Ярко-серый - путь к выходу

      — Пап, а я заметил, что Гера — как мама, а я — как ты.       — Верно, сынок. Это потому что ты и я — люди, а мама и Гера — тогруты.       — Как это?       Вот такие вот детские вопросы стали посещать моего маленького человечка. И попробуй на них не ответь. Джинн начинает осознавать свое смешанное происхождение и задумываться над непохожестью мира. Сын, морща нос, слушает мои объяснения причин разнообразия разумных. А потом задаёт вопрос.       — А это хорошо или плохо?       — Это сложно. Но ведь просто — это не всегда здорово, верно?       Джинн солидно кивает. У меня складывается впечатление, будто он собирается поменять тему разговора не потому, что прежняя тема для него исчерпана, а потому что не хочет смущать меня вопросами, в ответах на которые я иной раз теряюсь. Великодушный ты мой. Только я рано расслабился.       — Слушай, пап, а Сабин точно на днях ребеночка родит?       — Да. Сына. Они с Эзрой уже решили назвать его Кайдоном. Теперь он будет в вашей компании младшим.       — Эх... У Джейсена хотя бы есть я, а у меня никогда не будет старшего брата…       — Тебя кто-то обижает? Кто-то более сильный?       — Нет, — отрицательно трясет головой сын. — Но разве старшие братья нужны только для защиты?       — Конечно же не только, — улыбаюсь в ответ, чувствуя, сколь искренне возмутился Джинн ущербности моей мысли. — Думаю, у меня будет несколько дней, чтобы мы с тобой сходили…       — В парк аттракционов! И я поеду у тебя на плечах!       — Договорились!       Больше всего опасался, что какое-нибудь вселенское ЧП сделает меня обманщиком в глазах собственного сына. Но обошлось. Мало того, мы ещё успели побывать и в зоопарке и на выставке ретро-флаеров. Потом весело помахал сыну, обнял жену, улыбнулся малышке Герочке и ушел по делам.       По делам сегодня я как будто впервые в жизни ушёл не в броне. В строгом деловом костюме. В публичном месте и без привычной тяжести наплечников… Словно голый. Непроизвольно передергиваю плечами. И ловлю на себе насмешливый взгляд главы нашей делегации Оллиоса. Вот на ком посольский сюртук сидит как влитой.       — Сам посол! — уже в голос ржет Оллиос.       Мне только и остаётся как сделать морду кирпичом и изобразить на ней недоумение. А вот наш младший, Эзра, с саббакфейсом не справился — тяжело вздохнул.       — Отставить! — неожиданно рявкает Оллиос.       — Чего отставить-то? — сконфуженно ворчит Эзра. — Я даже вибронож с собой не взял.       — Отставить мечтать о драке. Случись она сегодня, это станет величайшим поражением даже не нас с тобой, таких из себя красивых — всей Галактики скопом.       — Да знаю я… — вновь вздыхает Эзра.       — Знаешь — так и не пыхти.       — Мастер, выключили ли бы вы джедая. У парня есть эмоции, и пусть себе будут. Лишь бы делу не мешало. А оно не должно, потому как чем мрачней будет делегат-посредник, тем покладистей сделаются высокие договаривающиеся стороны.       Сдается мне, что мастер сам слегка нервничает, вот и цепляется к молодому почём зря. Нервы же наши вполне объяснимы. Уж больно большие ставки на кону. Только про это лучше вовсе не думать, чтобы себя не накручивать. Сейчас тот самый случай, когда мысли пачкают мозги.       Слава Великой на это у нас уже сейчас практически нет времени, а через несколько минут его не станет настолько, что имя свое не забыть бы.       Ещё шаг, и мы в огромном торжественном зале. Оллиос замер посередине. Я и Эзра разошлись в стороны и замерли у двух стоящих напротив друг друга столов. Первым из первых лиц на правах хозяина в зале появился глава Федерации Генталв Минек. Его место за столом мастера Оллиуса. Как только мы оказались на своих местах, с противоположных сторон одновременно распахнулись створки дверей, и две делегации двинулись каждая к своему столу. Сказать — навстречу друг другу, язык не поворачивается. Уж больно старательно и те и другие не смотрят на партнёров.       