Тринадцатый министр

      Департамент административных дел, он же неофициально прозванный министерством волокиты, не зря считался среди парламентской братии политическим кладбищем. Некоторые даже сокращали его до министерства ад. (вместо адм.) дел. Сюда ссылали тех кабинетных министров, в преданности которых ПМ сомневалась, либо завидовала их популярности: в общем, считала вызовом себе или потенциальной угрозой раскола в партии.       Злые языки поговаривали, нечисти всех мастей среди персонала МАД предостаточно. От сонма мелких бесов секретариата до верхушки администрации, где безраздельно властвовал тот, кого бедолаги-министры за глаза — и к его великой гордости — величали не иначе, как Вампиром (а после особенно непримиримых разногласий, в жалобах сочувствующей компании, — «кровопийцей» или даже «кровососом»). Ну а в лицо к его человеческой ипостаси им приходилось обращаться, соблюдая все положенные церемонии: сэр Хамфри, честь по чести.       Новоиспечённый министр административных дел, Джеймс Джордж Хэкер, впрочем, считал подобные россказни обыкновенными парламентскими байками. Хэллоуиновскими шутками, не больше. Назначение-то он получил как раз под тридцать первое октября!        К прибытию Хэкера в новый кабинет кто-то даже развесил повсюду бумажные гирлянды, изображающие силуэты летучих мышек, а на каминной полке возле большой и яркой открытки-тыквы соорудил натюрморт из нескольких восковых свечей и пластмассового черепа... Весьма атмосферная картина!       Это уж не говоря о том, что в коридоре, на подступах к личному офису, неловкий министр чуть было не споткнулся о чёрного кота, бросившегося ему наперерез в приоткрытую дверь. К слову, в кабинете, когда министр всё-таки благополучно туда попал, кота не обнаружилось — затаился, видимо (то есть наоборот: совсем НЕ видимо), за одним из кресел. Зато обнаружился постоянный секретарь министерства, сэр Хамфри Эплби, с милой улыбкой протянувший новому начальству ладонь для рукопожатия.       Первым же делом Джим Хэкер распорядился избавиться от всей хэллоуиновской чертовщины и мишуры во вверенном ему департаменте. Чай, не детский сад и не школа. И не кошачий приют тоже! (Министр снова поискал зверя взглядом — ни следа).       К тому же зажжённые свечи небезопасны. Тем более, в кабинетах отчего-то нет датчиков дыма… Тут Бернард Вули, долговязый министерский личный секретарь, ввернул сомнительную шутку о том, что «правительственных чиновников не так просто зажечь», из-за чего противопожарная безопасность в зданиях Уайтхолла-де бесполезная роскошь. Каково?! Хэкер отмахнулся: что насчёт пламенных неравнодушных народных представителей, вроде него самого и предыдущих министров, а?       А во-вторых, хэллоуиновская дребедень в целом: не слишком ли по-американски? В сердце правительства Её Величества!       Поняв настроение нового патрона, Бернард взобрался на стул и с виноватым видом принялся снимать бумажных летучих мышей с люстры. Ну а сэру Хамфри, выждавшему, когда основная масса гирлянд оказалась в охапке у Бернарда, вдруг вспомнился утренний циркуляр из премьерской канцелярии о важности скорого визита торговой делегации янки. Хамфри пересказал распоряжение ПМ всем-всем министерствам и ведомствам в ближайшие недели изо всех сил крепить особые англо-американские отношения и со всех ног бежать проникаться культурными особенностями кузенов из-за океана. Чёрный же кот никакого отношения к Хэллоуину не имеет вовсе, с особым чувством подчеркнул сэр Хамфри: Мистер Которн (так, оказывается, кота звали) — официальный мышелов министерства. И неофициальный талисман. И находится на государственном балансе уже многие годы! На самом деле столько же, сколько сэр Хамфри является постоянным секретарём министерства. Да и не такой уж кот и чёрный, по справедливости, если присмотреться. Скорее оттенка темнейшего серебра c платиновым отливом. К тому же на лапках у него белые «носочки». Плюс светлое пятнышко на груди, напоминающее белый галстук... по крайней мере, некоторые считают, что очень похоже!       Сэр Хамфри проникновенно воззрился на Хэкера, будто бы ожидая его решения. Бернард стоял на стуле, весь в ворохе гирлянд, и с интересом переводил взгляд с одного своего начальника на другого: чья возьмёт?       «Мистер» — ну надо же! Отчего же не «Сэр Которн»?..       Таким образом, вторым распоряжением нового министра стало развесить обратно всех бумажных летучих мышей — к очевидной радости Бернарда. Свечи задуть, но оставить. Купить уважаемому и заслуженному мышелову Которну мячик, или какую-нибудь плюшевую мышь — или что вообще нравится кошачьим?.. Хамфри зачем-то начал рассказывать, что у официального мышелова минфина, мол, драгоценный ошейничек в стразах Swarovski, что, конечно, несказанно вульгарно и вызывающе демонстративно, но… Чиновник мечтательно вздохнул. Хэкер продолжил, как ни в чём не бывало, словно его не перебивали: «…и ненавязчиво, но прозрачно намекнуть всем секретаршам в машинописном бюро, что новый министр и местный кот мигом поладили. Поладили с полуслова... то есть, если позволите, с полумява!» — раз уж сплетницы-машинистки считают, что министр, не приглянувшийся коту, надолго портфель не сохранит и в МАДе не задержится… Не то чтобы он хоть капельку верил в приметы!       В своём дневнике вечером того дня Джим Хэкер сделал следующую запись:       Мгновенно поставил себя в глупое положение перед новыми коллегами и подчинёнными из-за того, что не успел прочитать последний циркуляр премьер-министра о делегации из Вашингтона. К счастью, Вули и Эплби так любезны, что не подали вида — ужасно славные, предупредительные люди. Думаю, мы прекрасно сработаемся. По-другому и быть не может.       Выходя из кабинета, краем уха расслышал, как сэр Хамфри сказал Бернарду, будто бы «в МАД наконец-то назначили политика с каплей здравого смысла». Очаровать кого-то вроде сэра Хамфри дико приятно. Кажется, он тоже остался от нашего первого совещания в полнейшем восторге.       Впрочем, может, он говорил это не Бернарду, а местному коту — потому что почти сразу же раздалось мяуканье, а следом его источник тёмной стрелой пронёсся между моих ботинок. Невозможное создание позже скреблось в дверь и сидело на краю стола для конференций во время совещания с политическими советниками. А после обеда оно уже ждало на подоконнике в комнате для встреч с парламентскими секретарями, словно знало моё расписание! И едва не увязалось за мной в палату общин — чуть хвост дверью машины не прищемили, но обошлось. Не кот, а шпион какой-то!       Конечно, отметили назначения с ребятами в баре «У Энни» потом. Так что в МАД я вернулся слегка, что называется, подшофе. Заблудился в лабиринтах довольно-таки безликих коридоров и вместо своего офиса каким-то образом вырулил в епархию сэра Хамфри (его кабинет находится в том же крыле, но этажом выше моего). Мы с ним налетели друг на друга нос к носу, когда я выходил из лифта. Хорошо ещё, мне посчастливилось не встретить кота, в моём тогдашнем состоянии я бы точно о него споткнулся — и уронил бы свой авторитет в буквальном смысле. Биг-Бен только что пробил пять, и сэр Хамфри — в тёмно-сером, почти чёрном, пальто, с кейсом в руке и зонтиком под локтем — явно уже завершил труды праведные и торопился улизнуть домой. Надо отдать ему должное, моё немного разобранное состояние он дипломатично не заметил, отведя взгляд. Всё равно почувствовал себя нашкодившим псом.       «Господин министр», — мягким, вкрадчивым тоном промурлыкал он, протискиваясь мимо меня, чтобы шагнуть в лифт, одновременно приподнимая шляпу-котелок в вежливом прощании.

[абзац ниже обведён в кривоватую рамочку]

      Разрази меня гром, если в эту долю момента мне не привиделись на абрисе отбрасываемой им тени острые кошачьи ушки — или дьявольские рожки?.. Но — двери закрылись, и Которн (то есть Хамфри, в голове у меня на секунду всё как-то перепуталось) уехал на моём лифте, как я ни нажимал на кнопку вызова. Пока спускался по лестнице, едва не дал себе слово посещать собрания АА по выходным. Или хотя бы не заворачивать в паб «У Энни» по будням. В смысле — не каждый день. С другой стороны… Не настолько я был нетрезв. Нет-нет, дело точно не во мне, не в этот раз! Дудки! Перефразируя великих, «Неладно что-то в нашем министерстве...»! Ну уж я выведу кое-кого за хвост из тёмной комнаты на чистую воду. Как говорится, не всё чёрному коту Хэллоуин

[вместо точки поставлена клякса, на полях накарябан чертёнок]