… — сочувственно вздохнул выскоий эльф, будто бы он тоже, как и Мирион, боялся змей и темноты, но девочка понимала, что этого эльфа испугать может только другой эльф.       Высокий эльф махнул рукой, и ворота начали медленно открываться. — Когда поедешь обратно, требуй стражников в сопровождение, — со смешком посоветовал эльф и, попрощавшись, отошёл в сторону.       Мирион в растерянности какое-то время оставалась стоять на месте, а затем, собравшись с силами и втянув в лёгкие побольше воздуха, прошла в открывшийся проход и направилась вперёд, держа под узцы Милу — кобылу, которую ей, скрепя сердцем, на время отдала Агнесса.       Перед дворцом было полно других гостей: то были и эльфы, и люди, и все они сторонились друг друга, лишь иногда кидая на платья дам и камзолы мужчин заинтересованные взгляды. Мирион растерялась — она не знала, к кому ей примкнуть, а Леголаса, что спас бы её от одиночества и неловкости, нигде, как на зло, не было. Не видела девочка также и его венценосного отца. Мирион было очень неуютно: её штаны из жёсткой, но зато недорогой ткани, что даже не были украшены рисунками, смотрелись довольно скудно на фоне богато расшитых драгоценными камнями нарядов других гостей. Но это были лучшие её штаны. Кажется, какая-то богатая дама, приняв её за прислугу, приказала оправить ей её, конечно же, невероятно дорогое платье. Щёки Мирион заалели то ли от злости и негодования, то ли от смущения и мучительного стыда; девочка отвернулась и стремительно направилась к одной из колон, за которой можно будет уютно устроиться, чтобы её не одаривали презрительными взглядами и снисходительно поджатыми аккуратно накрашенными губами.       Некоторое время все стояли на месте, но уже через буквально десять минут двери дворца отворились, и гости потянулась внутрь. Не было ни приветсвенных речей, ни поклонов эльфов, что стояли около дверей и молча глядели перед собой. Люди недовольно поморщились — такое казалось им ужасно неуважительным и нетактичным, а знатные эльфы, напротив, приветливо улыбались стражникам. Мирион, проходя в огромную арку, тоже улыбнулась им и еле удержалась, чтобы не помахать эльфам рукой. Те улыбнулсь девочке в ответ, приметив её непосредственность и доброту, но потом вновь выпрямились и посмотрели перед собой.       Мирион растерялась. Ну и что же ей теперь делать? Куда идти? — Вот ты где! — Леголас внезапно появился из-за спины девочки, радостно улыбаясь. — Здравствуй!       Девочка украдкой посмотрела вокруг себя — ей всё ещё не верилось, что принц с ней разговаривает, но в большой светлой зале было пусто — все гости постепенно разбрелись по комнатам. — Добрый день, — вежливо кивнула Мирион и смущённо улыбнулась. — Рассказывай! — мальчик подхватил девочку под руку и пошёл куда-то вглубь дворца. Мирион не осмелилась задавать вопросы, да и к чему, если она всё равно не знает, куда ей идти. — Что? — Мирион недоумённо нахмурилась. Она настороженно посмотрела на принца. — Как у тебя с письмом? И чтением? — Леголас свернул в какой-то широкий коридор. — Ааа… — девочка улыбнулась. — Гораздо лучше! Твой отец мне очень помог тогда, я даже не знаю, как поблагодарить его, ой… извините! — Мирион так заговорилась, что не заметила, как невольно начала обращаться к маленькому эльфу фамильярно, по меркам благородных.       Леголас лишь ободряюще махнул рукой — сколько раз он уже просил так к себе обращаться, вот и сбылась его мечта. — Вот… я ещё дома занималась немного, когда Агнесса не зверствовала. Поэтому сейчас я пишу вполне сносно, да и читаю неплохо. Спасибо за учебник! Я привезла его, чтобы отдать. — Зачем он мне? — принц приподнял брови. — Я уже выучился грамоте. Так что можешь оставить его себе, если хочешь. Или… может, у тебя есть младшая сестра или брат, я знаю, что в семьях людей бывает много детей.       Мирион и принц остановились у хорошо знакомой девочке двери. Она толкнула её и прошла в комнату, приглашая пройти за собой и эльфа. — Да, у меня есть младший брат, — кивнула она. — Его Рэем зовут. А ещё Тишка есть, но она уже взрослая совсем, ей семнадцать исполнилось недавно, — Мирион улыбнулась. Интересно, какой она будет, когда ей станет уже семнадцать лет? — Взрослая? — изумлённо переспросил Леголас. — У нас эльфы в семнадцать лет ещё ходят с трудом.       Теперь настала очередь Мирион удивляться. Но не успела она что-то сказать, как принц вдруг проговорил: — Я очень хотел бы иметь брата или сестру... — он грустно улыбнулся. — Наверное, с ними мне было бы очень весело. — Они ещё появятся, не переживай, — Мирион аккуратно положила свою ладонь на плечо Леголаса, стараясь его чуть приобрдрить и поддержать. — У твоих родителей ведь бесконечная жизнь!       Леголас вдруг как-то смутился, сжался — даже губы его сложилсь в тонкую бледную полоску. — Моя мама умерла. Давно, — вздохнув, признался он и быстро отвернулся к распахнутому окну.       Мирион зажмурилась и стыдливо закрыла лицо ладонями. Опять она опозорилась! Конечно, можно было об этом догадаться! Ведь девочка никогда не видела супругу красивого сереброволосого эльфа — отца Леголаса, даже на том празднике, два года назад, и на другом, на который приехала на год позже. — У меня брат умер. Когда мне шесть только исполнилось, — тихо проговорила она, подходя ближе к принцу и неловко обнимая его за уже сейчас довольно широкие плечи. — Попал под повозку зимой — какой-то благородный очень торопился на праздник, — гневно добавила она. — Он был старше меня на десять лет, понимаешь, он был даже старше Тишки! Лином звали… мне очень нравится его имя, знаешь… оно приятное, - девочка говорила медленно, попеременно замолкая. - И я всё ещё помню его глаза… они были очень похожи на твои. Очень красивые. Живые, — Мирион отошла и резко стёрла слезы, что катились по её бледным щекам.       Принц не двигался. Он вспоминал мать. Вспоминал её глаза, совсем не похожие на отцовские, и съеживался всё сильнее. — У неё тоже были красивые глаза. Живые. У отца другие, — наконец проговорил он и повернулся к девочке. — А у неё… На твои похожие.       Они печально усмехнулись.