Две группы разумных синхронно движутся к центру огромного зала. Возле моего стола замирает временный канцлер Новой Республики Мон Мотма. Прозвище Неистовая Мон сегодня ей необыкновенно идёт. Таким жаром пылают ее глаза. В шаге позади Люк Скайуокер. Он, напротив, спокоен, даже чуточку холоден. Лёгкая улыбка нет-нет, а мелькнёт на его губах. Впрочем, очень немногие в зале видят причину его улыбки — призрака графа Дуку, травящего анекдот про гранд-магистра Йоду. Упоминаемый гранд-магистр находится тут же. Этот чуть в стороне с выражением вселенской скорби на мордочке. Происходящее ему категорически не нравится, но поделать он ничего не может. Госпожа Мотма его не слышит, Люк не слушает. Хорошо, вопросы больше не задаёт. А то открылась у молодого человека гнусноватая привычка: задать вопрос, потом перепроверить услышанное у ставших вдруг многочисленными очевидцев, и вновь вернуться к заданному вопросу. Сдается мне, бывший мастер своего последнего ученика побаиваться начал. Рядом с братом замерла Лея Органа. Она собранна и даже сурова, но огня Мотмы в глазах принцессы нет. Я не очень понял, что заставило девушку задуматься, но сам факт не может не радовать.       К столу Эзры тоже все уже прибыли. Во главе ожидаемо Траун, чей белоснежный мундир бросает вызов белому платью лидера Республики. За спиной преимущественно люди и преимущественно в оливковом. Если чисс хотел ненавязчиво опровергнуть намеки на традиционную имперскую ксенофобию, то получилось эффектно. А вот троллинг оппонентов посредством включения в делегацию госпожи Айсард столь же эффектен, но, боюсь, что не эффективен. Что это? Демонстрация сплочённости всех проимперских сил или неспособность этих сил договориться? Граф Дуку прекратил травить байки и заструился к столу имперцев, чтобы устроиться у плеча замёрзшей в заднем ряду Мары Джейд.       Я ещё раз обвожу глазами зал. В каждой из делегаций как минимум по одному форсюзеру. Призраков только двое. Официальный представитель дженсаарай обходится без них. Отсутствие прочих призраков цепляет тревогой по краешку сознания. Уж если Сидиус задумал с той стороны Великой вернуться, то чем ждать тридцать лет, самое время появиться сейчас. Имперцы сейчас возьмут под козырек перед Палпатином в любом образе. Группировки имперцев слишком разрозненны, чтобы сопротивляться «законному правителю». Так что духу Палпатина следовало бы поторопиться. А отсутствующим призракам утроить бдительность. Во всяком случае, я именно на это и надеюсь. Тем времени обе делегации старательно показали, что друг друга они в упор не видят, и уставились на Генталва Минека.       Тот, как представитель принимающей стороны и единственного на данный момент крупного легитимного и незакукленного само на себя государства галактики начал со спокойной торжественностью.       — Именем Федерации Дженсаарай, в присутствии делегаций Альянса за возрождение Республики и комитета начальников штабов Имперских Вооруженных Сил объявляю о создании двух независимых государств — Новой Империи и Новой Республики. Да займут каждое из государств достойное место в семье братских народов.       Хорошо хоть не братских государств. У большинства членов обеих делегаций и так рожи такие, словно они лимон уксусом запивают. Только деваться им некуда. Суть первого акта этого действа как раз в том и заключается, чтобы заставить стороны признать друг друга. Так что сейчас они не просто зачитают каждый свою Декларацию о независимости, а обменяются подписями на актах о взаимном признании.       Сперва была идея пригласить на церемонию представителей чиссов, хаттов и иных тоже вполне себе независимых образований. Только чем больше свидетелей, тем больше соблазна начать выказывать непримиримость. Поэтому фиг им, а не зрители. Голосъёмка и та только наша. С последующей жесточайшей цензурой. Нещадно вырезать малейшее проявление неуважения и агрессии. Наличие форсюзеров в зале имеет ту же цель. Пресечь любое намеренное или неосторожное слово или дело, способное не сейчас, так позже стать причиной конфликта.       