Whispers in the Dark

Лжедемон сильно нервничал и перестал скрывать это. - Вы где-то просчитались. Мы украли не ту девочку не у того демона! - С ума сошёл? – мрачно буркнул юноша. - Она не… В общем, она ни при чём… - Да что с тобой такое?! Говори внятно! - Я каждый день помогал ей переодеваться. Я расчёсывал её волосы, от моего взгляда не укрылся ни один сантиметр кожи на её лице, шее и спине. Уже тогда я заподозрил неладное… – голос темноглазого с каждым словом звучал всё спокойнее и увереннее. - О чём ты? - Сегодня, мне пришлось промывать полученные при падении на стекло порезы, перебинтовывать раны. - И…? - Я видел её тело. - К чему ты клонишь? Не тяни. – нетерпеливо отрезал парень. Выдержав паузу, недодемон произнёс, наконец, то, что я больше всего боялась услышать: - На её теле нет печати контракта… - Невозможно! Чёрт… Нет! Только не это… теперь мне точно конец! Юноша подошёл к постели. - Невозможно… – повторил он чуть менее уверенно. Звук шагов то приближался, то удалялся. Парень нервно ходил туда-сюда по комнате, то притормаживая возле кровати, то снова начиная нарезать круги. - Если не верите мне, может, желаете убедиться в этом лично? Топот прекратился. Недовольно скрипнули пружинки в глубине матраса. Незнакомец присел рядом со мной. - Нет. Я… верю. Но это не меняет дела. На ней его метка. От неё даже пахнет им. Я не спутаю этот запах ни с каким парфюмом. Ошибки быть не может… - Но как же… - Печать? Для меня это пока загадка. Одно я знаю точно, он не стал бы отмечать ту, которую не хочет. С этой душой что-то не так. Я понял это с самого начала, но метка не позволяет прочувствовать её до конца. Надо в этом разобраться. Вероятно, именно здесь кроется причина того, что Себастьян не захотел, или даже не смог сразу заключить с ней контракт. Анна опустошена, будто кто-то вырвал большую часть души из её тела, что само по себе неосуществимо… Демон может выпить душу только целиком, без остатка, иначе сосуществование с людьми не было бы таким мучительным. - Вы никогда не говорили… На что это похоже? - Ничего особенного. Продолжительный голод напоминает человеческое чувство сильной привязанности. Влечение к жертве подобно страсти. Но поцелуй, венчающий эту любовь, всегда смертелен… – он запнулся. – И не смотри на меня так, я не о себе говорил! А обобщённо…– голос парня понизился, но по-прежнему оставался почти мальчишеским. – Мне неведомы чувства… - Господин… - Я не хочу об этом говорить. Не пытайся раньше времени узнать то, чего человеку понять не дано! – решительно отмахнулся юноша. – Рождённые людьми не имеют понятия о душевном голоде, настоящей связи и верности; рождённые демонами не знают любви, они не способны на это глупое неконтролируемое чувство; но и те и другие даже представить себе не могут, насколько похожи они в этом неведении. Насколько неотличимо одно от другого, если когда-то коснулся знания обеих сторон медали... - Вы только что признались мне в любви? – усмехнулся дворецкий. - Глупец… Знаешь почему пешки обращённые Инессой и Ингрид долго не живут? Потому что все они были людьми до того, как стали демонами. Они, оголодав, влюбляются в первую же жертву, и в большинстве случаев так по-человечески отдают за неё свою жизнь… Человек, превращённый в демона – не демон, а жалкая пародия. - Именно поэтому Вы так ненавидите, когда вас называют Демоном? - Я Человек! Я был Человеком при жизни, и остался Человеком после смерти! Перерождение меняет тело, но оно не способно изменить душу! – выпалил парень с такой эмоциональностью, что едва не сорвался на крик. - Ну вот… – в голосе ЛжеСебастьяна снова угадывался сдавленный смешок. – Вы сами себе перечите. Настаиваете на том, что Вы человек, но при этом твердите, что человеческие чувства вам чужды, что само по себе взаимоисключающе. Выходит… Вы или бесчувственный демон и телом и душой, или бессмертный человек, который боится признаться в том, что привязался к своей жертве в моём лице. - Я ничего не боюсь. Прекрати нести чушь. Ты – мой преданный слуга. Я – хозяин, исполняющий твои желания, попадающие под пункты, оговоренные в контракте. Ни о какой привязанности и речи быть не может… А вот