***

      Мирион ещё раз внимательно посмотрела на себя в огромное зеркало. Её мама бы сейчас улыбнулась и назвала бы её красавицей, а папа бы как обычно согласно кивнул, едва ли слушая, что та говорит. Девочка, по её мнению, и правда была красивой сейчас: в чуть длинноватом, но всё равно волшебном платье, сшитом явно эльфами, сверкающих туфлях, что на удивление подошли Мирион по размеру, и с распущёнными рыжими волосами, за что соседские мальчишки прозвали её ведьмой, но иногда всё же, нет-нет, да поглядывали с интересом, из-за чего Мирион часто усмехалась. Мало у кого в городе, где жила девочка, были рыжие волосы, а вот русых… куда ни плюнь, везде найдётся кто-нибудь русоволосый.       Леголас сказал, что не сможет зайти и проводить Мирион, а потому искать великолепную залу ей нужно было самой. Как бы не запутаться в этих коридорах, широких и узких, прямых и извилистых, коих, казалось, во дворце, было великое множество!       Зала была украшена… да чем только не была, если честно! Цветы, свечи, драгоценные камни… Всё это было в изобилии. Как же всё-таки прекрасен был эльфийский дворец! На девочку было направлено множество заинтересованных взглядов: никто не узнавал в ней ни бедную служанку, ни богатую светскую даму, вроде Агнессы. Мирион забеспокоилась — такое внимание было ей очень непривычно и, надо сказать, сильно сковывало и страшило девочку. — Из какой ты семьи, деточка? — прозвучал совсем рядом неприятный визгливый голос одной из разодетых женщин.       Мирион испуганно взглянула на неё, а затем развернулась и ушла от благородной леди подальше в сторону. А что девочка могла сказать этой очередной ужасно богатой даме? Что отец её — охотник, а мать — посудомойка в одном из богатых домов, и даже вполне возможно, что в её? Пусть уж лучше её сочтут грубиянкой и невежой или даже невоспитанной вздорной девчонкой, чем она потом будет ловить надменные злорадные взгляды, да слушать нелицеприятные шёпотки за спиной. Сейчас в их глазах они, благородные, и Мирион — на одном уровне: властители и богатеи, так пусть и верят в это.       Расспросы бедной потерянной девочки продолжались и продолжались: отцы и матери лелеяли надежду отыскать в ней партию для сыновей, а остальные — очередную выгоду. Мирион упорно молчала. Неужели она одна здесь ребёнок, почему же столько вопросов? Такая — неузнанная, незнакомая, — одна.       Эльфы смотрели на девочку с сочувствием — её лицо они помнили, размытое и нечёткое, но оно всплывало в их памяти. Никакая она не богатая, никакая она не знатная. Эльфы помнили об этом, поэтому лишь отстранённо улыбались, посматривая на цирк, что устроили люди, вертя девочку как котёнка.       В конце концов Мирион не выдержала и, скрываясь от любопытных людских взглядов за колоннами, пробралась на «эльфискую половину». Там её ждали лишь приветсвенные кивки и улыбки — девочка была очень добра, и эльфы относились к ней с той же лаской. — Торжество начинается, — сказал один из высоких эльфов, а вообще, как показалось Мирион, тот самый высокий эльф, что встретил её, в пустоту. — А что за праздник сегодня? — смущённо спросила Мирион, понимая, что этот вопрос стоило задавать намного раньше.       Но высокий эльф, казалось, не обратил на это никакого внимания. — Наследник празднует день рождения. — А сколько ему исполняется? — тихо проговорила девочка, чувствуя, что скоро вопросов задать не получится — праздник начнётся. — Он тебе не сказал, милая леди? — проговорил высокий эльф, мягко улыбаясь. — Тогда и я не буду, не хочу навлечь на себя гнев принца, он сам тебе скажет, когда захочет, — хмыкнул он и повернулся к другому эльфу, что-то говоря ему на незнакомом девочке языке.