Нет, никто ничего обидного для сопредельной стороны не ляпнул. Главным образом, потому что и Траун и Мотма читают строго по бумажке заранее оговоренный текст. Причем, одновременно. Потому что договориться об очередности так и не смогли. Столы стоят достаточно далеко, чтобы чтецы не мешали друг другу, а слушатели при некоторой сосредоточенности ухитряются не отвлекаться на соседей. Заканчивают практически одновременно. Не знал бы наверняка, что этого не было, решил бы, будто действо тщательно отрепетировано. Я и Эзра синхронно шагаем навстречу друг другу, обменивается текстами актов о признании независимости и несём их к столам. Подписи поставлены. Проверяем документы на отсутствие всяческих силовых подлянок, типа самоперестраивающегося или исчезающего текста и передаём папки главам делегаций.       За Трауном мне наблюдать некогда, а Мотма окончательно взяла себя в руки. В целесообразности происходящего она не сомневается. Вот в адекватности партнёров уверенности не было. Она и дженсаарай сейчас подозревает в извлечении некоей выгоды за республиканский счет, да поделать ничего не может, мы сейчас сильнее. А дальше жизнь покажет. И ещё ей очень непривычно подписывать серьезный документ без отката. И от осознания значимости момента, который имеет все шансы по-настоящему войти в историю, голова кружится. И… В общем в голове у Мон сущий винегрет. Что хорошо. На продуманное отклонение от заранее оговоренного плана она в таком состоянии неспособна. А от спонтанной отсебятины здесь есть я, Эзра и Оллиос. Справимся. Вот уж и Минек с максимальной торжественностью объявляет взаимное признание состоявшимся и заверяет оное признание подписью представителей дженсаарай.       А дальше начинается самое сложное: демаркация границы. Приблизительные очертания ясны, но ситхи кроятся в деталях. За прошедшие после Эндора несколько недель куча систем исхитрилась самоопределиться, а местами так и референдумы с плебисцитами провести успели. Обрушив многие договоренности к ситхам шаачьим. Если все народные волеизъявления учитывать, то вместо плоскости соприкосновения сплошной дуршлаг с метастазами выходит. Одних анклавов за сотню переваливает. А как это волеизъявление не учитывать, если глас народа — глас Силы? В общем, хоть эксперты предварительные согласования, не представляю себе как, но утрясли, но и сейчас торг начнется просто лютый. Теперь следить не за эмоциональными срывами, а за рациональным жульничеством. Сложно, но надо. Погружаюсь в потоки Силы.       Там более-менее спокойно. Вернее очень даже бурно: обе стороны готовы насмерть стоять за каждую пядь пространства, которое считают своим. Аргументов типа купленных заявлений правителей и подтасованных результатов голосований полно у обеих. Но это так мелочи. Более серьезное — идея о праве народов самоопределение вплоть до отделения и свободного выхода из состава любого из государств.       Красивая, на первый взгляд идея. Привлекательная. Соблазняющая лёгкой возможностью изменить однажды сделанный выбор. Как говорит мастер Оллиос: «Не что так не соблазняет разумных, как безответственность». Вот ею сейчас и поманили. А сколько крови прольется за эту безответственность, наши эксперты уже прикинули. Страшная получается циферка.       Вот, вот. К теме подбираются. Подняли вопрос о повторном волеизъявлении в случае, если сделанный выбор народ не устроит       — А если сделанный выбор не устроит половину народа, что делать будем? Планету пополам пилить? — ядовито роняет госпожа Айсард.       Удачно вышло. Уж ее-то в сговоре с дженсаарай точно не заподозрят. Минек только и ждал чего-то подобного.       — Вы правы, мадам. Самый демократический выбор никогда не бывает единогласным. А в столь тонком деле, как государственное устройство, каждый должен решать за себя...       От предложенной степени демократии у имперской половины собрания аж скулы свело. Впрочем, и у их визави безоговорочно обрадовалась ещё недослушанному только Лея Органа. Остальные скорее насторожились. И правильно сделали. Ибо дженсаарай продолжает.       ...