твоё поведение меня настораживает, – парировал юноша. – Ты ещё даже не стал демоном, а уже не справляешься с собственной человечностью… Темноглазый молчал. Незнакомец склонился надо мной, я слышала шорох его одежды, шелест волос под капюшоном, который он только сейчас решился снять… - В отличие от Себастьяна у тебя нет с ней никакой связи… – шептал он, и от осознания этой близости мне становилось не по себе. – Тебя не мучает жажда, ты не испытываешь влечения к заключённой в её теле душе… Влюблённый демон – мёртвый демон. Именно поэтому они стараются по возможности избегать контрактов с людьми противоположного пола, или же просто выбирают невинных детей. Так легче не спутать чувство голода с чем-то большим... - Прошу прощения, но Вы сейчас выглядите так, словно собираетесь её поцеловать, – с толикой издёвки поддел разговорившегося «хозяина» дворецкий. Но тот, не меняя тона, тихо ответил: - Вот именно. Тебе так кажется, потому что ты человек. Будь я таким же, я решил бы, что испытываю к Анне симпатию… но я другой. И я точно знаю, что это просто демонская ненасытность, провоцирующая лёгкую тягу к беспомощной душе… Неужели незнакомец не человек? Мелкие кусочки пазла стали на свои места, образовав небольшой участок картины происходящего… «Он не придёт за ней…» Я не нужна им. С самого начала им нужен был ОН… Мой Себастьян. Я – приманка. Весь этот маскарад устроен только ради того, чтобы он бросился на выручку и попал в их ловушку. Но зачем…? Незнакомец говорил что-то о том, что на меня охотятся демоны, с которыми у него свои счёты. Неужели каждое слово было правдой, и речь шла именно о Михаэлисе?! В таком случае, почему они не напали сразу на него самого, какой смысл заманивать его именно сюда? Или их цель не убить его? Тогда что…? Может он это знает? Ведь… Он не поддался… Я зря ждала. Себастьян, прости. Пусть ты демон, но если твоя жизнь в опасности, не хочу стать виновницей твоей смерти. Я больше не буду тебя звать. Даже если лжедемон прав, даже если моё состояние на грани между жизнью и смертью, не приходи… Я продолжала жадно вслушиваться в диалог похитителей. - Ты выполнил то, что я тебе поручил? – отстранившись, без интереса спросил незнакомец, видимо только ради того, чтобы сменить тему разговора. - Не совсем, – уклончиво потянул мужчина. - Причина? - Информатор мёртв… – без каких-либо интонаций ответил он. - Сёстры..? – снова поинтересовался парень, но на этот раз его голос звучал не так безразлично. - Нет, но вероятно их мелкая сошка. - Демон? - Человек. - Я что, из тебя каждое слово вытаскивать должен? – раздражённо возмутился юноша. – Прекрати коситься на девчонку, она плохо на тебя влияет. Докладывай как полагается… - Евгения убили. Я обнаружил его ещё «тёпленьким», не успел совсем немного, зашёл, не подумав о предосторожности. Преступник был ещё в квартире. Мужчина лет 35, на лбу печать. Ударил меня чем-то тяжёлым по голове, надеялся оглушить. Я, разумеется, среагировал, завязалась драка. Соседка на шум вызвала полицию, сбежалось пол-подъезда, нас обоих задержали до прибытия стражей правопорядка. Его взяли, а меня опросили на месте как свидетеля и отпустили. – сухо отчитывался ЛжеСебастьян, сменив провокационную манеру общения на официальную. - Ты опять допустил оплошность. Надо узнать имя меченного и позаботиться о том, чтобы документ, в котором ты фигурируешь «потерялся»… – задумчиво сказал парень. – На случай таких промахов у меня есть свои люди в правоохранительных органах. Когда Любовь проснётся, скажи ей, чтобы подняла кадровые архивы и подала мне список завербованных полицейских, находящихся в её ведомстве. Невнятная тревога перерастала в неописуемый ужас, мысли путались. Мне становилось всё сложнее осмыслить происходящее. Тело играло со мной злые шутки. Запахи больше не чувствовались, слух приходил в норму. Нарастала головная боль, возвращалось осязание. Но легче не становилось, напротив только хуже. Как дежавю, словно подобное уже было… точно было! Стараюсь что-то вспомнить… не могу пошевелиться, голова раскалывается, глаза не открыть, темно, холодно, чьи-то голоса... О чём они говорят? Полицейские… при чём тут полицейские?!