***

— Ты почему мне не сказал, что у тебя день рождения? У меня даже подарка нет… — расстроенно сказала Мирион, смотря на Леголаса грустными глазами. — Поэтому и не сказал, — пожал плечами эльф. — Сколько тебе исполнилось? — мимолётная обида девочки почти мигом прошла. — Ну скажи!       Принц же лишь помотал головой, развеселившись. — Тебе пятьдесят? Сто? А, может, тысяча? — с каждым произнесённым словом глаза Мирион всё расширялись.       Леголас рассмеялся. Мирион же пристыжено замолчала. Нельзя так говорить с наследником эльфийского престола. Что-то она слишком расслабилась здесь — начни она так фамильярничать с сыном короля людей — пришлось бы очень несладко.       Эльф перестал смеяться. — Если смотреть по меркам людей… наверное, я чуть старше тебя.       Мирион улыбнулась. Всё таки что-то она смогла у него выпытать, хотя… если бы Леголас не хотел этого говорить, не сказал бы. — Здравствуй, Мирион, — вдруг прозвучал за её спиной знакомый голос.       Девочка обернулась, пытаясь понять, как много из её ужасно нетактичного разговора с принцем успел услышать король. — Здравствуйте, — девочка поклонилась, пряча глаза. Но уже через миг она внезапно осмелела настолько, что начала говорить: — Я очень хотела поблагодарить вас за помощь, я многому научилась благодаря вам. Спасибо, — Мирион смущённо опустила голову. Почему, почему же она начинает говорить, когда её не спрашивают?!       Трандуил улыбнулся, смешливо, едва заметно, однако эта улыбка очень преобразила его ужасно красивое, однако не менее холодное лицо. — Мне приятна твоя благодарность, — мягко заметил он. — Однако лучший учитель человека — он сам, так что в той же мере своим успехом ты обязана и себе.       Внезапно король показался Мирион очень, просто очень хорошим эльфом. Она не нашла слов, чтобы ответить, поэтому лишь кивнула и вновь поклонилась. — Отец очень мягок с тобой, — вдруг заметил Леголас, когда король отошёл.       На самом деле эльф лишь хотел отвлечь девочку от танцев. Он помнил, какой болезненной оказалась для неё эта тема, каким сложным получилось признание. Когда-нибудь, решил принц, он обязательно научит её танцевать. — Да… — пробормотала Мирион.       Ей внезапно вспомнился холодный взгляд венценосного эльфа, направленный на сына, его резкие слова, равнодушный тон. С ней он общался совсем не так, даже глаза большого эльфа были будто бы теплее, когда он смотрел на девочку. Почему? Почему же так? — Прости… — Нет-нет, — принц помотал головой. — За что тебе извиняться? Я рад, что с тобой он другой… Его многие пугаются, а я не хотел бы, чтобы ты боялась моего отца. — А почему… почему он так… холоден с тобой? — в нерешительности спросила Мирион, гадая, не задевает ли она Леголаса вновь болезненным разговором.       Однако принц лишь пожал плечами. — Знаешь, я много думал об этом… но ответ у меня один: не знаю, не имею ни малейшего понятия. Отца сложно понять. — Даже тебе, его сыну? — слегка улыбнулась девочка. Зачастую папу она тоже совершенно не понимала… но тут — другое, в этом она была убеждена. — Особенно мне, — твёрдо ответил Леголас и ушёл общаться с гостями, повинуясь едва заметному знаку короля, оставив девочку стоять одну и обдумывать сказанные им слова.       Мирион ещё раз взглянула на Трандуила. Он сидел на троне, безучастно смотря то на эльфов и людей, то на свой кубок, где наверняка плескалось хорошее вкусное вино, как раз такое, какое родители девочки никогда не могли себе позволить. Красивый… очень красивый. Намного красивее самого симпатичного мальчика в её городе, по крайней мере, Мирион так казалось, пока она смотрела на него. Внезапно эльф поднял голову и устремил свой взгляд прямо в глаза девочки, что в тот же миг сделались ужасно испуганными. Глаза, так похожие на очи его жены. Но другие. Это были глаза Мирион. И Трандуил бутдо взглянул в них впервые.

***

— Высокий эльф сказал мне потребовать стражников в сопровождение, — вдруг вспомнила Мирион, собирая свои немногочисленные вещи в сумку из дешёвой непрочной ткани. — Почему? — спросил Леголас, нахмурившись. — Я боюсь темноты, — призналась девочка. — И змей.

***

      Уезжала Мирион на своей кобыле Миле, в окружении нескольких эльфийских воинов, которые, весело переговариваясь, с улыбкой поглядывали на девочку, что с любопытством крутила головой, стремясь рассмотреть всё, и получше.       Леголас стоял один, провожая Мирион взглядом.       Они встретятся вновь.       Через год.