— Поэтому нет смысла отрицать право каждого разумного задуматься о том, разделяет ли он сделанный его народом выбор. Возможно, сделанный ещё до его рождения. Если не разделяет, то готов ли он уважать мнение своего народа. Если вновь нет, то такое лицо единолично или в составе группы в праве покинуть родной мир и отправиться в Неизведанные регионы строить свой мир на своих идеалах. Федерация дженсаарай обеспечит подобный перелет. И когда новое общество окажется сформированным, оно примет решение о присоединении к одной из трех галактических держав или о неприсоединения ни к кому.       Мудрено завернуто. Ещё мудренее будет этим правом воспользоваться. Высокие договаривающиеся стороны молчат. Думают. Траун опасается потерять квалифицированных специалистов. Мотма — появления на приграничных пустошах недружественных планет. Контроль за переселенцами со стороны дженсаарай ее мало успокаивает. Вернее, ещё больше разжигает обиду на нас. Еще недавно она считала нас практически подразделением Альянса. Самовольным, автономным, но подразделением. А теперь наши контакты с имперцам воспринимает едва ли не как предательство светлых идеалов. Я бы назвал это максимум вероломством. Только вчерашние повстанцы полагают, таким нехорошим гражданами веры нет никакой. Но по существу вопроса возразить нечего, поэтому с идеей скрепя сердце соглашаются.       Вновь тягучий, нудный торг за каждый кубометр пространства. Все идёт по плану. Только вдруг Люк Скайуокер тихонько касается моего сознания:       «Слышите?»       Нет, не слышу. Но чутко прислушиваюсь и вроде бы улавливаю отзвуки шторма Силы где-то на границе мироздания. Перевожу взгляд на призраков. Им с той стороны слышней должно быть. Но не тут-то было. Дуку ничего вокруг себя не слышит, настолько он увлечен политической интригой. Граф азартно нашёптывает свои соображения Маре, та передает услышанное Трауну. Окружающие по началу ухмылялись сопливости императорской советницы, но уже перестали. Советы оказались дельными. Что добавляло Дуку азарта и значимости. Йода, напротив, опустил уши, прикрыл глаза и от происходящего отстранился. Заметивший мое внимание к старцу Люк только головой покачал: «Ему и это не интересно. Я спрашивал, он ответил, что битва идёт, но нет в той битве Света. Неинтересна она ему».       Не знаю как насчёт Света, но энергии в том шторме задействованы колоссальные. Неужели Сидиус? Значит путь ему преградили Энакин Скайуокер, Квай-Гон Джинн и Оби-Ван Кеноби. И почему это там нет Света? Зажрался, похоже, уважаемый гранд магистр.       «Не зажрался, а на старости слаб глазами стал», — встрял в наше общение по обыкновению не постучавшийся Оллиос. — «Вы же чувствуете, какие там энергии. Такое духам не под силу. Их два десятка сильнейших дженсаарай-защитников подпитывают. И три голокрона, отнюдь не джедайские».       Вдалеке словно гром грянул. Призраки и ухом не повели, а Эзра вздрогнул. Молодого дипломата процесс воистину вселенского торга увлек. Но сейчас отвлекся. Прислушался, понял, чуть печально вздохнул и вновь нырнул в хитросплетения политических раскладов. Ещё пару лет назад он завистливо изнывал бы от обиды, что битва идёт без него. Но теперь ему интереснее выиграть сотню битв за столом переговоров. Выиграть тем, что не дать им случиться. Этот теперь его путь. А прежний способен откликнуться лишь ностальгией.       «Погнали наши вражину!» — прокомментировал потусторонний взрыв Оллиос.       «Что это?» — забеспокоился Люк.       «Некую нематериальную сущность в Хаос спихнули».       «Теперь все?»       «Теперь выход держат, чтобы назад не просочился или с собой кого не утащил».       «Это долго?»       «Кто ж его знает. На сколько у Сидиуса энергии хватит».       Шторм если и не утих, то удалился, и понять что-либо стало вовсе невозможно. Пришлось вновь сосредотачиваться на деле. Которое шло своим чередом. Причем шло весьма споро. Стороны уже нащупали некий алгоритм и действовали по нему. Так дальше пойдет, за сегодняшний день черновой вариант сделают.       