Будни чиновников

Недоеденная булочка. Исписанный лист бумаги. Растертая, но уже подсыхающая тушь. В вазе на столе ветка сакуры с распустившимися на ней цветами. Для него сакура пахнет так же, как спящая на кровати женщина. Редкое утро, когда она не носится, как угорелая, решая чужие проблемы, не сидит в архиве над документами, не засыпает над грандиозными проектами, которые, непременно, нужно закончить к утру, а мирно спит, закутавшись в одеяло и свернувшись калачиком. Он присаживается на корточки у кровати, осторожно убирает с лица черную прядь. - Шу-рей… - М-м-м? - Давай сегодня у нас будет выходной? Ото всех. - Смешной ты, - она приоткрывает один глаз, и ему кажется, что он, если постарается, может увидеть, что же ей снилось. – Ввязываться в безнадежные авантюры – моя привилегия, - голос у нее немного хриплый, сонный и ленивый. - Ты же отличаешься более трезвым взглядом на жизнь. Потому и Главный Цензор. – Глаз закрывается, она плотнее закутывается в одеяло. – Ничего не выйдет. Во-первых Рьюки требует постоянного внимания, во-вторых к нам обязательно кто-нибудь да заявится в гости. О каком выходном может быть речь? Я скоро встану, только еще капельку посплю… Круги под глазами – просто круги от постоянного недосыпа, а вовсе не тени от ресниц, как вначале кажется. - Твой отец забрал Рьюки еще рано утром, малыш весь день проведет с дедушкой, - его голос тоже немного сонный и ленивый. Но у него он всегда такой. – Бамбуковое чудовище обещало лично спустить с лестницы каждого, кто сегодня к нам сунется, включая Его императорское величество. Так что все не так безнадежно. Можешь спать столько, сколько хочется. Она сонно и счастливо улыбается. Немного подумав, он укладывается рядом, притягивает к себе поближе, утыкается носом куда-то за ухо, вдыхая ее теплый запах. Запах булочек, туши и бумаги. Запах его жены. Запах сакуры. Он хотел было сказать ей об этом, но ему лень. Впрочем, как и всегда. Прижимая к себе тихо посапывающего инспектора цензората, он любуется тем, как скользят солнечные лучи по золотому тануки стоящему у окна.