***
Уборка проходила в спокойной атмосфере, а тишину нарушало лишь стук посуды друг о друга и шум воды из-под крана. Иногда взгляд отца бросался в сторону угла, за которым находится детская комната. Последняя тарелка оказывается в сушилке, а Хрюндель всё думал, зайти к дяде Баде или нет. Ненароком он заметил не до конца закрытую дверцу настенного шкафа, из которой заманчиво торчала пачка молочного шоколада. Мужчина сразу схватил её и направился к сыну. Хрюндель тихонько приоткрыл дверь. В комнате были всё так же занавешены занавески, но небольшая щель между ними освещала кромешную комнату. Рюкзак валялся у входа, словно его швырнули, на полу от порога до кровати проходили мокрые следы, а на самой койке калачиком лежал дядя Бадя. В мокрой грязной одежде тихонько плакал лицом к стене. Отец семейства аккуратно подошёл к своему сыну и сел на край кровати. — Будешь? — он протянул мальцу пачку шоколада. Бадя поднял голову и Хрюндель испугался. На его левом глазу красовался большой и яркий фингал, а на правой руке немного содрана кожа. Мальчик кивнул в знак согласия и взял свою любимую сладость. — Боже, дядя Бадя! Что случилась та? — вымолвил из себя Хрюндель. Сын шмыгнул. — Меня одноклассники обидели. — Бадя вытер своим кулачком слёзы с щеки. Хрюндель был всё так же в шоке от всей этой ситуации. Не думал, что его мальца будут обижать в школе. А ведь ещё Баде придётся проучиться с этими людьми ещё лет пять минимум точно. Он был конечно расстроен, но надо было приободрить сына. — Пошли, Бадя, раны обработаем и пошкандебалим кое-куда. — мальчишка в ответ положительно угукнул.***
Небольшая дверца со скрежетом открылась и открыла вид на серый но родной Петербург. На улице стояла свежесть после дождя, а на крыше было ещё и прохладно. Хрюндель взял сына за ручку и помог разобраться тому на самый верх покатанной крыши, где можно спокойно сесть. — А мама тебя не на ругает? — спросил Бадя, как его отец сел рядом. — Не на ругает, если не расскажешь. Хе-хе-хе! — он подмигнул улыбаясь. — А зачем мы сюда пришли? — Показать тебе, Бадя, где можно абстрагироваться от всего гнусного общества. Глотнуть свежего воздуха, так сказать. — Даже обитчики никакие не потревожат? — мальчишка рассматривал впереди обычные дома, церквушку впереди и ещё какие-то вышки. — Даже задиры. — Хрюндель обнял за плечико и прижал к себе своего сына. Воздухе витала уютная атмосфера, несмотря на лёгкий севервый ветер и бессолнечную погоду. Хрюндель с Бадей смотрели на чешущих куда-то людей, качающие кроны деревьев, но младшему все равно было печально на душе. — Я урод? — этот вопрос выбил мужчину из колеи. — Ч-Что?! Хе-хе. Нет! Ты чё! Совсем уже, что ли? Никакой ты не урод! Кто тебе это сказал? — Одноклассники. — Ничё се! Нашёл кого слушать та. Они ещё скажут тебе, что ты батан, неудачник, лузер, чтобы сломить твой дух и манипулировать тобой. Запомни, дядь Бадь, козлов в мире много и от от них никуда не денешься. Надо просто уметь постоять за себя, а самое главное, оставаться человеком. — Ты как мама сейчас сказал. Про то, что надо оставаться человеком. — Потому что мама твоя дело говорит. Давай договоримся, что в обиду ты себя давать не будешь? — Хрюндель протянул кулачок. — Да! — сын стукнул своим кулачном и мальчишки зашипели, отводя руки и засмеялись. На душе мальца стало намного легче и радостнее. Он знает, что дома его всегда поддержат. По крайней мерии любимый и родной папа точно. Но к сожалению всю эту приятную идиллию прервал телефонный звонок Хрюнделю. — Алле? — поднял трубку мужчина. — Ты где там, Шницель? Хе-хе-хе! — на веселе спросила Масяня. — А мы тут с Бадей это… — взгляд на секунду переметнулся на сына. — проветрится вышли! Да! — Ну ну. Вижу, как вы там проветриваетесь. Хе-хе-хе! — сердце ушло в пятки в этот момент. Отец немного припустился по шафельной поверхности крыши и глянул вниз. Там стояла его любимая жёнушка. — Ты чё, совсем уже опупел?! Ребёнка по мокрым крышам таскать! И сам тоже! Упадёте разобъётесь же! А ну живо дуйте домой, экстрималы хреновы! Ещё заболейте там, оболдуи! — Ты попал, папа. — Я попал…