Из состояния полумедитации меня выводит писк коммуникатора. Переговорщикам сбрасывают новый документ. Еще одна планета определилась с выбором. Некий капитан-президент первого ранга Кензон подает прошение о вхождении в Галактическую Империю планеты Новая Житница.       — Они вообще в курсе. что Палпатина на троне уже нет? — презрительно фыркает Лея Органа.       — Очень похоже, что нет. Только сути дела это не меняет, — резко бросает Траун.       Откуда эти аграрники в штатском объявились-то? И где эта Житница есть? Не успел подумать, как прямо-таки наловчившийся мысли читать Траун развеял сомнения.       — ИЗР "Жнец" под командованием капитана первого ранга Кензона пропал без вести в составе конвоя транспортов семь лет назад.       — Эко их зашвырнуло... Только как бы они назвали планету, если бы в конвое шел не "Жнец", а "Палач"? — со смесью насмешки и уважения интересуется Скайуокер.       — По сути принадлежности Новой Житницы Новой Империи возражений нет? — сухо уточняет Траун.       Ему не возражают. Во всяком случае, вслух. А в голове раздается ворчание Оллиоса.       "Вот спасибо. Удружил".       "Я?"       "А кто? Или забыл, как на трассе под Ракмо поменял курс каравану с нанятыми на строительство имперской базы рабочими?"       "Теперь вспомнил. Было дело."       "И координаты их точки выхода помнишь?"       Вспомнил. Н-да. Делиться тем сектором с кем бы то ни было Федерация не собиралась. Но теперь придется. Потому что потеря неожиданная, но не настолько значимая, чтобы из-за нее ситуацию шатать. А вот об иронии Великой, которую в иных местах называют кармой, на досуге поразмышлять следует. Но теперь опять к делу, которое, если еще какие "партизаны" не объявятся, вполне реально сегодня и сделать.       Сделали. Только рабочий день на этом не закончился, а плавно перетек в рабочую ночь. Федеральное правительство дженсаарай даёт торжественный обед по случаю провозглашения независимости сразу двух своих государств-соседей.       Зал впечатлял пышностью столов и разнообразием блюд. Но вот с напитками — как в детском кафе. Это и понятно. Когда в зале представители дюжины различных видов, всегда есть вероятность того, что перепутавший напитки ксенос впадет в невменяемое состояние. Сенатские рауты славились довольно злыми шутками подобного рода. Нам же сейчас скандалы строго противопоказаны. Так что обойдёмся тщательно проверенной и для всех безвредной газировкой. Делегации в расширенном составе и на трезвую голову подраться могут. Вон как Каллас и Айсард друг на друга ранкорами смотрят.       Хорошо хоть издалека. Видимо главы делегаций дали своим четкую установку: на провокации не поддаваться и в сомнительные связи с представителями сопредельной стороны не вступать. Так что публика четко поделилась на две части и перемешиваться не собиралась.       Третью крохотную группу образовали дженсаарай и примкнувшие к нам Люк и Мара.       Сразу после официальных тостов за мир и дружбу между народами над столами висела почти полная тишина. Приборы позвякивают, да сидящие за столами обмениваются вежливыми, ничего не значащими фразами. Тишина не так чтобы сильно тяжёлая. За этот длинный день люди уже наговорились и просто устали.        Мы сперва тоже ели молча.       — А ведь как вы яхту назовёте, так она и полетит… — мастер Оллиос сыто откинулся на спинку стула и оглядел зал.       — Это вы о чем? — с готовностью откладываю я вилку.       — Это что же за паскудный мир получится, коли его рождение встречают как на поминках…       — Так мы ж совсем не против! — с готовностью отзвывается Эзра.       — Ну, ежели единогласно…       Оллиос пускает под столом флягу с коньяком.       — А вы уверенны, что под другими столиками тоже не того?.. Не выпивают? — завертел головой отхлебнувший Люк.       — Ты закусывай, давай, не отвлекайся, — цикает на него Мара.       Мир вокруг теплеет и начинает играть куда более яркими красками. Соседи по столику улыбаются и я улыбаюсь им.       — Эх, одни мы тут сидим как нормальные люди, — пожалела собравшихся вообще-то сердабольностью не отличающаяся Мара.       Уж коли вчерашней Руке императора милосердие не чуждо, то что говорить о нас — почти светлых. Оллиос задумчиво обвел взглядом зал.       — Мастер, только аккуратно! Чтобы без последствий, — не то, чтобы начинаю сдавать заднюю, но разнимать драку лень.       — Никакого мордобоя! А если утром кому-то станет чуточку неловко от проявленной чувственности и открытости, то оно где-то на пользу пойти может.       Мастер принялся наполнять зал своей Силой. Это не было классическим внушением. Воздействие осуществлялось на эмоции, а не на мысли. Вот уже разговоры за столами пошли куда оживленнее. Заигравшая музыка даже не всегда могла перекрыть отдельные взрывы хохота. Только с мест никто не поднимался. Всё-таки здесь собрались тренированные, волевые люди, которым так сразу голову не заморочишь.       — Не на эмоции, на поведенческие табу давите, — советует под руку Эзра.       — А мы пойдем развращать личным примером! — Мара вскочила с места и почти силой сдернула Люка со стула и поволокла танцевать.       — Белый танец! — рявкаю я на весь зал.       Ход оказался верным. Дамы — существа более эмоциональные, откликнулись первыми. Вот уже Лея Органа приглашает кого-то из адмиралов. Мон Мотма царственно протягивает руку почти императору Трауну. А передо мной возникает Иссан Айсард. Сразу убегать неприлично, но после третьего танца я отвёл глаза присутствующим и выскользнул в уголок потемнее.       Там Оллиос с Эзрой рассматривали целую кучу фото.       — Жаль Траун и Мотма оба в белом. Контрастные костюмы смотрелись бы лучше.       — Вы тут чего, компромат собираете?       — Нет, что ты. Материалы для светской хроники. Совершенно невинные. А если этой ночью кто-то кого-то завербует, или кто-то с кем-то переспит — это не наше дело. Но доказательство того, что с этими существами вполне можно танцевать, а значит и договариваться реально, пусть по сети гуляет. К слову, позови-ка Скайуокера с Марой. Хватит им целоваться. Пора и делом заняться.       День все-таки сегодня слишком напряженный для даже не вполне естественного веселья. Танцы выдохлись буквально за полчаса. окончательно перемешавшиеся компании расползлись по укромным диванчикам и тихо шушукались. Я не знаю, о чем могут задушевно беседовать Лея Оргна и Гилад Пеллион, но они это делают, и не только они.       Танцпол совсем опустел, но музыка продолжает играть. Что-то медленное и ненавязчевое вдруг сменяется бравурным маршем. Только большинство присутствующих и ухом не ведет. Только все форсюзеры как по команде поворачивают головы. Как раз чтобы стать свидетелями появления призраков. Скайуокер, Кеноби, Джинн и успевший поучаствовать в концовке дела Дуку двигались нарочито обыденно. Только от их неспешного, словно усталого движения невозможно отвести взгляд. Пижоны старые! Да и по поводу усталости — большой вопрос. Яркость свечения призраков заметно усилилась. Знатно видать за счет Сидиуса энергией подписались.       — Привет. Как дела? — принял предложенные правила игры Люк.       — Кто-то сомневался?       Способные услышать, уселись слушать эпос о низвержении Дарта Сидиуса. Я же пошел успокаивать вдруг раскисшую Лею. То ли близость кучи призраков тому виной, то ли целый день в зоне наших манипуляций с сознанием разумных, но девушку вдруг развезло. Я почувствовал странное возбуждение и нашел ее на балкончике одну. Меня не прогнали. Сперва пытались что-то сумбурно объяснять, потом уткнулись носом в грудь и заревели, пока не уснули.       Я стою, подставив лицо свежему ночному ветру и бережно обнимаю прижавшуюся ко мне девушку. И нечего ухмыляться двусмысленно! Нет в этом жесте ничего такого. И это не старость, это вторая молодость! Мне всего сорок три. Целая жизнь позади, кто бы спорил. Та жизнь закончилась. Сегодня перевернута ее последняя страница. Но впереди - не меньше. Завтра, да собственно уже сегодня начинается нечто иное. Лишь Великая Сила ведает, каким оно будет. По всему выходит, что разным. Главное. чтобы оно было.